***
Она от скуки уже почти лежала на шкафу, когда в дверь несколько раз постучали. Час назад она позавтракала, и сейчас уж точно не время обеда. А если это Вонка вновь решил докопаться до нее, то открывать дверь не хотелось вдвойне. Но когда дверь неожиданно открылась, она взглянула на Умпа-Лумпа, который был в красном комбинезоне, таком, в каком работали в Шоколадном цеху. Она встала с кровати и непонимающе взглянула на застрявшего на пороге человечка. — Что случилось? — озадаченно спросила девушка. — Мистер Вонка спрашивает о вашем самочувствии, что бы вы смогли отправиться на экскурсию по просьбе мистера Баккета, — тоненьким голосочком произнес Умпа-Лумп. — И попросил меня сделать так, что бы вы отказались… Но думаю, вам стоит присутствовать на ней, — с таким же каменным лицом он ожидал ее ответа, пока она обрабатывала фразу «Сделать так, что бы вы отказалась» и медленно ее лицо исказилось от злости. Ну ничего, она сделает так, что бы он выпустил ее из этой тюрьмы, и разрешил и в следующие дни наблюдать, как она с Чарли побеждают! Амалия активно кивнула, и уголок рта человечка дернулся в полуулыбке. Причесавшись и переодевшись в первую попавшуюся футболку, которая как и ее пижама висела на ней мешком, такие же штаны, штанины которых она закатила, что бы они не мешали ей ходить. Заправив футболку под штаны, она заметила, что Вонкин запах, арахисовый с примесью сладкой ваты и карамелью, очень пришелся ей по душе, даже очень понравился. — Я ему устрою, и заставлю его вытащить меня отсюда! — быстро пробежав перед носом человечка, она со всех ног побежала в сторону нужного цеха.***
Как он расстроился, когда увидел вдалеке знакомый силует, и мысленно проклял того Умпа-Лумпа. Напряженно вздохнув, мистер Вонка отпустил руку Чарли, который со всех ног побежал обнимать свою сестру, оставив недовольного Вонку с хмурым лицом. Неужели его планам придется накрыться? С силой сжав набалдашник трости, мужчина отвел свой взгляд, смотря в шоколадную реку. И из-за чего вся эта злость и ненависть в ее сторону? Она завораживала и бесила его одновременно, одним своим невинным видом. Но он не мог не признать, что зачастую откровенно пялится на нее. Но вот…вот ее глупая, добрая и даже детская улыбка, что одновременно притягивает, и отталкивает. Он буквально разрывался между чувством отвращения и более менее нежных чувств, семечко которых поселилось в его вечно одиноком сердце. — Амалия! — буквально набросившись на девушку, крикнул мальчик, кинувшись в ее широкие объятия. Он был так рад увидеть вновь свою любимую сестру! — Чарли, — выдохнула Амалия, уткнувшись носом в его макушку. Признаться честно, она так скучала по этим неряшливым волосам и широкой детской улыбке. Очень сильно. Отпустив мальчика, они спустились вместе, и Дюк с злорадной улыбкой увидела, что Вонка заметил, что она в ЕГО одежде. Выдохнув через зубы, он улыбнулся, с вселенской злобой смотря на девушку. Она еще и рылась в его вещах! Уму непостижимо! Если она еще рылась в ящике с нижним бельем, он задохнется от возмущения. Он — самый богатый и знаменитый на весь свет человек, в одежде которого ходит какая-то незнакомая ему девчонка, которая почти случайно попала на его фабрику?! Наглость. — Вновь приветствую вас, мисс Дюк. Не передать словами, как я рад, что вам стало лучше, — дернув подбородком, он развернулся к ним спиной, подзывая остальных, кто успел разбежаться по всему цеху в ожидании девушки. — Все на борт! — и еще тише буркнул, забираясь на то место, на котором сидел и в прошлый раз: — Мы и так потеряли слишком много времени… Амалия, сев рядышком с ним, помогла усесться Чарли. Даже не посмотрев в сторону кондитера, она спокойно смотрела на туннель. А ведь тот страх, что она пережила вчера, сейчас ей придется пережить снова. Амалия пообещала себе, что на этот