You know the truth can be a weapon
Welshly Arms — Legendary
But before the fall
Do you dare to look them right in the eyes
Kaleo — Way Down We Go
Он видел перед собой лицо Катрины. Узкое, продолговатое, с родными ямочками по обе стороны от чуть приподнятых уголков губ. Чувствовал тепло ладоней, коснувшихся его щёк, покрытых двухдневной щетиной. Видел её точно такой, какой она представала перед ним каждое божье утро после того, как он проводил бессонную ночь в творческих муках. — Уже пора вставать, — сказала она и улыбнулась, открыто и мягко, словно выглянувшее из окна солнце. — Я оставила яичницу на столе. Заваришь кофе сам. Мне нужно в офис. — Останься, — попросил он, едва слыша собственный голос. — Останься со мной. — Не могу... Я не могу. Её лицо с чистой кожей оливкового цвета вдруг изменилось. На лоб легла тень, губы плотно сомкнулись, у крыла носа появилась жестокая складка. Её ладони больше не ласкали его. Катрина удалялась, становилась всё меньше, и её образ плавился, как кубик льда, брошенный на горячую плиту. — Останься, — хотел произнести он, но не сумел выдавить из себя ни слова. Горло перехватило так, будто на нём стянулась грубая верёвка. — Пожалуйста. Она не осталась. Не собиралась. Катрина ушла, и он не смог её удержать. Ничто не могло её удержать. Итан вынырнул из сладкого сновидения, словно из-под тёплого уютного одеяла, и не сразу понял, что Акула разбудил его своим пением. — А теперь жги, жги, жги-и-и, — завывал он, умудряясь не попадать ни в одну ноту. — Ой, чувак, прости. Ты такой тихий, что я иногда забываю о твоём существовании. Итан потёр руками лицо. — Даже не знаю, комплимент это или оскорбление, — хрипло произнёс он. Голова шла кругом то ли от усталости, то ли от тряски на просёлочной дороге. — Сам подумай, — ответил Акула, выворачивая руль. Он убавил громкость радио, призывающего жечь всё вокруг в качестве метафоры на юношеский неуёмный бунт. Джип слегка занесло на повороте, и Итан схватился за чёрную ленту ремня безопасности. В юности он попадал в аварию: так, ничего серьёзного, отделался ушибами и сильным испугом, после которого не мог внятно объяснить родителям, что произошло. А вот его приятелю Майку, пренебрежительно относившемуся ко всем мерам безопасности, повезло меньше. Одним словом, всего этого приключения хватило, чтобы Итан навсегда запомнил одну вещь: лучше перестраховаться, и не один раз. Только это почему-то не остановило его от проживания по соседству с безумными христианами. Если так можно назвать парней, без разбору убивающих невинных. Акула, глядя на попытки Итана воткнуть вилку ремня безопасности в отсутствующий замок, беспечно заявил: — Да забей. Почти приехали. Сморгнув остатки сна, который принёс ему кратковременное облегчение и вместе с тем дал ложную надежду, Итан посмотрел в окно. Скалы с отвесными каменными обрывами остались позади, пыльный просёлок сменился ровным шоссе. Солнечный диск катился по западной стороне небосклона. Уже через полчаса он, идеально ровный и пламенно-красный, осветив последние облака, скроется за грядой утёсов. На один краткий миг Итан вспомнил, по какой причине оказался именно здесь, в захолустной части Монтаны. Живописный вид, открывавшийся из окна его рабочего кабинета, заставил его внести арендную плату сразу на несколько месяцев вперёд. Теперь он понимал, почему рента была такой маленькой. Но за закатом, каким бы впечатляющим он ни был, неизбежно следует тьма, быстро сгущающаяся и поглощающая очертания местности. Итан не хотел, чтобы солнце заходило. После недавнего потрясения он испытывал инстинктивную неприязнь к темноте, как ребёнок, убеждённый, что в подвале обязательно прячется монстр. Кто знает, сколько времени ему понадобится, чтобы избавиться от страха быть пойманным и связанным под россыпью сверкающих звёзд. Хватит ли у него денег на профессионального психотерапевта, когда всё останется позади? И хватит ли ему смелости сделать то, что позволит ему оставить всё позади? Пока в этих рассуждениях, не подкреплённых действиями, не было ровным счётом никакого смысла, поэтому Итан решил отдаться движению по шоссе и временно отключиться от переживаний о будущем. В текущих обстоятельствах ему следовало жить здесь и сейчас. Вернее, выживать. Слава богу, рядом был Акула, который, как оказалось, имеет удивительную (и даже очаровательную) способность отвлекать от тоскливых мыслей. Одним словом, она пришлась Итану кстати, и он был благодарен за то, что не тащится в тюрьму пешком, погружённый в отчаяние, тревогу или депрессию. — Как-то раз я смотрел телик, и шла по третьему каналу какая-то тупая передача про крепкое здоровье и всё такое, — говорил Акула без малейшей остановки. — Дело было утром, часов пять, солнце ещё не поднялось, и я был обдолбан в хлам. Не пойми меня неправильно, по утрам я обычно трезвый, но тогда выдался какой-то особенно хреновый период, поэтому я сидел в гостиной с включённым теликом и отлично забитым косячком, готовый слушать про пользу брокколи или моркови. Итану не сложно было его слушать. Он с детства часами мог внимать речам мамы или её двоюродных сестёр, жалующихся на оплату счетов, какой-то новый бренд косметики или недопонимания в отношениях с мужьями. Затем этой способностью вкупе со своей фантазией он обеспечил семье небольшой заработок от продажи рассказов. Возможно, способностью внимательно слушать он на какое-то время покорил Катрину. — В общем, какая-то чувиха лечила парня, который несколько лет жрал одни чипсы, — продолжал Акула. — А потом, не успело ему стукнуть восемнадцать, он полностью ослеп и оглох. Прикинь? Я тогда реально в осадок выпал, типа, как же так? Даже немного испугался за себя и Хёрка. Итан невольно улыбнулся. Что-то особенное в манерах этого странного человека с запредельно странным именем заставляло улыбаться без особых причин. Итан понятия не имел, кто такой Карл Виктор Бошоу Четвёртый, но время, проведённое вместе с ним, уже давало повод на доверие. — Ну а сейчас-то я понимаю, что всё это брехня, проплаченная компаниями, которые терпят убытки из-за производства чипсов. Я, например, тридцать семь лет питаюсь всякой дрянью, и ничего. Прекрасно себя чувствую. «Тридцать семь? А он неплохо сохранился, учитывая его образ жизни». — Я, блин, остроглазый и остроухий, как хренова полярная сова! Что смешного? Я же не анекдоты травлю, — однако выражение лица Акулы говорило об обратном. — Вот ты никогда не задумывался, почему всё это полезное и здоровое питание такое чертовски дорогое? Дорога вильнула влево и начала подниматься. Ловец снов, подвешенный на зеркале заднего вида, издавал мерное постукивание. Панорама, раскинувшаяся в гористой местности округа Хоуп в завершение насыщенного дня, была потрясающей: небо, расцвеченное всеми