Дешёвая Пародия

Следовало отказаться. Пальцы впивались в колени, а зубы болели от чрезмерного стискивания — всё это, пока Изая склеивал «Моментом» рану на его спине. Необыкновенный целительный бальзам противно жег кожу, контрастируя с ледяными пальцами информатора. С этой ситуацией было не так абсолютно всё. Инстинкты кричали и бились в агонии: «Защищайся!» — предупреждали они, готовые залечить хоть тысячу колотых ран ножом, которые, несомненно, должны были последовать от предателя. А что в итоге? Он и впрямь законченный тупица, раз так просто… — Ну вот и всё, будешь как новенький! — звонко раздалось над ухом. Шизуо выдохнул, почти расслабился, но вновь вытянулся в струну, ощутив, как Изая вжимается мокрым мехом в его плечи. — Заметил? Я ведь лизнул твоё ушко… — шумно прошелестел информатор. Шизуо передернуло. Да ну не. Да. Быть. Такого. Не. Может. Он подорвался на ноги, отодрал Изаю от уха, в которое тот так страстно шептал, и с отвращением принялся вытирать его. Орихара гаденько искрил тёмными глазами в четырёх шагах от суетящегося Шизуо, к бледным щекам которого быстро прилила кровь. Он кривился и крутил башкой, вытряхивая из несчастного уха заразу. Болезнь. Инфекцию. — Мразь, я же сказал, один подозрительный вздох!.. — Ха-ха-е… Ну, а если один подозрительный «лизь»? — Я тебя… Я тебя прикончу, И-иЗА-А-!.. — Тс-с, ну ты чего? — Изая приложил палец к губам, — Сейчас всех островитян распугаешь! — …А-А-Я-Я! ТЕБЕ ПИ-ИЗДЕЦ! — Шизуо будто вырос на полметра, и развернулся к шутнику, посылая в того волну брызг. — Да не вылизывал я тебя, Шизу-чан! — Изая по-цыплячьи отпрыгнул назад и, пожав плечами, добавил: — Это ж мерзко! — ТЫ! Да ты просто!.. — Шизуо принялся бессильно глотать воздух, — Ты невыносим! — Выглядишь разочарованным… — Изая, словно бы озабоченно, склонил голову и повёл ногой по песку, — Ой! Может ты хотел, чтобы я тебе отлиза… — И-И-И-И-ЗА-А-А-А-А-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я! — Пфт!.. Хи-хе… БВА-ХА-ХА-ХА-ХА! — Изая совершенно по-дурацки захохотал, швырнул в Шизуо чем-то, и пружинкой поскакал в джунгли. Смех, конечно, мешал, сбивая дыхание к чертям. Снаряд же, оказавшийся ничем иным, как тюбиком клея, угрожал превратиться в комок мусора, чересчур крепко зажатый в руке Хейваджимы. Самоконтроль спас единственное «лекарство» в последний момент и Шизуо торопливо затолкал его в карман. — БЕССТЫЖАЯ ВОШЬ, НЕНАВИЖУ! — взревел блондин, вырывая из земли очередное импровизированное копье-пальму, — СДОХНИ! — брошенный тяжёлый ствол полетел вслед за горе-шутником, впрочем, опять не достигнув цели. Чёрная куртка вильнула куда-то вправо, обрекая пальму на столкновение с камнем. Изая провокационно размахивал руками и несся вперёд, гонимый чем? Непробиваемой дурью, наверное. Шизуо же ломал все на своём пути, не спуская глаз с комочка паскудства. Впрочем, весёлая погоня вдруг прекратилась: информатор резко затормозил, чудом избежав «аварии» с догнавшим Хейваджимой. — А-ай, какого?!.. Шумную парочку встретил хмурым тяжёлым взглядом незнакомый мужчина. Его можно было назвать гигантом: по комплекции он превосходил Саймона, да и вообще всех, кого Шизуо когда-либо мог встретить на улицах Токио. Лицо украшали густые серебристые усы, борода и толстые брови. Коротко остриженные волосы на макушке больше походили на черные сорняки. Кожа покраснела и покрылась россыпью веснушек, видать, от долгого пребывания