Трахтат о слезах и нежности

Вид Нью Йорка, открывшийся взору Мишель с высоты смотровой площадки Эмпайр-стейт-билдинг, захватывал дух своим холодным величием. Суровые линии небоскребов, искромсанная, рваная береговая линия Ист-Ривер и ярко-изумрудный остров Центрального парка, окруженного каменными джунглями из бетона и стекла, не давали ни единого шанса хореографу оторваться от окуляров смотрового телескопа, выставляя свои достоинства напоказ, словно кокетливые участницы конкурса красоты. Девушка с энтузиазмом направляла бинокль в разные стороны, искренне и по-детски радуясь возможности осуществить давнюю мечту: рассмотреть Большое яблоко с высоты птичьего полета, стоя на восемьдесят шестом этаже одного из главных достопримечательностей мегаполиса. Она так увлеклась, что чуть не подпрыгнула от испуга, когда Брэндон прошептал ей на ухо: — Нравится? — Господи милостивый! — Мишель отпрянула от телескопа, хватаясь за сердце. — Для тебя просто Брэндон, лапуля, — ухмыльнулся мужчина и протянул Мишель свою кожаную куртку. — Ты меня до чертиков напугал, — нервно улыбнулась девушка в ответ и, отойдя от телескопа, повернулась Брэндону спиной, вытягивая руки, чтобы ему было проще одеть ее. — Я случайно. Но признаюсь, вышло забавно, — он накинул изделие из кожи Мишель на плечи и добавил. — Вот. Так-то лучше. — Спасибо, — хореограф перекинула распущенные волосы на одно плечо и нырнула в такие теплые и такие родные объятья блондина. — И за это, — она обвела взглядом площадку, — большое спасибо. Мужчина крепче прижал ее к себе, ловя невероятный кайф от того, как отдельные волоски из ее густой копны, управляемые легким бризом, щекотали его щеку, как последние солнечные лучи грели лицо, и улыбался, закрыв глаза обращая лицо вслед уходящей за горизонт звезды. — Во сколько твой рейс? — уточнила девушка, вглядываясь вдаль продолжая прижиматься к груди молодого человека. — Не терпится от меня избавиться? — Брэндон чуть нахмурился, улыбаясь переведя взгляд на девушку. — Считаю сколько там уже накапало, — Мишель взглянула ему в глаза. — Сколько, ты говорил, стоит минута твоего времени? — Дорого, очень дорого, — выдохнул он, переведя взгляд на раскинувшийся у их ног предвечерний Нью Йорк. — Ну и сколько в итоге накапало? — Много, очень много, — тяжело и несколько обреченно выдохнула поступающую грусть от предстоящего расставания хореограф. — А учитывая, что у нас есть еще часов одиннадцать, то итоговая сумма: овердофига. Дело дрянь! — Почему же? — удивился ходу ее мыслей блондин. — Потому что, я теперь банкрот, — нервно хохотнула Мишель и взглянула возлюбленному в глаза. Брэндон поймал тот полушутливый, полу-обеспокоенный взгляд, от которого внутри что-то больно кольнуло, выдержал короткую паузу, будто найдя подтверждение чему-то, и серьезно возразил: — Банкрот здесь я. — Вот это поворот! — девушка смутилась подобному заявлению, но продолжала улыбаться. — А пояснительную бригаду можно? — Можно, но очень осторожно, — нагловатая ухмылка тронула его губы. «Ну вот как у него это получается? Только что говорил серьезно и опять все переводит в шутку», — негодование резко стукнуло по вискам хореографа. — Я жду! — потребовала она. — А все уже, — сощурил глаза блондин, коварно улыбаясь самыми уголками губ. — Что все? — Мишель слегка отступила, но рук, обнимающих его за талию, не расцепила. — А надо было раньше! — снова поддразнил Брэндон, умиленный ее забавным замешательством. — В смысле? — девушка нахмурилась. — Все! — блондин развел руки. — Мой лирический настрой закончился. — Ну, а как-то поднять его можно? — глаза девушки сверкнули смешливыми огоньками садящегося солнца. — Ты специально? — на этот раз смутился мужчина. — Что специально? — Мишель сделала вид, что не имеет ни единой идеи о чем идет речь, хотя внутри была готова прыгать от восторга того, как мастерски она обернула ситуацию и заставила его ломать голову над ее словами. — Вынуждаешь меня переводить все в пошлости? — Ну чуть-чуть да, — подтвердила девушка и снова прижалась к возлюбленному. — Поплатишься, лапуля, — пригрозил он, вскинув бровь. — Я же теперь банкрот, забыл? — напоминание тронуло его грудь дыханием горькой усмешки. — Могу предоставить рассрочку, — Брэндон простодушно пожал плечами. — Боюсь, проценты я не потяну, — Мишель подняла голову чуть выше и уткнулась мужчине в шею, вдыхая аромат дорогого французского парфюма. — Предлагаю обсудить условия за ужином. — Брэндон? — внезапно серьезно позвала партнера Мишель. — Мишель? — он отозвался мгновенно, и интонация его вторила своим внимательным настроем тону девушки. — Насчет ужина… — начала она. — Слушаю. — Давай отменим бронь и останемся в отеле? Закажем обслуживание в номер и просто побудем вдвоем. — Как твоей душе угодно, — улыбнулся он и прижал Мишель крепче к себе. Они простояли в объятьях друг друга некоторое время, пока наконец не решили, что на сегодня им хватит достопримечательностей, и перед тем как вернуться в отель, договорились выпить кофе. Брэндон мертвой хваткой вцепился в ладонь Мишель и повел ее к лифту, но кое-что неожиданное застало их врасплох и заставило отложить план на пару минут, ибо уйти в подобный момент было бы чрезвычайно невежливо: высокий темнокожий мужчина опустился на одно колено перед своим избранником, раскрыв маленькую коробочку легко угадываемого цвета Тиффани с бриллиантовым кольцом. Избранник его закрыл рот руками, а из его глаз хлынули слезы счастья. Предложение руки и сердца было неожиданностью не только для мужчины, но и всех присутствующих, включая Брэндона и Мишель. Под яростные аплодисменты со свидетелей он зашептал: «да, да, да…» и ринулся покрывать поцелуями лицо своего теперь уже жениха. Мишель захватили эмоции, которые передались от пары всем присутствующим, что она неистово хлопала в ладоши, глядя на них таких счастливых и влюбленных, пока Брэндон не вырвал ее из этого чудесного момента своим холодным: «идем». Мужчина воодушевился тем фактом, что наконец-то они могут покинуть смотровую площадку и пойти поесть. Он был чрезвычайно доволен собой, потому что его сюрприз удался, и радость Мишель, его девушки, которая ему все уши прожужжала про то, как давно она мечтала подняться на самый верх Эмпайр-стрейт-билдинг, кружила голову свой заразительной натурой. Однако к его собственному смятению, он него не укрылось, что после сцены с помолвкой хореограф несколько притихла и на вопрос «все в порядке?», ответила: «в полном». Все дорогу до кафе девушка не проронила ни слова. Данное обстоятельство насторожило мужчину, но Брэндон пришел к выводу, что если произошло что-то действительно важное, то она сама об этом скажет. Но Мишель молчала. Молчал и он…

