Вызов времени

      Мидория Изуку нервно перебирал бумажки в своих руках, оглядываясь на заместителя старосты. А если быть точнее, то на Момо Яойрозу. Она выглядела совершенно спокойной, хотя очевидно хотела занять место повыше. В классе гремел шум: все были недовольны тем, что их не выбрали главой класса. Я лишь мысленно рассмеялся такому исходу событий. В реальности это выглядело намного веселее, чем в аниме. Эти разочарованные лица и расстроенные вдыхания…       Улыбка не сходила с моего лица, только в данный момент она была настоящей. Все эти эмоции были такими необычными, словно нереальными. Пока я рассматривал таких необычных персонажей, остальные занимались своими делами, по большей части сюжетными.       Урарака несколько раз оглядывалась в мою сторону, но всё-таки не сдержалась и подошла. Она положила свою миниатюрную ручку на мою парту и нервно поправила волос, пытаясь начать диалог. Я решил подождать, она ведь подошла первой. — Ну, это, Привет! — вскрикнула она на половину класса, от чего раздраженный Тодороки обернулся в её сторону. — Спасибо тебе за утро. Меня Урарака Очако звать, а тебя… Шузэнджи. Приятно познакомиться!       Под конец она была уже не такой взволнованной, но эта позитивная манера её речи меня умиляла. Я фыркнул, прикрывая рот рукой. Она вопросительно на меня посмотрела, но эта добрая улыбка не сходила с её лица.       Очако Урарака — персонаж, созданный специально для того, чтобы быть с главным героем. И всё-таки, сейчас она настоящая… её можно потрогать, поговорить с ней и даже изменить её будущее. Я снова вспомнил о том, какая большая ответственность висит на мне и как много я уже исправил в этом мире. Я не боюсь испортить сюжет, я боюсь, что изменив что-то, не смогу выполнить свою цель.       Девушке уже поднадоело то, что я на неё пялился и та помахала у меня перед глазами своей рукой. Я вздрогнул, но потом лучезарно улыбнулся, отстраняясь от парты и принимая более удобную позу. Задуматься и забыть о том, что происходит, это да, я такое могу. Мега-актер называется… — Мне тоже приятно, Урарака! — я кивнул головой в честь приветствия и решил поговорить с ней о чем нибудь. — Ты ведь за Мидорию голосовала? — Откуда ты знаешь?.. — она ойкнула, смущенно каясь руками своих покрасневших щёк. — Я — телепат! — А?! — Шучу! У меня просто хорошая интуиция — я засмеялся от её реакции, а она насупилась от того, что её надурили. Через пару секунд снова заулыбалась и даже пару раз хихикнула, но главное, что не обижалась.       Первым уроком, как не смешно, был классный час. Целый урок я знакомился с одноклассниками, а учитель спал… целый урок. Сорок минут. Перемены у нас как таковой не было: классный руководитель дал нам тест по географии и биологии и мы целый урок их делали. Если я, разум класса, успел сделать только четверть из тех более двадцати листов, то страшно представить что было с другими особями из 1-А.       Я надеялся на общение, шуточки и выкрики. Хоть что-то родное и такое, за чем интересно наблюдать. А выходил какой-то скучный класс заучек. Все молчали и находились в тишине, даже Бакуго пытался не выходить из себя. И это «пытался» выходило довольно-таки неплохо. Для его-то характера сдерживать себя пока что было довольно сложной задачей.       Все отыгрывали свои роли даже за сюжетной веткой: Иида старательно слушал учителя, Изуку нервничал, решая задачу в тесте, а Бакуго раздражался любому действию друга детства. Я даже был немного растроган, смотря на эти взаимоотношения между классом. На секунду почувствовал себя лишним. Всё никак не мог принять то, что нахожусь в этом месте.       Сотриголова вёл уроки довольно скучно: дал тест и отвечал лишь на важные по его мнению вопросы. Его явно доставало всё это. «Почему он вообще стал учителем?» — задумался я и понял то, что вероятно никогда не узнаю ответа на этот вопрос. Первые два урока с участием классного руководителя проходили так медленно, что под конец я сам чуть не уснул.       