на солнце. Но ярчайшей деталью образа, пожалуй, был выточенный из камня самодельный топор в правой руке. — Какие славные пташки ко мне заглянули… Повезло! Кто рано встаёт, тому, как говорится… Хе-хе-хе… — Он лыбился и бормотал себе под нос что-то на языке, незнакомом Шизуо, так что оставалось лишь додумывать перевод. За спиной у незнакомца журчал, собираясь в небольшой прудик, водопад. Изая скрестил руки. — Знаешь, мой приятель сильнее, чем кажется! Я бы сказал, монстр в человечьей шкуре! — А, знаешь Русский! Приятно слышать. Обычно я не разбираю, что верещат букашки под моим топором, но ты-то небось поинтереснее будешь. Изая показушно засмеялся, хлопнув по колену для пущей зрелищности. — Да что происходит? — Возмутился Шизуо. — Если любишь веселье, мы тебе подойдём! — Проигнорировал его информатор. — Шизу-чан, знаешь ли, крепкий орешек! А если разозлить — глазом не моргнёшь, отправит за горизонт! — Так блин, Шизу-чанкаешь перед незнакомцем?! — Да ну? Эта каланча? За горизонт? — Мужик подавился смешком. — Да в моей бывшей было больше мышц, чем в этой тростинке!.. Его бы на кухню, да фартук на пояс. — Что ты ему понарассказывал?! — Хейваджима мотал головой туда-сюда, пытаясь прочитать ситуацию. Оценивающий взгляд русского богатыря бесстыже скользил по его телу, что начинало подбешивать. — Ой, ты не захочешь знать… — Изая коротко переглянулся с блондином, только чтобы снова отвести взгляд, — Говорит, ты изящный красавчик, подумывает свататься. — В смысле, блять?! — Руки чуть ли не взметнулись на импульсе, чтобы прикрыть голый торс, но что-то на краю мозга упрямо шептало: Изая, должно быть, шутит. Никакой он не изящный, черт возьми. Если кто и Изящный, блошке стоило обратить внимание на себя в отражении воды… Жесть, нет, до чего кретинские мысли… Бля, ну нет… — Хи-хи, понимаю, ситуация — стыд, ага? — Криво улыбнулся Изая. — Пиздишь! Лучше бы Русский учил усерднее, теперь вот хуйню мелешь! Скажи, что мы мимо проходили. — Ты страшный грубиян, Шизу-чан! Знай, Русский язык мне, как родной. Этого господина хорошо бы отпугнуть, но он просто не верит в твою силу!.. — К-хе… Хе-хех… — Мужик по-медвежьи подступился ближе, не прекращая то ли смеяться, то ли покашливать, — Меня зовут Яков Рокоссовский, для близких приятелей — Яго. На этом райском острове я зарубил одиннадцать маленьких пташек, с вами выйдет тринадцать. Красивое число, не думаете? — Его зовут Яков, он убил одиннадцать людей и хочет убить нас. — Без прикрас протараторил Изая. — Ля, пиздатый план. Шизуо не спускал глаз со стремительно приближающегося незнакомца. Как только каменный топор взметнулся в воздух, он сделал выпад и выставил руки вперёд, поймав тяжёлое лезвие. Под сильными пальцами камень покрылся трещинами и осыпался к ногам грудой некрупных обломков. Безоружный Яков предусмотрительно отступил назад, но тотчас же разразился смехом. — А-а-а, ты хорош! Напоминаешь мою матушку. Знаешь, как говорят, кому война — враг, кому родная мать. — Плохи дела, Шизу-чан. Очень плохи… — Даже знать не хочу. — Ствол пальмы звонко хрустнул под сомкнувшимися вокруг него пальцами Шизуо. — Он очарован! Сказал, ты станешь отличной мамой! Шизуо заскрипел зубами так громко, что грохот бензопилы сошёл бы за колыбельную. — Ещё одно слово — и твоя дурная башка будет склеена с жопой! Изая картинно прикрыл рот ладошкой и показал пальцем на кого-то за чужой спиной. «На кого» стало