оттенками красного, длинные лиловые облака, похожие на лениво плывущие ватные ленты, острые пики хребтов, покрытых островками растительности. Пока Итан любовался видами, забыв про эдемщиков и их ручных Ангелов, Акула начал рассказывать другую историю, а пикап вошёл в резкий поворот и покатился вверх по холму. Горы Уайттейл, контрастно выделяющиеся на фоне заходящего солнца, теперь глядели им в спину. — А вот и тюрьма округа Хоуп, — мечтательно протянул Акула. — Я уже рассказывал, как чуть не загремел туда по малолетке? Нет? Впереди виднелось большое здание с бетонным забором, увенчанным колючей проволокой. Итану приземистая тюрьма округа Хоуп больше напомнила средневековый замок. Ворота (правда, без опускного механизма), окованные железом, и своеобразные башни по углам стен — большие квадратные смотровые будки. Сверху, по периметру прямоугольника, заковавшего здание тюрьмы в бетонную коробку, ходили люди в бронежилетах — рыцари на страже королевства. Не хватало только глубокого рва с водой и частокола из заострённых пик. Вылитая картинка крепости из учебника мировой истории. — Приехали, — объявил Акула, дёрнув рычаг ручника. В последний раз брякнула плетёная подвеска, и джип остановился. Они припарковались в первых рядах, где разметка почти не стёрлась, и Итан заметил, как напряглась охрана у правой вышки, направив оружие в их сторону. — Они ведь не начнут стрелять, верно? — спросил он, не рискуя выйти из машины. — Не парься, — ответил Акула. — Тут меня знают. Передний двор, который раньше был стоянкой для машин, теперь представлял собой местами развороченный асфальт. Там, где покрытие сохранилось в более пристойном виде, простаивали и постепенно ржавели нерабочие автомобили. Всюду был разбросан мусор: жестяные банки из-под пива и газировки, пластиковые пакеты, одноразовая посуда и грязная одежда. Редкие порывы ветра перемещали всё это по асфальтированной площадке, как перекати-поле. Вид, царивший вокруг, навевал на Итана мысли о постапокалиптических фильмах, которые он любил смотреть в юности. Массивные железные ворота были распахнуты настежь, две большие створки в два человеческих роста любезно приглашали войти. Итан и не подозревал, что видит подобный знак дружелюбия в первый и последний раз. Его больше беспокоили рыцари на одной из башен, взявшие его на мушку. И хотя автоматы давно опустились, поскольку стражники, вероятно, не сочли угрозу достаточно серьёзной, неприятное чувство всё ещё сохранялось в районе груди, куда вполне могла вонзиться пуля. — Привет Сопротивлению! — подняв голову, Акула вскинул ладонь в приветственном жесте. — Заждались меня? — Чего тебе, Бошоу? — спросил один из парней с вышки. — И кого ты притащил? Слишком худой для Хёрка. Ещё один болван-торчок? Итан скривился, но предпочёл промолчать. В его положении не стоило выпендриваться. Если эти люди помогут ему убраться отсюда, они могут называть его как угодно. — Да ладно тебе, Мэттью. Это мой новый приятель, — сказал Акула. — Ему нужна помощь. — Можете войти, — равнодушно ответил тот, кого назвали Мэттью, и отвернулся от непрошеных гостей, продолжив блюсти порядок. Они вошли в тёмный проём, отделяющий внутренний двор тюрьмы от парковки. — А они не слишком дружелюбные, эти сопротивленцы, — заметил Итан. — Прости их, чувак, — сказал Акула. — В основном это местные, которым сильно насолили эдемщики. Фермеры, у которых отобрали землю. Торговцы, у которых конфисковали добро. Молодые и старики, у которых отняли крутые вечеринки и спокойную пенсию. Прикидываешь, насколько они злы? — Это просто ужасно, — тихо ответил Итан. Занятый собственным спасением, он ни разу не задумывался о том, что происходит на самом деле. О том, что происходит с людьми помимо него. Он вновь подумал о Крисе, и сердце защемило жалостью. Удалось ли ему спастись? Где он сейчас? — Короче, Пумы принимают каждого, кто правда хочет помочь надрать Иосифу зад, — сказал Акула, когда они проходили мимо группы курящих мужчин, у каждого из которых за плечами был лук и колчан со стрелами. Никакой брони Итан не заметил. — Пумы? — Так они себя окрестили. Не особенно оригинально, учитывая, что раньше так называлась бейсбольная команда, представляющая округ. Хотя звучит неплохо, типа: «Пумы, вперёд!». — Хм, действительно, — отозвался Итан. Ему предстояло выяснить, насколько же влиятельны эти Пумы. За воротами сходство со средневековым укреплением закончилось, и отовсюду выглядывали элементы современности. На стене здания, которое первым встретило пришельцев, развевалось тёмно-зелёное знамя с круглой эмблемой Пум. Внутри бетонных стен тюрьма уже не казалась неприступным и мощным оплотом. Засорённость, поваленные и сломанные заборы из сетки-рабицы, часовые, которые не выглядели как рвущиеся в бой солдаты, а скорее как люди из фильма-катастрофы. И всё же плоские листы фанеры, за которыми можно было прятаться, встречая прорвавшихся врагов, сваленные в кучу мешки с песком и установленные кое-где пулемёты, говорили о сплочённости и неистовом желании защитить свой дом от захватчиков. — Как мне найти шерифа? — спросил Итан. — Насколько мне известно, старый пердун редко выползает из своей норы, — ответил Акула. — Наверняка он в штабе. — Ты не слишком высокого мнения о нём? — Конечно, — фыркнул Акула. — Он же коп. Они завернули за угол, и Итан ещё больше засомневался в неприступности тюрьмы. Окна первого этажа располагались ниже, чем следует, и на них отсутствовали решётки. Где-то неподалёку в бетонной стене зияла дыра, наскоро забросанная деревяшками. Навстречу им вышла девушка с тёмной кожей. Судя по виду, она либо была очень недовольна появлением новых лиц, либо просто пребывала в дурном настроении. Итан предположил, что не первый день. На девушке была серая толстовка с капюшоном, покрывавшем её блестящие чёрные волосы. — Эй, Трейси, чё как? — поздоровался Акула. — Хреново, как всегда, — нехотя ответила Трейси. «Бинго». — А это ещё кто? — Трейси смерила Итана взглядом, от которого ему стало не по себе. Таким взглядом богач оценивает безделушку для жены или дочери, решая, покупать её или забросить подальше на полку. — Меня зовут Итан Макбрайт, — представился он, стараясь говорить миролюбиво и не замечать неприкрытого скепсиса, направленного на него. — Я ищу шерифа. — Хочешь вступить в Пумы? — её лицо прояснилось. — Нет, — смущённо ответил Итан. — Дело в том, что я попал в передрягу, потерял машину и, вероятно, дом, поэтому мне нужна помощь, чтобы покинуть округ. Трейси снова помрачнела, теперь пуще прежнего. — Сбежать, значит? — Она буквально выплюнула первое слово Итану в лицо. — Ну что ж, удачи. Только сразу предупреждаю: едва ли кто-то здесь станет помогать трусу слиться. Затем она развернулась и зашагала прочь. Итан оторопело стоял