Когда прозвенел заветный звонок и смена учителя, я наконец выдохнул. Следующим уроком должна была быть литература с Цементосом. В моем сердце поселилась маленькая надежда, что другие преподаватели будут лучше нашего классного, поэтому не беспокоясь о том, что на меня будут давить взглядом, я решил подойти к одноклассникам, что в данный момент меняли учебники на другой предмет. Как только я встал, некоторые мельком взглянули меня и понеслась…       Люди разбрелись на группки, однако вокруг меня тоже стояло несколько людей. Из разных, конечно, областей. Киришима, Урарака, Мидория, Иида, Аояма… От столпотворения на секунду разбежались глаза, а потом я сразу вернулся в себя. Чтобы не случилось, я должен продолжать играть. Чем больше зрителей, тем лучше, не так ли?       Я со всеми поздоровался и началась обычная перестрелка вопросами. Мне задавали что-то личное, а я старался переводить вопрос или отвечать сухо: слишком много лишнего мог сболтнуть только начав отвечать. Я же спрашивал что-то необычное, но не идиотское. Не хотелось выставить себя перед всеми сумасшедшим.       Из диалогов выяснилось, что персонажи не изменились. Более явные черты характеров, преобладающие в чтиве из другого мира сохранились идеально. Поэтому, зная о каждом хоть немного, я отвечал так, чтобы не обидеть. Что-то особо интересующее меня я не спрашивал, вроде как у Изуку с причудой или как дела у брата Ииды. Общаться с одноклассниками для меня было обычными делом, хотя сами одноклассники были не совсем обычными.       Меня порадовало то, что мне удалось сохранить в секрете то, как я поступил в академию и свою причуду. Я решил пока что не рассказывать о том, какая у меня мама и ограничился словами о том, что она у меня есть. Всю перемену я потратил на умственное мышление, потому к началу урока был опустошен.       Литература, к счастью, не была таким сложным предметом. Цементос был понимающим человеком и увидев, что я не в том состоянии, чтобы работать, дал мне конфету от Исцеляющей девочки. После того, как я её проглотил, так сразу стало лучше. Чудеса медицины.       На самом деле было даже весело следить за тем, чего не было в сюжете: то, как мои одноклассники шутили вместе с учителем, слушали тему и отвечали на вопросы. В этих моментах была какая-то доля недостающей в оригинале повседневности, которая проникала прямо в сердце. Эти моменты показывали мне, насколько персонажи были необычны для реального мира. Словно книги, где многое о них можно понять только просмотрев на обложку.       И все равно, в нормальной реальности существование таких людей было бы невозможно. Они слишком беззаботны для такого мира, замыкаются из-за простых проблем. Такие простые, что в этом классе я сам себе кажусь ненормальным. Одновременно записывая в рабочую тетрадь цитату одного из героев, я пытался сделать для себя вывод о классе.       Возможно я и смогу подружиться с кем-то, но мы никогда не станем такими друзьями, как я с Веснушкой в детстве… Я разглядывал карандаш, вспоминая прошлое. Это было так давно, хотя было ощущение, что только вот несколько дней назад я с Костью и веснушчатым праздновал день моего ухода из приюта. От таких мыслей у меня до ушей растянулась улыбка. В те дни было так просто.       Мы игрались и веселились, не задумываясь о будущем. Сплетничали и ругались, но в конце концов все равно всё заканчивалось радостными воплями, из-за которых нас частенько ругала воспитательница. Иногда так хочется вернуться обратно, но я понимаю, что впереди меня ждет будущее, от которого не сбежишь.       Возможно новые одноклассники и не смогут стать для меня товарищами, которыми были два моих лучших друзей детства, но эти персонажи могут стать для меня чем-то иным. Я оглядел класс, наконец отпуская бедный карандаш из своих вспотевших рук на тетрадь. Учитель объяснял новую тему, снова что-то про какого-то героя, а я слушал краем уха. Данную тему я прошел ещё в начале средней школы, поэтому меня это не интересовало. Главное, что если спросят — то смогу ответить.       Многие ученики пытались отдохнуть после жестоких уроков Сотриголовы, поэтому некоторые пытались задремать. Учитель или игнорировал такое, или на особые случаи заставлял отвечать на вопросы. Несмотря на высокий риск, дети всё-таки не боялись лечь на парту и попытаться уснуть. Смелые.       Через какое-то время прозвенел звонок, а успокоившиеся одноклассники начали менять учебники по предметам. Английский язык. С английским языком у меня всё было достаточно хорошо, не считая одной вещи, называемой произношение. Как бы я не старался, относительно хорошее произношение у меня не выходило. Максимум нормальное, а это на троечку. Говорил я заумными словами, всё правильно, но всё равно не выходило. Ещё с младшей школы учителя понимающе кивали головами, стараясь выслушать мою скрипящую речь.       