ясно, когда Шизуо ощутил отсутствие земли под ногами. Его, бывало, пытались поднимать другие люди, но откровенно безуспешно. И всё же, прежде чем Хейваджима успел что-либо сообразить, его взяли и… Швырнули. Так вот каково это, выходит. Быстрый, выбивающий из лёгких воздух, полёт в невесомости, прилив адреналина и смазанные краски мира перед глазами. Блошка противно смеялась где-то в стороне. Спиной он, наконец, столкнулся с твёрдой водной гладью, и разбив тонкое зеркало озера, погрузился в прохладный вакуум, проглотивший все звуки. Секунда — и перед глазами вновь ясное солнце и тёплый воздух. Тёмные очки угрожающе повисли на одном ухе, но соскальзывать дальше, к счастью, не собирались. Шизуо торопливо вернулся на сушу, смахнул с лица мокрую чёлку и уставился на Изаю, скачущего туда-сюда и успешно уворачивающегося от тяжелых вражеских кулаков. Подонок. Может, стоит просто остаться здесь и наслаждаться шоу? Они всё щебетали на Русском. Изая не предпринял даже попытки отбиться, только уворачивался. Да, это займёт вечность… Шизуо по-собачьи потряс головой, окропляя траву серебристыми каплями и, как мог, выжал воду из потяжелевших штанов. — Шизу-чан, мы скучали! — Протянул Изая, заметив стремительно приближающегося и очень злого блондина. Яков напряжённо стрельнул глазами в его сторону, но действий предпринимать не торопился. — Давай, сразись с Шизу-чаном. Я в твоих силах ой как сомневаюсь!.. Яков оскалился и повернулся к новому оппоненту. Изая коротко кивнул: — Я сказал, ты будешь драться первым. Зачёт, спасибо огромное. Яков сделал могучий рывок вперёд, однако Шизуо без проблем поймал его руки в свои и словно врос в землю, препятствуя давлению. Напор врага был сравним с разогнавшейся машиной — ничего сложного в принципе. Шизуо выдавил из себя ухмылку и процедил в лицо оппоненту: — Ну так я не подведу. — Неважно, пусть иностранец ни черта и не понял. Неважно, Шизуо приходилось размахивать вещами потяжелее. Неважно. Шизуо впился пальцами в чужие запястья и принялся делать медленный оборот вокруг своей оси, неумолимо таща за собой Якова. Оскал спал с лица громилы, как только тот понял что уже не может сопротивляться, а мир вокруг крутится все быстрее, превращаясь в смазанное месиво картины безымянного импрессиониста. Где-то между солнцем, песком и зеленью пальм промелькнула гаденькая гримаса Орихары. Тогда-то руки рычащего в гневе Хейваджимы разжались и русский островитянин с удивлённым надрывным воплем полетел звёздочкой куда-то за горизонт, через деревья, пруды и горы, пока не исчез окончательно. — Это было чудесно. — Елейно протянул Изая. Похоже, его забавляли все аспекты ситуации, включая мокрые, оставляющие глубокие следы ботинки собрата по несчастью и оставляемый им след воды. У Шизуо так-то даже не было варианта на «переодеться». — Ай-й, пиздос! Рубашку забыл! — Прошипел он. Вроде до неё недалеко, надо только расставить приоритеты: вернуться за вещью или надавать по шапке нагло улыбающемуся пиздюку. Наверное, рубашка таки важнее… — Секунду, ща вернусь. — Не задерживайся! А то вдруг Яков придёт за тобой! Шизуо поторопился вниз по течению. Он преодолел и дерево с треснутой «талией», и пальму с торчащими корнями. Ботинки влажно шлепали по песку, пока он трусцой обегал все места, где потенциально могла скрываться рубашка. Ну вот же, должна быть прямо тут! Вот и камень, на котором он сидел, пока Изая возился с клеем. Но