раз она будет с улыбкой смотреть на то, как их лодку швыряет в разные стороны, а горячий шоколад норовит брызнуть в лицо и оставить на нем драгоценные ожоги. И как Август, упав в него, верещал не то, что от страха, а от мучительной боли? Впрочем, Август давно улетел в Германию, жив и здоров, но не думаю, что его кожа осталась целой. Вжавшись в скамеечку руками так, что костяшки побелели, она напряженно улыбнулась. Не должно же что-то пойти не так? Сколько лет магнат на ней…катался, и с ним все хорошо. Но она так боялась дернуть его за рукав и уточнить, правда ли это. Поэтому лишь крепко схватилась за леденцовую скамью и смотрела лишь вперед, представляя в голове наихудшие картинки. — Думаете, что страхи уйдут сами собой? — прошептал Вонка Амалии на ухо, от чего она дернулась и посмотрела на него, который уж слишком приблизился к ней. Улыбчивое лицо магната по настоящему пугало девушку, и она негромко сглотнула. Мужчина протянул ей свой локоть, предлагая держаться за него. Дюк неуверенно просунула через него руку и намертво вцепилась в нее, когда лодка с шумом поплыла вниз. Впрочем, да, Амалия не отрицала того, что ей было не очень страшно на этот раз, Вилли сам это видел, но ни Амалия, ни Вилли не хотели расцепить свои руки. Было…комфортно? Ну, кроме тепла от руки магната девушка не испытывала толком ничего. Но что Вонка? Он боролся сам с собой — отпустить, или насладиться моментом? Он сам себе только недавно читал нотации о том, что привязываться к ней, почти незнакомке, это как ступить на тонкий лед. Он знал всех, кто был на лодке. Изучил всю их жизнь, но не ее. И страх того, что если он поддастся и позволит тому семечку нежных чувств прорасти внутри него, то сам себя и фабрику погубит, никак не покидал его. Но сейчас, смотря как она держится за него, он чуть расслабился. Может, он зря себя так накручивает? Усмехнувшись от своих мыслей, ему вспомнился инцидент, когда еще дед Чарли, Джо его вроде звали, Вонка уже не помнил, работал на него. Когда многочисленное количество воров день за днем проникало на его фабрику, завоевывая его доверия и нагло крадя все его рецепты, которые он придумывал днями, неделями. Как сам себе сотню раз твердил — «Кондитер должен летать свободно, без других, которые висят на нем как дохлый гусь!». Повторял себе это раз за разом, когда понимал, что одиночество буквально разъедает его изнутри. Резко отдернув свою руку, так, что Амалия отшатнулась, и непонимающе посмотрела на него. Он был слишком странным. Да что там, был, есть и сейчас! Вырвал руку, хоть сам ее и предложил, и теперь со вселенской ненавистью на нее пялиться. Она не видела его глаз, но могла поклясться, что они медленно, но верно становились все темнее и темнее. Она пододвинулась чуть ближе к Чарли, смотря, как бровь кондитера дернулась, и он так же резко отвернулся. «Что за чертовщина?» — промелькнуло в голове Амалии, пока она смотрела на сжимающуюся и разжимающуюся руку магната на набалдашнике его сладкой трости. Говорить с ним сейчас нужды не было, и Дюк устремила свой взгляд на их…остановку, так сказать, которая ведет в коридор, от которого начинаются другие. Взгляд Вилли прояснился, и вместо почти черного цвета вновь засветился яркий фиалковый взор. Он первым выскочил из лодки, нетерпеливо топая ногой, ожидая, когда все перестанут толкаться, спустятся и они пойдут дальше. — Быстрее, быстрее! — поторапливал он их, махая руками. — У нас так мало времени, а надо еще столько всего увидеть! — Всего-то увидеть, как натренированные белки щелкают орешки, распределяя ядро от скорлупы?! — тихо сказала девушка рядом с кондитером, заметив, что ее сапог по пути к лодке испачкался в шоколаде. Слава богам, он ее не слышал, а был погружен в свои мысли. Аккуратно смотря за Вонкой, что бы тот не развернулся и не набросился на