Но я не сильно парился, радуясь уже тому, что вообще могу говорить. Со временем радость от этого поубавилась, но когда у меня проплывали мысли о моем никудышном произношении, я пытался подбадривать себя, напоминая об этом факте. Новые одноклассники удивились такому неожиданному повороту событий, когда я начал по просьбе учителя зачитывать предложение на иностранном языке. Я лишь пожал плечами и улыбался, продолжая читать. Извиняться не собирался. А зачем извиняться?       Учитель, наверное, взял себе на заметку, что меня спрашивать больше не будет. Я лишь мысленно нервно рассмеялся такому повороту событий. Меня очень нервировало такое внимание, хотя я понимал, что сам по себе необычный и это вполне нормально. Если бы я ещё в середине года поступил, то это ещё обычно. Но тут ведь всего пару дней прошло с начала учебного года и тут вот, новенький значит, которого быть не было и ничего о нем не упоминалось. Необычно, не так ли?       Не представляю, как я выжил все четыре урока, но звонку на длинную перемену я совсем не радовался. Столовая. А знаете, что это значит? Лучше бы не знали. Я пошел за одноклассниками, потому что боялся потеряться. Никто ничего не сказал, а я подумал, что теперь моя очередь выбирать с кем идти. Я начал осматривать одноклассников, думая, к кому подойти в первую очередь.       Одинокий Тодороки хмуро шел немного вдали от всего класса, будто не от мира сего. Как только я взглянул на него, то сразу немного похолодало. Шото, словно почувствовал мой взгляд, обернулся в мою сторону и показал свой ледяной взгляд. По телу пробежались мурашки, но я лучезарно улыбнулся и кивнул ему, хотя внутри всё дрожало. Я поспешил отойти в сторону и затеряться в толпе, чтобы не попадаться ему на глаза.       Я оглядывался в поисках так называемых второстепенно-фоновых персонажей, которые сами по себе мало чего значили в том сюжете, что мне известен. Интересно было бы узнать о них больше: какие сладости любит тот чувак, что становится от них сильнее. Какие животные больше всего нравятся любителю животных и как много рук может создать тот парень с странными частями тел. Ну или как там их всех?..       Создав в воздухе тетрадку, я заглянул внутрь и нашел страницы с листами персонажей, о которых вспоминал пару секунд назад. Проглядев странички и стараясь запомнить их имена и вспомнить внешний вид, я огляделся по сторонам. Никого более фоновых персонажей рядом не было, я даже не видел Кьёки, той девочки с ушами. В голове застрял интересный вопрос, что они делают и где находятся, если не идут в столовую. Решил узнать об этом позже.       Решил посмотреть на других персон. Бакуго окружала его так называемая «команда». Они о чем то весело болтали, пока сам мистер-взрыв старался молчать, иногда агрессивно выпуская маленькие взрывы из своих рук. «Нет уж, не хочу попасться под эти штуки. Мне жизнь дороже…» — я отрицательно замотал головой сам себе, понимая, что точно не хочу связываться с всеми ними. Особенно сейчас, когда с ними такой агрессивный Кацуки.       Неподалеку от них шла троица. Друзья главного героя и сам Мидория Изуку. Они о чем-то увлеченно разговаривали, иногда смеялись и вокруг них в принципе царила умиротворенная атмосфера. Мне даже захотелось влиться в это милое сообщество, стать бабочкой и расслабленно летать вокруг деревьев, радуясь жизни, но… наркотики, кхм, принимать я не собираюсь. Да и эта оптимистичная атмосфера мне как-то не была по душе.       Я остановился, пока толпа проходила вперед, стремясь в столовую. В голову пришла отличная идея и я побрел куда-то в противоположную сторону. Захотелось найти лестницу и забраться повыше, например на крышу. А если я что-то хочу, то я это делаю. Ноги побрели в поиске заветной лестницы. Через менее пары минут я уже нашел её и начал подниматься.       Везде была тишина: все уже были в столовой. Я знал, что вскоре должна прогреметь тревога, но меня это не волновало. Никого интересного не нашел, а даже если и нашел, то был не тот момент. Я поднялся уже на довольно высокий этаж, а как только завернул, чтобы подняться выше, увидел дверь.       