Проклятый Девятью

      Компания упившихся в зюзю наемников раздражала. Они орали, вели себя нечистоплотно, постоянно отрыгивали после употребления сивухи. Но Оддманд не был бы собой, если бы не вычленил в их пьяных бреднях и песенках кое-чего удивительного, важного. Массивный орк, уголовник в шрамах, неприятный тип с высоким голосом, что скрывал лицо капюшоном, имперец с военной выправкой, что выдавала в нем отслужившего в Легионе много лет, да еще седой старик, заросший так, что и лица не видно — очень удивительная, разношерстная компания. Они бахвалились, что они-де выжили при атаке дракона. Точнее не так. Это они напали на дракона! Баяли, что победили: завалили бестию камнями в пещере. Но вот без башки ящера награды им не видать. Нет башки, так и веры вам нет — такова политика Миствейла.       Шпик Айрилет уже не раз встречал в тавернах Рифтена подобный сброд: «отряды драконоборцев ее сиятельства ярла Лайлы Руки Закона». Предприниматели и авантюристы сбивались в большие и малые ватаги, чтобы попытать счастья в охоте на крылатый ужас. Большинство, ясное дело, гибли, некоторые возвращались (как правило с жуткими ожогами) в город хорошо если на своих двоих. Некоторые недалекие горе-драконоборцы пытались давить на жалость, требовать компенсаций от Миствейла. Однако его правительница была неумолима: за голову дракона — чин чинарем пятьсот гривен золотом. За другие его части — фигу с маслом (ну, разве что алхимики могут чешуйки скупать или когти, если подлинные. Случалось, что их находили на месте ночлега дракона или его схватки с великанами или другими опасными тварями). Такие меры оправданы: излишне предприимчивые мошенники, как только услышали о награде, начали из говна и палок клепать разного рода подделки, иногда хорошие, даже с применением магии, но чаще весьма жалкого вида. Не так давно на городской площади палками дубасили одного такого «охотника на драконов» в назидание прочим. Утырок додумался принести в Миствейл голову коровы (интересно, где еще взял? Свою буренку порешил ради прибыли или нашел где?) с приделанными при помощи проволок дополнительными щитками и деталями, что должны были придать оной устрашающий вид башки дракона. Это был просто смех! Сравнить размер головы коровы и дракона, его зубища и зубы рыбы-убицы, которые находчивый делок врезал как-то в челюсть травоядного. Цирк, да и только! На вопрос, который Гоннар едва выдавил из себя сквозь слезы, «а почему такая маленькая?», плут выдал: «Дык, это маленький дракон! Детеныш! В указе о награде ничего не говорилось о градации по размеру! Дайте мне мои деньги!». Все, кто видел это представление, ржали во все легкие. Само собой даже (мягко говоря) чудаковатая Вайландрия смогла вычислить, что перед ними не голова дрог-лок, а обычной коровы (маги всегда проверяли «останки», которые предприимчивый народец стал стаскивать во дворец, на предмет их подлинности. Они же гарантировали алхимикам-экспериментаторам, что чешуйки и когти настоящие).       М-да, так вот, пьяный чёс этих ребят действительно был пьяным чёсом. НО! В нем было слишком много деталей, которые выдавали, что дело спланировал кто-то реально башковитый: ловушки, алхимический газ, а потом обрушение пещеры на голову дрог-лок. Эту историю в разных вариациях, с разной степенью преувеличений он уже слышал. Пошла в народ, как говорится. Но эти пятеро, очевидно, были ее источником, уж больно складно, даже будучи в пьяном виде, они все излагали. Компания забулдыг редко собиралась вместе, так что историю про «великую битву» в горах у даэдра на куличках Оддманд слышал на самом деле раз восемь уже, но тут они начали по новой, благо слушателей не становилось меньше. Что ж, народу хотелось слышать хоть какой-то позитив. Но к удивлению шпика, народная молва приплела сюда еще и Довакина. Да-да, с подачи кого-то из забулдыг, загадочный лидер группы драконоборцев превратился в самого что ни на есть драконорожденного героя. На самом деле, проводя по полдня в тавернах и ночлежках, Оддманд собрал уже целую коллекцию баек про народного героя. Одни говорили, что слыхали, что он в Истмарке целую орду ящеров вырезал, другие баяли про Белый берег и тамошние горы, третьи не затихали про Медную гору и ее окрестности рассказывать, где якобы был жестокий бой, еще кто-то даже заикался про Глотку Мира. Ну, а про поход Айриелт вот почему-то упоминали единицы, да и то вскользь. Ну, ясно, Айрилет не делала себе рекламы, просто собрала отряд верных людей и пошла в горы. Наоборот, как всегда, конспирировалась.       Главное, что все признавали: Скайриму нужен Довакин, драконы реально всех достали. Караванщики ломят цены, что взлетают аж в Этериус, даже у каджитов товары теперь дешевле. Отчаянные кошаки уловили тенденцию, демпингуют рынок, поднимают отличные барыши. Черный рынок становится куда прибыльней и жирнее по товарообороту, нежели обычный, ведь теперь все сложно достать, что не растет у тебя или соседа в поле, что нельзя добыть из озера или ближайшей шахты. Те же, кто еще не отказывается от перевозок, получает сверхприбыль. Удивляли на общем фоне спада экономики гонцы некоего Моди. Вот же безбашенные люди! Они редко брались за грузовые перевозки, но вот письма и мелкие посылки были очень и очень востребованы.       Еще из «больших новостей» за последнее время: прибыл караван из Брумы. Охраны — аж две конные манипулы (сто двадцать воинов). Груз — в основном мед, ткани, деликатесы и предметы роскоши. Но было и оружие, и магические побрякушки, куча всяких редких для Скайрима товаров. Гильдия Воров, к удивлению Оддманда, не предпринимала никаких попыток «пощипать» такой лакомый пирог. На самом деле весьма дальновидно. В условиях тотального спада торговли это для всех местных было как глоток свежего воздуха. А вот когда все товары уже хотя бы по одному разу перейдут из рук в руки, тогда-то жулики всех мастей и выйдут на сцену. Ибо «плох тот рыбак, который выловил всю рыбку в пруду», как любит говорить приснопамятный Берси. Интересно, это сам Мерсер такой умный, или и здесь руку Мавен Черный Вереск приложила? Что приложила, это ясно, ведь Асгейр Снегоход, один из ее управляющих, лично принимал бочки с сырьем для медоварни. Мавен — главная бенефициар и плательщица, благодаря которой этот караван и приехал в город.       Хм… Да уж… Если так пойдет и дальше, то Скайрим просто загнется. Не от гражданской войны, коррупции и засилья бандитов (хотя и они никуда не делись), а тупо из-за страха торговцев в один миг потерять всё из-за проклятых дрог-лок. Не все могут позволить себе создать такой большой караван, в котором есть боевые (и не очень) маги и волшебники из Брумы. Эти, кстати, были чуть ли не главным «товаром», ибо услуги чародеев внезапно оказались всем нужны. Ишь как. Норды, презиравшие магию и боявшиеся ее, внезапно стали осознавать, что без зачарований предметов все как-то шатко-валко идет. Кто зачарует подковы лошадей, чтобы быстрей скакали и ног не ломали? Кто поможет сохранить продукты и товары вне подвала? Кто исцелит людей и скот? Кто повыведет крыс и прочих паразитов? Это уж не говоря о потребностях воинов, кузнецов, ювелиров, мастеровых и чиновников, что бывают весьма специфичны. Да, Рифтен славился своими храмами и алхимиками, но их зелья далеко не универсальны, а нужные ингредиенты иногда очень редки. Они не способны заменить услуги магов. А оных так-то в Рифтене оказалось на пальцах одной руки можно посчитать. При том, что самый знаменитый, Маркурио, куда-то запропастился, взяв заказ вне города. А жрецы — отдельная каста, с ними подход «я тебе — деньги, ты мне — услугу» далеко не всегда конает, да к тому же у каждого божества в пантеоне свои заморочки и заповеди.       