Предыдущая съемщица моей новой квартиры оставила мне гайд по выживанию

Всё утро я просидела, обдумывая происходящее и выпивая чашку кофе за чашкой, чтобы не заснуть. С того момента, как почтальон ушел, оставив меня наедине со своими мыслями, они становились всё навязчивее. Я думала о Наталье и о культе. О детях и об их превращениях, больше похожих на ночные кошмары. О встречах собрания. О Джейми и о том, насколько я соскучилась по нему, о Джорджии и о жгучем чувстве вины, а ещё о мистере Прентисе, который наконец-то начал издавать вышеупомянутые звуки животных. Но больше всего я думала о записке, найденной на следующий день после переезда. Как она всё изменила. Теперь моя жизнь была совсем другой: я была одна, а дом, казалось, атаковал меня со всех сторон. Я перечитала записку за кофе. Меня беспокоила оплата; с деньгами было туго, но терпимо. Школы в Британии сейчас закрыты, но как практикант, прикрепленный к школе, я получала немного денег и летом. Платить нужно было мало, и с летней подработкой я вполне могла справиться и без Джейми. Звучит странно, но было так приятно хоть на минутку задуматься о чём-то нормальном. Даже если на самом деле мне стоило беспокоиться о выживании и куче тварей, пытающихся меня убить. Но киснуть долго было нельзя: нужно было готовиться к собранию. После событий прошлой ночи и моего растущего недоверия к Пруденс было необходимо переманить соседей на свою сторону, если я собиралась достичь своей цели по устранению самозванцев/соседей-оккультистов. На доске объявлений в парадном висел плакат, говорящий, что встреча состоится в полдень в 31 квартире. Я была рада заметить его, потому что Терри не упоминала время, да и наши встречи были не слишком спокойными, чтобы его обсудить. Плакат также обещал чай и пироженки. От этой мысли у меня забурчал живот — я нормально не ела уже несколько дней. В 11:15 я вышла из квартиры в коридор. Я ещё никогда не видела столько соседей. Мистер Прентис всё ещё издавал ужасающие звуки, и я не могла поверить, что все просто проходили мимо его квартиры, будто там стояла тишина. Я снова остановилась перед выбором между лифтом и лестницей, и последние в который раз победили. Я не могла находиться в месте, где умер Джейми, да и лишние ступеньки держали меня в форме. 31-я квартира принадлежала пожилой женщина по имени Молли Томпсон и её мужу Эрику. У неё были синеватые кучерявые волосы. Некоторые соседи принесли выпечку, а хозяйка приготовила торт баттенберг. Это напомнило мне школьную ярмарку. Сама квартира была будто из семидесятых. Тут и там стояло множество расписных фарфоровых котов. Я села на один из пыльных пластиковых садовых стульев, которые Молли расставила, видимо, для гостей, которые всё приходили и приходили. В жизни не видела такого командного духа. Я улыбнулась, когда вошли Терри, Эдди и Элли — было приятно увидеть знакомые лица. Я также заметила, что люди поглядывают на меня, пытаясь угадать, кто я. Наверное, новые соседи здесь были редкостью. Эдди подбежал ко мне, обхватил меня обеими руками и сел на шаткий садовый стул рядом со мной. Так мило. Терри улыбнулась и села по другую сторону от меня, а Элли заняла место рядом с братом. У них снова были карие щенячьи глазки. Никаких когтей. — Я так рада, что ты пришла! — сказала Терри, повысив голос, чтобы её было слышно сквозь разговоры соседей. — Мне очень хочется, чтобы ты увидела и хорошую сторону дома. Мы не кусаемся! — она нервно рассмеялась, осознав иронию сказанного. — Терри, мне нужна твоя помощь. Нам нужно остановить этих людей, чтобы они перестали ходить и терроризировать соседей. Мы не можем так дальше жить, — я хотела прояснить цель своего визита. Пришло время что-то менять. — Но они же не мешают, если их не впускать. Я поговорила с детьми, они знают, что так делать нельзя, что те люди опасны, — она сделала паузу и вздохнула. — Хотя то, что они убежали, доказывает совершенно обратное. Теперь дети думают, что они непобедимы: всё утро говорили, что победят всех злодеев. Она выглядела такой отстраненной. Но, что правда, то правда: они