нее, Амалия тихонечко встала рядом. Видя спокойный и даже радостный взгляд мужчины, она даже расслабилась. Уже направляясь в сторону Орехового цеха, все было по канону. Дети расспрашивали Вонку — Вонка отвечал, но довольно странно, хихикая с широко открытым ртом. Так они всей гурьбой дошли до нужного места, Солт дал визитку Вонке, Вонка ее выкинул, и они пошли дальше. Так же пинаясь и толкаясь, они вошли в небольшое пространство, которое отделяло их от большей части цеха, где активно лущили орехи белки. Так умело, постукивая орех, проверяя его на годность, аккуратно раскалывая на две части, и целый орешек, без осколков, отправляют по трубам, а скорлупу не глядя выкидывают в огромную дыру, ведущую в мусоропровод, где весь мусор, что скапливается на фабрике, сжигают. Большинство гостей смотрело на это чудо с огромным удивлением и умилением, Вонка, к примеру с гордостью, Миссис Борегард с отвращением — видно, аллергия, раз она их так не любит. — Белочки! — схватившись своими маленькими ладошками за щеки, разулыбалась Верука, обнажая свои большие кривоватые зубы. Мерзкое, право, зрелище, но куда деться? — Да, белочки. Прекрасные белочки, которые чистят мне орешки. — с вселенской гордостью, что существует на этой планете, произнес Вонка, сложив руки на набалдашнике его сахарной трости. — Почему вы используете белок, а не Умпа-Лумпув? — произнес мистер Солт, кое-как произнеся последние два слова. — Ну, во первых, не Умпа-Лумпув, как вы выразились, А Умпа-Лумпов, — раздраженно метнул косой взгляд в сторону мужчины, и вновь посмотрел на своих рабочих, вскоре успокоился. — А во вторых — белки, потому что они могут отделить орех от скорлупы, не расколов само ядро, — объяснял он им. — В этом они мастера! — Я хочу… Хочу такую белку, папочка! — как маленькая ш…кхм, как маленький капризный карапуз, который не получил желаемую игрушку. Мистер Солт принял лицо уставшей матери-одиночки, и уже более серьезно посмотрел на Вонку. — Сколько стоит у вас одна такая белка? — спокойно произнес он, уже готовясь вытащить из кармана свой жирный, каким был и Август, бумажник. — Оу… Они не продаются, она ее не получит, — будто смертник, который не боится надвигающегося урагана, произнес шоколатье, смотря, как ранее милое личико Веруки краснеет и приобретает выражение гнева. Верука, взмахнув своими чистыми локонами волос, которые бесили почти всех присутствующих, повернулась к своему отцу. — Папа! — чуть ли не закричала она, с приказом во взгляде смотрела будто не на своего папу, а на толстый, жирнющий кошелек, доверху напичканный деньгами. — Заткни свой маленький рот, и научись с первого раза понимать, что «Нет» значит «Нет», а не «Попроси своего папашу достать деньги и ты получишь это», — замученная этим цирком, который разворачивался на ее глазах, сказала Амалия, прикрыв глаза рукой. — Да как ты… Да как ты смеешь?! — взревела она, и ее лицо покраснело еще гуще. Чистого вида помидор. — Хочешь белок? Пойди сама и купи где-нибудь, — сложила руки на груди и устало посмотрела на нее. — Я не хочу простых! — Захочешь, или я самолично тебя выпорю, — терпение, которое оставалось у девушки, постепенно сходило на нет, и пальцы сильнее вцепились в кожу. — Вот я пойду, и сама возьму какую нибудь! Без вас, ничтожных бомжей! — ткнула пальцем в Бакета и Дюк. Закатив глаза, она глубоко вздохнула, и с вызовом посмотрела на девочку. Та, не желая мелочиться, сразу же открыла калитку и быстренько спустилась с лестницы, осматриваясь и присматривая для себя идеальную зверушку. Наткнувшись на маленькую, которая самая первая отвлеклась от работы, она аккуратно подошла к ней, внимательно разглядывая. — Не трогай орехи, а то они сожрут тебя! — крикнула ей вдогонку Дюк, посмеиваясь. Вот, она сейчас свалиться в мусоропровод, за ней ее папаша, и они станут к победе