на месте. Он не понимал, чем заслужил такую неоправданную вспышку агрессии от совершенно незнакомого человека. Наверное, они все переживают не лучшие времена. Причём довольно давно. — Пойдём, красавчик, — Акула вывел его из транса и толкнул дверь, располагающуюся в кирпичной стене. По всей видимости, они использовали чёрный ход. — Кажется, я ей не понравился, — растерянно сказал Итан. — Не парься, — улыбнулся Акула. — Трейси превратилась в настоящую стерву после того, как Вера связалась с Сидами. — Так они были знакомы? — Не разлей вода, — кивнул Акула, сворачивая по неосвещённому коридору вглубь тюрьмы, в самое нутро бетонного замка со смотровыми башнями. — Рейчел, так её звали раньше. Удивление было сильнее неприятного осадка, оставшегося после короткого разговора с девушкой по имени Трейси. Итан взглянул на ситуацию под другим углом: до этого он не рассматривал лидеров «Врат Эдема» как обычных людей, принимая их за бессмертные образы сущего зла, бестелесные религиозные метафоры. «У них есть прошлое. Значит, есть и слабые места». — Трейси помогает шерифу Уайтхорсу руководить Сопротивлением? — озвучил свою неожиданную догадку Итан. — Ага. Дедуле впору потягивать пивко напротив ящика и продавливать диван своей жирной жопой, он сам бы не справился, — отозвался Акула. Итан следовал за ним по тюремным блокам, мельком рассматривая надписи на стенах и людей, прислонившихся к стене. Что они думают о нём? Слабак, который сбегает, поджав хвост. Корабельная крыса, предчувствующая крушение. Почти предатель, хотя и округ Хоуп никогда не был для него родным местом. Его уединённый арендованный дом скорее представлял собой рабочее место. Он ведь писатель, а не ополченец! Но какое-то тошнотворное чувство скребло по сердцу Итана в тот момент, когда он собирался обратиться к шерифу. Вина, которую он не должен был испытывать.★★★★★
Шериф Эрл Уайтхорс оказался мужчиной за пятьдесят с пышными усами, обрамлявшими его одутловатое лицо, и глубокими морщинами вокруг впалых сощуренных глаз. На нём была светлая форма, а на груди блестел значок шерифа округа Хоуп. Он носил коричневую ковбойскую шляпу. Было видно, что Уайтхорс гордится своей должностью и поддерживает все её атрибуты в чистоте и порядке. Итану он показался надёжным и в какой-то степени решительным человеком, лишь создающим иллюзию медлительности. — День добрый всем служителям закона! — поприветствовал Акула всех, кто стоял вокруг подробной карты с множеством пометок. Штаб Сопротивления находился прямо в одном из небольших тюремных блоков и включал в себя несколько столов, сдвинутых вместе, упомянутую карту, маркеры разных цветов и три стула, на которых никто не сидел. Позади утопала в тени лестница, уходящая вверх, к камерам заключённых, которых здесь уже давно не было. Там угадывалось какое-то движение: вероятно, в камерах расположились члены Сопротивления. — Парень, ты кто такой? — шериф обернулся через плечо, пригвоздив Акулу взглядом. — Не видел тебя среди моих людей. — Я Акула, — беззаботно разулыбался он. — Не помните? Мы с Хёрком на прошлой неделе… — О Господи, — вздохнул Уайтхорс, воздев глаза к высокому потолку. — Можешь не продолжать. Что ты поджёг на этот раз? — Ничего, — невинным тоном ответил Акула. — В смысле, пока что. — Мне некогда чесать языками, сынок, — строго и вместе с тем устало произнёс Уайтхорс. — Что случилось? — Я хотел поговорить с вами, шериф, — вмешался Итан, надеясь, что не попадёт под горячую руку очередного пылающего гневом сопротивленца. Если честно, он настолько устал, что еле держался на ногах, и не был готов выслушивать очередную порцию упрёков. Итан не спал двое суток, толком не ел и выглядел, наверное, просто ужасно — под стать ощущениям. Он почти уговаривал себя не грохнуться в обморок прямо перед всеми этими людьми, которые почему-то внушали ему ложную вину. — Сначала тебе придётся назвать себя, — шериф устремил свой пронзительный взгляд на Итана. — На первый взгляд ты адекватнее своего приятеля, но внешность, знаешь ли, обманчива. — Меня вы точно не вспомните, — ответил писатель. — Я не из ваших. Я вообще… не из этих краёв. Но мне очень нужна ваша помощь. Уайтхорс немного помолчал, обдумывая слова чужака, потом оглядел своих подчинённых и, наконец, сказал: — Ладно, ребята, перекур. А ты, — обратился он к Итану. — Пошли со мной. Акула остался в штабе, мгновенно найдя себе новых собеседников, и, следуя за грузной фигурой Уайтхорса, Итан внезапно увидел себя со стороны ещё раз. Никому, за исключением местного чудика, не знакомый, беспомощный, со странноватой историей. Чужак. Уверенность в том, что его обязательно поддержат и доставят в безопасное место, таяла у Итана прямо на глазах. Кабинет шерифа, разумеется, был кабинетом начальника тюрьмы. Обитый деревом, с массивной мебелью и тяжёлой давящей атмосферой, отдающей нездоровым аскетизмом. Итан не обратил на всё это никакого внимания, поскольку в тёплой и сухой комнате, по соседству с относительно нормальными людьми он отдалился от темноты, наступившей снаружи. А это было самое важное. Уайтхорс плюхнулся в кресло и со старческим вздохом водрузил ноги на столешницу. Итан подумал, что в лучшие годы шериф мог исполнять это куда более ловко. Он приземлился напротив, заняв то место, где обычно сидели заключённые, получавшие нагоняй от начальника. — Ты куришь, парень? — шериф вертел в руках пачку сигарет, которую достал из нагрудного кармана. — Нет, — ответил Итан, хотя перспектива скурить одну раковую палочку и успокоить нервы вызывала в нём привычный приятный отклик. Он дымил во время работы как паровоз, пока Катрине это не надоело. — Хорошо, — Уайтхорс подпалил конец сигареты и выдохнул в его сторону сизое облачко дыма. — Хорошо. Шериф слушал не перебивая. Сидел, подперев подбородок, и стряхивал пепел на пол. Почти не затягивался. Краткий рассказ Итана, лишённый мелких деталей, не занял больше десяти минут, и несколько раз ему приходилось держать довольно длинную паузу, чтобы вспомнить то, что старательно стирал из памяти его шокированный мозг. Он не стал упоминать про Криса и про Ангелов, которых он поливал дробью с крыши трейлера Акулы. Теперь Итан знал, что испытывают жертвы, скрывающие факты на даче показаний, и не завидовал им. Закончив говорить, Итан понял, что большего просто не вынесет. Он был вымотан как никогда в жизни. — Позволь заметить, парень, что ты в полной заднице, — честно сказал Уайтхорс. — Всё настолько плохо? Уайтхорс только вздохнул. — Мы не можем вывезти тебя отсюда. Для этого тебе нужно быть как минимум долбаным президентом Соединённых Штатов, — шериф бросил окурок в пепельницу, оставшуюся от предыдущего владельца. — И если ты предоставишь нам бронебойную технику, которой у тебя, как я подозреваю, нет. — Я