действительно убежали от детей. В этом было что-то. Я знала, что они могут умереть, теперь осталось только понять, как. Но когда я с такими мыслями взглянула на Эдди и Элли, риск показался неоправданным. Я могла просто пойти назад и спросить Пруденс, но, если честно, теперь я не хотела иметь с ней никаких дел. От мыслей о ней мне становилось неуютно. К тому же, я начала сомневаться во всём, что она мне говорила. — Не важно, получится ли у нас держать их на расстоянии. Мы не можем жить в вечном страхе. Твои дети не единственные дети в доме, — я поняла это, осмотрев комнату, — и не все они такие… особенные… как твои. Что, если ещё одна семья сгорит заживо, потому что их дети решили подурачиться ночью? Я видела, что Терри это задело. Она посмотрела на меня со слезами на глазах. — Ты права. Молли у нас председатель, и она, возможно, немножко строгая, но ты можешь упомянуть о проблеме во время любого другого обсуждения, — было слышно, что она говорит сквозь ком в горле. — Вот, кстати, — она дала мне листик. Остальные проблемы казались не такими важными, но мне было всё равно, если самую главную из них всё же обсудят. Я обратила внимание на листок. На нём была распечатана повестка дня. Формальный, серьезный стиль написанного и его содержание создавали нелепый контраст. Оказалось, что все этажи и квартиры боролись с разными, но одинаково странными проблемами. На повестке дня было всего шесть вещей: 1. Приветствие и извинения за отсутствие. 2. Заменить мигающую лампочку на 11 этаже. Кажется, она усиливает злобное поведение домашних животных и пенсионеров. 3. Преподнести официальное письмо с беспокойством резидентов мужчине, который стоит и не двигается внизу лестничной клетки на пятом этаже. 4. Финансы — бюджет на ремонт дома и ежегодное барбекю. 5. Лестница без перил на 14 этаже и опасность для жизни и здоровья, которую она представляет. 6. Звукоизоляция квартиры мистера Прентиса, 48-й. Было приятно знать, что не одна я сталкиваюсь со странностями. Но также меня до мозга костей напугал тот факт, что весь дом был гораздо большим, чем просто необычным. Особенно интересным при ближайшем рассмотрении мне показалось то, что я точно видела мужчину на пятом этаже, когда спускалась по лестнице. Но до сих пор я не осознавала, что он стоит там всегда и не двигается. Встреча началась громким противным звонком. К этому моменту маленькая квартирка в стиле семидесятых была переполнена. Садовые стулья закончились, и некоторым пришлось стоять. Молли Томпсон поднялась из своего кресла в цветочках и постучала чайной ложечкой по чашке. Она напомнила очень строгую преподшу из университета, с которой я работала во время практики. Молли потребовала тишины. — Думаю, нам пора начинать! — прозвучал её пронзительный голос. Она говорила громче и громче, пока все наконец не замолчали. — Хорошо. Во-первых, сегодня мы не будем пропускать вступительную часть. За отсутствие извинились Джо и Стеф из второй квартиры, а также мистер Прентис. Снова. Как вы уже могли заметить, в комнате присутствует новое лицо, — она жестом указала на меня и посмотрела в мою сторону, но не захотела встречаться со мной взглядом. Она просто говорила обо мне, пока я сидела в комнате, а затем обратилась ко мне напрямую. — Встань и представься, дорогая. Мы рады видеть тебя здесь. Мне было неуютно до глубины души. Я чувствовала, что на меня накатывает паника: мне никогда не нравилось выделяться из толпы. Но я все же встала. — Эммм, привет. Меня зовут Кэт. Я живу в 42-й квартире. Мы переехали сюда с парнем, но его убили странные крысоподобные существа, живущие у вас в лифте. Люди, которые якобы живут в сгоревших квартирах, никак не оставят меня в покое, а одна из них хочет моей смерти. О, а ещё каждый раз, когда в дверь стучит мойщик окон, я хочу выколоть ему глаза ложкой. Приятно познакомиться, — толпа вздохнула. Я села. Не знаю, что случилось, но несмотря на унижение, на меня нахлынула нормальность и порядок собрания. Было что-то в ощущении какой-то твердой структуры среди хаоса. Оно делает что-то с нашим мозгом, и у меня