на шаг ближе. Никто ничего не делал, просто стояли и смотрели. Даже Вонка. С каждым днем весь энтузиазм и радость при встрече гостей на его лице тускнела, но мастерски скрывалась за натянутой улыбкой, за которой пряталось отвращение. — Какая хорошенькая… — прошептала она, протягивая к маленькой белочке свои руки. Резко, она бросилась прямо на нее, попытавшись сбить с ног, но девочка удержала равновесие. Белка скользила по ее телу, а через мгновение на нее накинулись и остальные, оставив свою работу. Они зацеплялись за ее одежду, за норковую шубку (автору очень жалко животное, из которого сделана эта шубка), за всю одежду, даже волосы. Они царапали своими маленькими лапками оголенные места кожи, всеми силами пытались ее скинуть на землю, а потом уже и скинуть в мусоропровод. — Признаюсь, это стоит того, что я пришла сюда, — хихикнув, сказала Амалия, подмечая под себя, что мамин тапок и отцовский ремень в детстве не были напрасными. Иначе, оказавшись здесь, она могла бы уже утопать в отходах и буквально умирать от запаха гнили. Все таки, белочки повалили Солт на землю, завалились под ее легонькую тушку и понесли к дыре. Ее отец знатно так распереживался, но что бы к чертям выломать хлипкий замочек и спасти свою дорогую дочурку, решимости и силы не хватило, и поэтому он остался стоять неподвижно, мерзко корча лицо в страхе. — Да сделайте вы что-нибудь! — взревел он, поворачиваясь к Вонке, который с каменным лицом стоял, уйдя глубоко в себя. Дернувшись, он удивленно взглянул на взволнованного мужчину, будто не вдупляет, что вообще происходит. Повернув лицо к тому представлению, лишь глубоко вздохнул, будто такое происходит каждый день и это ему надоело, взял связку с сотней ключей, и медленно, не торопясь, начал пробовать каждый. — Можно побыстрей?! — Хотите, что бы я в спешке еще случайно и ключи от какого-то важного цеха или кабинета сломал? Не идти же мне на такие жертвы, — недовольно буркнул шоколатье, не ускоряясь, продолжая так же спокойно и медленно менять ключи. — Моя дочь сейчас упадет невесть знает куда, а вам поторопиться и пару ключиков сломать жалко?! Да оплачу я вам все расходы, давайте скорее! — еще громче крикнул Солт, не зная, куда деть дрожащие от страха руки. — Я уже объяснял, что эта дыра ведет в мусоропровод, слушайте меня почаще, — ни один мускул не дрогнул на его лице, и вот, один единственный длинный ключ подошел. С щелком калитка открылась. Через мгновение, когда Солт попытался в спешке спуститься, послышался громкий, пронзительный визг. Верука упала в горловину мусоропровода. Наступило недолгое молчание. Белочки вернулись на свои места, обратно к работе. Мистер Солт застыл на месте, не имея возможности произнести и звука. Медленно спускаяшись с лестницы, все заметили, как из небольших дверок начали выбегать Умпа-Лумпы, пританцовывая свой танец, и напевая новую песню.Верука жадиной была, в помойке место обрела Спускаясь в мусоропровод Она друзей себе найдёт, Она друзей себе найдёт, Она друзей себе найдёт, Вот рыбы палтуса скелет, сегодня плавал, завтра нет! Скорлупка устрицы затем, Бифштекс — который я не съем. Ну вообщем гадости мешок! Какой противный запашок! Запашок! Спускаясь в мусоропровод, она друзей себе найдёт, Она друзей себе найдёт! А кто её избаловал, Кто всем капризам потакал? Кто мог её так воспитать? Кого виновным посчитать? Так кто же это наконец? Родная мать, Родной отец!
