As The White Went Down

      Вопреки совету Лань Чжаня, Вэй Усянь заснул только под утро. Он лишь притворился спящим, когда свеча догорела, а чертежи стало трудно разбирать. Тогда он сложил бумаги на пол рядом с кроватью и сонно моргнул, глядя на неподвижное тело Лань Ванцзи — тот спал, не проснувшись ни разу за ночь, у Вэй Усяня так никогда не получалось — и лёг рядом. Он лежал с закрытыми глазами, соприкасаясь с мужем плечами, слушая его спокойное, размеренное дыхание.       Когда Лань Ванцзи зашевелился, Вэй Усянь был как раз на грани сна и бодрствования. Он слышал, как изменилось дыхание Лань Ванцзи, почувствовал, как мягко прогнулась постель. Лань Ванцзи коснулся сухими мягкими губами его лба, и это последнее, что запомнил Вэй Усянь, прежде чем скользнуть в объятия сна.       Он проснулся с болью в затёкшей шее, чувствуя, как пересохло во рту. Он сглотнул, открыл глаза и поморгал, потягиваясь, прежде чем оглядеться по сторонам. Лань Ванцзи сидел за низким столом, и, кажется, писал что-то. Волосы его были распущены, лишь лента собирала часть из них в свободный узел на затылке — остальные каскадом спускались на плечи и по спине. Он был одет лишь в белые нижние штаны и шёлковую нижнюю рубашку, настолько прозрачную, что во рту Вэй Усяня пересохло ещё больше, от одного только вида нефритовой кожи, двигающейся под тонкой тканью, когда тот размеренно переворачивал страницы. Вэй Усянь улыбнулся сам себе, поворачиваясь и утыкаясь лицом в подушку Лань Ванцзи.        — У достопочтенного Ханьгуан-цзюня нет занятий сегодня?       Руки Лань Ванцзи замерли, он медленно повернулся к Вэй Усяню и покачал головой, слегка склонив её. Вэй Усянь заметил, что не только короны не было в его волосах, но и лобной ленты на лбу. Он бросил быстрый взгляд на столик возле их постели и заметил её там, свёрнутую прямо в центре. Вэй Усянь встал с кровати, касаясь деревянного пола босыми ногами, взял ленту в руки и подошёл к Лань Ванцзи.       Опустившись перед ним на колени у стола, он натянул ленту между пальцами, позволив серебряному украшению в виде облака скользнуть в самый центр, обтягивая тонкую ткань своим весом.       — Могу я?       Лань Ванцзи отложил бумаги в сторону и склонил голову, прикрыв глаза и дрогнув ресницами, ожидая, пока Вэй Усянь завяжет узел.       — Доброе утро, Лань Чжань, — прошептал Вэй Усянь, и, когда тот поднял голову, встречая его взгляд, поцеловал в щёку.       И был вознаграждён ответной лёгкой и нежной улыбкой. Он придержал свои порывы дальнейших нежностей, опасаясь скорого возмездия за эти шалости, так что просто устроился рядом, касаясь своим плечом плеча мужа, предлагая посильную помощь.       Они провели следующие несколько часов, читая письма от других орденов по всей округе, письма из маленьких городов, деревень и даже от отдельных семей — от всех, кому нужна была помощь. На последние письма они ответили лишь к окончанию позднего завтрака, и Вэй Усянь просто забрал кисть из рук Лань Ванцзи.       — Итак, — начал Вэй Усянь, откладывая её в сторону и потягиваясь, — куда мы направляемся?       — На Тигриный Холм, — ответил Лань Ванцзи, аккуратно укладывая письма в деревянную коробку. Обвязав её ленточкой, он медленно поднялся на ноги.       — Разве не туда ходили детишки в прошлый раз? — Вэй Усянь моргнул. — С Вэнь Нином?       — Мгм.       — Значит ты хочешь проверить, не случится ли это снова, — произнёс Вэй Усянь.       Лань Ванцзи кивнул.       — Ты читал отчёт.       Вэй Усянь встал из-за стола и направился к их общему шкафу.       — Лань Чжань, как думаешь — что это было тогда?       Он услышал шорох ткани и неопределённый звук.       — Демон, возможно.       — Сычжуй не видел его? — спросил Вэй Усянь, протягивая Лань Ванцзи бело-голубое ханьфу, отделанное нефритом и белым кружевом.       Лань Ванцзи покачал головой и добавил:       — Не это. Белое.        Вэй Усянь отвернулся к шкафу, скривившись.       — Тебе придётся быть конкретнее.       — Выбери сам.       Вэй Усянь улыбнулся, зарываясь в непомерное количество нарядов Лань Ванцзи.       — А у нас получится заскочить в Фэнцяо?       В этот раз он протягивал мужу белое ханьфу со слегка заострённой линией плеч и широким парчовым поясом.       Лань Ванцзи одобрительно кивнул.       — Ученики в прошлый раз останавливались в гостинице неподалёку от Кленового Моста.       — О, если мы рано закончим, сможем посетить городской рынок, — произнёс Вэй Усянь и принялся одеваться.       К моменту, как он закончил, Лань Ванцзи был уже полностью одет и держал в руке меч.       — Ай-яй, Лань Чжань. Кажется, чего-то не хватает.       Лань Ванцзи слегка склонил голову набок в недоумении.       Вэй Усянь ухмыльнулся, указывая на отсутствие короны на его голове.       — Возможно, немного роста.       На лице Лань Ванцзи промелькнуло понимание.       — Возможно, Вэй Ин должен найти её для меня.       — Такой требовательный, — проворчал Вэй Усянь, оглядывая Цзинши. Поиски не принесли результата, и он обернулся к мужу с обезоруживающей улыбкой и приподнятыми плечами.       Губы Лань Ванцзи сжались в тонкую линию.       — Вэй Ин.       — Ладно, ладно. Она, скорее всего, всё ещё… в библиотеке, — признался Вэй Усянь. — Мне сходить поискать?       Уши Лань Ванцзи, не прикрытые волосами, запылали.       — Не надо.       Вэй Усянь отчаянно попытался подавить предательский смех над откровенным стыдом Лань Чжаня, и отвернулся обратно к шкафу, чтобы спрятать лицо.       — Как насчёт того, чтобы надеть какую-нибудь из твоих прежних? — он откашлялся. — Мне всегда казалась привлекательной та, что ты носил во время Аннигиляции Солнца.       Вэй Усянь услышал порывистый вздох Лань Ванцзи.       — Это да, Лань Чжань?       — Да, Вэй Ин.       Они встретились с учениками у входа в Облачные Глубины, и Вэй Усянь еле сдержал смешок при виде недоумения на их лицах, когда те уставились на причёску Лань Ванцзи.       — Ханьгуан-цзюнь? — спросила одна из них, молодая девушка с длинными чёрными волосами, доходящими до талии. Её брови, казалось, готовы были взлететь прямо к лобной ленте. — Что-то случилось?       Это, кажется, подстегнуло остальных учеников. Те тут же настойчиво, но не теряя почтения в голосе, зашумели.       — Ханьгуан-цзюнь, вас разжаловали?       — Всё дело в политике?       Лань Ванцзи мельком взглянул на Вэй Усяня, не теряя твёрдости осанки и спокойного выражения лица, если не считать слегка порозовевших щек.       — Ничего не случилось, — коротко ответил он. — Все готовы?       С общим одобрительным гулом они отправились в путь.       До Фэнцяо они добрались за несколько часов и оставили большую часть своих вещей в гостинице у Кленового Моста. Лань Чжань говорил с хозяином, голосом спокойным, как всегда, и если бы не легкое напряжение, сковавшее его плечи, Вэй Усянь мог бы поверить, что он так же бесстрастен, как и любой, кто вырос в клане Лань.       Вэнь Нин ждал их снаружи гостиницы, хоть Вэй Усянь и просил его зайти уже несколько раз. Сычжуй и Цзинъи разговаривали с остальными учениками, раздавая советы и рассказывая о прошлых своих ночных охотах тем, для кого эта являлась первой. Вэй Усянь присоединился к Лань Ванцзи у стойки, приобнимая того за талию и замечая, каким натянутым стал от этого его голос. Он видел, как тот пытался подавить лёгкую улыбку.       