Дверь вела, очевидно, на крышу. На секунду ко мне пришло сомнение. Я не думал, что кто-то оставил бы её открытой, но проверить хотелось ещё сильнее. Поднимаясь по ступенькам, я коснулся ручки и потянул вперед дверь. Открыто.       Мои ноги понесли меня внутрь, и я сам не заметил, как стоял на краю здания. Необычное чувство проскакивало уже не в первый раз. Какой-то некий азарт, когда ты в любой момент можешь свалиться вниз. Я улыбаясь дышал свежим воздухом и смотрел куда-то вдаль. Тишина. Прекрасная тишина. Только перед ней я могу излить себя настоящего, только перед пустотой я могу быть собой.       Захотелось излить душу пустоте, рассказать обо всём, что на моей душе. Глаза медленно прикрылись, а мои губы отворились. Я тихонько запел, не волнуясь о других. Никто не мог бы меня услышать сейчас, ведь все находятся в столовой, а до земли ещё много этажей. Я пел, во весь голос, со всеми эмоциями. Я не рассказывал о себе, я просто изливал душу своим тоном и совсем несвязными словами в рифму. Я не старался, часто заикался и меня пробивало на смех, но я звучал от всей души.       В моих ушах играла музыка, а я пел в её ритм, отдаваясь полностью. Стало так легко, так хорошо. От эйфории закружилась голова, а горло уже начинало побаливать от непрекращающегося пения, но было слишком хорошо, чтобы я смог остановиться. Раньше я не мог так петь. Раньше я не был свободен. Сейчас же мне ничего не мешает, чтобы говорить. Я допел последнее слово своей неожиданной песни, и музыка прекратилась.       Кашляя в кулак, но всё равно счастливо смотря на небеса, я уже ни о чем не думал. Просто разглядывал облака и то, что находится за ними. Хотелось остаться тут вечность и смотреть на весь мир. Прекрасно. — Не знала, что ты умеешь петь, — неожиданный голос заставил меня вздрогнуть, а я обернулся, чтобы посмотреть на неожиданного слушателя.       Напротив стояла Кьёка Джиро, держа в руках гитару. «Так это она мне играла, а это была не музыка в голове!» — я мысленно схватился за голову, а снаружи немного покраснел. Когда тебя застают за таким, это немного смущает. Она лишь заинтересовано на меня смотрела, не решаясь подойти.       Я решил сделать первый шаг и отошел от края крыши. Перед девушкой негоже падать вниз. Она улыбнулась, а я улыбнулся в ответ. Не знал, что сказать. — Я уже была тут, когда ты пришел, — она смущенно отвернула голову в сторону. — услышала шаги на лестнице и подумала, что это учителя. Крыша всегда закрывается, поэтому обнаружив тут ученицу они точно не обрадовались бы. Я думала уже уйти в столовую, но твоё появление меня удивило и я решила остаться… а твоё пение меня вдохновило и я решила тебе подыграть. Вот так вот… — Думаю, это было довольно странно, — я засмеялся, потирая лоб. Это правда не очень хорошо. — Ты показался мне позитивным, поэтому я не ожидала услышать от тебя что-то такое печальное. Это, наверное, личное. Извини, что подслушала.       Я кивнул и уже было хотел сказать, что всё в порядке, но прозвенела тревога. Я взволнованно охнул. «Началось» — сорвалось с моих губ и я обернулся, чтобы успокоить девушку. Кьёка стояла, словно статуя, и непонимающе смотрела куда-то в сторону звука. Неудивительно, ведь эти звуки при незнании могли напугать. Это ведь не пустые шутки. — Всё хорошо, давай пойдем на выход.       Она согласилась и мы вместе ушли с крыши. Спускаясь по лестнице моё сердце безумно колотилось. Не от страха, а от предвкушения. Внизу наверняка уже столпилось много народу, но были две очевидные вещи. В месте с Иидой не были абсолютно все люди, а ещё для этой ситуации должно быть объяснение. Зачем это сделали?       Я не знал об этом из аниме, потому что там ничего об этом не было сказано. Но не могли ведь журналисты просто так прорваться через такую защиту, а через несколько дней на 1-А нападает Лига злодеев, чтобы убить Всемогущего. И всё это просто потому что должно быть?       Вопросы заполняли мою голову, а я один раз чуть не упал с лестницы черезчур задумавшись. Кьёка шла в молчании, тоже переполненная мыслями. О чём она думала я не знал, но мог предполагать. Слишком много всего творится. Я нервно улыбнулся. Как только мой ботинок коснулся пола первого этажа, я посмотрел на Джиро. — Ты иди на выход, а мне нужно ещё кое-что сделать. — Она помешкалась пару секунд, но спорить не стала. Хотя я надеялся, что она поинтересуется, чем же я собираюсь заниматься. Кьёка кивнула и пошла в сторону выхода, а я же побрел в противоположную.       