понимаю, — ответил Итан. — Но что же мне делать? Уайтхорс снял очки и неторопливо потёр морщинистое лицо крупными руками. — Мне стоит подумать над этим, сынок, — сказал он. В открытую дверь постучали, и следом на пороге появился полный мужчина с лысиной размером во всю голову. На нём был жилет, какие носят библиотекари или учителя, с приколотым значком Пум. В руках он держал блокнот на пружине и авторучку. — Шериф, Джесс вышла на связь. Завтра она прибудет в тюрьму, — сообщил полный человек. — Входи, Вёрджил, — сказал шериф, махнув рукой. — Значит, с утра мы начинаем поиски. — Вы кого-то ищете? — насторожился Итан. — Двое наших пропали, — ответил шериф, задумчиво глядя на сгустившиеся сумерки через запылённое окно. — Поехали в ночной караул и до сих пор не вернулись. — Надеюсь, Крис и Клайд живы, — проговорил Вёрджил, опустив голову. — Не хватало только… Что-то всколыхнулось внутри Итана. Он не считал себя дураком и был способен сложить два и два. Это не могло быть простым совпадением. — Крис? Крис Хэтсфилд? — вырвалось у Итана. — Ты его знаешь? — шериф подался вперёд, глаза его заблестели. — Парень, скажи, ты его знаешь? — Он жил по соседству… «Ты можешь промолчать, — сказал какой-то холодный голос внутри него — Просто промолчи, и всё будет в порядке». «Ну уж нет, — мысленно ответил ему Итан. — Эти люди спасли мне жизнь. Крис, Акула и люди шерифа. Они заслуживают правды». И он рассказал правду, наблюдая, как меняется лицо Уайтхорса по мере повествования. Он вновь слушал не перебивая и постепенно суровел. — Чёрт, сынок, — сокрушённо покачал головой он, в конце концов став похожим на сердитого военного генерала. — Чёрт возьми. Вёрджил, позови сюда Линду. — Кто это? — спросил Итан. — Его жена. «Твою мать». Вёрджил заметно колебался. Он потупился, прижав блокнот к груди, как большой ребёнок, провинившийся перед отцом. — Разве не будет лучше не говорить ей… пока что? — проговорил он неуверенно. — Я исхожу из соображений человека, который знает, что такое материнство и как порой это бывает тяжело. «Отлично, она ещё и беременна. Просто супер». — Она всё равно узнает. Рано или поздно, — настаивал шериф, внимательно глядя на Итана, словно пытаясь просканировать его скрытые мысли. Но ему больше нечего было скрывать. Теперь он жалел о том, что ввязался в эту историю, и чувство вины, которое он до сих пор считал ложным, с новой силой вцепилось в его сердце. В полной тишине они дождались, пока Вёрджил приведёт Линду, высокую афроамериканку с округлившимся животом. Итан заставил себе посмотреть в её наполненные надеждой глаза и вновь описал всё, что случилось с ним и Крисом. Подбирать слова было тяжело, и он очень старался приложить максимум усилий, чтобы не причинить молодой женщине ещё больше боли. По нечитаемому выражению её лица Итан не мог определить, помогает ли его писательский талант или, наоборот, служит во вред. Больше всего на свете он боялся, что она заплачет. — Шериф, — сказала она, когда услышала от Итана всё, что ей нужно было. — Можно ли считать, что этот человек отправил моего законного мужа на смерть? — Линда, подождите… И тут она горько заплакала, прижимая руку ко рту, из которого вылетали сдавленные вздохи и всхлипы. Вёрджил положил руку ей на плечо. Шериф, спустив ноги на пол, уставился в окно, принимая какое-то важное решение. А Итан сам был готов зарыдать, только бы эта пытка кончилась. Повесив голову, он рассматривал свои ботинки, покрывшиеся толстым слоем грязи. — Ты должен был помочь ему! — словно в лихорадке повторяла Линда. — Ты должен был помочь ему! — Я… — голос Итана слегка дрожал от изнеможения и сочувствия. — Я помогу отыскать его. — Он прав, — вдруг сказал Уайтхорс и громко откашлялся. — Слушай, Линда, Крис может быть ещё жив. И чем больше людей отправится на поиски твоего мужа, тем с большей вероятностью его найдут. Может, не целым и невредимым, но хотя бы живым. Ты меня понимаешь? Линда, успокоившись, кивнула и вытерла мокрые дорожки слёз, прочертившие путь к её подбородку. Да, я понимаю, говорил её вид. Но я так волнуюсь за мужа, что не могу мыслить рационально. Я почти на сто процентов уверена, что он мёртв, и не могу себя в этом разубедить. Вспомнив, как Крис обращался с оружием, Итан решил, что его жена вполне могла быть права, однако говорить ничего не стал. — Этот парень видел Криса в последний раз, — продолжил шериф. — Он покажет поисковой группе место, и оттуда мы начнём расследование. Мы найдём его. — Я сделаю всё, что смогу, Линда, — пообещал Итан. — Прости, у меня не было другого выбора. — Выбор есть всегда, — ответила Линда, но стали в её голосе больше не ощущалось. — Проводить тебя? — спросил Вёрджил, когда она встала, полностью взяв себя в руки. — Нет, спасибо, — она окинула мужчин горестным взглядом. Наверное, хотела что-то сказать, но передумала и вышла из кабинета, прикрыв за собой дверь. Повисшее молчание длилось недолго. — Вижу, тебе не по себе, — сказал шериф Уайтхорс. — Такие уж времена. Шутки кончились, сынок. Всё очень серьёзно. — Я плохо стреляю, раз уж на то пошло, — признался Итан. Он не мог без содрогания вспомнить, как держал в руках дробовик Акулы. — Совсем не умею. — Не проблема, — сказал шериф, доставая новую сигарету. — Завтра с рассветом ты отправишься на поиски Криса и Клайда с хорошо вооружённой группой. Можешь даже прихватить своего туповатого дружка, если он пообещает вести себя нормально. Люди нам пригодятся. — Я спрошу у него. — Вёрджил, подыщи для нашего нового знакомца камеру и какой-нибудь паёк, — распорядился Уайтхорс и перевёл взгляд на Итана. — На тебя без слёз не взглянешь, сынок. — Мне часто так говорят после того, как я бросил курить. Держа стопку старого постельного белья, Итан вошёл в выделенную ему тюремную камеру так, будто это был его родной дом, где ждала мама горячим ужином. Он был почти счастлив увидеть потрёпанный грязный матрас, на который натянул бесцветную простынь, и бесформенную подушку, которую обернул в такую же бесцветную наволочку. Ему также выделили банку консервированного мяса, пачку сухих хлебцев, бутылку негазированной воды и пластиковые столовые приборы, поэтому, расправившись с кроватью, он набросился на еду, словно зверь. Мясо было жестковатым, но это не имело никакого значения. Ничего вкуснее и питательнее Итан никогда в жизни не пробовал. Через какое-то время, когда банка с тушёнкой опустела, к нему заглянул Вёрджил, смешной человек с огромной лысиной и дружелюбным застенчивым лицом. — Раз уж теперь ты один из нас, — он достал из картонной коробочки точно такой же значок, который красовался на его жилете. — Вот, держи. Носи его с гордостью. Когда он ушёл, Итан долго рассматривал эмблему Пум в тусклом свете, льющемся из-за решётки. Он понятия не имел, как сказать Вёрджилу о том, что вступать в Пумы не входило в его планы. Этот значок заслужил кто-то другой, кто-то более храбрый и благородный. Но об этом Итан подумает позже, когда вдоволь выспится. Как только его голова коснулась подушки, он мгновенно уснул.★★★★★
