***
А ресторан продолжал жить даже после того, как Хан Джисон отчалил заучивать извинения и реверансы, которые ему придётся показать, чтобы критик Ли простил их всех, и Чонин лишь сидел на баре, мирно наблюдая, как первые посетители этого вечера прибывают и рассаживаются по местам. Рабочий день-то никто не отменял. Весь персонал в страхе Яна обходил, искренне веря, что тот в ярости на них за то, что они допустили такое с критиком Ли, но тот, честно говоря, был в определённом спокойствии. Он лишь попивал что-то из дорогой фарфоровой чашки и изредка чокался с Чанбином, который держал в руках точно такую же. Чан, что вылез из кухни, заинтересованно вскинул бровь. Он и раньше — во времена подготовки к открытию ресторана — замечал, как эти оба что-то хлюпали без конца. Бан подошёл и вдруг спросил: — Что вы пьёте? Чонин меланхолично посмотрел на парня и ответил: — Пустырник. А вот и секрет вечного спокойствия Яна и гордого ниндзя. — Помогает? — криво улыбнулся всё ещё чувствующий вину Чан. — Ну да, — посмотрел в чашку Чонин. — Иногда мы пьём ромашку, но это уже по праздникам. — И по особым случаям? — прокашлялся Бан. — Нет, — поставил полупустую бутылку с коньяком Чанбин. — Это по особым случаям. — Как сейчас, — хмыкнул молодой босс. — Поэтому мой пустырник смешан с коньяком. Кстати, хочешь? Крис вздохнул, подумал и, взяв чашку, хлебнул горькой жидкости. — Я не думаю, что это лучшее, что можно сейчас сделать, — скривившись, сказал он и отдал чашку обратно. — А что делать? Моему делу конец. Зачем париться?.. — лишь пожал Ян плечами, пригубив странную смесь. — Чонин, — покачал головой шеф-повар. — Я уверен, что Джисон найдёт способ всё исправить. Это же… Джисон. — Будем надеяться, — хмыкнул Ян сухо, и Бану стало уж совсем стыдно. — Прости, — сказал он и опустил взгляд. — Почему ты извиняешься? — не понял уже чуть ли не седой босс, вскинув бровь. — Но ведь я допустил это всё, хотя являюсь твоим замом… — пролепетал Чан. — Я был так занят на кухне, что не проконтролировал Хана… Да и я удивлён, что ты… после всего, что сказали мой бывший босс и коллеги, до сих пор меня не выгнал. — Ты ничего не мог сделать с Джисоном, — коротко улыбнулся Чонин. — Ты и так отлично справился, когда мне стало плохо. Чанбин рассказал, как ты всё разрулил, — указал на Со он, и тот кивнул. — Так что ты и правда молодец. А насчёт всего того, что мне сказали в той забегаловке… Я же сказал, что все твои минусы я превращу в плюсы. Я словами не разбрасываюсь, — встал Ян из-за стола и уже хотел эффектно уйти, как на кухне прогремела битая посуда. — Кажется, это снова Сынмин и Хёнджин… Разберись с ними, а то у меня голова снова сейчас разболится от них, а мне только стало лучше. — Х-хорошо, — проговорил Чан, который теперь был красным, словно рак, от всех сказанных слов, отдал честь и быстро скрылся на кухне. Сердце его явно забилось намного быстрее.***
На кухне, как и предполагал Чонин, Сынмин и Хёнджин в очередной раз сцепились в словесной перепалке, и уже все повара закатывали на них глаза и ругались. Их это не останавливало. Хван сказал Киму, что должен посмотреть, какой он повар, и превзойти его, если парень окажется лучше него, но пока это сложно было понять, ведь Сынмин мало что умел, хоть Ян и отметил его задатки. Хёнджин не упускал возможности укусить за это больное место. Парни ведь теперь были напарниками, а значит, и рабочее место было общим. Как и все приборы и продукты. А ещё они вынуждены были находиться рядом на расстоянии пары метров. Ну что могло из этого вообще выйти? Только очередное цирковое представление. — Заткнись, Хван, и не мешай мне! — воскликнул Ким. — Я просто показываю, как нужно делать, а то ты эту курицу не разделаешь и до вечера! — ткнул в парня Хёнджин. — Значит, я эту курицу тебе в задницу засуну! — прикрикнул Сынмин. — Ой, да ладно? Ты никогда не любил такие сексуальные практики! — ответил ему Хёнджин. На этом диалоге их и застал Бан Чан, чтобы тут же махнуть рукой, потому что сами, блин, разберутся, не маленькие. Он пошёл на своё рабочее место, а оба парня всё не успокаивались. — Минни, не тереби так сельдерей, это тебе не член, — фыркнул Хван, отнимая у парня нож и начиная шинковать бедную травку. — Я уже начинаю думать, что та лазанья мне померещилась, и ты на самом деле ничего не стоишь! — Отдай нож, Хван, а иначе я тебя ударю, — зарычал Ким, пытаясь вернуть свой нож обратно. — Ты мне мешаешь! — Это ты мне мешаешь, Сынмин, — вдруг серьёзно сказал Хёнджин. — Сейчас ты ничего не можешь, так что отойди и смотри. — Я не собираюсь тебя слушать, придурок! — воскликнул Ким и уже собрался на Хвана кинуться, как Бан строго сказал: — Хватит спорить! У нас много работы! — указал он на вылезающие чеки. Парень покачал головой и бросил: — Хёнджин, иди сюда, поможешь мне, раз Джисона нет. Хван кинул на Сынмина выразительный взгляд и пошёл к Чану, пока сам Ким злился — злился, но понимал, что в общем-то Хёнджин сейчас был прав.***