одежды, несомненно оставленной здесь, не было и в помине. Шизуо, одолеваемый сомнениями осторожно двинулся дальше, сканируя взглядом берега, в надежде, что вещи просто упали в воду. Он перешёл на бег. Чем ниже по течению, тем очевидней становилось, что его драгоценную, подаренную любящим братом рубашку попросту украли. Ну, мягко говоря, кому-то пиздец. — КТО СПИЗДИЛ МОЮ РУБАШКУ?! А? ПОКАЖИСЬ, УЕБИЩЕ! — Он принялся наворачивать круги, вопя в небо, — ПОКАЖЕШЬ СВОЮ УРОДЛИВУЮ РОЖУ СЕЙЧАС И, МОЖЕТ БЫТЬ, Я НЕ ОТОРВУ ЕЁ НАСОВСЕМ! Ответом ему стало лишь собственное тяжёлое дыхание. — БЛЯДСТВО! — Напоследок выкрикнул он. Ярость не успела улечься по пути обратно и вспыхнула с новой силой, когда Изаи не оказалось на месте. Опять куда-то смылся… Но ведь не потому что стащил его одежду? Не-ет. Рубашка, он помнит, валялась прямо перед носом, а Орихара мерзко шутил за спиной у уха. Далековато, даже для него. — Изая?.. — Я тут! — На верхушке невысокой горы с водопадом показалась знакомая фигура и помахала рукой. Шизуо, недолго думая, вцепился в выступ и в пару бросков достиг вершины. Изая странно кривил лицо, будто тактично старался не захихикать над чьими-то развязавшимися кроссовками. — Так… Мне тут птички начирикали… Что ты будешь щеголять голым торсом весь круиз. — Не выёбывайся со мной… Бля. Щас бы закурить. — Шизуо, гонимый приливом надежды и облегчения сунул руку в карман штанов — именно в него он так удачно переложил пачку сигарет. Но воодушевление обрушилось ошмётками горького разочарования, как только пальцы нащупали безнадёжно мокрую мятую коробочку. Придётся высушивать на солнце. Выудив и телефон, он окинул взглядом новообразовавшиеся трещины, ткнул «включение» и глухо, невразумительно буркнул, поняв, что гаджет сдох. — А с тобой-то что? — Шизуо приподнял бровь в сторону Изаи, выглядящего каким-то до глубины души оскорблённым. Тот стиснул зубы и ткнул пальцем в чужой мобильник. — Да что такое? — Эта… Гадость на твоём телефоне. Шизуо неосознанно отвлекся от бурлящего в нем раздражения и принялся выискивать нечто, смутившее стального информатора. Вариантов не оставалось: похоже, Изая имел в виду миниатюрный брелок в виде красного двухвостого котика, окутанного синими всполохами огоньков. — А… что не так? — Его глаза-а. — Изая наморщил нос и отклонился назад. — Ага-а?.. — Они уродские. Шизуо не сдержался и хохотнул в кулак. — Они милые, тупица! — Чес-слово, как у рыбины. Под чем надо быть, чтобы посчитать эту жесть чем-то умилительным? — Покачал головой Изая, — Носить брелок Джибаньяна Йокая в наш прогрессивный век, класс, ты гений! — Да я его на земле нашел. Мне понравился. — Его выбросили не без причины, Шизу-чан. Давай убери его уже с глаз моих долой, терпеть невозможно. — Изая и впрямь выглядел встревоженным наличием у него безобидного кото-брелка. Может, это его секретная слабость? — Не, давай лучше вот так, чтоб видно было. — Шизуо улыбнулся правой половинкой рта, отстегнул анимешку от чехла и положил мордочкой кверху на ближайший камень. — Ля ты крыса. — Деланно зевнул Изая. — Да похуй. — Шизуо отвернулся, закатал полы брюк, стянул с себя носки, вывернул их, и разложил на булыжниках, чтобы быстрее сушились. — Что дальше? — Отсыхаем. Яков вроде возвращаться не собирается, так что время есть. Предлагаю оценить обстановку и обозреть имущество. Авось в карманах найдутся полезные артефакты. — На мне фонарик, на