Даже в самом Рифтене отношение к драконам изменилось, хотя вблизи города их видели лишь один-единственный раз, и то высоко в небе. Давеча рыбак Болли разговаривал с Тален-Джеем, который заправлял всем в таверне «Пчела и жало», когда Кирава отлучалась. «Тален, мой чешуйчатый друг! Пойдешь завтра рыбачить?» — «Не знаю, Болли. За стенами становится небезопасно». — «Пф-ф! Не смеши! Что значит дракон-другой по сравнению с рыбалкой?!» — «Не смешно, Болли. Люди напуганы. И я тоже». Такой вот у них был диалог. Атмосфера тревоги понемногу нагнеталась в городе, особенно по мере того, как едва живыми возвращались ошметки отрядов «драконоборцев».       Лично Оддманд предпочитал не рефлексировать о собственной судьбе, не думать о разных опасностях, в том числе драконах. Он просто погружался в работу, отыгрывал свою роль. Спасать Скайрим от жутких повелителей небес — не его забота. На то у него начальство есть, на то и настоящий Довакин где-то сейчас имеется. И дай ему светлые боги справиться с миссией, что возлагает на него судьба!       Все эти мысли шпик прокручивал в голове, ожидая появления Сапфир. Эта особа была просто загадочней всех псиджиков вместе взятых. Она редко появлялась в воровском сообществе, постоянно брала некие заказы по всему Скайриму, вдали от дома скрещенных кинжалов. Засиживаясь в «Цистерне», Оддманд не упускал случая мимолетом расспросить «коллег» о ней. Сделать это не привлекая внимания было сложно, информации были сущие крупицы. Молодая брюнетка с привлекательными чертами лица, очень ловкая, что в вопросах взлома и проникновения, что в «щипачестве» и разведке. Интересный факт: именно Сапфир была «амбассадором» Гильдии во многих других городах провинции: она наводила мосты с потенциальной клиентурой, устанавливала контакты с местными скупщиками краденного, даже ставила разные воровские метки. Собственно, из-за темы меток, на которую Оддманда-Рохана после застолья стал просвещать Делвин, шпик и узнал об этом. «Офицер» Гильдии даже подарил ему книгу, где расписывалось значение этих самых меток. Такие записи кому попало не доверят, так что да, это было еще одним свидетельством того, что Оддманда окончательно приняли в сообщество. Ну, видать, кадровый голод делал своё. Слухи о «проклятии», что довлеет над мастерами плаща и кинжала, отпугивали «молодую кровь».       По информации того же Делвина, Сапфир после миссии в Истмарке, сразу перетрет все вопросы с Бриньольфом, так как Мерсер куда-то укатил по делам Гильдии. В Цистерне не будет задерживаться, а встретится с парой клиентов и должников в «Пчеле и жале». Среди оных и Шадр. Парнишка забился в самый темный угол, сидит и мрачно цедит пиво. Оддманд вообще хотел его отправить восвояси, но тот настоял, что дело его касается напрямую, он хочет увидеть, как же так сможет ему помочь внезапный «друг и товарищ».       Оддманд чуть не проворонил момент: вместе с целой компанией людей еще один «капюшонник» завалился в таверну, отряхивая одежду от снега… Да, в Рифте тоже наконец-то пошел снег. Походка и движения были мужскими. Только благодаря наметанному глазу вайтранский соглядатай вычислил, что это женщина. Умение быть незаметной, безликой, у этой самой Сапфир было на высоте. Красоты под капюшоном никто не разглядел, руки в перчатках, голос изменен. У Айрилет имелись цацки — амулеты, позволявшие менять голос. Оддманд в Вайтране и сам таким пользовался, а вот на миссию не брал, понадеявшись на свой актерский талант. Кажется, у странной женщины был такой же по принципу работы. В час пик на нового гостя никто не обратил внимание. Однако шпик стал пасти фигуру взглядом, но не пристально, чтобы не почуяла. Действительно, две встречи. Очень коротко. Обменялись записками, кошелек с деньгами забрала с лавки, когда клиент ушел. Очень грамотно, очень незаметно. Айрилет была бы рада такой сотруднице. Потом замаскированная Сапфир перетерла что-то с неким ящером, а затем безошибочно направилась в тот самый темный угол, где сидел конюх-редгард.       — Привет, Шадр. Надеюсь, у тебя есть что-то для меня, — произнесла фигура, подсаживаясь.       Аккуратный взгляд из-под капюшона.       — Ты не один? Кто твой новый друг? — на этот раз она изменила голос на свой настоящий. Ну, по крайней мере, женский.       — Рохан, миледи, очень приятно, — Оддманд галантно подал руку.       Женщина на жест никак не отреагировала. Сказала после секундной паузы:       — Новичок? Что ты хочешь? Решил вписаться за нашего «снежка»? Это можно… Вот не знаю, с чего бы тебе выручать незнакомого человека, но септим есть септим, кто бы мне его ни дал…       — Погоди! Не так быстро! Могу я для начала вас угостить? — шпик был сама любезность. — Разговор у нас может получиться долгим и весьма занимательным.       — Слышь, апельсин, ты мне не «выкай» тут и баки не забивай, у меня времени в обрез. Ты хочешь выкупить должок бледнолицего или что?       Шадр вжал голову в плечи. Для него воровская «феня» была темным лесом, кажется, он думал, что дела его плохи. Оддманд тоже немного опешил от напора и деловитости воровки. Она не просто копирует мужика, она всячески пытается изжить из себя женственность и «слабость», так ему показалось. Что побудило красивую женщину натянуть на себя такую гротескную маску?       — Ну, у меня такой суммы, честно сказать, на руках и нету…       — Тогда о чем базар? Ты не поможешь белоручке сдвинуть. Меня интересует только золото!       — Вот в этом я позволю себе усомниться. Ты особа очень занятая, у тебя много интересов. Мы могли бы оказать друг другу услугу…       — Ты чо, борзый нах? Ливер давишь? Не слыхал, скольких я таких об колено поломала?       Оддманда от «фени» из уст девушки начало уже подташнивать. Зачем она так?       — Я не про те «услуги». Я о самых обычных услугах. Знаешь, как говорят, «рука руку моет»?       — Это у тебя в Маркарте так говорят? Я что-то не слыхала такого… Да и вообще ты мутный типок какой-то. Я хз, с чего вдруг Делвин тебе доверился.       — И тем не менее доверился. Я умею договариваться с несговорчивыми людьми. Гильдии такие нужны, чтобы «пускать круги по воде».       — Да уж, ты знатно перднул в лужу…       — Не понял? Делвину понравилась моя работа, как и остальным, даже М…       — Цыц, балбес! Не называй имен в публичных местах! — женщина даже приложила палец к устам под капюшоном, хотя в час пик, когда кругом галдеж, их в укромной нише никто не смог бы услышать. Потом пояснила: — Ты привлек внимание интересных людей, вот о чем я.       — «Интересных» людей? — переспросил шпик, недоумевая, мол, опять какой-то сленг?       — Да, интересных, которые пришли в дом скрещенных кинжалов, чтобы отжать наш бизнес.       — Отжать? У нас? — Оддманд откровенно недоумевал.       — Да что с тебя взять, нехвай! До Маркарта они вроде бы не добрались. Пока что… Да вы и не были под Гильдией последние пару лет, одни «рогатики» там, а не настоящие «рысаки». Я вот тебя впервые вижу, это точно, хотя Предел истоптала знатно.       — А ты знаешь прямо-таки всех… эм-м… людей из нашей сферы работы в Скайриме?       — Всех, не всех, а про Рохана-Ловкача никогда не слышала. Ладно, это проблемы старших, не мои.       — А упомянутые тобой «они» имеют какое-то отношение к заморскому цветочку с большими такими лепестками? — уточнил Оддманад, пытаясь вычислить, где же там под капюшоном глаза, поймать хотя бы тень взгляда.       — А! Сечешь все-таки. Да, имеют. Север из-за них почти потерян для нас, вот что. Это тебе и наш общий кореш Делвин расскажет сегодня вечером, если ты часто бываешь в Крысиной Норе.       