Метаморфозы любви

Раз. Ещё раз. Уже три стрелы попали в тело. Но что стрелы? Разве они принесли ему безмерное отчаяние в сердце? Захлёбываясь собственной кровью, мужчина неспешно шёл вперёд, как будто полностью игнорируя всё то войско, которое окружило его со всех сторон. Армия, что так страстно ждала его поражения, но не смея приблизиться и на шаг. Всё-таки за ним, пусть уже и наполовину мёртвым, закрепилась слава одного из лучших меченосцев страны. Беглая мысль заставила усмехнуться предателя Силлы, но из горла вырвались какие-то жалкие булькующие звуки, что действительно напугало мужчину. Он должен успеть сказать Её Величеству то, что так давно хотел сказать и то, что планировал, когда шёл в лагерь. «Токман… Моя королева, прости меня! Я не предатель! Я не хотел…» Был ли он предателем? Пидам не хотел ничего подобного с самого начала, ему страшно было даже подумать о таком слове как предательство. Как только бывшая принцесса Токман взошла на престол и стала королевой Силлы, единственное, что мелькнуло в первый и в последний раз — так это мысль о собственной коронации. Мысль глупого и наивного мальчишки, ничего не смыслящего в грязных интригах. Она была искренней, в ней не было чего-то такого, чему бы могла позавидовать собственная мать — Мисиль. Он всего лишь хотел преданно служить одному человеку, душою и сердцем, возможно, полюбить заодно и страну, которая была так дорога этому человеку. И эта преданность сыграла с Пидамом злую шутку, этим чистым чувством воспользовались, растоптали и превратили в грязь. И в первую очередь виноват был он сам, что позволил обвести себя вокруг пальца. «Пусть в истории я останусь последним ублюдком, конченым негодяем… Я должен сказать ей, что я не предатель!» Тело постепенно лишалось жизненных сил через открытые раны, чувствовалось, как внутренние органы горели огнём, что просто выть можно, а Пидам и плевать на это хотел. «Ну уж нет! Не в этот раз!» Тоска, что поселилась глубоко в сознании, держала его в реальности, не давая забыться и отдаться ледяным лапам смерти. А бывший комиссар её чувствовал, эту костлявую старуху за спиной. Шаг. И ещё. Вот она, буквально в двадцати шагах от него. «Прошу… Пожалуйста. Я должен сказать!» Может, он говорил смерти, которая притаилась совсем близко, пытаясь тем самым вымолить у неё немного времени, хоть пару секунд, дабы успеть сказать заветные слова и в угасавшей памяти запечатлеть образ Её Величества. Десять шагов. Впереди оказался Юсин, обнаживший меч на своего бывшего товарища. «Что, Юсин? Думаешь, я тебе проиграю?..» — Всё кончено, Пидам! «Нет, не кончено! Я всё равно победил, Юсин!» Хотелось, как можно насмешливей выкрикнуть ему это прямо в лицо, но губы прошептали что-то невнятное, а лезвие его меча уже успело задеть Пидама несколько раз так, что всё-таки его ноги предательски подкосились, и он неуклюже завалился на колени. «Думаешь, я проиграл тебе?» Нет, он никогда не позволит даже сказать себе горькую и жестокую правду — это и был его проигрыш. Трагичный финал, который оканчивался пред ликом Её Величества. Слёзы заструились по щекам, а рука потянулась вперёд, к ней. Боль, как бездонная яма разразилась в груди. Нет, не от многочисленных ранений, а как стоило увидеть заплаканное лицо женщины. Нет, истинная королева Силлы стойко простояла бы и перед кучкой мятежников, не моргнув и глазом, а сейчас это была простая женщина. Обыкновенная земная женщина, которая полюбила и отдала своё сердце ему — Пидаму. «Прости меня, Токман… Прости! Я люблю тебя!» Рука продолжала тянуться вперёд, словно к недосягаемой звезде, постепенно понимая, что его время пришло. Пришло навсегда забыться и погрузить свои сердце и разум в омут тьмы. Но это не конец. И почему-то мужчина это прекрасно знал, словно где-то уже прочёл книгу о своей непутёвой жизни. Ведь он так и не попросил прощения… «Я вернусь. Я вернусь к тебе, моя Токман!» Казалось бы, его тело обмякло, и он упал. Почему тогда Пидам отчётливо слышит всё, что происходит вокруг? Слышит, как радостно вопят солдаты, как на одном дыхании говорит Её Величество? Как будто он стал невесомым наблюдателем со стороны. Разве такое возможно? А затем кто-то взял его за руку. Так трепетно и нежно, что мёртвое сердце подпрыгнуло и пустилось вскачь. Ничего подобного объяснить он не мог, не в его власти это теперь, так тем более что-то почувствовать физически. Так почему?..  — Прошу, открой глаза! Пожалуйста! Повинуясь незнакомому, но почему-то знакомому голосу, Пидам устремился за голосом, как юркая рыбка за плавным потоком реки. Может, если он прислушается, то объяснит это путешествие вне тела? Яркий белый свет больно ударил по глазам.