тебе ножи. Что еще? Изая зашуровал по бездонным карманам куртки. Рядом с брелочком на камнях устроились два сложенных лезвия, поверх — дорого выглядящий смартфон. Из внутреннего кармана на свет показалась пара цветных скрепок и заколок. Да уж, откуда и зачем у блошки девчачьи финтифлюшки для волос знать не хотелось. — Предпочитаю путешествовать налегке! — Весело бросил Изая, поднимая голову, — Твоя очередь! Шизуо раздраженно фыркнул, но послушно принялся ощупывать содержимое карманов. За нерабочим телефоном и сигаретами последовал кошелек, зелёный тюбик суперклея, зажигалка, ключи и какой-то фантик. Изая тут же кинулся к кошельку, на что Хейваджима ответил возмущенно: — Эй, не лезь в мои вещи! — Разрешаю лезть в мои. — Информатор бесцеремонно швырнул в него своим, очевидно, брендовым бумажником. Заглядывать внутрь не было ни малейшего желания. Вне сомнений, он набит купюрами, визитками и, не исключено, что ловушками. Только нервы трепать… Но нервы трепал и вид этой бесстыжей блошки, вытряхивающей на колени его купюру в тысячу йен, пару банковских карт… И что-то внезапно обнаружившей. — А-ага! — Изая расплылся в гадской ухмылке и торжественно, с пафосом, как фокусник в цирке, выставил вперед руку с прозрачным полиуретановым квадратиком. — Смотри-ка, что нарыл! — Он подбросил и поймал его пальцами, а красные глаза заблестели ярче новорожденной сверхновой, — Не просто XL размер, так еще и просроченный! — У гандонов нет срока годности. — В чем конфуз? Что с того, что он на всякий случай носил с собой презерватив? — Ну вот у этого был, причем два года назад. Хм-м… Это тогда у тебя был последний секс? — Не твоего ума дело. — А я всегда думал, ты девственник. — Изая по-дурацки сощурился. — Зря думал, так что завались. Изая слегка надул щёки, изображая обиду, но наглая улыбка быстро вернулась на законное место: — Нет, ты осознай, как нам подфартило! Ну и повеселимся же мы с этой штуковиной! Шизуо тупо уставился на собеседника. И не отвернулся, когда тот и вовсе перешёл на хихиканье. — Как? — Голос Шизуо звучал низко и опасно, — Как же мы с ней… «повеселимся», Изая? — Во-первых, в ней можно хранить воду! — Я не пью из ёбаных гандонов. — Тогда… Есть ещё мыслишка. Но тебе вряд ли зайдёт. — Серьёзно? С чего же ты, бля, взял? — Сарказм с тихим рыком вырвался из горла, будто онемевшего, в ожидании чего-то непредвиденного со стороны хмурящегося хозяина. Изая зашелестел упаковкой. — Ну, видишь ли, «веселье», о котором я говорил… — Тон его голоса рвано скакал вверх-вниз, как под автотюном, а всё из-за идиотской улыбки, грозящей порвать щеки. — Ля, не могу больше!.. — О, люди, настойчиво рекомендующие не вскрывать презервативы зубами, перевернулись в гробу. — Отвернись! И не подглядывай! — Ебать ты?.. Да я тебя… Еба-ать?!.. — Шизуо уже был готов подорваться на ноги, старательно игнорируя пылающее лицо и уши. — Нет, Шизу-чан! Никто никого не будет ебать! — Изая заверещал, прижимая презерватив к сердцу, обиженно хмуря брови, — Извращенец, какие непотребства ты себе навоображал?! Ладно уж, я сам отвернусь, но закрой глаза! Не дожидаясь ответной реакции, Орихара принялся увлеченно с чем-то возиться. Шизуо не мог ничего разглядеть за его спиной, хотя зажмуриться даже не подумал. — Лады, готово. — Раздался довольный смешок минутой позже. Изая взмахнул подолом куртки, точно поднимая занавес и перед Шизуо предстал… Ну, по правде говоря, он