Надо же, какие двойные стандарты. Новичок не может говорить имен и называть места, а девка этим грешит без зазрения совести. Шадр вон, уши развесил. Ну, с ним она себя уверенно чувствует, ведь он ей денег должен. Однако из-за обилия «фени» он вряд ли улавливал, о чем они.       — Секу. Меня это тоже беспокоит. И я думаю, с этой темой я тоже мог бы тебе помочь.       — Помочь? Как? Что ты можешь вообще?       — Много чего. Умею слушать и слышать. Умею нюхать, — Оддманд демонстративно пригубил вино, взболтав содержимое в бокале, будто они на приеме у каких-то богачей дегустируют не пойло за два ярчика целый кувшин, а элитный напиток за десять талеров один бокал.       — Пф! Ты еще скажи, что смотреть и видеть умеешь, так и вовсе уникумом окажешься! — рассмеялась дама в капюшоне.       — Ты понимаешь, в каком смысле я говорю.       Женщина помолчала, ее руки пошарили по столу, будто ее дико заинтересовала текстура дерева, она хочет его прочувствовать сквозь тонкие перчатки. Потом подняла взор. Оддманд наконец-то почувствовал ее взгляд, хотя так и не увидел глаз, скрытых под капюшоном.       — В принципе ты реально нам подходишь для дел с «интересными»… Может, Делвин тебя именно с таким прицелом принял… Но причем тут наш снежок? Ты и так будешь делать свою часть, в мои дела никак не мешаясь.       — Ну, я думаю, есть все-таки что-то, чем мои таланты могут пригодиться и тебе лично…       — Я чудесно слышу, на зрение не жалуюсь и с нюхом тоже все великолепно. Это ты тут «дедок», небось очки сиродильские надеваешь, когда почитать охота. Короче, со своими делами сама справлюсь.       Оддманд вздохнул — какая же колючая и неприступная. Зайдем с другой стороны.       — Да, вот только думаю, что многих может напрягать этот твой индивидуализм. Все сама да сама… И ладно бы на общее благо, а то ведь с последнего дела с караваном ты в общак так ничего и не отстегнула. Да и со «снежка» хоть бы снежинку в кучугур подумала положить…       Он бил вслепую, ведь никто новичку не отчитывался, кто сколько и когда кладет в общак. Однако, кажется, попал.       — Много ты знаешь, воображала! У меня свои терки с… тетей… Взносы я плачу, а проценты — не твое собачье дело!       «Тётей» в Гильдии называли Тониллу. Эта редгардка реально, как «крестная» или тетя, всегда могла достать «подарочек» для нужд членов организации, скупить наворованное, да и вообще почти все денежные потоки через нее проходили.       — Не мое, это верно. Это дело «Бэ» и «Эм»… Ну, ты поняла… Я, честно говоря, вообще удивлен, что пахан не в курсе пока еще о твоих мутках, тогда как с тётей он в о-очень хороших отношениях…       Еще один «выстрел вслепую», полагаясь только на интуицию. «Нюх» Оддманда подсказал ему о наличии тончайших флюидов между редгардкой и «Б», то есть Бриньольфом.       — Интересно, что победит, долг или чувства, когда об этом узнает — абсолютно случайно — кто-то еще. Хотя бы даже и Эм..? Вот уж кто за септим удавится! Я таких людей за милю распознаю!       — Угрожаешь мне, что ли? — из-под капюшона блеснули оскаленные зубы, Сапфир на секунду уподобилась рассерженной лисице, еще чуток — и зарычит! Однако спустя секунду она кардинально сменила настроение на юморное, задористое. — Ха! Да ты, брат, действительно Ловкач, раз смог за такое короткое время так много «разнюхать» об отношениях и расстановке сил в Гильдии… Я прямо аплодирую!       Замаскированная девица изобразила два ленивых хлопка. Потом уперла локти в стол и наконец показала лицо. Действительно красивое лицо. Она внимательно посмотрела в глаза Оддманда, холодно, изучающе. Потом хмыкнула и сказала:        — Я уже кучу монет заработала на грузе нашего простофили, так что все, что я смогла бы еще из него выжать, пошло бы сверху. Нельзя быть жадной. Уж этому меня жизнь научила… — тут воровка наконец-то обратила взор на скучавшего и нервничавшего конюха. — Что ж, Шадр, ты не такой уж и тупой увалень, как я думала о тебе всегда… Ты сподобился разжиться хорошим товарищем. Твой долг прощен, забыли и забили!       На словах про «тупого увальня» парень поник, но прощенному долгу очень обрадовался и даже сказал, преодолевая ком в горле:       — С-с… с-спасибо, Сапфир!       — Пожалуйста, — женщина кисло улыбнулась. — Но больше не обращайся. Не люблю неплатежеспособных. Да и Мариса та, на которую ты после меня переключился, тоже, очевидно, не любит. Забыл бы ты на время про баб да делом нормально занимался, бизнесмен хренов!       — Вот видишь, можешь быть великодушной, когда захочешь, — резюмировал Оддманд иронично.       — А теперь кыш отсюдова! — шыкнула воровка на редгарда.       Тот коротко поклонился, будто не верил своему счастью, и направился на выход. Сапфир вновь внимательно посмотрела на Оддманда.       — А ты действительно можешь быть полезен… Мне нужна кой-какая помощь…       — Отлично! Поговорим, как деловые люди! — улыбнулся шпик.       — В Виндхельме у нас много активов… было много активов… сейчас там творится сплошной кавардак… мы хотим спасти хотя бы самые ценные ресурсы. А точнее, самых нужных людей.       Для Оддманда совершенно неожиданный поворот разговора. Но он приготовился вникать.       — О чем или ком конкретно идет речь?       — У нас есть налаженная сеть партнеров для случаев, когда человеку, меру или еще кому нужно исчезнуть из Скайрима.       Ого! Неужели дальше речь пойдет о той самой мастерице, изменяющей внешность? На такую удачу шпик даже не рассчитывал.       — И наша партнерша из северной столицы вздумала отказаться от уже заключенных контрактов. А время поджимает.       — И… что могу сделать я?       — Меня в Виндхельме уже знают… — женщина вновь натянула капюшон, наглухо скрывая лицо. — Не просто знают, а имеют магический слепок, ауру-шмауру или как там это называется у чародеев... Мне туда хода нет. Поэтому ты вместо меня с ней поговоришь…       — Нужно просто поговорить?       — Да, как ты это умеешь. Но сначала узнать, кто и чем ее захомутал, переманил или еще каким способом убедил прекратить с нами сотрудничество…       — Во-от как… И что, меня вот так просто отпустят в Виндхельм? Я ведь только-только приехал, сделал себе какое-никакое имя…       — Отпустят и даже денег дадут.       — Кто?       — Да та же Тонилла и даст. А заодно нашу «форму» — легкие доспехи, зачарованные для воровской профессии.       — Ого! А откуда у вас такие цацки?       — Из лесу, вестимо.       Оддманд состроил непонимающую гримасу.       — Много будешь знать, скоро… ну, ты уже стар, так что и окочуриться можно, усек?       — Немного странно, что ты вот так с бухты-барахты вываливаешь на меня миссию, хотя минутой раньше я угрожал тебе доставить неприятности.       Тут уж Сапфир вновь блеснула белозубой улыбкой, что едва была видна из-за капюшона.       — А кто сказал, что это будет легкая прогулка? Задание непростое, может, тебя братья бури случайно с эльфом перепутают в дороге, может, кирпич на голову упадет… В любом случае, гикнешься — мне от того хуже не станет, у меня всегда запасной план имеется, а не гикнешься и добудешь инфу — всей Гильдии хорошо, а значит, и мне тоже… Ну, ты же и сам говорил, что хочешь оказать мне услугу?       — Да, но это слегка неравноценные вещи…       — Так и знала, что Шадр — просто ниточка… Чего ты на самом деле хочешь? От меня?       — Да все того же, что и всегда: информацию.       — Ого! Да ты, Ловкач, прямо растешь в моих глазах… Ну-ну, и какого же рода?       Оддманд задумался. Как вывести ее на тему драконов, чтобы не порушить свою легенду? Он так упорно шел к цели, выслуживался в Гильдии, а такой момент, что делать при успехе, и не продумал. Хотя что тут думать? Он ведь не зря выбрал Маркарт своей псевдо-родиной.       — Ты наверняка знаешь, что в Подгорной крепости есть немало ученых, заинтересованных в достоверных сведениях о тайнах прошлого…       — Пф-ф! Все так просто? Ты тоже работаешь на этого желчного альтмера, чтоб ему пусто было?       