***

«Мечты. Лучше им никогда не сбываться», — грустно подумала Мишель, сделав глубокий вдох, всматриваясь в лица случайных прохожих, снующих мимо нее. Девушка стояла у входа в кофейню Best Bagel & Coffee в самом сердце Манхэттена в ожидании своего спутника, который, зашел кофейню за жидкой бодростью молотой арабики и, по заявлению местных жителей, самыми лучшими бейглами с лососем на острове. Сославшись на то, что в кафе было переполнено посетителями этим весенним вечером, хореограф предложила молодому человеку купить кофе и что-нибудь перекусить, пока у нее будет немного времени прийти в чувство от того, что ей пришлось перенести ранее. Сцена предложения руки и сердца, разыгравшаяся у нее на глазах в одном из самых романтичных мест мегаполиса, никак не выходила из головы и пробудила своей яркостью и эйфорией тайные страхи и желания хореографа. Желание ее было просто и до недовольства типично для девушки, пребывающей в длительных отношениях: быть его. Быть с ним всегда, а не пару изумительно волшебных дней раз в несколько долгих, терзающих ноющей болью в груди месяцев. Болью осознания того, что это невозможно. Брэндон ясно дал понять, что не намерен связывать себя узами брака с кем бы то ни было, во-первых, в силу своего свободолюбивого характера, а во-вторых, потому что в данный момент блондин был женат на своей работе. Мишель пошла на эти отношения осознанно, отказавшись противиться воле своего сердца, но оно, кровожадное и ненасытное, требовало больше, и порой необходимо было время чтобы его утихомирить. Брэндон задерживался и это было ей на руку: чем дольше его не было, тем больше у нее было времени, чтобы заткнуть внутренних демонов, нашептывающих сомнения о правильности ее решения оставаться с ним несмотря ни на что. Мишель сунула руку в карман джинс, чтобы в сотый раз проверить телефон — не пришел ли ответ от Молли на сообщение сестры, которая не могла не поделиться радостным событием: она наконец-то сделала то, чего так долго хотела — поднялась на Эмпайр-стейт-билдинг. Радость осуществления одной мечты обернулась горечью невозможности исполнения другой, поэтому девушка прибегла к единственному средству, раз за разом спасающего ее от нахлынувшей волны грусти: связаться с сестрой, ее собственным спасательным кругом, никогда не дававшим ей утонуть в пучине негативных переживаний и каждый раз вытягивающим ее на поверхность своей неугасающей жаждой жизни и несколько пофигистичным отношением к неудачам. На экране смартфона всплыло новое оповещение о текстовом сообщении от Молли: «ААААААААА блин как круто!!! Поздравляю! 1» Мишель набрала быстрый ответ: «АААААААА спасибо!!! Как ты там, мышонок?» Младшая сестра не медлила и откликнулась сразу же: «У меня все ОК. Обо мне не думай. Развлекись там хорошенько. Брэнди привет XOXO». «Передам! XOXO» — быстро напечатала Мишель и подняла глаза, реагируя на звук. Дверь кофейни, негромко хлопнув, закрылась за мужчиной, вышедшим из заведения. В руках Брэндон держал два картонных стакана в поставке и бумажный пакет, наполненный свежей выпечкой. Мишель ему благодарно улыбнулась, убрала устройство обратно в карман и забрала кофе, вынув по очереди стаканы из контейнера, один из который протянула Брэндону. — Пройдемся? — спросил он. — Угу, — озвучила свое согласие Мишель, глядя блондину в глаза. Брэндон заметил, что его девушка за короткое время его отсутствия приободрилась и, улыбнувшись ей, слегка кивнул. Стоило им сделать несколько шагов как высокий и резкий звук нового сообщения дзынькнул у Брэндона в переднем кармане джинс. Под вопросительным взглядом девушки мужчина вручил ей пакет с бейглами, вынул устройство. Короткий взгляд на на экран гаджета вызвал у мужчины широкую улыбку. Бровь Мишель поднялась в немом многозначительном замешательстве. Блондин протянул ей телефон, показывая сообщение от Молли. «Не облажайся». Неодобрительно покачав головой, Мишель все же улыбнулась, будучи безмерно благодарной судьбе за сестру.

