Dead boys don't cry

      Его пробуждение встретила гроза. Дождь разошёлся не на шутку, на улице гремело и сверкало. Крупные капли скатывались по поверхности приоткрытых пластиковых окон. Они размывали отражение и без того жутко бледного лица с красными глазами.       Он спустился по лестнице на первый этаж, а затем вышел на улицу. Капли были такие крупные, что довольно больно били по голове и плечам. Волосы, и без того спутанные, быстро намокли и под собственной тяжестью спали на лицо и шею, прилипая к ним.       Прошёл на мостик, к воде. Сел на первую ступень лестницы, опустил босые ноги в воду. Холодную мёртвую кожу тут же стала щекотать прохлада родниковой воды. Необычное ощущение для мертвеца.       Вернулся в дом, включил чайник. Еда и питьё давно не приносят желаемого удовлетворения, но помогают хоть немного отвлечься от терзающего чувства голода. Тут одни пенсионеры и пьяницы, не хотелось бы их трогать. По разным причинам.       Как всегда, чай с четырьмя полными ложками сахара почти безвкусен. Но он всё равно сидит за круглым столом со скатертью в цветочек на веранде, пьёт этот чай и устало смотрит в окно. Смотрит на бегущие по стёклам капли, на дрожащие от ветра листья сливы, на плывущие по ночному небу чёрные облака. Вокруг почти мёртвая тишина. Её нарушают только раскаты грома да завывание ветра. Почти кромешная темнота. Её разбивают только слабый свет фонаря на одном из соседних домов да редкие всполохи молний. Меланхоличная обстановка.       В такие моменты ему всегда хорошо думается. А ещё часто захлёстывают воспоминания о давно минувших славных днях, когда друзья были живы, когда было с кем поговорить и кому довериться. От воспоминаний больно где-то в груди, там, где у людей находится сердце. От них в горле собирается ком, а глаза начинает предательски щипать, даже ресницы слегка дрожат. И так всегда. Воспоминаниям почти удаётся выжать слезу из давно мёртвых глаз. "Почти", потому что мёртвые не плачут. За них, обычно, плачут другие.