Оддманд не стал уточнять, на какого, потому что у него возникло странное ощущение, что дама имела в виду отнюдь не Колсельмо. А интуиция его никогда еще не подводила. Поэтому он лишь кивнул с максимально нейтральным выражением лица.       — Ты знаешь, что он — кидала? Небось, пообещал тебе золотые горы, а ты и рад стараться… Ладно, что на этот раз?       — Предания о драконах…       Повисла пауза. Оддманд отчетливо услышал гамму звуков, что царила сейчас в таверне: десятки голосов невнятно гутарят, звенит посуда, цокают ложки, глиняные тарелки, за окном по мостовой едет пара конных… Кажется, его слова вызвали в собеседнице целую бурю эмоций, которые так здорово скрыл капюшон. Вещица, кажется, была зачарованной, чтобы собеседника не считали даже маги. Эта драгоценная Сапфир была хорошо подготовлена к разным неприятностям.       — Чего? — женщина удивилась, вполне искренно, это не надо было играть. — Что-то новенькое… Хотя неудивительно, драконы сейчас всем досаждают, как кость в горле… Желтушное чмо знает, как эту информацию монетизировать? Вот уж поразил так поразил, я думала, он совсем свихнулся на своих двемерах… Кхгм. Короче, что именно нужно?       — А что у тебя есть?       — Ого! Даже так? Тебе прям списочек? Губу закатай! Я не справочная и не библиотека. Действую по наводке. Экспедиции снаряжать — это не про меня. Жизнь у меня одна, драугров и прочих мертвяков я предпочитаю опасаться и держаться от них подальше. Если надо лезть куда-то в е***ня, то без меня. Ишь как, в рифму заговорила… А вот если прийти на готовое и слямзить свиток, книгу там или статуэтку, то да, Сапфир к твоим услугам.       — Ты знаешь ученых, которые специализируются на драконах?       — Пф! Темнота! В Вайтране вон целый придворный маг по ним с ума сходит, будто нет ничего важней на свете! Фаренгар, слыхал про такого?       Оддманд улыбнулся в усы, отпивая пивка. Еще бы! А вот как ты, Сапфир, на него вышла, откуда у тебя столько информации по дрог-лок, какие заказы ты для чародея выполняла (Айрилет сомневалась в своем соратнике, вдруг что-то старый хрыч от нее и ярла скрывает? Что-то важное?), и только ли для него одного? Фаренгар обмолвился, что ты, дорогуша, упоминала неких других клиентов. Задача шпика — узнать, кто эти загадочные клиенты.       — Слыхал. Однако в Вайтране сейчас очень неспокойно…       — Да уж, без тебя знаю… Так что тебе нужно? Точнее, твоему заказчику?       — В целом — все, что есть. Но особенно информация о том, как победить дрог-лок.       — Ха-ха-ха! Ну умора! Да это и каждый ярл Скайрима теперь хотел бы знать. И дорого бы заплатил за такую информацию. А уж сколько сейчас шарлатанов, которые уверяют, что знают верный способ, дайте, мол, только аванс, и мы вам дюжину драконьих голов принесем! Вон, в том углу видал балбесов? Ярчайший пример!       — Да-да, похихикай тут. В том-то и дело, что тот, у кого окажется достоверная информация, кто будет первым, тот и окажется в лунном сахаре с ног до головы… А возможно, даже станет верховным королем Скайрима на следующем собрании…       — А этот мер хочет эти знания заполучить и устроить аукцион? Это он от кланов Белого Берега нахватался методик работы?       Оддманд лишь состроил многозначительную, но ничего не говорящую на самом деле мину. Дерьмо! Речь точно не о Колсельмо!       — Хитрый жук! Но я тебя разочарую: информации весьма негусто, знающих экспертов, кроме Фаренгара, по пальцам одной руки посчитать можно… и никакой конкретики. Я могла бы сейчас заломить цену и дать тебе пустышку, но так как ты теперь мой брат-вор, то не стану… Тем более зная мстительность твоего заказчика, будь он проклят!       Даэдра! Да о ком же она? Кого имеет в виду?       — М-м-м, но на Фаренгаре свет клином не сошелся… Ты сказала, что есть еще эксперты…       — Пф-ха! Ловкач, не лезь ко мне в карман грязными руками! Давай сначала договоримся: ты мне в клювике приносишь все, что накопаешь по нашей бышей подруге, а я тогда тебе, так и быть, дам список знающих людей и всяко-разно, что я для них накопала. Думаю, тебе даже такое зайдет. На безрыбье, как говорится…       — Ладно. Ты действительно бизнес-леди, сразу к сути переходишь.       — Во-во.       — Хорошо. Кто твоя «подруга»?       — Еще одна хитросделанная желтушная вобла… Нирания.       — В смысле, альтмерка?       — Да, торгует на рынке столичном, всякая всячина у нее: от банальной еды до ширпотребных доспехов и оружия. Однако, это лишь прикрытие. Ее сферу деятельности я тебе озвучила… Ну, еще она раньше скупала краденное у наших молодчиков, но те времена давно позади… Эх-х, было же времечко…       — Что мне нужно узнать, конкретней?       — А вот тут начинается самое интересное… Нужно выяснить, кто стоит во главе «Золотого лотоса»… Ты ведь уже сталкивался с этими позерами?       — Не лично. Однако наслышан.       — Да, узнать, кто ее переманил, сколько ей платят, явки, пароли, короче, все, что можно по этой организации.       — А потом к ним наведается Темное Братство? — высказал предположение Оддманд.       — Ну, такие вещи только «Эм» и «Бэ» могут решать, так что не нашего ума дело. С меня спрос — информация. И ты ее для меня добудешь.       — Баш на баш?       — Баш на баш!       Удивительно. Круг замкнулся. Золотой лотос, оказывается, поперек горла не только у Айрилет и всего Вайтрана из-за событий осенней ярмарки. Они и Гильдии Воров насолили. На самом деле отличная новость! Враг моего врага… Вот только есть еще фактор Мавен, которая эту Гильдию в кулаке держит… Мавен для Вайтрана если не первейший враг, то уж точно входит в «тройку лидеров». И по идее, что знает Гильдия, то знает и Мавен… Но вот эта конкретная Сапфир — индивидуалистка. Работает в одиночку. И только обстоятельства принудили ее обратиться за помощью к сторонним источникам. Так что Мавен ничего лишнего и не доложат. Как понял Оддманд из контекста, Золотой Лотос — прямые конкуренты Гильдии, они даже против Мавен пойдут, если это ставит под вопрос выживание их организации. Мерсер так точно пойдет. Этот холодный и беспринципный мудак имел что-то такое в глубине своих глаз, что становилось понятно: предаст кого угодно и когда угодно, лишь бы ему выгода.       — Не люблю доверять бумаге такие вещи, но все же напишу зашифрованную записку для эльфийки. Передашь ей, когда выяснишь хоть какие-то детали. Бриньольф хочет вернуть ее под крыло организации несмотря ни на что. Слишком она ценный кадр… Если любопытно, можешь прочитать, все равно нифига не разберешь. У нас свои коды и шифры.       — Я заметил. И ты в них мастерица…       — Не такая, как Галл, но кое-что понимаю… — женщина недовольно поджала губы и побарабанила пальцами по столу, будто сболтнула лишнего.       Хм… а что такого? Кто такой этот Галл? Оддманд впервые слышал это имя.       — Короче. Вот тебе карта, на ней метки. Если что понадобится для миссии, бери со старых тайников Гильдии. Но лучше бы не понадобилось… а сейчас дуй к Тонилле, она тебе вещички вручит… Заодно Делвину скажешь, ну, или Векс, куда идешь, чтобы не было сюрпризов.       — Сказать, что ты попросила?       — Нет, просто «старшой сказал», а там пусть думают… для тебя две трети нашей дружной компашки — «старшие».       — А с чего начать проработку «Лотоса»? Есть зацепки?       — «Проработку»? Говоришь, как легавый.       — Ну, прости мой маркартский говор.       — Да-да, конечно, говор… Начни с сокольничьего при дворе. Слыхала я, что этот альтмер даже к Мавен приходил во время оно, предлагал ей сотрудничество.       — Как звать?       — Некто Линви… Только вопросы задавай очень осторожно. Там очень хитрый тан есть, какой-то полуданмер, Фритджоф, его вся тамошняя криминальная шантропа боялась, как огня, когда я в прошлый раз оказалась в Виндхельме. Он теневой рынок плотно пасет, очень интересуется артефактами и людьми, которые их умеют доставать... Но тебе он точно не друг, не вздумай контактировать напрямую! Может, даже и съякшались они с Лотосом, Ноктюрнал их ведает… эльфы, полуэльфы, все они одним миром мазаны.       — Ты тоже расистка?       — Иди ты к сприггану! Просто констатирую факт…       Обговорив еще кой-какие детали, Оддманд и Сапфир расстались, вполне довольные друг другом. Шпику жутко не нравилось, что на него свалилась агентурная работа, а не просто собирание слухов, но куда подеваться, приказ Айрилет надо выполнять, тем более что пока что все складывается довольно удачно… Столько ниточек оказалось завязано на эту Сапфир! Инфа по драконам, противодействие Лотосу, работа с мастерицей лиц… дай-то боги ни во что не вляпаться в самом Виндхельме. Работать осторожно, не привлекая внимания…       Сосредоточившись на Сапфир, Оддманд не заметил, что в зале таверны в тот вечер работали его прямые коллеги. Парочка бретонов, он и она, беззаботно веселились, при том внимательно впитывая все слухи и чужие разговоры… Особенно их заинтересовали байки той странной компании, на которых обратил внимание и сам шпик, байки о Довакине и победе над драконом.

***

      Вот оно! Началось! Айрилет мрачно смотрела на столбы дыма, что обозначали горящие тут и там фермы, обеими руками опираясь на зубцы крепостной стены. Ее губы кривились в гримасе. Херсир ненавидела войну… Каковы же сукины дети! Братья бури не стали с наскоку ломиться в ворота, они грамотно развернули боевые машины, готовясь к осаде, а конница параллельно прошлась огнем и мечом по всем лежащим окрест хозяйствам. В чем смысл этого грабежа и бесчинства? Ужели Ульфрик не думает о последствиях? Его же теперь «освобождаемые из-под гнета имперских порядков» братья-норды возненавидят! Хорошо, что Хронгар сумел грамотно организовать эвакуацию. И пахари его послушались, вот что удивительно. Обычно сельские и хуторские мужички крайне упрямы. Их родная земелька так тянет, что даже вторжение даэдра из Обливиона во время оно, по слухам, многих не заставило даже почесаться удрать куда-нибудь в леса. Так и гибли, с рогатинами обороняя свои хаты…       Что ж, к осаде они готовы. Запасы стараниями Провентуса имеются. Воинов и ополченцев-кметов реально много. Соратники тоже здесь, на стенах. Маги, как козырь в рукаве, ждут в резерве, под завязку напившись своих зелий. Сообщение Сципию отправлено и уже достигло адресата. Легион придет на помощь! На что, интересно, надеется Ульфрик? Да, разведка доложила, что у него около пятнадцати тысяч пехоты, три тысячи конницы да еще и обоз нормальный. Тяжкие силы. Даже удивительно, откуда столько? Легион рассчитывал, что штормовых плащей будет в два раза меньше!.. Но обороняющиеся всегда имеют преимущество. Обычно один к трем потери сторон. Полторы тысячи стражников и профессиональных воинов, дружины кланов, Соратники — в целом где-то четыре тысячи мечей и секир истинных воинов у самого Вайтрана. Кметов, мобилизованных Хронгаром, намного больше. Ими разбавили все отряды и построения. Ну, и Легион. Три с половиной тысячи настоящих профессионалов, которые умеют работать, как единый отряд, строем, этими своими «манипулами». Свыше десяти тысяч со стороны Вайтрана. Округляем, итого с Легионом имеем четырнадцать тысяч — против восемнадцати-девятнадцати тысяч Ульфрика. Учитывая законы войны, те самые «три к одному», элементарная арифметика против ярла Виндхельма (по крайней мере, пока стены надежно прикрывают воинов Балгруфа)… Да и бунтовщики никогда не умели в продуманные боевые действия. Совершить налет, напасть из засады — это пожалуйста, но вот иметь дело с мотивированными профессиональными воинами на равнине, в чистом поле — пф-ф, тут они однозначно пасовали.       Серым Гривам, коих почти четыреста секир, которые могли бы стать «пятой колонной» и помочь братьям бури изнутри, поручили охранять север, где самый неприступный участок; так опасность предательства была меньше — там нет ворот, которые можно было бы открыть врагу. За их лояльностью постоянно наблюдали люди Кая и Йорга, там же был и лично Баран. Хронгар принял поправки в расстановке сил, предложенные Айрилет не без «скрипа», но в целом покладисто, доверял ее опыту.       …Вот еще большой вопрос: откуда у братьев бури столько стенобитных орудий и катапульт? Как их проворонили разведчики что самой Айрилет, что Легиона? Это, похоже, козырь всей этой кампании бело-синих. Такого никто не ожидал. Что ж, магам будет что жечь… Вот только какое-то время придется принимать залпы, чтобы балахонники смогли как-то добраться до орудий, нацелиться или что им там надо… Раскрывать магический потенциал сразу опасно. Битва — это как партия в карты. Тут надо блефовать, держать руку в тайне, пока это только возможно. Интересно, что Ульфрик еще мог припрятать в рукаве?..       Галмар смотрел на стены Вайтрана исподлобья. Крепко они окопались, успели собраться после атаки драконов. Прав он был, тысячу раз прав, рекомендуя ярлу атаковать немедленно! Но как же традиции? Как же топор? М-да-а… Правая рука ярла поглядывал и на то, как лидер «Молниеносных», некто Кром из Виттена, ловко командовал расчетами катапульт и требушетов. Кто бы мог подумать, что островитяне, пираты, такие смышлёные в вопросах военной техники. Двенадцать катапульт, восемь требушетов, три дюжины мобильных осадных башен с таранами и штурмовыми мостиками. Незаметно протащить такую мощь мимо разведчиков они никогда не смогли бы без помощи магов. Тут Фритджоф, трижды проклятый выскочка, вновь был прав. Те маги, которых он представил ярлу, были настоящими профи в вопросах сокрытия, отвода глаз, как и сам этот скользкий уж.       — Готовность! — рявкнул Кром.       Ему помахали особым образом какими-то флажками. Есть готовность!.. Еще одна интересная придумка моряков Белого Берега — флажки эти. Каменный Кулак привык к рожкам и всяким кодовым звериным крикам, но в чистом поле знамена, хоругви и флажки куда как эффективней. Поди услышь звук рога в условиях жесткой сечи! А у пиратов особые люди имелись, которые и следили, и передавали информацию четко и быстро… Век живи, век учись! Галмар не считал себя былинным воином иль тем паче полководцем, был готов перенимать даже у врагов всякие ценные навыки… Точнее, воином советник был отменным, на голову выше половины всех их вояк, умом тоже не обделен, хоть иногда и кажется неотесанным. Так или иначе, а стратегия, планирование операций — это всегда была прерогатива Ульфрика, перед которым он преклонялся. И снова он был вынужден признать справедливость аргументов противного тана: присутствие самого ярла на поле боя в корне меняло поведение братьев бури. Все войско смотрело на лидера с надеждой, даже упованием, будто он уже стал «коронованным бурей», как Талос. Кхгм, и корона эта старомодная очень даже здорово шла правителю Виндхельма. Он для речи перед строем солдат ее нацепил… Боевой дух был на заоблачной высоте! Но сейчас время речей прошло. Пришло время действовать. Наконец-то! Сейчас Вайтран узнает, по чем фунт лиха, и все их союзнички — Легион и проклятые эльфы — тоже!       — Залп! — проорал Кром, когда Галмар дал отмашку.       Первые огненные снаряды устремились в небо. Войско братьев бури поприветствовало это событие своими криками и улюлюканьем. Берсерки, напившиеся грибного отвару, уж едва себя сдерживали, грызя края щитов; скоро придет и их черед… Битва за Вайтран началась!       — За щиты! — крикнул подчиненным Фрей.       