Мистер Солт наклонился, смотря в бездну, а сзади, быстренько подбежав и оттолкнувшись от пола, ему по пятому месту зарядила белка, от чего тот с таким же громким и пронзительный криком, как и его дочь, свалился в дурно пахнущую трубу, а Умпа-Лумпы закончили своё представление и быстренько скрылись, оставляя оставшихся людей в полной тишине, нарушаемой лишь хрустом скорлупы и свистом воздуха, засасывающего орешки. — Какие они все-таки замечательные работники! — радостно хлопая в ладоши с тростью в руках и с улыбкой на лице сказал кондитер. Гости же удивленно, почти с ужасом в глазах смотрели на весь развернувшийся перед ними мьюзикл. — Да еще и такие талантливые танцоры и певцы! — Вы и вправду сумасшедший, как и говорили многие люди, — с легким шоком на лице проговорила Дюк, вновь и вновь проворачивая в голове тот визгливый крик Веруки. Довольно неприятное зрелище. Не дай бог Чарли где-то напортачить, иначе они вдвоем окажутся довольно в плохой ситуации. Они не выиграют, Амалия останется тут навсегда, она не выполнит свою часть договора, и все пойдет коту под хвост. Риск того, что когда они зашли на сайт с заклинанием приклеить к своему телефону несколько вирусов был, тогда уж, необоснован. — Оу, да что вы говорите! — в последний раз хлопнув в ладоши и развернувшись к ней лицом, улыбнулся еще шире, так, для вида, сказал мужчина. Ничего смешного в том, что кто-то замечал в нем какие-то психические заболевания, он не видел. Лишь с сожалением смотрел на больных в фильмах, лишь издалека представляя, каким мучениям они подвергаются. — Слова, кажется, правда, — отшатнувшись от мужчины, Амалия даже испуганно смотрела на шоколатье, который при таком освещении казался каким-то маньяком, который заманил их всех к себе, что бы пустить на сладости. Может, Амалии повезло, и ей дали бы шоколад… Ой, куда-то меня не туда понесло. — Что ж, посмотрим, сколько времени… — взглянув на запястье, на котором даже не было часов, сделал удивленное лицо, будто что-то понял. Что-то удивительное. — О! Совсем еще рано! У нас есть время на еще один цех! — и вприпрыжку побежал вглубь коридора, напевая себе под нос одну из песен Умпа-Лумпов. Остальные ринулись за ним вслед, спотыкаясь, крича магната и ругаясь. Вели себя, проще говоря, как необразованные свиньи. Только вот была одна заминочка: в этой толпе не было Баккета и Дюк. А все дело в том, что Чарли не сходил утром в уборную, и терпел уже целых 15-20 минут. Они решили отправиться на поиски заветной комнаты для мальчиков. Поиски продвигались долго. Очень долго. Они прошли много коридоров, поворотов и даже цехов, но не найдя нужной двери, они встали на месте, озираясь и решая, куда пойти теперь. Впереди была развилка на три стороны, и если пройти по каждой — будет еще развилка. И так будет идти далеко-далеко, пока не закончатся просторы самой фабрики. — Черт. Кажется…мы потерялись, — уныло заявила Амалия, оседая на пол. За ним уселся и Чарли, весь напряженный и потный. С глазами, будто сейчас от досады расплачется. И.не только расплачется. Было тихо. Лишь можно было уловить мычание в другом цехе, издаваемое Умпа-Лумпами. Как живет фабрика. Как она трудиться, изобретая с помощью маленьких работников и кондитера изумительные вкусы для сладостей. — Амалия, я скоро не буду способен терпеть… — жалобно заскулил мальчик, сжимаясь так сильно, что кости могли треснуть от такого напряга. — Тут же есть Умпа-Лумпы! Они же должны знать фабрику как свои пальцев! — Слушай…а ведь точно, — выпрямившись и встав, она побежала к ближайшей массивной двери, на которой было написано «Мармелад который коситься», и с трудностью, но открыла ее. Были длиннющие столы, на которых лежали маленькие разноцветные мармеладки с…глазками. Малюсенький, нарисованный, будто в детском мультике, глазик, который смотрел прямо на нее. Легче говоря, косился. И, как она удивилась, когда она увидела косые взгляды мармелада, и ей, честно говоря, стало немного не по себе. Найдя одного Умпа-Лумпа, она ринулась к нему. Хоть их тут было и так много, она выбрала именно его. — Стойте! Мистер! — нагнав его, она поздоровалась, а потом затараторила так быстро, как ее учитель математики. — Слушайте…а где тут у вас уборная? Он ткнул в