Медицинский кодекс

      Первая половина дня прошла спокойно. Чуя надеялся, что Акутагава не убил Накаджиму, и его интерны спокойно работают в приемном. Появившаяся заведующая психиатрией вызывала нервную дрожь своей улыбкой. Нет, не потому, что эта женщина никогда не улыбалась. Просто сейчас это было слишком искренне. Неужели ещё один его пациент — псих? — Да ну тебя. Ты его забираешь? — он повернулся и вяло уставился на неё — Нет, с чего ты решил? — Ты улыбаешься. – Коё впала в некий ступор. — Я что, не могу улыбаться? — улыбка моментально пропала. — Нет, ты лучше улыбайся. Так что, он твой? — К сожалению, по данным и по ориентации — нет. — Да, она пошутила. Что ещё больше удивило Чую. — Он гей? — Да, – она протянула тонкую папку. – Заметки во время опроса. Нужно для отчёта. Оригинал будет у меня. — Хорошо, спасибо, Коё, – какое-то время назад они тесно общались. Озаки дала обещание, что найдет парня «никчёмному коротышке». И нет, он благодарил её не за то, что она нашла ему пациента-гея (да ещё и суицидника), а за то, что не забрала его к себе, в психушку.       И теперь наш герой не мог думать ни о чём другом, кроме как о кареглазом друге Рюноскэ. Последний как раз проходил мимо, со своим хвостиком — Ацуши. Чуя подумал, что нужно бы спросить о состоянии этого пациента. — Акутагава! Стой. Ты куда? — он сорвался с места, догоняя своего быстрого ординатора. Тот замедлился, глядя сверху вниз на начальника. — Я к Осаму, на перевязку. И у него поднялась температура, Кёка сообщила. — Хорошо, я сам зайду к нему. Вы идите дальше, — он сделал небольшую паузу. – Ацуши, справляешься? — Да, все хорошо. Спасибо. — Рюноскэ закатил глаза, тяжело выдохнув. — Ладно, идите. — Кивнув, Акутагава развернулся и скрылся за ближайшим поворотом вместе с Ацуши.       В реанимации было холоднее, чем в обычном отделении. Откуда-то дул ветерок и пахло хлором. Хлором и смертью. Да, тут лежали люди, которые вряд ли когда-нибудь проснутся. А их родные не слушали врачей, надеясь на то, что мертвый мозг волшебным образом оживет и дальше начнет производить химические процессы, благодаря которым мы живём. А пока этого не произошло, машины делали это искусственно. Дышали, качали кровь, запускали почки, кормили через трубочку. Тяжело было понять, что само оно теперь не запустится, поэтому люди, что плачут возле обездвиженных тел, все дальше и дальше молили Бога о чуде. Чуя давно перестал в него верить. Наверное, это судьба всех врачей – переставать верить и надеяться. Но у каждого в жизни будет пациент, который исправит это. Ведь, как-никак, чудеса в медицине все же случаются. Хорошо, что сейчас Чуе не надо смотреть в пустые глаза таких родственников. — Здравствуйте, – войдя в палату, Чуя первым делом взял планшет с отчётом о здоровье. – Значит, у Вас температура… Давайте так. Отправим Вас на томографию лёгких. Вполне возможно, что у Вас послеоперационная пневмония. Ещё я возьму у Вас кровь и перевяжу Вашу руку. Хорошо? — Конечно, делайте всё, что нужно. — Я схожу за перевязочным материалом. – Взяв набор на посту медсестёр, Чуя молча стоял, вспоминая прекрасные глаза и хриплый голос пациента. Он так замечтался, что не заметил Кёку, что уже несколько секунд махала белой упаковкой перед лицом. – А. Я задумался, прости. — Влюбились? — она заговорщически улыбнулась — Ой, чушь тут не неси, – он отмахнулся и уже почти ушел, как вспомнил о томографии. — Я МРТ назначил. Запиши. — Лёгкие? — Ага, спасибо, – он кивнул и, взяв инструменты, вернулся к Осаму. — Вы не хотите рассказать, как так получилось? — он положил перевязанную руку на маленький переносной перевязочный столик, подвинул скрипучий табурет на колесиках, достал ножницы и разрезал аккуратные бинты. — Думаю, это не лучшая тема для разговора. — Выкинув старые бинты, Чуя осмотрел немного отекшие ткани. Покрасневшие края раны воспалились. Чтобы избежать некроза и дальнейших осложнений, врач тщательно обработал руку. Тяжело выдохнув, Дазай издал тихий, подавленный стон. — Больно? — Осаму кивнул. Накахара тут же, сняв перчатки и опрыскав руки антисептиком, схватил холодными пальцами горячую от воспаления руку. Недолго думая, он поднес её чуть ближе к себе и начал аккуратно дуть. — Подождите. Что Вы делаете? — кончики ушей Дазая вспыхнули, выдавая лёгкое смущение, и он одним рывком принял сидячее положение. — Вы не видите? — Осаму чуть передёрнуло, но он более-менее расслабился, ложась обратно. Подув ещё пару секунд, Чуя почувствовал, как мышцы руки расслабились. Он опустил её обратно на столик и потянулся за новым бинтом. Когда с рукой было закончено, Чуя глянул на часы. — Сейчас привезут кресло, и мы поедем делать МРТ. — Вы повезете? Я думал, для этого у Вас есть Акутагава, – Дазай обхватил перила кровати и сел. — Который? Брат или сестра? — он поднял бровь — Я имел в виду Рюноскэ. Его сестра… Гин, кажется? Тоже у Вас работает? — Проходит стажировку. Акушер-гинеколог. А так работает в больнице Святого Патрика. — Накахара отодвинул столик, складывая все инструменты в миски с отходами. Вечером медсестры заберут их для дезинфекции инструментов. После неловкого молчания он продолжил — Да, это его работа. Но мне сегодня нечем заняться. — И Вы решили заняться мной? — Осаму, конечно, спросил это с насмешкой, но только потом понял, что сморозил какой-то бред. — Как-то так. – Ответ врача показался чересчур спокойным. Санитары через пару секунд появились в палате с большим инвалидным креслом. – Давайте, — Чуя подзывающе махнул руками на себя и в этот же момент подхватил пациента под подмышки, помогая пересесть. Дазай оказался значительно выше худенького и низенького хирурга. Тем не менее, выглядело это менее унизительно, чем лестница-подставка во время операции, чтобы он мог дотянуться до пациента, лежащего на столе.       Напрягаться было больно. Резкие прострелы в груди, в плечах. Тут же заболела голова, но Осаму сдержался, опираясь на руки, и с помощью Чуи переместился в кресло. Тяжёлое дыхание свидетельствовало о трудности этого действия. — В следующий раз перенесем его, — кивнул Чуя санитарам. Что-то в его груди сжалось. Ему было больно смотреть на это. А именно на боль этого человека. Стараясь отмахнуться от этих мыслей, Накахара поднял педаль, что не давала коляске двигаться, и покатил Дазая в сторону лифта.