Белобрысый воин, любимчик Йорга Крепкой Руки, в новых условиях был повышен до командования целым подразделением. После первых пяти залпов пришли в движение осадные башни. И вот сейчас они подкатились на расстояние выстрела из лука. Удивительно, но братья бури продолжали действовать по всем правилам военной науки. Где гиканье, крики «ура» и сотни трупов еще на подступах к стенам? А нет их! Братья бури отказались от идеи стремительного штурма, идут, подняв щиты, под прикрытием тех самых башен.       Катапульты занимают все внимание магов, которые отклоняют их снаряды и только мечтают про контратаку. Собственно, какие маги? Фаренгар с учениками. А еще точнее, ученики Фаренгара, тогда как он стоит в отдалении, медитирует и командует, кому куда какие «потоки» направлять. Дюжина «желторотиков» (да, из шести их стала уже дюжина!), как их любовно называл сам Тайный Огонь. Ну, хоть что-то. Айрилет радовалась уже тому, что ей есть что противопоставить врагу, скрывая их основной магический потенциал — ковен боевых магов Легиона. Тридцать шесть балахонников, по слухам, хоть, возможно, и не сравнятся со звездами смерти Доминиона, но, собравшись в три концентрических круга, могут оперировать такой магической силищей, что и даэдра дадут просраться. Собственно, именно такие вот «ковены» и закрывали врата в Обливион двести лет назад, не везде Чемпион Сиродила мог физически успевать…       Грады стрел защитников города сыплются на головы бело-синих. Те умело прикрываются ростовыми щитами. Никогда такого отродясь за братьями бури не наблюдали, чтобы они использовали щиты большого размера. А вот нате! Айрилет только и могла, что хмуриться, напряженно кусать губы и удивляться. Битва в разгаре, прошло больше часа, но потери врага минимальны.       Фрей выждал, сколько нужно, скомандовал контр-залп:       — Огонь, братцы! Цельте в бойницы! — блондин и сам выпустил меткую стрелу, попал, что вызвало у него злорадную улыбку.       Авениччи-младшей удалось к этому дню собрать всего две катапульты. Ранее на вооружении Вайтрана их вообще не было. Это и был тот самый «другой крупный заказ», который чете кузнецов оплатила казна города. Они били с флангов, под углом. Довольно эффективные штуки, хоть снаряды и небольшие. Однако алхимическая дрянь Каисы, которой их начиняли, была весьма мощной. На снегу оставались дымиться трупы, «черепаховый» строй распадался, давая лучникам тоже пожать свой урожай.       И вот контакт! Башни открывают свои пасти-мосты, несмотря на град стрел, оттуда устремляются передовые отряды братьев бури.       — Корпусный грязекраб! — выругалась Айрилет.       Одна из таких «пастей» раскрылась вблизи ее ставки. Она предпочитала быть на стене, в первых рядах, несмотря на опасность.       Ее хускарл (да, ей как херсиру теперь полагались личные хускарлы! Лагерта настояла, чтобы это был высокий крепыш-бретонец) Эдмонд с секирой наголо сделал шаг вперед заграждая от гипотетических стрел.       — А ну, брысь! Не загораживай обзор! — рявкнула на него начальница, формируя в руках большую глобулу огня.       Тот выругался на бретонском наречии и шустро отпрыгнул. Шар плазмы жахнул так, что окованный железом «абордажный» мостик башни не выдержал, треснул пополам. В пламени погибли, может быть, трое нападавших, а сразу десяток упал вниз, на острые камни. Оставшиеся внутри были оглушены. Стрелы защитников нашли свои цели. Атака захлебнулась, толком не начавшись.       — Не ждали, мрази? — захохотала Айрилет. Потом обернулась во двор, где ковен все еще стоял бездействуя. — Эй, может, сделаете уже что-то? Мне нужен обзор! Уберите хотя бы эту башню отсюдова!       — Как скажете, госпожа херсир! — глава ковена, некто Юлиус, не повышал голоса, но его было слышно и за сотню метров.       Ковен сделал свой ход: из серых туч внезапно хлынула огромная масса птиц. Вороны, гагры, чайки, ястребы, орлы, стервятники, прочие хищные и не очень пернатые. Маги заготовили оных заранее и прятали за тучами, чтобы враг не заподозрил недоброго. Пернатых окутывало сияние, огни святого Эльма, которые на Тамриэле называли почему-то «огнями Аркея». Крылатые были проводниками молний. Их мурмурирующая масса то и дело выстреливала отдельными мощными разрядами, поражая атакующих в башнях. Мелкая пичуга могла пролететь, протиснуться даже в самую маленькую бойницу, даже обычную щель. Молнии, разряды дуг и даже шаровые молнии лупили по бело-синим со все увеличивающимся темпом. Каждый удар стихии был смертельным. Но даже лишившись индивидуального заряда, многие пернатые атаковали братьев бури когтями и клювами, вызывая сумятицу и даже панику в их рядах. Птицы могли быть и проводниками молний, которые продолжали бить с небес по причудливым зигзагообразным траекториям. Вот только это имело цену: восхитительная точность удара (каждая молния попадала в цель, а не била в землю или в металлические детали) достигалась жертвами в цепи пернатых. Каждый треск грома стоил от дюжины до двух дюжин зачарованных боевых птичек, на землю сыпалось жаркое и обугленные перья… Немногочисленные данмеры в рядах защищающихся поминали даэдра, а конкретно Шеогората: зрелище падающих на землю черных от копоти птиц под сверкание молний без дождя или хотя бы снега было довольно безумным…       Вот это представление! Вот это боевые маги! Ай да молодцы! Айрилет восхищалась настоящими мастерами своего дела. Башни продолжали извергать из себя штурмовиков, снизу поднимались все новые, но тактическое преимущество сошло на нет. Адриана, которая командовала расчётом юго-западной катапульты, перенацелила ее и прямой наводкой влупила в ближайшую. Та вспыхнула, как хвойное дерево в жаркое лето. Ее муж повторил маневр с юго-восточной, тоже попал — еще одна яркая свеча под затянутым свинцовыми тучами небом. Маги низвели целый шторм «гром-птиц» на башню напротив ставки, от молний она тоже вспыхнула. Удары были точечными, нацеленными, чтобы развалить конструкцию, так что уже через десять минут пылающий остов развалился на мелкие куски, прекратив заграждать обзор на поле сражения.       Вот теперь это было похоже на правильную битву! За каждого вайтранца, что подставился под стрелу или арбалетный болт, братья бури платили тремя-четырьмя своими воинами. Однако что это? Линия боевого соприкосновения была довольно длинной, на восточном фронте что-то сильно грохнуло. Тамошние ворота весьма крепкие, есть башни, прочные и надежные фортификационные укрепления. Что же это? У Айрилет похолодело внутри. Она уже слышала это весьма характерное громовое эхо, его не спутаешь даже с искусственной «грозой» магов… Сети Мефалы, неужели…       — Фус-Ро-Да!!! — крик Ульфрика Буревестника сносит воинов Вайтрана десятками. Стены голые. Кто не упал во внутренний двор, тот оглушен и едва может копошиться под ногами штурмовиков.       — Ульфрик! Ульфрик! Медведь Виндхельма! — скандируют десятки глоток.       Элитные отряды братьев бури сметают остатки защиты и молниеносно захватывают обе башни восточных ворот города, устремляясь на самую верхушку, где засело множество лучников. Секиры и топоры орудуют без устали, настоящие реки крови текут по камням и дереву. Стражи Вайтрана, рассредоточенные вдоль стены, идут на помощь, ввязываются в бой, но силы неравны. Прорыв осуществили там, где никто и не предполагал. Восточные ворота были куда лучше укреплены, чем южные, через которые в город всегда широким потоком шли торговцы и простой народ. Да и силы штормовых плащей с востока были скромные, будто для проформы, отвлечения внимания; Айрилет и Йорг не рассчитывали на серьезные стычки с этой стороны, сконцентрировавшись на уязвимом юге.       — Дерьмо скампа! Атронаха плоти вам в постель, сукины дети! — Айрилет материлась на ходу, в первых рядах устремившись вдоль стены на помощь восточному гарнизону.       