Хозяин заверил, что комнаты будут полностью готовы к моменту, когда они вернутся обратно, так что они избавились от лишнего груза и снова двинулись в путь. Дорога на гору Хуцю была достаточно крутой, некоторые тропинки были покрыты льдом, который было трудно разглядеть в полутьме. Они ориентировались на храм Юньянь слева от них, стараясь делать краткие остановки каждый час, чтобы привыкнуть к изменению высоты. Вэй Усянь был совершенно уверен, что Лань Чжань совершал эти остановки больше ради него и Вэнь Нина, чем ради своих собственных учеников, которые, прожив всю свою жизнь в горах Гусу, несколько привыкли к разреженному, холодному воздуху.       Чем ближе они были к храму, тем напряжённее становилась атмосфера. Сычжуй бросал на Лань Ванцзи неуверенные взгляды, однако, не решался заговорить с ним. Вэй Усянь вспомнил первое письмо в Гусу Лань из Кленового Моста — о призраках мёртвых монахов, заполнивших храм. Он повернулся к Сычжую.       — А-Юань, ты входил внутрь в прошлый раз, да?       Сычжуй сбился с шага, а затем пошёл быстрее, поравнявшись с Вэй Усянем.       — Да, старший Вэй. Мы нашли множество мёртвых тел, но никто из них не был одержим. Не было и следов присутствия призраков или духов, — он замолчал на мгновение, прежде чем продолжить. — Мы покинули храм и вернулись обратно, когда Вэнь-гэгэ стало нехорошо. Думаете, что это всё-таки призраки, и мы просто не сумели их обнаружить?       Вэй Усянь хмыкнул.       — Возможно. К счастью, учитель Вэй с вами, чтобы вести и направлять. Я повидал немало призраков и злобных духов за свою жизнь! За прошлую, во всяком случае.       Лань Ванцзи поднёс к лицу руку, и Вэй Усянь перевёл на него взгляд как раз вовремя, чтобы заметить, как тот коротко зевнул.       — Ай-яй, Лань Чжань, ты разбиваешь мне сердце! Я что, настолько занудный? Обычно это ты занудный, — разнылся Вэй Усянь преувеличенно драматично, лишь для того, чтобы насладиться зрелищем расширенных в удивлении глаз Лань Ванцзи.       Конец фразы утонул в дружном хоре ахов и вздохов, большинство учеников смотрело на него с ужасом на лицах. Тишина затягивалась до тех пор, пока младшие из учеников не сумели выйти из ступора.       — Как может старший Вэй считать Ханьгуан-цзюня занудным?       — Ханьгуан-цзюнь такой крутой!       Вэй Усянь поднял руки вверх.       — Хорошо, хорошо, ладно! Я вас услышал. Приношу извинения за свои неосторожные слова. А теперь, можем мы продолжить путь, прежде чем замёрзнем насмерть? Одной смерти мне уже хватило, спасибо.       Они достигли храма как раз к полуночи.       Трудно было смотреть на него — высокий и зловещий — не опасаясь, что он вот-вот готов обрушится, погребая всех под собой. Вэй Усянь вошёл первым. Несмотря на все их опасения, местные жители уже убрали тела погибших монахов, оставив храм пустым, но пятна крови всё ещё украшали пол там, где раньше лежали мёртвые. В воздухе витал гнилостный запах, несмотря на холодный ветер, проникающий через прорехи в стенах. Вэй Усянь думал, что это всё не должно было быть настолько знакомо, но оно было.       Они делали всё быстро. Вэй Усянь повёл учеников по заброшенным залам храма после того, как Лань Чжань дал им тихие наставления относительно безопасности. На вершине храма, Лань Ванцзи и Сычжуй опустились на землю рядом, чтобы вместе сыграть призыв и попытаться получить ответы у духов. Вэй Усянь оставил их, решив обыскать место сам, но даже чувствуя притяжение тёмной энергии, чем-то острым, но сладким оседающей на языке, он не мог определить точно её источник.       Они решили вернуться в гостиницу, чтобы отдохнуть и вернуться завтра снова, когда Вэй Усянь заметил, что Вэнь Нина среди них не было. Сычжуй озвучил этот так и не заданный вопрос, что крутился в голове Вэй Усяня, и Вэй Усянь заметил, как глаза Лань Ванцзи слегка расширились, а хватка на мече стала крепче. Он повернулся к ученикам.       — Побудьте здесь пока, ладно? Мы с Лань Чжанем скоро вернёмся.       По обыкновению послушные ученики остались снаружи, а они вернулись обратно в храм. Вэнь Нин обнаружился в личных покоях настоятеля, рассматривающий что-то на полу спиной к двери. Вэй Усянь сглотнул, чувствуя, как пересохло в горле, и явно игнорируя застывшего рядом с ним в стойке мужа.       — Осторожно, — тихо произнёс Лань Ванцзи, словно опасаясь, что что-то могло пойти не так, и это вызвало куда больше раздражения в Вэй Усяне, чем должно было. Он шикнул на него в ответ и сделал ещё один шаг вперёд.       Вэнь Нин повернул к ним своё бледное лицо с расширенными глазами, крепко сжимая в пальцах длинную деревянную шкатулку. Вэй Усянь тут же расслабился.       — Ох, Вэнь Нин, разве тебе не хватило игл в своём теле на всю жизнь? Вэнь Нин опустил взгляд на шкатулку, затем перевёл обратно на него, прошептав имя Вэй Усяня. Голос его дрогнул.       Вэй Усянь вздохнул и потянулся за шкатулкой. Рука Лань Ванцзи тут же метнулась вперёд, удерживая его. Вэй Усянь повернулся к нему, оказавшись, внезапно, меж двух огней: широко раскрытых глаз Вэнь Нина и прищуренных глаз Лань Ванцзи, не сводящих с Вэнь Нина взгляда.       — Ай-яй, Лань Чжань. Успокойся, это же всего лишь Вэнь Нин и самые обычные акупунктурные иглы в шкатулке, — рассердился Вэй Усянь, отталкивая руку Лань Ванцзи, и тот, крайне неохотно, всё же опустил её. Вэй Усянь протянул открытую ладонь Вэнь Нину, но тот покачал головой.       — Могу я оставить её себе? Вэй Усянь почувствовал, как затянулся узел у него в груди при мысли о Вэнь Цин. Он кивнул, прежде чем осознал это, и заметил, как помрачнело лицо Лань Ванцзи рядом. Его недовольство он проигнорировал.       На пути обратно Вэй Усянь несколько раз косился на Лань Ванцзи, но тот не смотрел на него вовсе, пристально наблюдая, вместо этого, за Вэнь Нином, следя за каждым его движением. Вэй Усянь до боли прикусил губу, пытаясь вернуть спокойствие.       Ученики снаружи ждали именно там, где они их и оставили. Вэй Усянь заметил, как заметно расслабились они, едва увидев их в дверях.       — Ханьгуан-цзюнь, старший Вэй, вы нашли что-нибудь? Со старшим Вэнь всё в порядке? — тут же спросил Цзинъи от имени всех остальных учеников, смутно встревоженных, но наполненных верой в своих лидеров. Ну, по крайней мере, в одного из них.       Вэй Усянь моргнул. Секунды утекали как вода сквозь пальцы, а Лань Ванцзи словно и не собирался отвечать. Вэй Усянь заметил лёгкое беспокойство на лице Сычжуя и решил взять всё в свои руки.       — Конечно же, всё в порядке. Мы все можем возвращаться в гостиницу, попробуем поискать следы завтра, как только проснётся младшее поколение. Правда, Лань Чжань? Лань Ванцзи ответил самым уклончивым хмыканьем, которое Вэй Усянь когда-либо от него слышал. Сонливость тут же исчезла с лиц учеников, глазевших теперь на них двоих с необычайным интересом. Рука Вэй Усяня сама по себе потянулась к поясу, где крепилась флейта, чтобы занять пальцы уже привычным кручением, но не нашла её там. Затылок начало покалывать.       — Есть что-то, о чём я должен знать, Лань Чжань? — в его голосе звенело раздражение, и он надеялся, что ученики этого не заметят.       Лань Ванцзи даже не смотрел в его сторону — его полный подозрений взгляд был прикован целиком и полностью к Вэнь Нину. Вот он стоял неподвижно, как воплощение спокойствия, лишь волосы слегка развевались по ветру. А вот он пришёл в движение, неожиданно двинувшись вперёд, наступая на Вэнь Нина, пока тот не упёрся спиной в каменную стену храма.       