***
Вроде бы, здесь… Крин нерешительно ступил в сад питательных деревьев. Такое богатство! Лучше ничего не трогать. Он приметил мужчину в беседке, поправил одежду, улыбнулся и быстрым шагом направился к нему. — Старейшина Айнир! — поклонился Крин и протянул письмо с изумрудной печатью. Друид принял письмо, и Крин приметил, что руки у него иссохшие и морщинистые, хотя лицо почти молодое. Изъян? Или много работал в саду? — Передай заодно Ёйниру, — протянул он письмо с другим оттиском. Крин принял и поклонился в знак прощания. Где искать Ёйнира, он не знал, но надеялся, что это будет просто.***
«Так, старейшине письмо отнес, теперь рядом…» Крин несся сквозь шикарный сад по усыпанной толчеными кристаллами дорожке, и невольно поражался богатству друидов. «Как можно кристаллами выкладывать дорожки в саду? Это же так расточительно…» Листья питательных деревьев вокруг сменили цвет, и Крин понял, что наконец-то вышел из сада старейшины. «Так, тут нужен Рирлин. Точнее, наверное, это она, «сладким лепестком» вряд ли бы назвали мальчика», — предположил Крин. Беседка в саду пустовала. Зато кто-то трудился над клумбой у родника, и вроде бы даже женщина… Крин поправил форму, сумку, улыбнулся, и подошёл ближе. — Рирлин! — Рирлин ушла на праздник к Дирин, — отозвалась женщина, и Крин осознал, что одета девушка слишком просто для той, кому могло быть адресовано письмо. Он поклонился. — Большое спасибо, красавица! — Какой ты миленький! А в щечку? — рассмеялась женщина. — Конечно! — улыбнулся он, подошел ближе и поцеловал в загорелую потную щеку. Женщина обняла. — Такой худенький! И как вас, эльфов, ветром не носит? — Носит, красавица, и если настроение у ветерка хорошее, прилетаем к таким прелестным девам, как ты, — улыбнулся он. Женщина рассмеялась и разжала объятия. — Такой маленький, а уже знаешь, что сказать, — она потрепала по щеке. — Лети, ветерок! Сумка у тебя еще большая, смотрю. Крин поклонился и быстрым шагом направился дальше.***
К концу дня голова гудела и пухла от растительных имен, ароматных щек дев и щетинистых мужских. Ноги, избитые сумкой, с непривычки ныли, и Крин устало опустился прямо на тропу междумирья. «Письма разнес, а еще бы к маме, да и позаниматься бы… Кошки! Я их не покормил! Хотя они умные, найдут…» Кроме поднялся и устало побежал к маме. Давно не видел. Даже формой похвастаться не успел! Огромное солнце клонилось к закату, когда он добежал до домика матери. Глаза отдыхали от вида простой протоптанной тропки, добротного крыльца и уютной шкуры на входе. Никаких излишеств, кристаллов под ногами, утомительного блеска и роскоши… Просто, удобно, надежно. Крин отодвинул шкуру и вошел. Мать сидела за столом и плела заказ. — Вернулся? Помогай, негодник, — проворчала она. — Мама, я экзамен сдал! И работать теперь буду, сегодня письма разносил весь день! Крин похлопал по карманам и понял, что платы пока не получил. — Я попозже кристаллы заберу и куплю тебе что-нибудь, мам. Соскучился очень, вот и пришел… Он обнял маму со спины и поцеловал в щеку с совсем легким запахом листвы. Она поправилась, что ли? И бледная… — Крин, садись плети. У тебя сестра скоро будет, хочу продать побольше успеть, — устало вздохнула она. — Откуда ты знаешь, что сестра? — удивился он, но спорить не стал и сел плести амулеты рядом. — Ты должен быть хорошим старшим братом, — вместо ответа попросила мама. — Обещай. — Хорошо… — удивился Крин. — Мам, ты в порядке? — Да, милый. Когда детишек носишь, устаешь больше обычного, — объяснила она. — А откуда ты знаешь, что сестра? К целительнице ходила? — повторил вопрос Крин, с подозрением разглядывая бледное лицо матери. — Да никуда я не ходила! — вспыхнула она. — Материнское чутье. Крин посмотрел на длинные уши матери и тихо вздохнул. Опять ей нехорошо, еще и сестру решила завести, молодится все… — Мам, я тебе принесу золотой корень, — предложил он и поспешно добавил, чтобы не вызвать гнев. — Для сестры полезно будет. — Да, конечно, — подозрительно легко согласилась мать. Отчего-то вспомнились морщинистые руки друида, и Крин снова посмотрел на длинные уши матери. Сережки сняла. Возраста стесняется? — Еще раз на уши посмотришь, я тебя за них так оттаскаю, что такие же вырастут! — взъярилась она. — Удивился, что сережки сняла, вот и смотрю, — легко сгладил Крин. — Надоели старые? Я новые присмотрю. — Ах ты негодник маленький! — рассмеялась она и утерла пот со лба. — Иди уже, тебя там потеряли поди. — Хорошо, мам! — улыбнулся Крин, обнял ещё раз и помахал рукой. Стало грустно, что мама прячет слабость даже от него. Эльфы сильные, им не положено. Но золотой корень принести надо все-таки, с него легче станет.