Географичка

— Президент уже чествовал наших олимпийцев, я в свою очередь, хочу лично, от всей души поздравить пловца, которым мы гордимся, — мужчина пожал мою руку, — также Каролина Марусенко будет получать каждый месяц губернаторскую стипендию вплоть до вручения аттестата.       Когда я училась в восьмом классе в школу к нам приезжал мэр. К тому дню также было устроено показательное выступление, но всё было гораздо проще — ремонт не затевали и новую мебель не покупали. Но самое интересное, что в актовый зал в тот день приходили не все те школьники, кто выразил интерес, а только те, кого пригласили или обязали присутствовать, я была в числе таких учеников. Нам даже что-то подарили, не смогу вспомнить что именно, но я даже будучи на больничном, пришла в школу. Мне было интересно, что же будет такого интересного. Честно сказать, интересного ничего не произошло, лишь сухая речь от мэра, будто его насильно приволокли в место, где он не желал находиться. Сегодня та же история: собрали только лучших учеников, уроки отменили, с благоговением ожидая ревизора. Отличие всё же было — губернатор, по моему мнению, искренне улыбался и искренне задаривал школу дорогими вещами. Только представить, администрация школы впускает в такие дни только тех, кто по их мнению, не опозорит школу. А как же остальные? Ведь дети и подростки бывают разные, неужели они считают, что администрация города или области настолько глупа, что верит в образ идеальной школы? — Я сердечно благодарю нашего многоуважаемого Алексея Алексеевича за тёплые слова и столь щедрый дар, для меня это очень важно.       Полуденное солнце освещало просторную залу мягкими блекло-желтоватыми оттенками. Тридцатого сентября солнце всё ещё по-настоящему грело, лучи его скользили по мраморному полу, один из них светил мне прямо в глаза, я не щурилась, хотя почти не видела зал, с которым говорю, оно и к лучшему, я не волновалась, представляла, что говорю сама с собой, будто репетируя речь: — Моя школа является моим домом, — бьюсь об заклад, что географичка подумала: "Что ж ты тогда вчера в этом своём доме ночевать не осталась?!", при этом я продолжала, — какие бы перспективы не сулила столица и её учебные заведения, я навсегда пустила корни в нашем регионе, не без гордости говорю о промышленной столице Урала — нашей малой родине! Я вспоминаю советский фильм, была там фраза, может, кто-то вспомнит "Ты что, с Урала?" Хочу сказать всем, да, я с Урала, я родилась здесь и трудиться на благо родины буду тоже здесь!       Зал взорвался аплодисментами, громче всех на камеру работал губер. Я нахваталась высокопарных, витиеватых выражений за последние полгода и теперь к месту и не к месту постоянно оперировала ими. По большей части я говорила истину, что крутилась в моей голове, но при этом городила какую-то чушь, брала цитаты из фильмов, хвалила зажравшихся чиновников. Что я несу? Я несу людям счастье?! ***       Я видела, что географичка намерена подойти ко мне, я немедленно отправила сообщение в другой конец зала: "Не сейчас, здесь репортер из Москвы, умоляю, не глядите по сторонам после получения сообщения".       Она смотрела в экран телефона больше минуты, двигала пальцами по экрану, сообщения не было, возможно, она играла свою роль по моей просьбе, стараясь не привлекать внимания. "Через два часа я буду ждать вас на остановке в сторону центра", — таким было моё последнее сообщение, на которое она не ответила и после которого ушла из актового зала вслед за директором и губернатором. ***       Я сидела на остановке среди спешащих куда-то людей. Я видела как на остановке встречаются двое и в объятиях заключают друг друга, я видела как алконастроенные товарищи бьют друг друга по лицу, по спине, порой даже комично, я видела как две старушки опираются на одну клюку, переходя дорогу. Я специально сделала такой глобальный перерыв, чтобы и географичка пришла вовремя, и при этом Данцевич устал ждать. Тем временем я видела двух печальных девушек, с пришествием третьей они озарились счастьем и хохотали вовсю, увидев их, не хотелось делать замечание, хотелось либо присоединиться к ним, либо наблюдать за их действиями. Но я не успела, географичка подсела на лавку. Она молчала. — Мне нужно помыться, — теперь я говорила с ней как с себе подобной, а не как с божеством.       Она продолжала молчать, её молчание било больно и по самому сердцу. — Найдём жильё?       На мой вопрос она не ответила, она все молчала и молчала. А я тем временем считала себя насильником чужой воли. — Где вы хотите жить?       Ей было абсолютно все равно, она молчала. Она скорее строила из себя жертву, нежели являлась ей. Меня все больше раздражало её молчание. Я решила зеркалить и молчать. В течение получаса мы сидели молча на остановке. Тем временем я напоказ мониторила рынок аренды жилых площадей. "Есть такой двадцатиэтажный дом, который находится на стыке двух адресов, при этом расположен не на дороге, а во дворе", — всё это я написала ей в сообщении, хотя она сидела в двух шагах от меня. "Мне все равно, поехали уже куда-то".       Я понимаю, что безмерно раздражаю её, но вызываю такси. *** — Нормально, — констатировала она.       Это была квартира с двумя входами с разных сторон в один подъезд и смежными балконами, по сути у неё была отдельная двухкомнатная квартира, а у меня — студия. — Скажи хозяину, что мы будем снимать здесь.       Знала бы она, что эта квартира моя, я лишь сделала иллюзию выбора, показав до этого на картинке трехэтажную застройку, требующую сноса. Я хитрила, я знала, что она согласится на эту квартиру. Я и сейчас хитрю, так молчу, что это моя жилплощадь, подаренная мне государством за второе место в важных государственных играх. ***       Она разделась до белья. Ни разу она не попросила подтвердить моё намерение отдать ей деньги: ни письменно, ни устно. А я, как будто в первый раз видела женщину в белье. Так мы и стояли десять минут в разных концах столовой, соединяющей две квартиры.