впервые за весь путь в этом доме случился нервный срыв. Я опустилась на стул, всхлипывая и от морального истощения, и от разочарования в попытке построить какую-никакую армию против Натальи. Терри погладила мое плечо. Молли нарушила неловкую тишину, в которую погрузилась комната. — Приятно познакомиться, Катерина. Я понимаю, что жизнь в этом доме может быть нелегкой. Мы просили предыдущую съемщицу позволить нам вмешаться, но она настояла на обратном. Возможно, нам стоит пересмотреть нашу политику относительно новых жильцов. Мне очень жаль, что ты потеряла партнера; ситуация с лифтом не самая удачная. Уверена, что в своей жизни ей приходилось занимать руководящие должности. Она отвечала официально и холодно, в её сочувствии, как ни странно, не было чувств. Она выглядела, как политик, который взял взятку и теперь пытался выбраться из этой ямы. Однако, после моего крика души она все же решила пропустить вступительную часть. А ещё я ненавижу, когда меня называют Катериной. Мои родители назвали меня Кэти, а я сократила своё имя до Кэт. Её предположение только добавило ей вида школьной училки. Она продолжила заседание в довольно бодром темпе, и начали выделяться интересные личности. Моей любимицей стала полная женщина средних лет родом с Кариб по имени Прешес Сент Флер, которая не хотела мириться с заявлениями Молли о том, что денег на замену мигающей лампочки на 11-том этаже не было. Она встала и подняла рубашку, показывая глубокий след от укуса её собаки после особенно долгого мерцания лампочки. Когда это не изменило ответа Молли, она закатала штанину, обнажая не такой большой, но все равно заметный след от укуса на ноге. Это сделала её престарелая мать, живущая с ней. Молли не поддалась. На то, чтобы перейти к другим проблемам, ушла целая вечность. Если бы я не была так сосредоточена на своей цели, мне бы, наверное, понравилось слушать о странностях на других этажах. Может, я бы даже поучаствовала в обсуждении, но я просто не могла сконцентрироваться. Вскоре председательница спросила, есть ли у кого-то ещё дела, и быстро окинула взглядом комнату. Я встала со стула и посмотрела ей прямо в глаза. У меня задрожали руки, и я почувствовала, как по спине течет холодный пот. — Катерина, дорогая, чем мы можем тебе помочь? — снисходительно спросила Молли. — Я хочу, чтобы мне помогли избавиться от людей, якобы живущих в сгоревших квартирах. Я не могу быть единственной, кому не нравится жить в постоянном страхе, — твердо заявила я, стараясь снова не расплакаться. — Дорогая, мы поднимали эту тему столько раз, что решили снять её с повестки дня. Я знаю, что ты здесь новенькая, но в этом доме есть проблемы, с которыми мы просто не в силах справиться, поэтому если касаться конкретно этого вопроса, то ты могла бы не впускать их в квартиру и игнорировать, как и все мы, — огрызнулась она. — Но это же не дело! Прошлой ночью дети Терри открыли двери. Это же так легко! Что, если это сделают ещё чьи-то дети, и им не повезет выжить. Пару дней назад одна из них так обожгла мою подругу, что та до сих пор в больнице без сознания, — это я узнала из соцсетей. Несколько людей из толпы со мной согласились. — Только Пруденс знала, как с ними справиться. Но она была тяжелой женщиной и никогда не раскрывала своих методов. Ты же не думаешь, что мы не пытались узнать. Ты предлагаешь откровенное самоубийство. Было бы хорошо, если бы ты вспомнила, что ты здесь новенькая, — прошипела Молли сквозь сжатые зубы. Можно было и не напоминать об этом столько раз. Меня это бесило. — А я согласна! — крикнула Прешес. Благодаря своему упорству она показалась самой сильной среди толпы. Я была рада, что она на моей стороне. Когда она вышла ко мне, несколько человек последовали за ней. Вскоре я и ещё пятеро собрались организовать свое собственное мини-собрание, чтобы избавиться от оккультистов. Молли это не понравилось, но она дала свое согласие. В собрании оказались я, Прешес и Терри, а также Шанти, леди, живущая по соседству со мной. К нам присоединились мужчина по имени Антон и его друг Лео с восьмого