Хан Джисон, кажется, в этот самый момент, пока поднимался на лифте на самый пентхаус чёртовой элитной многоэтажки, был дико зол, и ему это совсем не нравилось. У парня не было машины, и ему пришлось преодолеть пробки, длиною во весь город, на автобусе. Уже можно было понять, насколько его всё раздражало. Джисон злился и из-за того, что его нагрузили готовой едой, которую надо было вручить мистеру Ли в качестве презента. Злился он и на критика Ли, из-за которого ему и пришлось преодолевать весь этот путь. Вот всё-таки что-то в этом парне его смущало. Даже после пролитого на него вина Хан не испытывал вины за произошедшее — только за то, как это теперь могло отразиться на самом ресторане. Хотелось этому Ли Минхо вмазать. Но Джисон сдерживал свои порывы, потому ему всё-таки нужно было извиниться. Поэтому Хан, скрипя зубами, проковылял к нужной двери, положил пакеты с едой на пол и нажал на звонок. Внутри послышалась трель, а затем наступила двухминутная тишина, за которую Джисон решил, что Минхо нет дома. К счастью (вообще-то так-то к большому и про-о-осто огромному сожалению Хана), за дверью послышалось копошение, и её вскоре открыли, чтобы тут же удивлённо на Джисона уставиться. — Здрасьте, — брякнул вдруг Хан, а затем прокашлялся. Он посмотрел на Ли, и ему вдруг захотелось прыснуть. Парень выглядел как-то слишком… по-домашнему. На нём не было костюма, и в его виде исчезла аура богача. Критик был одет в свободную футболку и растянутые домашние штаны, а на носу расположились очки в тонкой золотой оправе. Идеальная причёска уже не являлась таковой, а из-за удивления в глазах Минхо не казался надменным и противным. Джисона это явно расслабило, и он, сунув руки в карманы ветровки, начал: — Короче говоря, я пришёл извиниться за случившееся. Ресторан не виноват в том, что я устроил, так что не злитесь там. И… — указал он на пакеты с едой. — Это подарок от заведения. Надеюсь, этого хватит. А ещё… — Хан поклонился в неуклюжем реверансе и кинул: — Вот. Между парнями повисло молчание. Критик Ли, выпучив глаза, ошарашенно смотрел на Джисона. До него явно долго не доходил смысл происходящего. Джисон посчитал, что вот такой вот Минхо очень даже милый. Правда этот милый образ быстро развеялся, когда Ли всё осознал. Он усмехнулся, и губы его сложились в неприятную улыбку. Парень выпрямился, оперевшись на косяк, и сказал: — Ух ты, так ко мне всё-таки подослали кого-то, — он дёрнул уголком губ. — Сейчас будет взятка или как? Джисон снова почувствовал злость и раздражение, но проглотил все свои чувства и проговорил: — Нет, я типа с искренними намерениями, — врал и не краснел, но всё же. — А ты с такими же искренними намерениями плеснул мне в лицо вино? — издевательски спросил критик. — Я неправильно Вас понял, простите, — пролепетал Хан, отведя взгляд, потому что вот это правда было довольно стыдно — то, что он подумал, будто его домогаются. Хах, решил, что понравился! Какой же дурачок! Так было неловко от этой мысли… — Ты далеко не так искренен, каким пытаешься казаться, — фыркнул Минхо. — Что, не хочешь, чтобы я написал плохую статью про этот ресторанчик? — не в бровь, а в глаз. Джисон сжал зубы, опустив взгляд, а затем, тяжело вздохнув, признался: — Да, — он поднял голову и продолжил: — Я не хочу, чтобы Вы писали плохую статью, потому что никто в «La Chance» не виноват в случившемся, кроме меня. Мы далеки от совершенства, потому что только открылись, но все ещё научатся. Не надо топтать только начавшееся дело. Пожалуйста, не делайте этого. Ли снова вскинул бровь, оглядывая парня, а затем расплылся в какой-то похабной улыбке и протянул: — Если хочешь, чтобы я не писал плохую статью, то… — он указал вглубь квартиры. — Проходи. Джисон застыл в шоке, не имея возможности ответить. Он вдруг понял, что всё это время накручивал себя зря, и то, что парень принял за домогательства, ими и являлись. Хан помрачнел и бросил: — Так значит, мне не показалось, — он скрестил руки на груди, требуя ответа. — Вообще-то я правда хотел убрать прилипшую салфетку, но не могу не сказать, что это был отличный повод прикоснуться к прекрасному, — сощурившись, усмехнулся Минхо, и Джисон действительно разозлился. — Слушай, я не люблю долгих объяснений. Может, ты уже зайдёшь? Хан Джисон лишь странно ему улыбнулся.***
