Беременная для волка

Я открываю рот от изумления. От шока. От неверия в происходящее. Может быть, он просто сумасшедший? Говорили, что с Калиновской психиатрической больницы сбежал псих. Вдруг и до нашего городка добрался? Далеко, километров сто. Но он же зовёт себя Волком. В нём сил немерено. Волк усмехается, словно читает мои мысли. — Вы шутите. — Нет, крошка. У меня нет времени шутить. Ты родишь мне наследника. Я мотаю головой из стороны в сторону. Это сон. Или шутка чья-то. Я не могу найти причину объяснения тому, что творилось. Жизнь в маленьком городке была тихой, спокойной. Но в один миг все изменилось. Шум моторов. Чужой говор. Дорогие автомобили. Все вышли на улицу. Такие машины мы только по телевизору видели. И начался хаос. По домам сразу же двинулись молодчики Волка. Все как один — крепкие, сбритые, с непроницаемыми лицами. Похожие, как братья. Меня схватили. Связали. Натянули на голову мешок и заперли в доме, привязав к стулу. Я сидела очень долго. Ныли запястья и хотелось в туалет. Сначала я звала на помощь, но потом устала кричать. Только слышала как непривычно и тихо было за окном. Обычно детвора играла, собаки лаяли, машины гоняли. А сейчас даже и звука не слышно. Была полная тишина. Все замерли в ожидании появления ЕГО. Волка. Потом он сдернул с моего лица повязку и произнёс несколько фраз. Одна другой нелепее. Прохорова Элина? Смешно. Родить наследника? Ещё смешнее. Но вопреки всему мне не смешно. Мне страшно. Кожу покалывает от паники. Низ живота сводит спазмами. — Я хочу в туалет. — Давно тут сидишь? — Не знаю. Сколько времени? — Начало пятого. — Давно, — всхлипываю я. — Можно в туалет? Волк меня осматривает, словно думая, можно разрешить мне справить нужду или нет. — Развяжу. Без глупостей, Элина. Он подходит. Поневоле я сжимаю в крохотный комочек, желая исчезнуть. Меня подавляет близость его мощного тела. Футболка облегает мышцы. Они перекатываются под его светлой кожей. Сейчас Волк стоит близко от меня. Я могу рассмотреть даже его длинные, чёрные ресницы. Волк обходит меня со спины. Обхватывает запястье пальцами. Проходит по коже там, где передавило веревкой сильнее всего. Ругается себе под нос. — Дёргалась, что ли? — Да. Я уже тут долго сижу. Не понимаю, зачем. — Скоро поймёшь. Я жду, что он отвяжет меня. Но вместо этого он внезапно проводит пальцами. От самых запястий до плеч. Его большие, горячие ладони ложатся гнётом на плечи. Сжимает пальцы. Мое дыхание сбивается с привычного ритма. Я вздрагиваю, когда Волк прижимается к волосам. Ведёт носом, подбирает локоны с шеи и проводит носом по моей шее. — От-т-т-пустите, — прошу я. Его осторожная и вкрадчивая ласка пугает. Волк сильный. Он может сломать мою шею одним нажатием пальцев. Но сейчас он щекочет кожу, гладит плечи и трогает мои волосы. — А ты нечего, — повторяет он. — Смазливая. И фигурка должна быть хорошей. Но под этой хламидой не разглядеть… Он все ещё стоит сзади, наклонившись надо мной. Волк выводит пальцами круги на моей шее. Его пальцы спускаться ниже. Проводит пальцем над треугольным вырезом халата. Медленно начинает расстегивать пуговицы. Одну за другой. — Не надо! — всхлипываю, забывая обо всём. Он не слушает. Его пальцы проворно справляются с задачей. Дыхание Волка густеет, становиться, как плотное и обжигающее облако. Он выдыхает коротко и часто. Потом отходит в сторону и возвращается. Уже с ножом. Но Волк не торопится резать верёвки. Плоской стороной лезвия проводит по моей шее. — Не ной! — обрывает мои судорожные всхлипы. — Не люблю, когда девки ноют! — Что вы хотите от меня? Волк проводит остриём лезвия между грудей. — Сама как думаешь? Что делают с таким смазливыми как ты? Развлекаются… Сначала я думал прикончить дочку Прохора. Спрятал он тебя хорошо, но недостаточно. Люди болтают разное, вот и о тебе проболтались, Элина… Волк обхватывает шею одной рукой, наклоняя её в сторону. Лезвием продолжает щекотать мою кожу. — Сначала я хотел просто позабавиться с тобой. Измочалить тебя так, чтобы ты напоминала кусок мяса. Показать этот едва живой кусок меся твоему отцу. Но потом… — горячие, полные губы мужчины едва весомо касаются щеки. — Потом я решил поступить иначе. Держать тебя возле себя. Как сосуд для вынашивания моего наследника. Моё семя приживётся в тебе. Прохор будет знать, ты вынашиваешь моё дитя. В моём сыне будет течь кровь Прохора. Если он захочет избавиться от меня и моей семьи ещё раз… Ему придётся собственными руками придушить и тебя, и ребёнка. И знаешь что? Я сглатываю ком. От слов Волка мне становиться ещё страшнее. Кошмар продолжает набирать обороты. — Знаешь, нет? — рявкает мужчина. — Н-н-не-е-е-ет… — У Прохора рука не поднимется, — удовлетворенно хмыкает Волк, проводя губами по моей шее. — Он будет ненавидеть меня ещё больше. Будет желать смерти тебе. От моей руки. Но я же не хочу лишать себя забавы. Ты будешь жить, малая. Ты и мой сын. Вы будете играть роль моей закладной у дьявола. — Кто такой Прохор? Я не знаю, о ком вы говорите! — Хорошая попытка, крошка. Но я уже оценил актёрское мастерство. Можешь не повторяться. Горячая слеза сползает с моей щеки. Волк подхватывает её языком, голодно и жадно урча. Как самый настоящий Волк. Животное. Изверг. Прикосновение горячего, шершавого языка вызывает трепет. Тело пронизывает дрожью. Мечтаю, чтобы это кошмар поскорее закончился. Мне хочется избавиться от близости мужчины. Желаю, чтобы это оказалось лишь сном. — Хорошо играешь дурочку, Элина. Но я уяснил кое-что с самого начала. Я не люблю, когда мне лгут. Я буду наказывать за лож, — он прижимает лезвие к верхней части груди и ныряет под ткань лифчика. — Жестоко наказывать. Ты любишь боль, малышка? — Нет! — почти кричу. — Но я не вру. Я живу здесь… всю свою жизнь! Сколько себя помню! — Значит, помнишь недостаточно, Элина! — внезапно мужчина начинает смеяться. — Отдал бы миллион, чтобы увидеть рожу Прохора, когда он узнает, что его кровиночка досталась мне. Целиком. Целиком же, крошка? Говорят, ты ещё не знала мужчин постели. Это так? Я киваю головой. Слёзы сползают по щекам, к подбородку. — Ладно. Заканчивай сырость разводить! — рявкнул Волк. Он резко отстраняется, чиркает лезвием по верёвке. — Встань! Ноги плохо слушают меня. Руки трясутся. Волк оказывается близко от меня. Дёргает ткань на себя. Я стягиваю халат на груди. — Убери руки! Мордашку я уже оценил. Хочу увидеть все остальное. Немедленно!