Вэнь Нин поднял руки к груди, всё ещё сжимая в пальцах резную даосскую шкатулку. В тишине горной вершины, нарушаемой лишь звуками ветра, голос Лань Ванцзи звучал слишком резко, тон был слишком жёсткий, чтобы использовать его в разговоре не то, что с другом — даже с едва знакомым.       — Отдай её мне.       Краем глаза Вэй Усянь заметил, как одна из учениц сделала шаг назад, сжимая меч до побелевших пальцев. Выбившаяся из её причёски прядь прилипла к влажной щеке. Вэй Усянь почувствовал, как его охватил жар, падающие снежинки, казалось, таяли, едва касаясь его. Ученица встретилась с ним взглядом и неуверенно повернулась к Лань Ванцзи:       — Ханьгуан-цзюнь?       — Что ты делаешь, Лань Чжань, — раздражённо выдохнул Вэй Усянь.       Вэнь Нин яростно покачал головой, крепче сжав шкатулку, прижимая подбородок к груди и шевеля посиневшими губами.       — Нет, — ответил он Лань Ванцзи один раз, потом ещё раз и ещё, и голос его был едва различим на фоне бушующего ледяного ветра.       — Сычжуй, отведи учеников обратно в гостиницу, — произнёс Лань Ванцзи, даже не обернувшись.       Сычжуй тут же кивнул, и воздух наполнился нестройным хором озадаченных, но покорных «Да, Ханьгуан-цзюнь». Они поспешно отправились в путь, оставляя Вэй Усяня с испуганным Вэнь Нином, прижатым к стене, и невыносимым давлением, распирающим его череп.       — Я думал, что весь смысл позволения великого Ханьгуан-цзюня присоединиться, был в том, чтобы слушать меня! — недовольно высказал Вэй Усянь, хватая Лань Ванцзи за руку.       Лань Ванцзи попытался стряхнуть его ладонь, но хватка Вэй Усяня становилась только крепче. Меч Лань Ванцзи мелькнул в опасной близости от Вэнь Нина во время этих попыток освободиться, и тот, наконец, поднял голову. Глаза его, абсолютно белые, были затянуты мутной полупрозрачной пеленой.       Лань Ванцзи прекратил вырываться.       — Вэй Ин.       Вэй Усянь заметил узоры тёмной энергии на коже Вэнь Нина, извивающиеся, меняющиеся.       — Лань Чжань?       — Ты можешь его успокоить, — тихо, но уверенно произнёс Лань Ванцзи, заставив Вэй Усяня резко выдохнуть. Витки тёмной энергии окутали Вэнь Нина практически полностью, пульсируя угрозой.       — Тогда отойди, Лань Чжань, — кивнул он.       — Но твоя флейта…       — Я всё ещё могу свистеть, просто… — ему не пришлось договаривать, Лань Ванцзи уже отступил назад, но не отвернулся и меча не опустил. Вэй Усянь закрыл глаза и, очистив сознание, издал сви…       Звёзды были первым, что он увидел, открыв глаза. Снежинки мягко ложились на его лицо, тут же тая и оставляя после себя влажные, холодящие кожу следы; путались в ресницах, заставляя глаза слезиться. Спина затекла настолько, что он с трудом её ощущал. Одежда насквозь промокла.       Он пошарил вокруг в поисках флейты, но нащупал только лежащий рядом меч. В ушах всё ещё гремел дикий рёв, раскалывающий череп и заглушающий все остальные звуки. Он поднял руку к лицу, вцепившись пальцами в онемевшие губы, проверяя, шевелятся ли они. И, сколько бы он ни впивался в них застывшими пальцами, они ни разу даже не дрогнули. Он не говорил, он не свистел.       Вэй Усянь медленно поднялся.       Мир покачнулся. Он видел грязь на земле, короткие стволы деревьев с засыпанными снегом листьями, тяжелыми и трепещущими на ветру, пульсирующие нити тёмной энергии, клубящиеся вокруг него, покосившийся храм. Он заметил белые одежды учеников ордена Лань, сбежавших вниз по крутому горному склону прочь от него, сбившихся в кучу за линией деревьев на значительном расстоянии. Внезапное осознание, что он каким-то образом облажался, накрыло его с головой.