Катрина не приходила к нему во сне той ночью. Никто не приходил. Итан Макбрайт спал как младенец и вряд ли проснулся бы, начнись в тюремном блоке стрельба или произойди в радиусе километра атомный взрыв, способный убить всё живое на Земле. Тем не менее, с первыми лучами солнца, как и было уговорено, Итан поднялся с койки. Он чувствовал себя значительно лучше, даже несмотря на дискомфорт в районе поясницы — всё-таки домашняя кровать нравилась ему больше, чем матрас, который был чуть мягче бетонной плиты. Неожиданно дало о себе знать раненое плечо. Итан решил, что неплохо бы найти доктора, если Сопротивление таковым располагает. Он не желал умереть от заражения крови. Большая часть лагеря уже была на ногах. Итан слышал разговоры и звуки, которые производит группа людей с общей целью. Он ещё не выходил наружу, но быстро понял, что в штабе собирается поисковая группа. На прикроватной тумбе Итан с удивлением обнаружил стопку чистой одежды с запиской, подписанной аккуратной женской рукой. Почерк был чёткий, без помарок или разных излишеств вроде завитушек.Это одежда Криса
Надеюсь, подойдёт по размеру
Я буду молиться за вас обоих
Итану оставалось только надеяться, что мольбы Линды действенны так же, как его собственные. Стараясь ни о чём не думать, он переоделся, отложив тот комплект, что получил от Акулы. Сколько ему ещё придётся расхаживать в чужом добре? Если бы он только мог вернуться домой и забрать оттуда кое-какие вещи. Включая любимую «Ай Би Эм» и полторы сотни свежеотпечатанных листов. Итан и не подозревал, что можно так соскучиться по собственному произведению. Он допил воду, оставшуюся в бутылке, закатал рукава рубашки до ободранных локтей и двинулся навстречу новому дню, боясь даже предположить, что он с собой принесёт. «Это чистое безумие, — вновь заговорил тот же голос, который успел сменить тон с хладнокровного на напуганный. — Ты хоть понимаешь, на что подписался? Ты писатель, а не следопыт. Ты не в силах себя защитить, а у людей Иосифа есть настоящие пушки. Сам же видел». Итан поспешил его заткнуть, когда спускался по железной тюремной лестнице к людям, собравшимся возле карты. Среди них он узнал только Вёрджила, шерифа в идеально выглаженной форме, намного более бодрого, чем вчера, и Акулу, который весело отсалютовал ему рукой. Остальные были ему не известны: трое мужчин с автоматами, все как на подбор в кепках и куртках похожего покроя, на которых красовались отличительные значки Пум. Мужчины смотрели на Итана так, словно он только что ходил по воде. Ни один из них не был похож на следопыта, способного выйти на Криса Хэтсфилда. — Доброе утро, — скорее вопросительно, чем утвердительно сказал Итан. Ему ответили парой кивков и слабыми, недоверчивыми приветствиями. — Где Джесс? — спросил шериф Уайтхорс, подбоченившись. От него пахло кофе и сигаретами. — Должна прибыть с минуты на минуту, — ответил Вёрджил, который наверняка приготовил очередное клеймо и для Джесс. — О, блин, вы не сказали, что пригласили Джесси на нашу зажигательную вечеринку! — воскликнул Акула. — С ней точно будет в сто раз веселее. Ждать пришлось недолго. Итан сразу узнал её, как только эта девушка бесшумно прокралась в его поле зрения. Покрытая капюшоном голова, растрёпанные каштановые волосы и испещрённое страшными шрамами лицо, которые она тщетно пыталась скрыть под накидкой. За плечами — композитный лук и колчан, набитый стрелами. Итан не сомневался, что именно она будет отвечать за поисковую операцию. — Опаздываешь, — произнёс шериф без малейшего упрёка. — Я никогда не опаздываю, — ответила девушка голосом твёрдым, как скала. — Это вы рано собрались. — Эй, Джесси, как житуха у брата Иакова? — бесцеремонно встрял в разговор Акула. — А ты как думаешь? — она резко посмотрела на него из-под отросшей чёлки. Акула лишь пожал плечами в ответ. Итан заметил при нём дробовик, из которого ему посчастливилось стрелять накануне. — Вёрджил сказал, этот парень поможет нам в поисках, — она кивнула на Итана. — Он знает, откуда можно начать, — подтвердил шериф Уайтхорс. — Вы ведь в курсе, что я стою прямо перед вами? — спросил Итан. — Привет, я Итан Макбрайт, и я хочу вам помочь. Джесс пару секунд оценивала его безобидный выпад в сторону власть имущих в округе Хоуп, а затем неожиданно усмехнулась. — Джесс Блэк, — сказала она, не протянув Итану руки. — Но обычно меня называют Охотницей. «Да с тебя, наверное, списывали все женские образы охотников в литературе и кино», — подумал Итан и весьма самонадеянно решил, что их знакомство протекает лучше, чем он мог надеяться. — Ты сможешь показать место, где вы виделись с Крисом в последний раз? — Не уверен, но попробую, — ответил Итан, когда подошёл к столу. Карта была поистине гигантских размеров, масштабом 1:25000. Повсюду пестрели разноцветные значки в форме крестов, кружков, звёзд, восклицательных или вопросительных знаков и других фигур, понятные одним лишь сопротивленцам. Легенду карты Итан не разглядел. Он видел дороги, названия которых ни о чём ему не говорили, подлески, о расположении которых он и не догадывался, и здания, которые стояли там, где не ступала его нога. Вот рукава реки Хенбейн, расходящиеся в разные стороны, вот её берега, и по сути он должен находиться на правом, верно ведь? И если следовать такой логике, то… — Смотри сюда, сынок, — шериф ткнул своим толстым пальцем в то место, где наметился прямоугольник тюрьмы. — Сейчас мы тут. Где ты был вчера? — Трейлерный парк, — ответил Итан. — Да, — подтвердил Акула. — Вчера он гостил у меня. Палец шерифа переместился выше, к сборищу трейлеров с подписью «Мунфлауэр». Итан заскользил глазами дальше по карте, ориентируясь на шоссе и с трудом вспоминая подробности той ужасной ночи. Он неуверенно указал на отрезок дороги, который наиболее соответствовал его представлениям о том месте, где его держали в плену. Где конфисковали его машину и заставляли молиться Отцу. Где ему чуть позже пришлось убить человека, чтобы сбежать. — Кажется, это здесь, — сказал Итан, постукивая ногтём по карте. — Кажется? — издевательски переспросила Джесс. — Ты должен сказать точно. — Я уверен на девяносто процентов, — ответил Итан, теряя терпение. Он уже давно понял, что это утро просто не могло быть добрым. Если бы ему только представилась возможность уйти отсюда… Какие бы ужасные вещи ни предлагал его внутренний голос, присущий каждому в той или иной степени, в одном он был прав: Итан не обязан находиться здесь. Не обязан искать чьего-то мужа, готовящегося стать