уголок, где находилась громадная дверь. Зачем таким крохотным существам такая огромная дверь в туалет? — Чарли! — повернувшись, позвала она его. Малец, поднявшись, ринулся в тот угол с такой скоростью, с какой даже сам молния-Вонка со своим спокойным шагом радиус 2 метра мог бы позавидовать. — Спасибо, мистер. Он слабо кивнул, и продолжил работать. Мармелад так и продолжал коситься. — Может хватит на меня пялиться, а? — устало и тревожно сказала она, скрестив руки на груди и посмотрев на сладость. Но они, естественно, не услышали ее, и продолжили глядеть на девушку. С громким вздохом раздражения отвернувшись, она тихонько топала носком, не имея желания оставаться тут слишком надолго. Плюс ко всему, они невесть где, а Вонка с семейством ТиВи наверняка уже по фабрике на лифте летят, и с минуты на минуту полетят прямиком в Телевизионный Цех! Вдруг вышел Чарли, облегченно вздохнув. Излил душу. Амалия, не дожидаясь, пока он к ней долго и медленно будет подходить, ринулась к нему и взяв за руку, повела прочь из места. Мармеладки странно покосились на нее. — Э-эй! Амалия! Ты чего? — удивленно взвизгнул Баккет, не успевая перебирать своими маленькими ножками. — Просто я ненавижу мармелад, — через зубы заявила она, и выйдя, Амалия громко захлопнула дверь цеха, с облегчением выдохнув. — И так, можем вернуться к остальным! — лучезарно улыбнулся Чарли и уставился на Амалию, в ожидании каких-то действий от девушки. Немного потупив взгляд в пол, Дюк раздраженно вдохнула через зубы и яростно открыла, как дверь жигули, дверь того цеха с мармеладками. Дверь так же громко хлопнула, закрывшись. Слышался более-менее спокойный голос, а после, когда тяжелые, быстрые шаги становились громче, мальчик услышал яростный вопль. — ДА НЕ СМОТРИТЕ ВЫ НА МЕНЯ, ПРИЧИНА ЗАРАБОТКА ДАНТИСТОВ! — крикнула девушка и с ноги открыла дверь, а после так сильно ею хлопнула, что казалось, что дверь вот-вот слетит с петель. — Ты немного переборщила с эмоциями, — подняв бровь, пацан недоумевающе посмотрел на Лию (я придумала сокращение ее имени, юху). — Знаю… Но они смотрели на меня, будто я голышом искупалась в фонтане! — все еще пребывая в гневе, она развела руками, вжав голову в плечи. А после выпрямилась, направившись куда-то по коридору. — Всего раз было…***
— Так ты знаешь, куда идти? — догнав брюнетку, спросил Чарли. — Да, тот Умпа-Лумп сказал, что тут на фабрике много летающих лифтов. Самый лучший — естественно у Вонки, остальные немного покоцанные, где-то не хватает новых цехов, но Телевизионный цех есть в каждом. — девушка рассказывала это с неким энтузиазмом, то и дело жестикулируя и делая акценты на разные слова. — Телевизионный цех был одним из самых первых цехов, которые Вонка решил построить сразу же, как сделался ремонт! Представляешь, после того, как он выдворил половину города со своей фабрики, они через два года начали делать ремонт с ног до головы фабрики! Перестраивались цеха, Самые первые, конечно же, были те, которые мы прошли, так как без них никаких сладостей бы не было. А знаешь почему? — спросила она с задоринкой, улыбнувшись и посмотрев на паренька, который отрицательно помотал головой. Конечно, он понимает, но прерывать такой словесный понос Дюк, который случался у нее раз в столетие, он прерывать не хотел. — Думаю, Шоколадный Цех Вонка сделал для вдохновения. Ведь он кондитер! Каждому творцу нужно вдохновение, а ты видел, как там красиво и тихо? А Цех Изобретений даже трогать не надо, тут и так все понятно. С Ореховым тоже. Есть лишь единицы, у кого либо аллергия на орехи, либо тот их не любит. А Телевизионный Цех…хм… Честно, я даже не знаю, почему ему в голову взбрело его сделать. Видно, когда был молод, тоже, как и Майк, любил телевизор. С не такой силой, конечно, — она усмехнулась и на секунду замолчав, задумалась, и более