этажа. Если честно, мне показалось, что они были готовы лезть в любую драку. Лео был громким и общительным, Антон же — тихоней. Молли в срочном порядке завершила собрание, и я пригласила всех в свою квартиру. Правда, теперь я побаивалась впускать кого-то в свой дом. Я заметила, что внимательно изучаю все лица, дабы убедиться, что ненароком не пропустила кого-то чересчур обычного и пригласила только правильных людей. Уверена, так и было. Эдди и Элли посадили перед телевизором в спальне, чтобы они не слышали, о чем мы говорили. Может, они и были всего лишь детьми, но в их присутствии мне было спокойнее. Мы часами обсуждали, как заманить всех самозванцев в одно место и прикончить. Лео оказался самым креативным и постоянно предлагал невероятно странные способы убийства: от идеи закрыть их в одной комнате и поливать из огнетушителей, пока они не замерзнут насмерть, до решения согнать их в лифт между 1:11 и 3:33. Все это время я нервно ожидала стука в дверь, когда они придут за нами. Но они не появились. У нас было время на разработку плана. Но несмотря на наличие времени, ни одна идея не казалась выполнимой. Я поделилась всем, что знала. Моим разговором с Прю, вчерашней ночью в квартире Терри… всем. Прешес внимательно выслушала мой рассказ, а затем заговорила: — Дерек бы нам помог. Он был славным парнем. Появлялся перед моей дверью посреди ночи, когда начинал мигать свет, и брал мою собаку на прогулку, — она с благодарностью отзывалась о садовнике. — Пруденс рассказала мне о Дереке. Она сказала, что он не появлялся с тех пор, как разрушили сад, — плоско ответила я. — Когда он ушел, все стало только хуже. Женщина, живущая здесь, плохо с ним обошлась. Я видела из окна, как она топтала палисадник. Я знаю, что она горевала по девчушке, но я также знаю, что Дерек всегда хотел только помочь, — произнесла Шанти. Все это время она тихо сидела в уголке. — Это благодаря ему те ужасные существа живут только в лифте, а не в наших домах. Они убили моего брата ещё до соглашения. Ему было четыре года. Я вздрогнула, услышав её историю. У Шанти и так были печальные глаза, и воспоминания о брате лишь наполнили их горем. — Я не понимаю. Зачем соглашаться? Если вам удалось убить почти всех существ, почему было не убить всех? — спросила я, чувствуя, как в горле комом встает злость за смерть Джейми. Прешес рассмеялась. Терри сурово посмотрела на неё. — Они что, не рассказали тебе всю историю? — спросила Шанти, и по её щеке скатилась одинокая слеза. — В смысле? — меня это убивало. Ничего не могло быть простым. Кому я могла доверять? — Когда Пруденс и несколько других убили тварей, они прикончили большую группу одним ударом. Они поняли, что их привлекает корм для животных и объедки, поэтому они собрали весь корм во всем доме и сложили в одной из квартир на сгоревшем этаже. Твари явились туда целой стаей, и они снова подожгли квартиру. — Сожгли все дотла, даже пепел, который был там до этого. Такое ничто бы не смогло пережить, — вмешался Лео, перебив Шанти. — А потом три огромных крысиных ублюдка просто восстали из пепла, только в три раза умнее и сильнее! Шанти закатила глаза и продолжила. — В общем, можно сказать, что Пруденс только усугубила проблему. Она не убила всех тварей и помогла им эволюционировать. Их было только трое, но они научились нападать из засады. Умерло ещё больше людей, чем во время зверства целой стаи. Они стали умнее, но не в направлении соглашений. С ними нельзя было ни поговорить, ни вразумить их. Терри смотрела в пол. — Договориться с ними смог только Дерек. Он говорил с ними, как говорил с садом, и вернул всем нам безопасность. Меня там не было, я была ещё маленькой, но те, кто присутствовал, рассказывали, что ему даже не нужно было слов. Они понимали жесты и взгляды. Дерек объяснил правило лифта. Он сказал, что это был жест милости. Тварям нужен был дом, и их привлекало это здание. Мы позволим им жить здесь и перестанем их убивать, если они перестанут убивать нас. Но чтобы выказать им хоть какое-то уважение, мы позволим им выпускать свои инстинкты в определенное