не сразу понял, что. Ясен пень, презик, завязанный снизу и наполненный водой для поддержания формы. Но поверх — кривая, настораживающая улыбка и глазки, которые Орихара, очевидно, «наколдовал» собственной кровью. Шизуо передернуло — вот оно, действующее лицо прямиком в крипипасту. — Познакомься с Уилли-саном! Ну знаешь, твоим помощником в «не-сходи-с-ума'нье! Он станет и другом, и любовником, и у вас будет слезливейшая история любви! Но держи себя в руках, смотри случайно не лопни в порыве страсти этими монструозными любящими руками! Уилли страшно чувствителен, Шизу-чан! И Шизуо не выдержал. Он засмеялся. — Ну до чего безобразная рожа! — Грубиян! Ты задеваешь тонкую натуру Уилли-сана! Ну совершенно не умеешь в первые впечатления! — Изая прижал презерватив к груди, убаюкивая его, как мамочка младенца, — Сейчас возьму, и дорисую хмурые брови! — и точно, пара небрежных движений рассеченной ладони — и на мультяшной мордочке «Уилли» расцвело недовольство. — Так-то! Теперь он тебя ненавидит! — И слава богу. Лопну при первой возможности. Хотя ты не нарисовал уши, так что он никак не мог обидеться. — Шизу-чан, это же презерватив. Естественно, у него нет ушей, но есть чувства!.. Которые ты бессердечно предал! Шизуо закатил глаза. Господи, почему они до сих пор маялись этой дурью? Игрались с гандоном, докатились, так сказать. — Ай-й, ладно. Допустим, он не такой уж… уродливый. — Славно! Но если не извинишься, я сделаю его злые брови в два раза толще! — Это тупо. — Огрызнулся Шизуо и Изая с совершенно серьёзным лицом принялся выводить на «Уилли» массивные брови. Жесть. Уродует и не стесняется! Не дай бог потом оживший презерватив явится в кошмарах… — Окей, окей! Я извиняюсь!.. Уилли-сан… Ты весьма… Эм-м… Милый? — Ва-ха-ха-ха! Шизу-чана умиляют гандоны с мордочками! Ты втрескался в гандон! Проект всей моей жизни, считай, увенчался успехом! — Ненавижу тебя. — Меня — сколько влезет, главное не обижай Уилли-сана, остальное неважно. Совет да любовь!.. Вот, возьми! — И без предупреждения, даже не закончив фразу, Изая швырнул презерватив в собеседника. Шизуо инстинктивно сжал его в руках, осознав последствия лишь когда колени залило водой. — Ауч. Ты и правда убил его. Но, может, это к лучшему. Никогда не пользуйся просрочкой. Прикинь, если бы Уилли порвался в момент использования? Уж кому-кому, а тебе противопоказано размножаться. — Ха. А знаешь, для чего еще эта штука сгодится? — Да чего же? — Хихикнул информатор. — Я тебя ей придушу. И придушил бы. Да только в руках остались лишь два жалких ошмётка. Пожалуй, тут Изая прав — просроченные презервативы чересчур хлипкие. — Ну и забились, блошня. Возвращаемся домой, я первым делом покупаю новый гандон, и ебашу им твои дыхательные пути. Изая наклонился вперед со слегка нетипичным для него выражением лица — челюсть чуть отвисла а зрачки сузились. Он как бы переваривал то, что только что услышал и увидел, а когда усвоил, разразился смехом: — А-А-АХ-ХА-ХА-ХА-ХА! — Орихара кашлял, хрипел и сжимался в комочек, а затем, в короткой паузе между хохотом, выдавил: — Уау, Шизу-чан!.. Не знал, что ты такой фетишист!.. И что «такое» обо мне фантазируешь! Шизуо часто заморгал, ощущая, как кровь приливает к ушам. Да-а, называется, тупанул, не подумал, как со стороны звучит. Блядство! Он обиженно ткнул Изаю кулаком. Тот чуть не свалился с водопада. И это сделало день Хейваджимы немножечко приятней.