***
Знаете, что такое удивление? Это когда ты понимаешь, что закрыл глаза в последний раз, и, в теории, больше не проснешься, а вместо этого все слышишь и вновь хлопаешь глазами. Слышишь, конечно, громко сказано – создавалось ощущение, что мне забили уши ватой, и я как сквозь неё слушала отголоски разговоров прямо надо мной и плач младенца рядом. Чудесно, мать вашу. Даже умереть не могу без каких-нибудь косяков. Видела я также плохо, как и слышала, но образ склонившейся надо мной девушки отчетливо врезался мне в память. Пшеничные вьющиеся волосы, что своими кончиками щекотали мне щеку, тонкие черты лица, и нереальные кварцевые глаза. Никогда не видела у людей такой цвет глаз. На бледных губах красовалась ласковая улыбка. Теперь я знаю, как выглядят ангелы. Только вот, неувязочка получается – там, где есть ангелы, мне не место. Захотелось протянуть руку, чтоб убедится, что она мне не мерещится, что я и сделала. От вида собственной руки, что была несоизмеримо мала по сравнению с её лицом и сморщенная, мне поплохело. Впрочем, прекрасная дева этого не увидела, легко потершись о мою ладошку и счастливо улыбаясь. Блин, ради неё я бы даже ориентацию сменила, серьезно… Разобраться бы только, что со мной случилось, а дальше мне все карты в руки. Вскоре, ангел отвернулся, и приподнял меня так, что мне открылся вид на лежащего рядом и хныкающего запеленованного младенца. - Какие же они хорошенькие, правда, Лили? – девушка что-то трепетно шептала у меня над ухом, но я не разобрала ни слова из сказанного. Что это за язык вообще? - Святая правда, леди Диана. Они также прекрасны, как и вы. – Кровать, на которой возлежала блондинка, прогнулась под чужим весом, и только сейчас я обратила внимание на ещё одного участника сего действа. Ещё одна леди обладательница нереально волшебных голубых глаз и светло-каштановых волос, убранных на затылке в корзинку с вплетенной в них белой лентой, улыбалась также ярко, как и удерживающая меня мисс, и я с легкой завистью подумала, что до их красоты мне далеко. Хотя, при жизни я была носительницей роскошных огненно-рыжих волос и зеленых глаз, и считала себя довольно красивой. - Но посмотрите на волосы первой принцессы! Они же… - Медные. Это Дар. Моя дочь благословлена богами!.. Внезапно, рука белокурой красавицы вместе со мной вздрогнула. Поймав беспокойный, и в чем-то даже отчаянный взгляд второй девушки, я напряглась. Что-то было не так. - Как вы их назовете? – понятия не имею, о чем они говорят, но судя по интонации, шатенка задала вопрос. Черт, чувствую себя слепоглухонемой. - Эту будут звать Цимбелин. Мое маленькое солнышко. – Губы незнакомки запечатлели невесомый поцелуй на лбу ребенка. Когда она открыла глаза, я узрела мини-копию моей благодетельницы. Даже глаза у неё были такие же, насыщенно розовые. Ребенок беззубо улыбнулся, хватая ладонями лицо матери. – А её… Атанасия. Небесные дар и будущее Обелии. Надеюсь, Его Величество сможет полюбить их обеих… Взгляд девушки обратился в мою сторону. За всю жизнь не видела более светлого и источающего такую внутреннюю энергию человека. Её губы коснулись меня также, как и младенца до этого, и мне бы полагалось смутиться, да только хотелось растянуть это мгновение подольше. Никогда не чувствовала ничего подобного. Неловко обхватила руками её за шею. Не знаю кто вы, леди, но вы мне уже дороги… В какой-то момент, руки блондинки расслабли окончательно, и от падения меня и ребенка рядом удержало только то, что шатенка подхватила нас обоих. Я не видела, что конкретно произошло, но по тому, как начали содрогаться плечи уносящей нас девушки, меня посетили смутные догадки. Уже на выходе из комнаты, я уверилась в своем предположении. Бледная, с разметавшимися по подушке волосами, и закрытыми глазами под пушистыми ресницами. Грудная клетка больше не вздымалась. С досадой подумалось, что я вновь стала причиной чье-то гибели… На этот раз, не по собственному желанию.***
Меня разбудили крики. Множественные женские крики и лязг металла. После того, как шатенка забрала меня от предполагаемой мертвой матери, я отключилась. И сейчас, вместо того, чтобы размышлять на тему бренности бытия, своего незавидного положения родившейся заново и того, куда мне довелось попасть, я прислушиваюсь ко всем подозрительным шорохам со стороны. Телом, стянутым плотной пеленкой, шевелить не удавалось, и я от досады сплюнула. Ребенок, с которым мы делили колыбель, и который приходился мне таким же предполагаемым сиблингом***, мирно сопел, ни о чем не подозревая. Слиться и мне с одеялом, что ли? Вдруг пронесет. Внезапно, двери в комнату с грохотом распахнулись, и я неосознанно вздрогнула. В нос ударил знакомый металлический запах. Дело дрянь… В этот момент мне очень не хватало моего Глока**** и взрослого тела, которое уже давно приспособилось к отдаче при стрельбе. К нашей кроватке размашистым шагом подошел молодой мужчина, по виду, не так давно разменявший третий десяток. Светлые волосы, миндалевидные голубые глаза, горящие изнутри холодным пламенем атомного реактора, и черный парадный мундир. И все бы ничего, но форма его, ровно как лицо и рука, крепко удерживающая рапира, были заляпаны кровью. Намерения странного субъекта были более, чем прозрачны. Умереть один раз, чтобы, переродившись, умереть снова. Класс. Уровень моего везения, судя по последним событиям, методично пробивает дно. Его глаза прошивали меня насквозь, надеясь убить без лишних телодвижений. Я взгляд не отвела, принципиально. Если надеялся меня этим запугать – придумай что-нибудь получше, ублюдок. Кажется, прошла вечность, пока мы играли в гляделки, и вот он заносит меч над головой, чтобы сделать последний удар, а я уже мысленно готовлюсь к самой глупой смерти, какую только можно представить, как в комнату влетает девушка. Та самая, что принесла нас сюда! Она опрометью метнулась к колыбели, буквально выхватывая меня и расплакавшегося из-за внезапного пробуждения младенца из лап смерти, и падая на колени. Я широко распахнула глаза в удивлении. Не знаю, кто вы такая, мисс, но так унижаться перед человеком, и, судя по сбивчивому шепоту, срывающемуся с ваших губ, просить пощады у своего потенциального убийцы… Вы моя героиня. В голосе его звенели нотки стали. Я вновь не разобрала ни слова из сказанного, и легче от этого не становилось. В последний раз пересекшись с ним глазами и словив адресованную мне кривую усмешку, он развернулся на пятках и ушел также быстро, как и появился. Крики, до этого момента разносившейся по всей округе, тоже стихли. Затрудняюсь предположить от чего – от того, что маньяк их спровоцировавший ушел, или от того, что он уже всех порешил… Плечи девушки потряхивало крупной дрожью, и вскоре она разразилась рыданиями, слабыми руками прижимая нас к себе. Осудить её в данной ситуации у меня язык не поворачивается. Истерика длилась долго, пока в конечном счете, ей не удалось немного прийти в себя, и не вернуть нас в колыбель. Белки голубых глаз подернуло сеткой лопнувших капилляров, а волосы выбились из идеальной прически. Она дергано опустилась в кресло напротив нас и обняла себя за плечи в попытке согреться. Не знаю, что тут произошло, но как только вырасту и доберусь до правды, найду того выродка и заставлю его заплатить за её слезы.