Хускарл Эдмонд едва поспевал, громко топая за спиной.       И вновь эхо бьет по ушам. «Безжалостная сила» действительно безжалостна! Видно, как полдюжины тел взлетает в воздух, махая руками. Криком бьют снизу, расчищая путь штурмовикам. Теперь верхняя плоская площадка правой башни под контролем… кого? «Неужто самолично Ульфрик?! Быть не может… Или все же может? Милостивая Мара… Сети Мефалы!» — Айрилет шепчет мольбы и проклятия вперемешку, не веря собственным глазам и ушам. Эх, ей бы Берелу сюда или хотя бы пару магов, способных, как Бодуэн… как противостоять мощи ту’умов?       — Ульфрик! Ульфрик! — разносятся боевые кличи братьев бури.       На стене завязывается лютая сеча. Путь к башне преграждают берсерки. Озверевшие норды забывают про щиты, не чуют ран и рубят так, что головы и конечности защищающихся так и летят в стороны. Айрилет матерится еще сильнее и призывает силу Меридии. Беспощадный огонь помогает разрубить первого из берсерков надвое. Второму проламывает череп Эдмонд. Поспел за госпожой. Данмерка рубит, шипит и плюется горькой вязкой слюной. Блокировать удары берсерков невыносимо тяжело, она ведь не в панцирных доспехах. Херсир молится Меридии, чтобы это не оказалось концом. Раз уж она сама в первых рядах вынуждена спасать ситуацию, тратить силу богини света, то это не «жареным запахло», это уже пятки горят! Может быть, аэдра будут благосклонны к ней, и она лично сможет схлестнуться с Ульфриком? Если ее прикроют, то с заемной силой богини она способна его прикончить!       Но какого скампа ярл самолично возглавил свое войско? Почему он здесь?! Братья бури, даже если не берсерки с отроческих лет, но сражаются так, будто в них сам Молаг Бал вселился. Что значит вера в лидера… Проклятые фанатики!       Маги Легиона вновь преподносят сюрприз: прямо в воздухе напротив восточных ворот со внутренней их стороны открываются порталы, вихревые структуры оттуда формируют смерчеобразные фигуры. Раз, два, три… четыре грозовых атронаха! Эти не похожи на своих обычных сородичей, являющих собой скрепленные магией вращающиеся куски наэлектризованной породы, что сыплют электрическими разрядами. Это просто смерчи, что поднимают и всасывают в себя мусор и пыль. Они куда подвижней. Их сила не в молниях, а в чудовищно быстрых движениях самого ветра, что будто невидимыми лезвиями сечет врага, прорубая любые доспехи, даже отделяя конечности от тел. Вот только для нанесения удара им каждый раз нужно время, некая инерция, а если враг додумается выставить зачарованные щиты единым строем, то удар не так уж и силен… Ого! А это что? Четыре ярких сферы устремляются к стихийным порождением Обливиона, вынуждая их при соприкосновении схлопнуться самих в себя. Айрилет смотрит наверх и видит, как вооруженный двуручником Ульфрик глядит на нее сверху вниз. «Тварь, что ж ты не сдох в Хелгене?!» — думает Айрилет. Рядом с ним две фигуры в капюшонах. Невероятно! У Ульфрика есть боевые колдуны?! Они его прикрыли от магической атаки. Где же подевалась его нордская спесь и гордость воина?       Айрилет с рыком кидает в ненавистное лицо с дистанции в десятки метров очередной файербол. Однако балахонники в сине-белых нарядах рассеивают проджектайл еще в полете, даже не применяя обереги. Их магия какая-то чудная… как будто бы… Да нет… как так… Херсир даже головой мотает из стороны в стороны, не веря. Подчерк мастеров Телванни из Морровинда!.. Ульфрик в союзе с данмерами, с презираемыми «серыми»?! Да быть того не может! НЕ МОЖЕТ! Но… так есть. Херсир ведь не спит, не бредит. Это происходит на ее глазах! Со времен Эбонхартского пакта во Второй Эре не было такого, чтобы норды шли в бой вместе с данмерами! И это при той расовой ненависти, что культивирует Ульфрик у себя в холде? Точно конец времен настает… Дальше только кошки с собаками разве что подружатся…       Боевые маги, кем бы они не были, не замедлили послать «ответочку». Ох, если бы это была магия огня, которую так любят сородичи-данмеры, то Айрилет нашла бы чем блокировать… Но это было нечто куда более подлое и противное, незнакомое большинству магов Нирна вне Морровинда. Нечто из псевдо-«Стихии» Пепла. Херсир не знала названия, но эффект был мерзким: из воздуха, окружающего пространства внезапно появились серо-коричневые протуберанцы невесомого пепла, который устремился на ноздри, рты и глаза защитников Вайтрана. Люди Айрилет, как и она сама, почти мгновенно ослепли, стали кашлять и чихать, задыхаться. Они терли глаза, сыпали проклятиями, но ничего не могли поделать: плащи и даже дорожные маски, которые у многих имелись, не помогали. Ведь пепел — это даже не пыль или песок, его мельчайшие частички проникали абсолютно везде, минуя все преграды. Спасти на какое-то время могла бы разве что мокрая ткань, но где ее взять посреди боя?       — Светлая Меридия! Помоги мне! — выдавила из себя Айрилет, падая на колени.       Херсир моментально наглоталась этой гадости, ведь была в первом ряду. Эдмонд схватил важную особу, взвалил на плечо и что было сил драпанул обратно от восточных башен, сбивая по пути с ног рядовых стражников. Жизнь херсира важнее, чем жизни других людей! Мыслить так — его долг.       Увы, пеплу было абсолютно все равно, кого губить, под удар попали и сине-белые. Однако штурмовой отряд состоял наполовину из берсерков. Этим (до времени) было абсолютно фиолетово, комфортно ли им дышать, видят они что-то или нет, они искали крови, лютой сечи, поэтому упорно продолжали рваться вперед, убивая беспомощных воинов Вайтрана десятками, пока и сами не падали от асфиксии.       Проклятые Телванни создали самоподдерживающееся заклинание: чем больше народу подпадало под эффект, тем быстрее и дальше распространялись эти протуберанцы, перескакивая с одного тела на другое… Это было похоже на заразный мор. Даэдровы ублюдки очень хорошо знали эту подлую магию, ее принципы, ведь Морровинд пострадал от многих ужасных эпидемий…       И тут в дело вступил Фаренгар. Тайный Огонь имел в своем арсенале очень много весьма странных умений. Сейчас он применил некую «Волну Кристаллизации». Неуловимое колебание прокатилось по воздуху, превращая дыхание в пар, а пепел — в кристаллы песка, которые уже не могли распространяться дальше, перекидываться на новых жертв. Это не было «морозным» заклинанием, а именно что кристаллизацией, ведь этому эффекту было подвержено всё, в том числе и жидкости: кровь на ранах моментально превращалась в красную застывшую корочку. Надо же! Так придворный маг даже помог раненным!       Ульфик и бывшие с ним обратили внимание на специалиста по магической безопасности. Дряхлый ученый против двух Мастеров Телванни? Даэдра! Сейчас его просто раскатают, как блин! Это Айрилет думала, уже смотря на баталию издали — хускарл оттащил ее, вяло сопротивляющуюся, ярдов так на двести с лишним. Стоп, а что же катапульты врага? Справятся ученики без своего наставника? Пока что справлялись. Помогай им Джулианос! А что боевые маги Легиона? О, они преуспели со своими птичками: первая волна штурмовиков на юге полностью разгромлена и деморализована: башни горят все до единой, поля под стенами Вайтрана усеивают сотни трупов. До чего быстро! Ведь прошло едва ли больше полтора часа после первого залпа катапульт врага. Но что им с того, если Ульфрик сейчас откроет Восточные ворота? А он именно это прямо сейчас и делает. Ликвидировав всех защитников и сдерживая спешащую подмогу с других участков стены, братья бури стали поднимать решетку, открывать тяжелые створки брамы.       