Женщина в темных очках резким шагом перемещалась по заполненному людьми перрону. Очередной вокзал, до боли похожий на тысячи тех, на которых ей уже пришлось побывать. Ее профессия — ее жизнь, а ещё — вечные дороги, поезда и самолёты. Маленький чемодан в руках, теплое пальто, в котором хочется утонуть, и сапожки на высоком каблуке, совсем не подходящие в данный момент. Как давно она не ездила одна? Совсем забыла, как существовать самостоятельно, стала ужасно непрактичной. Вот и сейчас, купив один билет в СВ, переживала, с кем же ей придется ехать. Только бы одной или со слепо-глухо-немым человеком. Лишь бы не узнали, лишь бы оставили в покое…
Подняться в вагон помог заботливый проводник, который, получив ее автограф, дал частное слово, что за время пути ее никто не побеспокоит, и он в том числе. Дойдя до своего купе, женщина остановилась возле входа. Шумно выдохнула и отодвинула дверь, которая, на удивление, легко поддалась. В маленьком помещении было жарко. Ее попутчик, седовласый мужчина примерно ее годов, пытался приоткрыть окно. Скрестив пальцы на правой руке, женщина ещё раз вздохнула и, не снимая темных очков, зашла в купе.
«Только бы немой», — глупая мысль пробежала в голове.
— Здравствуйте, — поздоровалась с попутчиком, положила чемодан, сняла пальто и длинные черные перчатки.
Мужчине все же удалось приоткрыть окно, и маленькое душное помещение наполнил холодный декабрьский воздух. Со вздохом облегчения мужчина сел на свое место.
— Здравствуйте. Простите, хотел приоткрыть окно, здесь невыносимо душно, — попутчик посмотрел на нее своими голубыми глазами. — О, а мы уже поехали, — взглянул в окно, где быстрыми картинками сменялись паутина проводов и остатки вокзала.
— Я — Олег, — протянул ей свою руку, удивился, что она все ещё сидит в очках.
— Людмила. Можно просто Люся, — все же сняла такой неуместный сейчас аксессуар и настороженно посмотрела ему в глаза.
«Ну вот, сейчас начнется».
Натянула на лицо улыбку и откинулась на мягкую стенку в ожидании типичной реакции. Уже была готова в популярной форме объяснить, что она не намерена давать автографы и прочее, но, на ее удивление, мужчина просто приветливо улыбнулся.
«Неужели не узнал?» — промелькнуло в голове.
— А вы не против если я буду говорить? Просто на душе как-то тяжко, а под стук этих колес только вешаться, — такого поворота событий женщина не ожидала.
Нельзя сказать, что она была настроена на душевные разговоры, но лежать в тишине и копаться в своих мыслях тоже не хотелось. Людмила окинула нового знакомого оценивающим взглядом: небольшая ухоженная бородка, голубые глаза, слегка бледная кожа и неглубокие морщины. Ростом мужчина был чуть выше самой Люси, но подтянутое телосложение создавало иллюзию «большого человека». Женщина пристально посмотрела в его глаза: в них читалась какая-то пустота и потерянность. Что-то близкое и знакомое мелькало в его взгляде. Что-то, что было чертовски понятно ей самой.
— Я совсем не против. Можно сказать, даже за, — Людмила, совсем не ожидая от себя такого ответа, улыбнулась. Только сейчас она поняла, что поставила свой чемодан под его «кровать». — Вам мои вещи не помешают? Я как-то совсем широко разложилась, — слегка смутилась и кивнула головой в сторону своего багажа.
— Нет-нет, пусть лежит. Я ведь налегке, — мужчина достал из небольшой сумки два яблока. — Угощайтесь, — положил фрукт прямо перед Люсей.
Гурченко пристально посмотрела на яблоко и, все же, взяла его в руки. Есть хотелось, а ничего съедобного актриса с собой не взяла. Привыкла, что всегда есть муж, который о ней позаботиться, а теперь его нет, нужно думать самой.
— Благодарю, — слегка приподняла уголки губ и укусила спелый фрукт. — Ммм, как я давно не ела таких вкусных яблок, — блаженно прикрыла глаза наслаждаясь вкусом.
— Рад, что вам понравилось. У меня жена такие любила, всегда о ней думаю, когда эти яблоки покупаю, — взгляд мужчины стал серьезным и каким-то отрешённым.
— Прошу прощения, Олег, а что у вас случилось? — в мыслях сто раз прокляла себя за такой прямой вопрос, но, что поделать, такая она есть.
— Она умерла. Уже пять лет прошло. Знаете, Люсенька, а у нее ведь были такие же глаза как у вас, — мужчина уставился в окно.
— Простите меня. Я не хотела… — Людмила не успела договорить, как ее перебило теплое мужское касание и его цепкий взгляд.
— А ведь у вас тоже какие-то проблемы? Я прав? — пристально смотрел ей в глаза, пытаясь рассмотреть в них всю ее суть, всю боль, которую пережила эта женщина.
— Да, вы правы. Жизнь никого не щадит, — грустно ухмыльнулась и последний раз откусила яблоко. — Вот вроде бы живёшь счастливо, работаешь, существуешь, а потом бах, и удар в спину, — в голове вновь возникли картинки недавнего расставания.
— А вы знали, что ещё во времена Чингисхана самое страшное наказание за преступление было с формулировкой: «За обман доверившегося тебе»? — мужчина задумчиво посмотрел в окно, на улице пошел первый снег.