***

Как она и просила, они остались ужинать в отеле, чтобы провести время только вдвоем. Ужин был приятным во всех отношениях: Брэндону нравилось все — от блюд до разнообразия напитков, но больше всего ему нравилось, что она оказалась права, изъявив желание уединиться в их последний вечер перед неопределенной по времени разлукой. Разместившись в ротанговых креслах просторного балкона их номера, они наблюдали как Нью Йорк подмигивает им мириадами огней, от которых становилось уютно и немного грустно. Девушка опрокинула бокал, выпивая остатки виски до дна, и, оставив его в сторону, поднялась пританцовывая, так как из динамиков заиграла ритмичная зажигательная песня с до невозможности трагичным куплетом. Закрыв глаза, она полностью отдалась ведомой ее мелодии, плавно покачивая бедрами в то же время имитируя руками движения воды. Причудливая комбинация хип-хопа и восточного танца походила на магию, и Брэндон, все еще потягивающий обжигающую нутро водку из ячменя, не отводил от Мишель взгляд. Холодные голубые глаза ловили каждое движение, заставляя мужчину невольно восхищаться изгибами, пластичностью и чувством ритма девушки. Она, заметив его темный жадный взгляд, поманила его пальцем, и блондин поддался искусительному зову. Он встал, подошел вплотную и обвил руками ее тонкую талию. Мишель продолжала двигаться, не разрывая кольца его объятий, положив руки Брэндону на плечи. Как внезапно, не улыбаясь, строгая и целомудренная, застыла в вызывающей позе, закинув ногу ему на бедро. Она почувствовала как огонь обжигающих ее ногу кончиков пальцев вторил горячему дыханию мужчины на ее шее. Она манила его, дразнила, протягивая ладони так близко к его лицу, что его мозг порождал иллюзию прикосновений, девушка, но не касалась его, и от этого у Брэндона срывало крышу. Не желая терпеть ни секунды более, он подхватил Мишель под ягодицы, усаживая себе на бедра, поднес ее к столу, с которого девушка смахнула бутылку и стаканы на пол и мягко на него опустил. Его руки скользнули под подол ее платья и, крепко вцепившись в ее попку, придвинули девушку вплотную. Их губы сомкнулись в блаженно-греховном до исступления поцелуе, а чуть дрожащие от нетерпения пальцы то нежно, то требовательно гладили, царапали ногтями, щипали кожу партнера под одеждой. — Мишель, ты… — простонал Брэндон будто опьяненный. — Я твоя… — отозвалась хореограф, покрывая шею возлюбленного нежно терпкими поцелуями, расстегивая при этом его ширинку. — Моя… — повторил он и взглянул Мишель в глаза. Не осмеливаюсь прерывать зрительного контакта, хореограф выгнула спину, прижимаясь грудью к его груди и почувствовала, как Брэндон, медленно выдохнув, отодвинул её трусики в бок, медленно, словно боясь спугнуть хрупкую природу момента, вошел в нее. Мишель сейчас же обхватила его шею руками и прижала к себе, в то время как блондин медленно, но верно, не оставляя не единого шанса дышать полной грудью, наращивал темп. Волна одуряющих ощущений разлилась от низа живота по всему телу, которое Мишель больше не могла контролировать, шумно вздыхая Брэндону в ухо. Вдохи те балансировали на грани крика от удовольствия, получаемого от самого процесса слияния. — Брэндон, я сейчас… О! А-а-а, — пальцы Мишель вцепились ему в воротник. Мужчина не ответил, лишь начал двигаться интенсивнее, раз за разом проникая рваными резкими толчкам внутрь гостеприимной нежности ее тела. От беспощадности его ласк Мишель теряла голову, концентрируясь на том как блондин, надежно обхватив ее за ягодицы, вбивался в нее, пока не почувствовал как девушка сжала бедра на его талии, сигнализируя тем самым о подступающей эйфории экстаза. Толки стали жестче и интенсивнее, вызывая шквал эмоций, рожденный коктейлем гормонов, бушующих в крови. Мишель, достигнувшая пика, сжала его орган мышцами низа живота, томно вскрикнув, и Брэндон финишировал вслед за ней, взрываясь словно теплое шампанское, перегретое на солнце, у которого едва тронули пробку. — Лирический настрой все же поднялся, как я погляжу, — удовлетворенно выдохнула девушка. — Ну что я могу сказать, лапуля? С тобой я сам Бенни Барт! — хмыкнул блондин в ответ и крепко обнял Мишель.