отцом. Он делает это по собственному желанию, исходя из морального кодекса, заложенного в детстве, а не по приказу этих странных людей, называющихся Пумами. Он на них не работает. Его вообще не должно здесь быть. — Перестань, Джесс, — сказал шериф, когда напряжённая пауза достигла апогея. — Он делает всё, что в его силах. — Если я не опознаю место, мы будем двигаться дальше, — пообещал Итан. — И дальше. Я готов искать ваших людей хоть до самого заката. — Ты не понимаешь, — прошипела в ответ Джесс. — За то время, что мы тратим из-за тебя, могут погибнуть люди. Итан не совсем понял, в чём его обвиняют, но не решился вдаваться в подробности. Мгновенно остыв, он больше не хотел накалять ситуацию. С учётом того, что — он до сих пор не терял надежды — Пумы вполне способны оказать ему услугу по отправлению из округа в направлении родного штата, Итан попытается войти в доверие и получить право на сотрудничество. И Джесс Блэк с её откровенно дурным нравом не сумеет ему помешать. — Пять минут на сборы. Джесс будет ждать вас у входа в тюрьму, — объявил шериф. — Надеюсь, вы, ребята, вернётесь. И не одни.★★★★★
Дорога не заняла много времени. Место оказалось правильным. Итан опознал его сразу же, не успев выйти из машины, в которой делил с Акулой заднее сидение. Ветер свистел в приоткрытых окнах, мимо проносились сельские пейзажи. Совсем близко нависали горы Уайттейл с крутыми спусками и замшелыми валунами размером с грузовую машину. — Моё появление тут никого не радует, — сказал Итан достаточно тихо, чтобы водитель и пассажир спереди, практически одинаково одетые парни, его не услышали. — Никого, кроме меня, — ощерился в ответ Акула. — А если серьёзно… Чего ты ожидал, красавчик? Что они бросятся целовать тебе ноги? Пумы, да и вообще все жители округа, натерпелись сполна. «Действительно, чего ты ждал? — подумал Итан. — Теперь накопившаяся ненависть выливается на всех подряд, включая ни в чём неповинного писателя. Да и так ли ты невинен? Возможно, ты этого не заслужил, но и не имеешь права злиться на них». С такой мыслью Итан после остановки всё же покинул автомобиль, выбравшись из него последним. Никто не знал, чего ему это стоило. Никто даже не догадывался, что внутри у него, словно взрыв, назрел, разразился и отгремел нешуточный внутренний конфликт. Не выходи из тачки, умолял здравый смысл. Сиди смирно, приказывал страх. Но Итан всё же надавил на ручку задней двери и ступил на землю как можно твёрже. Пытаясь убедить себя в том, что готов снова встретиться с испытанным ужасом. — Да, это здесь, — сказал он, волоча ноги прямо к тому месту, где его с Крисом держали в заложниках на протяжении нескольких мучительных часов. — Могу дать руку на отсечение. — Не нужна мне твоя рука, — проворчала Джесс. — Без тебя вижу. Она, казалось, просто уставилась в землю. Лишь приглядевшись, Итан различил в пыли отпечатки вдавленных в землю коленей. Множество следов, в основном человеческих, перекрывали ключевые улики, но Джесс это не мешало. Итан знал, что внимание и чутьё опытных охотников срабатывают не хуже специализированной техники экспертов-криминалистов. — Что ты видишь, Джесси? — спросил Акула, нагнувшись над истоптанным местом у трассы. — Следы. Довольно чёткие, — ответила Джесс. Она присела на корточки и теперь внимательно осматривала ближайшие участки земли. — Здесь мало кто проходил с тех пор, как Крис оставил их. — Отличная новость, — сказал Итан. — Мы ещё можем найти его. — Или его труп. От её слов у Итана кровь застыла в жилах. Он уже раскрыл рот, чтобы произнести очередную бодрую речь, которой надеялся убедить хотя бы самого себя в том, что они на верном пути. Он собирался применить всё оставшееся в нём красноречие, чтобы звучать по-ораторски убедительно. Этим он надеялся вызвать хоть какие-то тёплые чувства у эмоционально огрубевших жителей тюрьмы. Но раздавшийся крик буквально сбил Итана с ног. Потом, вспоминая этот эпизод в безопасности, он пришёл к выводу, что моментальное падение лицом вниз и спасло ему жизнь. — Эдемщики! — Все в рассыпную! — приказала Джесс, доставая из колчана стрелу и натягивая её на тетиву почти в одну секунду. — Не дайте им убить писаку. Итан, прикрывая голову от полившихся с разных сторон выстрелов, пополз к машине. Ему было безразлично обидное прозвище. Он будто вновь оказался в плену, мучимый мыслями о скорой смерти, поэтому с ужасом наблюдал, как Пумы смеются, посылая в ответ сектантам пули и стрелы. Эти люди хохотали от души на поле боя, когда в любую секунду могли умереть. — Знал бы, захватил бы огнемёт! — заорал Акула, перезаряжая свой громогласный дробовик. У Итана звенело в ушах от поднявшегося шума. Он добрался до машины и, не вставая с земли, открыл пассажирскую дверь. Он намеревался найти что-нибудь, чтобы защитить себя. Однажды у него это уже получилось — всего в тридцати ярдах от места перестрелки, — получится и сейчас. Он распахнул бардачок, обшарил его рукой и достал пистолет, вытянув его за дуло. «Ещё бы за спусковой крючок взялся», — мимоходом подумал Итан. Ему некогда было беспокоиться о таких глупостях. Он прижался спиной к автомобилю, чувствуя, как с другой стороны пули с лязгом впиваются в металл, уродуя ровную поверхность. Одна из них разбила оба боковых стекла. Итан глубоко вздохнул, взяв пистолет наизготовку. Как это делают, он видел только в полицейских сериалах, поэтому не знал, насколько правильно держит оружие. Он готовился вылезти из-за капота и открыть огонь. Он должен был, несмотря на охвативший его ужас. Ради себя и Криса. Ради их выживания. Эти люди отняли у него свободу, заставили ночь напролёт мёрзнуть в лесу под холодным светом звёзд. Они отобрали его машину и, вероятнее всего, его дом. Разграбили его и сделали из его холостяцкого гнёздышка базу отдыха или что-нибудь вроде того. Они лишили его возможности писать, то есть зарабатывать себе на хлеб. Они пустили его в сумасшедшее путешествие, заставили столкнуться с Ангелами, вынудили голодать, носить чужую одежду и спать на жёстком матрасе на месте бывшего заключённого, который, выбравшись из своего узилища, наверняка примкнул к их рядам. Итан не мог простить этого «Вратам Эдема». Он понял, что не может просто уйти, не поборовшись за собственное свободное существование, пусть округ Хоуп и стал ему всего лишь временным пристанищем. Эти уроды заставили Криса скитаться по горам. Возможно, они убили его, и койоты уже начали обгладывать его бездыханное тело. Возможно, его жена стала вдовой по их вине, а ребёнок Криса никогда не увидит своего отца. Это всё неправильно. Более неправильно, чем убить тех, кто собирается убить тебя или твоего друга. Когда Итан осмелился высунуться из-за капота и дрожащими руками нацелил пистолет туда, откуда, по его мнению, стреляли