В тот же момент понял, какой я дурак: даже не спросил, где находится нужная мне комната. Кое-как пробираясь через пустые коридоры, я пытался найти кабинет директора. Школа по правде была очень сложной в ориентировании, но как говорил Сотриголова: «Пригодится…».       Мой взгляд мотался по сторонам, в желании найти нужную табличку, и только я собирался завернуть за поворот, как услышал голоса. Инстинктивно остановился и прислонился к стенке. Сначала был слышен подростковый голос. Девочка или мальчик — определить не было возможности, так как голос был далеко и будто шепотом.       «Я не против». — пробормотал подросток.       Воцарилась тишина. Я прикрыл рукой лицо, чтобы моё дыхание было не слышно. Страх заполнил моё сердце, а я тогда не мог понять, почему так боюсь выглянуть. Всё перемешалось и у меня закружилась голова, хотя я ничего особо не делал. Руки и ноги задрожали, а выделение пота стало намного сильнее: капельки пота стекали по шее, так и норовя упасть, издавая при этом громкий звук.       Эти чувства были иные, не такие, как при нападении для убийства или том ужасе возможной смерти от огня. Это не было чувством горечи от чьей-то потери. Я почувствовал силу. Большую силу от человека. Такая сила возможно только у двух типов людей. Главные герои и главные злодеи.       И следующий голос, наполненный ужасом сразу дал понять, кто перед мной. От него я вздрогнул и не мог пошевелиться. Почувствовал четкое намерение убить, прямо как от родного отца. Только сильнее. Захотелось убежать, возможно я так бы и поступил, если бы только не застывшее тело.       «Тогда с этого дня ты наша крыса, крыса Лиги злодеев!» — восторженно объявил Шигараки. — «Пошли. Я уже здесь всё закончил, а тебя могут потерять. Потом мы свяжемся с тобой, и ты лучше не пробуй предавать нас…пожалеешь».       Шаги медленно начали отдаляться, а я пытался успокоить дыхание. И как вообще человек мог нормально среагировать на такое чудовище? Я его даже не видел, но почувствовав хотел бежать. Я скатился по стенке на пол и сел, стараясь глубоко дышать. Дрожь не прекращалась, хотя шаги было уже не слышно.       Почему он здесь? Вопросы и ни одного ответа. Я вспомнил о своей цели и убедил себя встать, хотя ноги совершенно не слушались. Облокотившись локтем об стенку, я завернул за угол. Пусто.       В голову только сейчас дошел факт, что я мог остановить время и посмотреть на то, что творилось за углом. Из-за этого мне стало совсем с себя отвратительно. Я застонал и ударил себя ладошкой по лбу, осматривая коридор. Слева, как не смешно, находился тот самый коридор директора.       Радоваться было рано. Я был уверен, что всё ещё не прекратилось, а ученики всё ещё толпятся. Иида, возможно, только что заметил, что окружили нас не террористы, а обычные журналисты. Я помогу им.       Распахнув дверь кабинета, я увидел, что внутри никого не было. Всё лежало на своих местах, а меня это радовало. Я приблизился к столу директора и заметил долгожданный микрофон. Во многих школах в фильмах есть микрофоны, которые при нажатии могут передать на всю школу что-либо сказанное на него.       Этим я и собирался воспользоваться. Я встал около микрофона, наклонил голову и нажал на кнопку. На микрофоне зажглась красная кнопочка, а я пару раз кашлянул, чтобы случайно не захрипеть на всю школу. — Раз, два. Проверка, — Я проверил на работу микрофон и услышал голос из коридора. Мой голос. — Всё в порядке! Это просто журналисты. Вы ведь ученики ЮЭЙ, не так ли? Тогда ведите себя достойно!       Я выключил запись и выдохнул. Я смог! Я сделал это! Страхи на мгновения забылись и стало легче. Улыбка стояла на моём лице, а решение принял я сразу: пойти к остальным. Ноги зашагали в сторону выхода, а вскоре я переключился на бег. Кое как выйдя из академии, я увидел остальных. На этой части школы прессы не было, поэтому я окончательно успокоился. Временно, ага, потому что потом я буду пол ночи мучатся размышляя о Шигараки и возможном предателе, но сейчас другое.       