***

Утро следующего дня наступило непростительно скоро. Хореограф, сладко спящая на белых простынях, потянулась, не размыкая век и прислушалась: по комнате кто-то быстро, но бесшумно ходил. Она открыла глаза, села, натягивая одеяло на обнаженную грудь, и увидела, что ее возлюбленный торопливо собирает вещи и пакует их в небольшой по объему чемодан. — Тебе уже пора? — вызванный обеспокоенностью и негодованием вопрос сам вырвался из груди. Брэндон открыл было рот, чтобы ответить, но его прервал громкий звонок телефона, стоящего на прикроватной тумбочке. Он сейчас же к нему подошел и взял трубку. — Отлично. Спасибо! — поблагодарил блондин администратора и, завершив разговор с работником отеля, обратился к Мишель. — Машина уже ждет внизу. — Почему ты меня не разбудил? — девушка почувствовала ком, подкатывающий к горлу, почувствовала как на глазах стали наворачиваться слезы, но держалась, потому что не хотела, чтобы он запомнил их последние минуты вместе, омраченными ее безудержным плачем. — Не смог, — серьезно ответил Брэндон, сел на кровать рядом с ней и протянул конверт. — Держи. — Что это? — Два билета с открытой датой до Лондона. Прилетишь ко мне с Молли, когда у нее начнутся летние каникулы. Мишель не знала, что ответить. Все слова, вплоть до банального «спасибо» были вытеснены из груди обуявшей горечью неминуемого расставания. Она смотрела на конверт и не могла поднять глаз, потому что знала, если она посмотрит в его наглые, нежные, бездонные голубые глаза, то не сможет его отпустить. Брэндон понял, что ее молчание вызвано нежеланием лгать и умолять, но выражение ее лица кричало о ее состоянии своей красноречивостью: щеки и кончик носа заалели, глаза и губы чуть опухли, а брови сдвинуты к переносице. Мужчина придвинулся ближе, взял Мишель за подбородок и взглянул в глаза. — Мишель, помнишь я вчера сказал, что из нас двоих банкрот я? Мишель закивала точно маленькая девочка. — Минута моего времени стоит целое состояние, но каждая минута с тобой… бесценна… Подобное откровение застало хореографа врасплох, и она кинулась обнимать блондина за шею, уткнувшись носом ему в плечо. Он прижимал девушку к себе, целуя ее щеку, шею, плечо. Мишель немного отстранилась и Брэндон смог разглядеть ее лицо — раскрасневшееся, но счастливое. Он подался вперед, ловя ее соленое дыхание упоительно долгим поцелуем. — Так, а теперь серьезно, — Брэндон ехидно и смущенно улыбался. — По шкале от одного до десяти насколько мое признание было кринжовым? — Одиннадцать, — рассмеялась Мишель, закрывая лицо конвертом.