эдемщиики, всё кончилось. Он увидел лишь раскинувшиеся вдоль дороги тела в чёрных плащах с белыми крестами. Все сектанты были мертвы. — Эй, Шекспир, ты жив? — окликнула его Джесс, наконец позволив себе выпрямиться во весь рост. Итан поднял на неё глаза, и, видимо, нечто в его взгляде имело такую силу, что девушка невольно отступила. — Всё в порядке, — сказала она. — Мы победили. Успокойся. С трудом приходя в себя, Итан только потом заметил искру одобрения в выражении, написанном на её лице. Это было начало принятия, к которому он стремился. — Ну как ты? — оказавшийся рядом Акула помог Итану подняться. — Было просто отпадно, согласись? Итан не смог согласиться. У него до того дрожали колени, что без опоры он шатался, словно старый гнилой зуб. Привалившись к автомобилю, разукрашенному множеством чёрных дырок, он наблюдали, как Джесс выдёргивает из мёртвых врагов свои стрелы. Остальные участники поискового отряда обыскивали карманы и набедренные сумки эдемщиков, забирая всё, что могло бы им пригодиться. Итан подавлял тошноту. От одной мысли о прикосновении к трупу его начинало мутить. Он поделился этим с Акулой. Тот только безучастно пожал плечами: — К этому привыкаешь. Рано или поздно, — и выбросил окурок, притоптав его носком кроссовки. Итан не думал, что когда-нибудь привыкнет к такому. И всё же, сжимая рукой холодную рукоять пистолета, он ощущал себя куда увереннее.★★★★★
После того, как все трупы оттащили с дороги, поиски Криса заметно продвинулись. Итан не верил в свою удачу, но Джесс взяла отчётливый след. Группа двинулась вслед за ней пешком. — Постарайся быть тише полёвки, — сказала ему охотница. — Громкие шаги иногда могут стоить слишком дорого. Рэй Каннигем, которому принадлежал пистолет, разрешил Итану оставить его себе и даже одолжил две обоймы. Не стоит использовать то, чем не умеешь пользоваться, сказал он. Но лучше перестраховаться. — А до этого он был не заряжен? — спросил Итан, вгоняя в рукоять пистолета полный магазин. — Никак нет, — ответил Рэй. — Я что, похож на психа, который хранит заряженное оружие в бардачке? Итан невесело ухмыльнулся, чувствуя себя полным идиотом. Если над ним и посмеялись, то только про себя, не сказав ничего вслух. Итан счёл это хорошим знаком. Они двигались живой цепочкой, последовательность которой ни разу не нарушилась: сначала Джесс, потом Акула с Итаном и Рэем, замыкающими были два типа, имена которых Итан узнает многим позже. Изредка Джесс останавливалась, быстро окидывала лесистую местность через бинокль и знаками приказывала остальным разворачиваться. — Блокпост. Их там слишком много, — объяснила она, когда они обходили опасное место по широкой дуге. — Видимо, Помощник ещё сюда не добрался. — Помощник? — переспросил её Итан. Он неустанно знакомился с обитателями округа Хоуп, прекрасно понимая, что от этого может зависеть его выживание. «Знание — сила», — любила говорить ма, и, разумеется, она снова была дьявольски права. — Помощник шерифа Уайтхорса. Этот парень — что-то с чем-то, — неопределённо ответила Джесс. — Он вытащил меня из лап Иакова Сида, когда я сидела в клетке, словно одна из его грязных псин. Я знаю, о чём ты думаешь. Поверь мне, клетка — не худшее, что они делают. Тут творятся такие вещи, которых твоя тонкая натура просто не вынесет. Итан перестал оскорбляться пренебрежительному тону в голосах большинства Пум. Он и правда знал недостаточно. А ещё он остался в живых — великая привилегия с учётом разворачивающихся военных действий. В том, что вокруг происходит нечто похожее на Вьетнам или Афганистан, он ни капли не сомневался. И он с радостью заплатит за сладкую свободу парой беззлобных подколов. К тому же прозвище Шекспир было ему к лицу. Тем временем поиски Криса продолжались. Группа довольно далеко отошла от первоначальной точки — шоссе осталось далеко позади. Путешествие по каменным грядам вовсе нельзя было назвать простым, в особенности для Итана, привыкшего проводить свободное время за компьютером, а не в спортивном зале. Он пыхтел, изо всех сил стараясь не отставать от Джесс, но охотница часто исчезала из виду, взбираясь на вершины природных насыпей с легкостью горной кошки. — Он двигался строго на север, даже не пытаясь вернуться в тюрьму, — озадаченно комментировала Джесс все найденные следы, вселявшие надежду, которая стала вполне осязаемой. — Кто-нибудь из вас знает, как Крис ориентировался на местности? — Он здесь родился и вырос, — сказал Рэй Каннигем. — Он не мог просто взять и заблудиться. — Значит, он намеренно убегал. От чего-то или от кого-то. — Возможно, от самого себя, — неожиданно сказал Итан, обратив на себя всеобщее внимание. Его больше не мучила одышка. Он наконец начал что-то понимать. Картина, постепенно складывавшаяся в его голове на протяжении этих дней, наконец обрела ясность. У них с Крисом было кое-что общее, объединявшее добрых три четверти мирных жителей этого райского захолустного места. Все они боялись. — Здесь есть бар поблизости? — спросил Итан. Впервые за долгое время он ощутил прилив безоговорочной уверенности. Как автор, ухватившийся за идею. Всё будет именно так, подсказывала интуиция. И Итан решил ей довериться.★★★★★
Паб «Деревянный олень» закрыли почти сразу после того, как по окрестностям начала разрастаться секта Иосифа Сида. Крохотное уютное заведение «для своих» стояло прямо на дороге, ведущей к долине Холланд, одной из главных дорожных артерий округа. Поэтому «Олень» попал под прицел эдемщиков почти так же быстро, как и поселения с продовольственными лавками и прочие источники пищи, чистой воды и религиозно неустойчивых людей. — Они считают себя посланцами Божьими, а сами бухают, как свиньи, — сказала Джесс, когда они затаились позади заброшенного паба. — Наверняка внутри не осталось ничего приличнее персикового ликёра. Итан не пробовал персиковый ликёр, однако думал, что тому, кто твёрдо решил вусмерть напиться, хватит и его. — Позвольте мне пойти и поговорить с ним с глазу на глаз, — сказал Итан, разглядывая пустую парковку за домиком из деревянных брёвен. — Ты даже не знаешь, там ли он, — возразила Джесс. — Если там кто и есть, то сектанты с похмелья. И я уверена, что даже в полубессознательном состоянии они обращаются с пушками лучше тебя. Я не могу отпустить тебя одного. Итан усмехнулся. Её вывод не казался безосновательным. А ещё писателя приятно удивил тот факт, что этих людей всё же заботит сохранение его жалкой жизни. — Хорошо, — сказал Итан. — Но если Крис всё-таки там, пытается умереть от отравления спиртом, то говорить с ним буду я. Вам придётся выйти и сторожить выходы. Идёт? Охотница надолго задумалась и наконец кивнула. Итан представлял, каких усилий ей стоило согласиться. И он ценил её поддержку. Когда они с осторожностью пробрались