тихо заговорила. — Хотя…откуда мне знать, с какими мыслями и целями он строил свои цеха, фабрику? Как только она договорила, они дошли до двери. Обычной двери, не широкой, не металлической, не «лупоглазой», а до обычной двери, которую можно встретить в таком же обычном подъезде. — Нормальная дверь? Мама мия, — широко раскрыв глаза, сказала девушка. — Может, там и есть лифт? — спросил Баккет, рассматривая и поглаживая золотую ручку двери. Ну, не сказать, что она была как в подъездах. Она была как новая, виднелись золотые узоры, тоненькие, но такие изящные. Бардовая дверь, на которой витиеватыми буквами было написано: «W.W.» — Давай заглянем? — Давай, почему нет, все равно они либо ждут нас, либо проводят экскурсию дальше, — хмыкнула Дюк, в мгновение ока успев наплевать на весь мир и успокоиться, будто пару секунд до этого слова не выливались из нее шумным быстрым водопадом, а дверь цеха с мармеладом громко не хлопала от ее возмущения. Мальчик повернул ручку, и дверь тихо открылась. То что они ошиблись дверью, Амалия догадывалась. Она не думала, что они провернут так много коридоров, что наткнуться на кабинет самого Вонки! Просторный кабинет с двумя огромными стеллажами по бокам, наполненные книгами, папками и…выпивкой. От простого шампанского до русской водки. И еще было очень забавно, что именно полки с выпивкой были под замком. Там были реальные стеклянные дверцы, ручки которых были переплетены цепью и самим небольшим, но увесистым замочком. Видно, кто-то у нас немножко выпивает, когда никто не видит, не так ли? — Вау, вот это у него золотой клад, — наклонившись к одной из полок, она с восхищением рассматривала изящный бутылек виски. Джин, ликер, коньяк, ром, вино, портвейн, текила, бренди и многое другое. — А он точно не алкоголик? — Алкоголик? Кто это? — обернувшись к девушке, удивленно поднял брови Баккет. — Эм… Смотри, — не зная, какие слова подобрать, чтобы нормально объяснить ребенку, кто это, она немного занервничала. Хотя, мальчугану уже 12! Нечего все ему объяснять все, как 6-и летнему. — Это такие люди, которые выпивают много алкоголя. Алкоголь… — она на секунду замолчала, сама вспоминая, что это есть такое. — как бы тебе объяснить, это все то, что заковал замком от нас мистер Вонка. Когда они выпивают очень много алкоголя, то становятся пьяны, то есть ведут себя как клоуны, они не следят за речью, глотают слова и ведут себя не только как клоун, но и иногда неприлично. Часто они выглядят как бедняки, в обносках и с перекошенным лицом, их шатает. Поэтому, я тебя умоляю, как только увидишь таких людей, уходи оттуда как можно быстрее. — Х-хорошо…- пытаясь переварить все то, что он услышал, он отправился дальше исследовать кабинет магната. — Так, раз мы в его кабинете, мы можем посмотреть его вещички…- злобно потирая руки и делая ехидную ухмылку, она направилась к широкой папке, еле вытащив ее. Внутри было много стопочек бумаг, соединенных скрепкой. Вытащив одну, посередине, она не сразу обратила внимание на небольшую фотографию, которая находилась в углу листа. Лишь одно название заставило ее брови взметнуть вверх. Чарли Баккет. Биография. Взглядом скользя по строкам, будь она в американском мультике, у нее бы отпала челюсть, а глаза расширились бы до невероятных размеров. О нем было написано все. Все до мельчайших подробностях. До того, сколько и когда он покупал плиток Вонки, до дня и времени, когда он нашел золотой билет. Расписано все до того момента, как он пришел на фабрику. Единственное, не было даже упоминания об Амалии. Лишь то, как малыш раздавал листовки, момент, как Чарли разбудил девушку, благополучно пропустили. Положив папку на место, она взяла другую. Про Веруку. Точно так же, была написана вся ее жизнь. От начала и до сегодняшнего дня. — Чарли…я думаю, что нам пора отсюда уходить, — негромко