Все начали группироваться по классам, поэтому я довольно быстро смог найти одноклассников. Ближе всего ко мне была Кьёка, а выглядела она взволнованной. Я подошел к ней, а она заговорила первой: «Ты закончил все свои дела?» — я кивнул, показывая ей улыбку. Надеялся так успокоить её. — «Когда я дошла до выхода, то заметила идущих учеников. Они шли спокойно, но всё равно были какие-то нервные. А потом, ты наверное слышал тот голос из динамиков! Он успокоил нервных ребят. Это было круто…».       В её глазах зажглись маленькие звёздочки, а я лишь рассмеялся. Странная она, но мне нравится. Все уже собрались по классам, и я восторженно оглядывался в поисках людей, в будущем фигурируемых в сюжете. Большая тройка затерялась среди всех будущих героев. Даже если ты выделяешься, то среди тысяч заметить тебя всё равно будет сложновато.       Я мельком глянул на другие классы, но не увидел ничего необычного. Учителя, не занимающиеся тем, чтобы пресса ушла, пытались разгруппировать и насчитать учеников. Ученики же разговаривали о произошедшем и искали возможности поговорить с старшими: второгодками и третьегодками.       Вдалеке послышалась сирена машин и вскоре подъехала невидная с моего ракурса полиция. Многие наконец расслабили булки и просто ожидали дальнейших решений от учителей. Я слушал одноклассников и планировал что поесть на обед. Всё таки позавтракать не было времени.       Кто-то толкнул меня плечом об плечо, а я повернулся в сторону провокатора. Я не был маленьким ребенком, чтобы разозлиться на такое, но всё равно было достаточно неприятно. Парень, толкнувший меня, даже не обернулся и продолжил идти. Он был довольно обычным сзади, не смотря на его чудные фиолетовые волосы. Хотя в таком мире это тоже считается нормальным.       Захотелось посмотреть на лицо, чтобы узнать, кто этот человек. Я был уверен, что он знаком мне в этой или в иной реальности, но вспомнить кто же этот ученик у меня не выходило. Слова висели на кончике языка, так и не решаясь окончательно достучаться до моего мозга и объявить личность странной персоны. Я не решился окликать его. Решил действовать более мудро.       Создав тетрадь, я начал пролистывать страницы. Здесь были нарисованы все запомнившиеся мне персонажи, хотя многих я уже позабыл. Я искал учеников академии, но попадались всё не те. И когда страничка настигла парня с фиолетовыми волосами, меня окликнул Киришима. Я растворил тетрадь, испугавшись, что кто-то заметит это сборище описаний.       Всё таки это не нормально. Раньше я считал главного героя каким-то сталкером из-за его записей в блокноте, но для меня это было неплохим выходом из ситуации: легче запомнить нужную информацию и сложнее потерять. Несмотря на знание о том, что у другого человека есть похожая привычка записывать всё, я никому ничего не рассказывал. Во первых у нас разные записи и цели, а вторых я знал, что это ненормально. Главного героя не водили к психологам по этой теме потому что он, ну, главный герой! А я обычный человек, хоть и попал в другой мир.       Киришима сказал мне, что мы идем обратно по классам и я кивнул. В душе крылась надежда на то, что нас отпустят домой, но вспомнив о том, где учусь я лишь воображаемо ударил себя. Чувствуя себя тупым, я шел в класс.       «Что там дальше будет?» — задумался я. — «А, точно. Мидория объявил Ииду старостой и уйдет с должности вроде бы…». — А ты где был?! — Ко мне подлетел улыбчивый Киришима. Сейчас я говорить ни с кем не хотел, так как слишком много всего произошло. Надо было подумать. — Мы с Ураракой удивились, когда ты пришел последним! — Ого, ты волнуешься обо мне — я гыгыкнул и улыбнулся, на секунду взглянув на Киришиму, но в конце концов продолжив смотреть куда-то в окно. Нравился пейзаж. — Я в туалет ходил, ничего особенного. — Мы начались убегать все из столовой, когда прозвенела тревога, — Киришима, когда понял, что меня рядом не было, решил рассказать о своей ситуации. — И образовалась толпа! Запасной выход Иида всех успокоил, он был крут! А потом некоторые всё ещё нервничали, пока шли, и тут бам! И включились динамики и чей-та мужской голос окончательно привел всех в себя. Они такие мужики!       Я завороженно смотрел пейзажи, краем уха слушая красноголового. На душе было так хорошо, что снова захотелось петь, но вспомнив случай с Кьёкой, я лишь улыбаясь смотрел на виды за окном. — Да уж, интересный сегодня денёк. — Пробубнил я куда-то в сторону Киришимы, пока мы шли в класс.