— А откуда вы?.. — вновь не успела договорить. Казалось, будто Олег чувствует все, что она хочет сказать в следующую секунду.
— Откуда я знаю? Честно, понятия не имею. Наверное, интуиция, — мужчина почему-то поднялся со своего места. — Вы переодеться не хотите? — направился к двери.
— Да, если можно, — улыбнулась и достала свой чемодан.
Переодевшись, Гурченко открыла дверь, чтобы впустить мужчину в купе, но, к ее удивлению, в коридоре никого не оказалось. Посмотрев в обе стороны, Людмила пожала плечами и, кивнув каким-то своим мыслям, вернулась в купе. Актриса непозволительно долго пыталась застелить свое место. Ведь за 17 с лишним лет уже забыла, как это делается, всегда рядом кто-то помогал, а тут: «Все сама, Людмилка, все сама». Справившись, наконец-то, с этой сложной задачей, женщина вмостилась под одеяло и целиком ушла в какие-то раздумья. Разум никак не покидал образ Олега. Ещё никогда она не чувствовала столь близкого ей человека. С ним не хотелось обсуждать какие-то небылицы, не хотелось слёзно изливать душу, нет, всего этого не нужно — он понимает ее без слов. Олег казался ей поразительно чувствующим, понимающим все ее нутро. Хотя с чего бы? Может это просто самовнушение?
Мысли актрисы прервал звук открывающейся двери. Людмила инстинктивно поднялась на локтях, чтобы посмотреть кто это.
— Люся, это я, — тихий голос Олега заставил улыбнуться и вновь принять горизонтальное положение. — Надеюсь, я вас не разбудил? — мужчина с какой-то опаской зашёл в купе и лег на свое место.
— Нет, я ещё не спала. Все думала, куда это вы запропастились? — Людмила улыбнулась и, положив руки под голову, уставилась в потолок.
— Ко мне в тамбуре какой-то мужик пристал. Говорил и говорил, еле от него отделался, — Олег так же как и Людмила устремил свой взгляд в потолок. Перед глазами мелькали неуловимые блики света. Причудливые тени проводов ложились на стены и переплетались с ярким отражением ночных фонарей. В купе воцарилась тишина. Только монотонный стук колес и какие-то звуки за стенкой нарушали вдруг наступившее интимное молчание.
— Олег, — тихий голос Люси эхом прошёлся по купе, — а расскажите мне что нибудь, пожалуйста, — ей просто хотелось слышать его голос. Он успокаивал, создавал такой далёкий сейчас уют.
— А потом вы расскажете что-то мне, — спокойный и обволакивающий голос мужчины заставил подчиниться. Что-то подсказывало, что этой ночью они не уснут.
***
Они закрыли глаза только тогда, когда первые лучи солнца осветили их купе. Всю ночь они наслаждались рассказами друг друга. Изливали душу, полностью оголяя все свое нутро. Нет, они не перебирали «грязное белье» из прошлого, не обсуждали ошибки молодости и прочее. Они просто говорили о чувствах, что оковами сжимали их сердца. Эти двое — несправедливо побитые жизнью люди, которые точно знают цену всему. Такие разные, но, одновременно, одинаковые. Каждый засыпал с абсолютной лёгкостью в душе и порядком в голове. Все разложенно по полочкам, а ненужное высказано и отпущенно. В эту ночь двое познали то, к чему так стремились долгие годы, а может, всю жизнь.
***
Из сладкой и спокойно дрёмы вывел профессиональный голос проводницы. Открыв глаза, Людмила посмотрела на спящего попутчика. Быстро привела себя в порядок и сделала макияж. Нечаянно задела мужчину, тем самым заставив его открыть глаза.
— Доброе утро, Людмила, — Олег улыбнулся и немного приподнялся на кровати.
— Доброе. Извините, я не хотела вас будить, — чувствовала себя крайне неловко.
— Ничего страшного. Теперь я точно не пропущу свою остановку, — мужчина засмеялся, уже окончательно проснувшись.
— Мне через пять минут выходить, — Людмила улыбнулась посмотрев на наручные часы.
— Я очень рад, что вас встретил… — резкая встряска не дала мужчине договорить. Поезд остановился.
— Мне нужно достать, — тонким пальчиком указала на свой чемодан, все ещё стоящий под его полкой.
— Да, конечно, — Олег поднялся и помог ей достать багаж.
Их взгляды пересеклись, а лица, волею судьбы, оказались очень близко. Людмила посмотрела в его глаза и, забыв обо всем, прильнула к губам попутчика нежным полукасанием-полупоцелуем. Оторвавшись от мужчины, актриса приложила палец к его губам, как бы призывая к молчанию и, улыбнувшись, быстро выскочила из купе. Она хотела было уйти, но услышала тот родной голос, что прокричал ей вслед:
— Ведь Вы… — она вновь заглянула в купе и посмотрела на мужчину. Он её узнал, понял. Она — Актриса. Женщина вновь приложила палец к губам и чуть улыбнулась, а потом быстро пропала в толпе. Людмила не боялась, об их встрече никто не узнает. Он не расскажет…
Женщина также быстро исчезла, как и появилась. Она не дала свой номер или адрес, а только лишь оставила приятный шлейф аромата дорогих духов и терпкий привкус своей души. Она — Актриса. Настоящая и патологическая. Хотя нет, для него она — попутчица. Далёкая, близкая и такая родная…