сказала она, пытаясь как можно быстрей запихнуть папку на место. Неужели он все предугадал? Все сделал именно так, чтобы на фабрику пришли именно они, а не кто другой? — Ты пока выходи из кабинета, а я попытаюсь сделать так, чтобы не было понятно, что мы тут были. И если сюда кто-то придет, не говори, что мы тут были! Кивнув, Баккет вышел из кабинета, отойдя недалеко, и остался ждать девушку. Вдруг. Послышались быстрые шаги и…обеспокоенный мужской голос. — Куда же они убежали?! — пытаясь ускорить шаг, негодовал Вонка, идя вместе с Умпа-Лумпом, который бежал вдогонку кондитеру. — Они не могли далеко уйти за такой маленький промежуток времени! А если они случайно спустились в мусоропровод?! Что, если сломают мне мои машины, и фабрика встрянет?! — он не знал, куда день свои руки, перекидывая трость из одной в другую. Знакомый силуэт мужчины показался в коридоре, и Чарли нервно вздохнул. Кондитер на секунду застыл на месте, увидев мальчика, а после чуть ли не бегом направился к нему, пытаясь скрыть волнение за фирменной улыбки безумного магната. — О, Чарли! — улыбнувшись в свои 32 зуба, сказал Вилли, все еще перекидывая бедную трость. — Куда же вы со своей сестрой ушли? К слову, а где она? — Мне нужно было сходить…кхм, в уборную, и Амалия отвела меня, а после мы заблудились, — честно пересказывая историю, он вспомнил, что сестра просила его не говорить, что они заходили в кабинет мужчины. — Мы увидели дверь, и по надписям сразу поняли, что это ваш кабинет! И заходить, естественно, не стали. Амалия пошла дальше в поисках лифта, и оставила меня здесь, сказав, чтобы я никуда не уходил. — Что? Остаться здесь? — он не мог поверить своим ушам. Та мисс Дюк, часть которой он успел узнать за эти дни не оставила бы своего любимого братца одного на огромной фабрике, в которой тысячи запутанных коридоров! Повернувшись к Умпа-Лумпу, он сел на корточки. — Мой милый друг, отведи пожалуйста мистера Баккета в Телевизионный Цех, и проведи оставшуюся часть экскурсии без меня, ровно до того момента, как я приду, договорились? Человечек кивнул, подошел к мальчику и потянул его за штанину. Выпученными глазами посмотрев то на Вонку, то на дверь, Чарли покорно пошел за Умпа-Лумпом, то и дело оборачиваясь и растягивая вспотевшими руками футболку. — Нужно проверить камеры видеонаблюдения… — шепотом проговорил шоколатье, открывая дверь своего кабинета. Ручка была теплая, будто минуту назад ее кто-то открывал. И именно с этого начались подозрения насчет слов младшего Баккета.***
Она уже собиралась уходить, как услышала знакомый голос Вонки. Ее руки вдруг превратились в спагетти, и Амалия, как рыба, хлопала ртом и не знала, куда себя деть. Сзади его письменного стола была дверь, кажется, в его спальню, я рядом стоял небольшой шкаф. Побежав к нему, она как можно быстрее залезла в него, подмечая на полках документы, папки, которые, видимо, не уместились на стеллажах. Захлопнув за собой дверь, она затихла, смотря в небольшую щель. Когда разговоры стихли, она увидела, как резко открывается дверь, и знакомый цилиндр. Мужчина подошел к столу и начал копаться в тумбочках. Бурчав что-то по типу: «И куда могла убежать эта сумасшедшая девчонка?». — Где же этот чертов пароль от камер?..- бурчал себе под нос магнат, переворачивая вверх дном весь стол. На секунду замер, выпрямился и оглянулся на шкаф. — Может, он в шкафу? Точно! Я просил Нила убрать его на вторую полку снизу с левой стороны, — и стремительно направился к шкафу. Глаза Амалии округлились, и она вжалась в заднюю стенку шкафа. Увидев чей то блеск глаз в щели шкафа, когда он подошел, он сначала немного испугался. Но вспомнив слова мальчика, он посерьезнел. Кондитер, не мешкав больше, резко открыл дверь шкафа. Изумрудные и фиалковые глаза в миг встретились, наступила гнетущая тишина.