время и только если кто-то сам к ним придет. Сейчас осталось только двое. Пруденс убила одну после случившегося с её внучкой. Но это лишь усилило тех двоих. Как будто они поглотили третьего. Я попыталась переварить полученную информацию, но ничего не вышло. Это было слишком. — Дерек не вернется. Прошло столько лет, это безнадежно! — наконец выкрикнула Терри. Прешес снова рассмеялась. — Откуда ты знаешь?! Хотя ты же все время разговариваешь со старой Прю, может, она сказала тебе что-то, чего не знаем мы? — саркастично отметила Прешес, но мне показалось, что она говорила искренне. Уже давно стало понятно, что Пруденс Хеммингс не особо жаловали в этом доме. — Я говорю с ней не все время! Мы просто поддерживаем связь, потому что она всегда была добра со мной! — Терри слабо пыталась защититься. — Потому что ты наивная и слабовольная! Она использовала тебя, потому что никто другой не хотел тратить на неё время! — Прешес была готова обрушить на Терри целую тираду. Я была рада, что Эдди и Элли были в соседней комнате и ничего не слышали. Не думаю, что Прешес бы так говорила, взгляни она на них ночью. Я решила прекратить пререкания. Собрание становилось абсолютно непродуктивным, и наши планы вели никуда. Я вмешалась и сказала, что пора расходиться, так как мне нужно поспать, что отчасти было правдой. Однако, я знала, что спать не смогу. У меня были другие дела. Соседи быстро покинули мою квартиру. Терри и детишки ушли последними. Она обняла меня на прощание и сказала, чтобы я хорошо выспалась и что я всегда могу зайти к ней на чашку чая. Это было мило. Мне было жаль Терри. Дети тоже обняли меня перед тем, как уходить. Я знала, что она говорила с Прю, но была уверена, что это целиком и полностью невинно. Я сидела в пустой квартире, с сожалением думая о том, как моя армия превратилась в цирк с конями и полным отсутствием идей об убийстве соседей-самозванцев. Я чувствовала себя совершенно одинокой. Я не могла доверять не только Прю и Йену, но и вообще никому, кого я знала. Возможно, Прю и не убивала тех соседей — про тварей мне тоже сказали только половину правды. Я снова осталась наедине со своими мыслями. И только спустя несколько часов одна из них оказалась стоящей, но для её исполнения нужно было закупиться. Я вышла из дома и направилась в ближайший магазин. В такой поздний час всё, что мне было нужно, продавал только круглосуточный супермаркет. Пришлось полчаса ехать на автобусе, но от цели я не отступила. Назад я вернулась с тяжелыми неудобными сумками, но если все получится, это будет того стоить. Вверх по лестнице я дотащилась с трудом. Чтобы добраться до квартиры мне пришлось преодолеть 24 пролета вместо 14 и два раза споткнуться. К счастью, вниз я прошла всего 16 пролетов, а спортивную сумку оказалось нести гораздо легче. Я дважды прошла мимо мужчины на пятом этаже. Теперь, когда я его заметила, от его присутствия бежали мурашки. Дальше я направилась к коридору, минуя главный вход и все квартиры на первом этаже, и вышла через заднюю дверь. Дверь выходила на небольшое бетонное пространство с полоской травы сбоку и лавочкой, на которой красовалась мемориальная табличка. Это был районный дворик. Как это обычно случается в городах, вся скамейка была изрисована граффити. Буквы на табличке не читались. Я принялась работать: вскопала полоску травы, разрывая землю новым инструментом. Я никогда особо не дружила с растениями, а купленные кусты были настолько тяжелыми, что я даже успела немного их возненавидеть. Я проработала полтора часа. Мою одежду можно было выжимать от пота. К этому времени наступила ночь и стало ни зги не видно. Пришлось помогать себе фонариком в телефоне. Я была в шаге от того, чтобы сдаться, и в конце концов встала, чтобы размять колени. Я потянулась, отложила лопату и села на скамейку. Я не видела, как он пришел; когда я села на скамейку, он уже был там. На нем были плоская кепка и куртка, хотя стояла прекрасная летняя ночь. Он с теплой улыбкой посмотрел на кусты и спустя какое-то время заговорил. — Я скучал по этому месту. Меня зовут Дерек.