Вечер в «La Chance» прошёл более или менее спокойно. Ну, по крайней мере не так, как в прошлый раз. Это радовало, хоть никто и не надеялся, что в дальнейшем казусов не будет. Вообще-то рабочий день выдался довольно тяжким, ведь все те, кто не пришёл на открытие, пришли в этот вечер, и на кухне была та ещё жара. Тем более, что многое свалилось на шефа, а Хёнджин, который ему помогал, не знал всё меню. К счастью, всё прошло без мяса, крови и мочи в вине, и на следующее утро все пришли в хорошем расположении духа. Пока не вспомнили, что скоро должна была выйти статья от одного интересного критика. Самая «весёлая» компания этого заведения сидела за баром и мрачно пила кофе. Ким Сынмин правда общего настроения не разделял, и ему было в общем-то всё равно. Всё-таки парень многое не понимал в ресторанном бизнесе, хоть ему много раз рассказывали о влиянии критика Ли. Да, он понимал, что это всё плохо, но что-то ему было не до этого. Мысли Сынмина были заняты другим. Он, чёрт возьми, думал о Хван Хёнджине! Ладно, Ким думал не о самом парне, чтобы лишний раз не злиться слишком сильно, а о его вчерашних словах о том, что Сынмин пока что бесполезен. Кима это раздражало, но он понимал, что так это и было. Парень всё это время думал над тем, что же с этим всем делать, и пришёл к неутешительному выводу. Нужно было просить помощи у Хёнджина. Да, не хотелось, да, бесило, да, мечталось скорее ударить, чем просить о помощи, но с зубным скрипом Сынмин подошёл к Хвану и бросил: — Слышь, ты, есть просьба. — А? — опустив чашку кофе, удивлённо посмотрел на бывшего Хёнджин. Ким поглубже вздохнул и хотел было сказать, как Чонин резко вышел из кухни и сообщил: — Статья выйдет через полчаса. Сонный Чан вздрогнул и чуть не уронил свою чашку, а затем спросил: — И? — Ждём Джисона, чтобы он сказал, как всё прошло, — лишь ответил Ян, отобрав у Бана чашку и отпив из неё. Крис меланхолично оглядел свою ладонь и смирился. Хан появился через какое-то время, светился, точно медный таз, и все уже мысленно выдохнули. — Ну и как? — нетерпеливо проговорил Хёнджин, и Джисон очень и очень натянуто улыбнулся. — Всё зашибись, — показал большой палец вверх Хан. — Ну почти… — Что ты уже сделал? — тяжело выдохнул Чонин, понимая, что что-то явно пошло не так. — Оказалось, что критик реально меня домогался! — объявил Джисон и вскинул подбородок. — Он правда придурок. Предложил мне переспать с ним за хорошую статью! Ян вскинул бровь и, задумавшись, выдал: — Кажется, я слышал что-то о том, что критик Ли падок на красивых людей. Видимо, ты ему понравился, — он покачал головой и спросил: — Я надеюсь, ты вежливо ему отказал? — Нет, что ты! — махнул Хан рукой и показал большой палец вверх. — Я защитил свою честь и дал ему по яйцам! Ладонь Чонина быстро встретилась со лбом, а Хван аж поперхнулся, и вся компания могла лишь мысленно молиться, что удар был настолько сильным, что дошёл до головы и сшиб критику память. Надежды на хорошую статью не осталось — была жестока убита и закопана где-то в лесу защитником своей задницы Хан Джисоном. Конечно, никто не одобрял домогательств, но в этом деле нужно было быть деликатнее, чем предоставление волшебного удара по причинному месту критика. Джисон продолжал улыбаться, словно ничего не сделал, и оставалось лишь ждать приговора. — Статья вышла, — выдохнул Ян и открыл статью, чтобы тут же округлить глаза. — Критик… поставил нам пять из пяти. — Чего?! — крикнул Хан, пока остальные лишь ошарашенно уставились на Чонина. — Он написал, что у нас отличная еда и обслуживание… Ничего не понимаю, — нахмурился Ян, вглядываясь в экран. — Джисон, ты точно сделал то, о чём говорил? Или ты слишком сильно его шибанул? — Н-ну не знаю, — пробормотал парень, а затем над его ухом раздалось бархатистое: — О, не сомневайтесь в силе его удара. Кожа Хана быстро покрылась мурашками, и он отскочил, чтобы обернуться и посмотреть на снова такого напыщенного Ли Минхо, который с прежним надменным видом оглядывал всех. — Почему? — только и сказал Чонин, махнув телефоном. — Знаешь, Ян, я вдруг подумал, что мне даже нравится этот ресторанчик, — сощурился Минхо и усмехнулся. — Здесь довольно интересный персонал, — подмигнул он Джисону. — Я решил стать пиар-менеджером «La Chance», так что прими мою помощь с благодарностью. Выбора-то у тебя всё равно нет. Да уж, выбора у Чонина, кажется, никогда и не было.