в «Деревянного оленя», надеясь стремительно разыграть карту неожиданного и тихого нападения, внутри не обнаружилось ничего, кроме множества разбросанных по полу бутылок, гор битого стекла и дюжины перевёрнутых стульев. Паб был разрушен до основания. Эта гротескная картина надолго отложилась в сознании Итана. Он будто оказался в фильме про зомби. Половина населения Земли вымерла, тоскливо заявлял этот паб, превратившийся в одну гигантскую кучу бесхозных вещей. — Крис! Ты здесь? — позвал Итан, находясь под неприятным впечатлением от разрухи вокруг. С другой стороны зала, из-за барной стойки, заставленной пыльными стаканами, послышался отчётливый щелчок затворной рамы пистолета. — Кто здесь? — спросил мужчина голосом Криса Хэтсфилда. Было слышно, как у него здорово заплетается язык. — Лучше уходите. Иначе я буду стрелять. — Я лучше всех знаю, как хреново ты умеешь это делать, — сказал Итан, подходя ближе. — Это едва не стоило нам обоим жизни. Ты помнишь? Последовала короткая пауза. — Итан? — наконец воскликнул Крис, и за стойкой что-то загремело. — Чёрт, неужели это снова ты? Итан кивком головы указал Джесс на дверь, и она, не веря в исполнение договорённости, бесшумно вывела всех членов поисковой группы на деревянное крыльцо. Одни остались у главного входа, другие ушли на парковку — как и условились. — Как ты нашёл меня? — спросил Крис. Судя по шаркающим звукам, он поднимался на ноги, и это явно давалось ему непросто. Итан окончательно расслабился и устроился на одном из поднятых стульев, задвинутых за стойку. Он положил свой пистолет рядом с распечатанной ополовиненной бутылкой чудом сохранившегося односолодового виски и протёртым дочиста стаканом из прозрачного зеленоватого стекла. — Джесс Блэк выследила тебя, — объяснил Итан. — Она и ещё четверо ждут, пока ты наконец соберёшься домой. Крис появился на месте бармена, растрёпанный и почти в стельку пьяный. Он наклонил пузатую бутылку и нетвёрдой рукой плеснул в стакан куда больше, чем на два пальца. — Ты готов побеседовать со мной? — учительским тоном спросил Итан. — О чём? — пригубив виски, произнёс Крис. — Да так, о том о сём, — ответил Итан. — Например, почему ты, живой и относительно здоровый, прячешься в каком-то заброшенном баре, а не ухаживаешь за своей сходящей с ума женой. — Перестань давить мне на совесть, — поморщился Крис. — Я и так почти расплющился под её давлением. — Так в чём же дело, Крис? — Я не могу вернуться… Не могу, — он отпил ещё, собираясь с мыслями. — Ты видел, как я облажался там, у дороги. Я не могу защитить Линду и Криса-младшего. Я просто ничтожен. — Без тебя им будет гораздо хуже, чем с тобой, — заверил его Итан, и говорил он абсолютно честно. — Неужели ты просто оставишь жену одну, на сносях? — Она сильная, — Крис опрокинул в себя стакан. — Справится. Итан едва не подавился воздухом. Он бы никогда не позволил себе вот так запросто бросить Катрину, если бы они запланировали ребёнка. Впрочем, один только требовательный крик младенца, воспроизведённый в голове с писательской точностью, пускал табун мурашек по спине Итана. И вовсе не от нежной любви. — А ты сможешь жить без неё? — спросил он после некоторого молчания. Крис посмотрел на него. — Сомневаюсь, друг, — ответил он и вдруг сказал: — Это что, моя футболка? Они посмеялись, поговорили о чём-то ещё. Итан разрешил налить себе, слизнул немного со стенок, покривил ртом и отставил стакан. Он решил, что, каким бы мерзким ни был персиковый ликёр, он гораздо лучше, чем этот виски. — Послушай, это может показаться кошмаром. Чёрт, наверное, это и есть настоящий кошмар, — сказал Итан. — Я понимаю, что ты боишься, считая страх своей слабой стороной, но я тоже боюсь. И все эти люди в тюрьме — они тоже боятся до чёртиков. Но вспомни, что мы сделали на дороге. Мы поборолись за свои жизни и победили. — Это так, — медленно кивнул Крис. — Чёрт, это и правда так. — Если бы не ты, кто знает, где бы я был сейчас, — воодушевлённо продолжал Итан. — Они собирались сделать из нас безвольных кукол на ниточках, за которые можно дёргать как угодно, но мы выбрались благодаря друг другу. Ты знаешь, что это чистая правда. — Знаю, — ответил Крис, глядя на ополовиненную бутылку крепкого алкоголя. — И всё равно не могу отделаться от мысли, что все наши старания когда-нибудь пойдут насмарку. — Что ты имеешь в виду? — Эдемщики, они победят нас, — с горечью признался в своих догадках Крис. — Их куда больше, и они… не боятся умереть. В отличие от нас. — И это делает их безрассудными, — тут же ответил Итан. — Отсутствие страха отупляет не хуже самого страха. Они сражаются за того, кто распоряжается их жизнями, как деньгами. А жители Хоупа сражаются за дом, принадлежащий им по праву. Какое-то время они просидели в тишине, прерываемой лишь негромкими разговорами снаружи. Пару раз с оглушительным рёвом мотора по дороге проезжали машины. Потом Крис убрал бутылку виски в тайник за стойкой, тяжело вздохнул глядя в окно, выходящее в лес, и по-дружески хлопнул Итана по плечу. — Ладно. Пора возвращаться домой.★★★★★
Линда Хэтсфилд, увидев мужа живым, в очередной раз заплакала — теперь от счастья и облегчения. На эту трогательную сцену воссоединения семьи смотреть было куда приятнее, чем на то, что происходило в кабинете шерифа. Акула потом поклялся на всех своих забитых косяках, что чуть не прослезился. Итан ему не поверил, но улыбнулся. Вечером они стояли на северной стене, прямо под железными воротами. И несмотря на зарок Итана навсегда покинуть ряды курильщиков, передавали друг другу дымящуюся сигарету. Они это заслужили. Вдали, над вершинами Уайттейл, догорало закатное солнце. — Что ты будешь делать дальше? — спросил Акула. — Не знаю, — честно ответил Итан. — Шериф сказал, что каждую неделю кто-то из сопротивленцев пропадает без вести. Это неудивительно и всё равно печально. Джесс думает, что у меня неплохо получается искать людей. Не лучше неё, разумеется, но… Кажется, я могу быть полезным, раз заперт тут с вами. — Так ты остаёшься, красавчик? — Пока не найду выход, — Итан повернулся в его сторону. — А ты? — Смена обстановки мне не помешает. А к закидонам Уайтхорса можно и привыкнуть. В конце концов, не отрываться же мне с Ангелами до конца своих дней! — Верно, — Итан потушил сигарету о каменную поверхность стены. Прошлым вечером он бы ни за что не подумал, что согласится провести в тюрьме округа Хоуп ещё хотя бы несколько часов. А сейчас пришёл к выводу, что у него попросту нет другого выбора. В сложившихся обстоятельствах крыша над головой, медицинская помощь, хоть какое-то пропитание и сохранившие рассудок (или его подобие) люди — это лучше, чем ничего. Итан сунул руку в карман и ощупал значок, выданный Вёрджилом. Может быть, он оставит его себе хотя бы на память.