Братья бури поражали своей тактикой: сначала они убедили всех, что штурмовать ворота в лоб не будут, а используют башни и осадную технику, а потом совершают внезапный прорыв в самом крепком месте при помощи ту’умов и магов Телванни. Это по-своему гениально, херсир была вынуждена это признать. Однако и у нее еще не все карты разыграны.       Айрилет решилась на еще одну хитрость, ведь у нее в рукаве был хоть не туз, но козырный валет: ее птица-даэдра! Она воззвала к магическому слуге, приказывая стать невидимым, спикировать с небес и атаковать эльфов, что сопровождали лидера нападавших. Если убрать хотя бы одного ублюдка, у них появится шанс перехватить инициативу. Действовать надо немедленно! Тем временем по магическому амулету она приказала боевым магам Легиона тоже всю мощь обратить на опасность с востока. Что данмерка терпеть не могла в магах сиродильской школы, так это то, что они привыкли действовать только по команде, никакой инициативы. Ну да, в условиях Легиона, где разные роды войск, манипулы, выполняют свои функции, как один организм, под мудрым оперативным командованием, это, быть может, и эффективно, но вот в эту минуту это просто кошмарный недостаток!       Тем временем Фаренгар и те двое обменялись мощными проджектайлами энергии: огонь Морровинда против льда Скайрима. «Дед» держал удар. Блин, вот почему он в обычное время так не выкладывается?! Сильный ведь маг на самом деле! Дальше в ход пошли молнии… И тут ручной даэдрот Айрилет нанес свой удар. Херсир с мрачным удовольствием увидела (при помощи амулета дальновиденья), что птица впилась в лицо вражьего чародея, пробивая череп сверхъестественно крепким клювом. Второй маг обратил свои молнии на питомца, завязалась суматошная схватка… Теперь Телванни не до защиты Ульфрика.       А спустя секунду сиродильцы опять показали, у кого тут превосходство в грубой мощи: от их круга, что ныне предстал во всей красе, лишившись маскировки, в сиянии рун и магических огоньках, из самой середины вырос… хм, не собственный ручной дракон, увы, но огненный змей. Что за тварь Обливиона? Нет, это не даэдра… это чистая энергия огня, что обрела форму. Огонь? Странная идея супротив данмеров… Однако дальше змей стал плеваться просто каскадами огненных протуберанцев, змей поменьше, что по диким невозможным траекториям, минуя защиту, стали лупить по верхушке башни с магами. Множественные взрывы утопили ворота и башню в оранжевом пламени. Что, неужто вождю повстанцев крышка?! Вот это был бы триумф!       Однако порадоваться никто не успел. По ушам с запозданием ударило эхо драконьего крика… Внезапно прямо в кругу магов материализовалась быстрая тень — фигура с двуручником. Ульфрик??! Да какого скампа? Неужели это та самая сила, которую народные байки приписывали мятежному ярлу — ту’ум сверхскорости? Гуманоид (деталей было не разглядеть, так быстро он двигался) принялся шинковать магов на части. Его двуручник был неумолимым орудием, а без доспехов маги, как лопухи кропивника против деревянного меча мальчишки, что заигрался в воина, не могли противопоставить ничего — в стороны так и полетели ошметки окровавленной плоти в цветастых мантиях!       — Нет-нет-нет! Твою ж мать, Ульфрик! Будь ты проклят! — со слезами шептала Айрилет, глядя на эту мясорубку.       Десять–двадцать секунд — и с отрядом элитных имперских магов было покончено. У херсира потемнело в глазах. Дарованное Меридией свечение и пламя угасли. Это конец… Фаренгар умудрился попасть под удар Пепла. В последний миг жизни один из вражеских магов применил «Пепельную скорлупу» на себя и на противника. Но если загадочного Телванни она едва ли могла спасти от сильных взрывов, то придворный маг Вайтрана так и замер пепельной скульптурой. Сражающиеся миновали его, не трогая. Питомец Айрилет тоже на какое-то время был скован пеплом. Ему-то что, даже получив несовместимые с жизнью повреждения, он способен отступить в Обливион…       Тем временем штормовые плащи внизу окончательно распахнули ворота, штурмовики скакали прямо через бушующий огонь, будто на празднике летнего солнцестояния… берсерки с пеной у рта вгрызались в редкие ряды защитников, что еще были на ногах. Теперь битва перетекла уже на улицы Вайтрана. Вторая башня восточных ворот тоже была захвачена, а гарнизон на стенах, что пробивался на подмогу, оказался под обстрелом с высоты собственных башен. Единственная хорошая новость: "пепельная чума" Телванни прекратила действовать.       — Госпожа херсир! Они ударят нам в спину! Нужно спасаться! Для вас есть лошадь! Отступаем ко дворцу! — широкоплечий Эдмонд, хотя и кашлял после пепла, разрывая речь на отдельные короткие фразы, но крепко стоял на ногах.       Хускарл вновь подхватил безвольную в эту секунду данмерку на плечо и прыжками понесся к нужному месту, покинув стену.       Минута — и они уже скакали по полупустым улицам, минуя и перепрыгивая баррикады. Защитники стен провожали их пораженными взглядами. До южных ворот волна штормовых плащей достигнет только через десять минут. Вайтранцы не знали, что были обречены. Башня, на которой стояла катапульта и баллиста, которой заведовал Ульфберт, обратила огонь не за стены города, а внутрь. Кто бы мог подумать, что талантливая Адрианна, предусмотревшая такую конструкторскую возможность, окажется права, и она понадобится в этом бою… однако баллиста была слишком медленной. Даже залп небольшими «флешеттами» — дротиками длинною около пяти футов — полторы дюжины за раз — не мог опрокинуть вторженцев. К тому же катапульты противника пристрелялись, и теперь уж мужу Адрианны было не до эффективной пальбы, самому бы не пасть от огненного снаряда…       Бывает, что всё сражение может перевернуть какая-то уловка, хитрый ход, но это… это было настоящим разгромом! На улицах нападающих ждет огромное число ополченцев и ведущие их Соратники. Они сделали немало баррикад и укреплений, ожидая прорыва, хотя Хронгар поначалу даже хотел отвергнуть этот план, мол, остановим братьев бури на стенах! Но Баран на том совещании с танами и Провентусом весьма прозорливо уговорил шефа быть предусмотрительней. Не пессимист, а реалист… Однако будет ли ополчения и части Соратников достаточно, если братьев бури ведет сам Ульфрик? Штормовых плащей не остановить. Вон как ревут они свои кличи… Бело-синяя волна охватывает город…       Хеймскр был в трансе. Небольшая группа талосопоклонников наблюдала за боем с невысокого холма в трех километрах к западу от города. Здесь не было никого — ни разведчиков братьев бури, ни людей Айрилет, ни Легиона, что удивительно. Местечко ведь весьма удобное. Проповедник вновь переживал свое видение. Вот только на этот раз Талос даровал увидеть его реализацию воочию. С ним были двое верных людей, чтобы прикрыть в случае чего, еще пара держала коней наготове, чтобы отступить в любой момент. Соблазн стать очевидцем восхождения Драконорожденного был слишком велик. Хеймскр и приближенные ни за что не хотели пропустить такой грандиозный момент истории. Пока что все разворачивалось, как в том сне… Бело-синяя лавина с северо-востока нахлынула, пробила брешь в обороне, потекла сокрушительными потоками по улицам. Но вот с северо-запада поднимаются стяги с имперским черным драконом. Слишком поздно… они разворачиваются, чтобы с марша нанести удар по флангу войск Ульфрика. Но в том почти нет пользы, ведь южные ворота вот-вот падут, ибо враг атакует их изнутри. Да… поражение близко. И в отчаянный момент в битву вмешается он, Довакин! Его крик расставит все по местам. Он будет куда сильнее, чем ту’умы Ульфрика… так интерпретировал сон-видение Хеймскр.       Тогда, во сне, он видел буквально следующее: посреди тьмы в круге света, будто от светильника где-то высоко стоит стол с картой, на ней Скайрим, потом ближе — владение Вайтран. С северо-востока плотным строем неумолимо прут бело-синие ведмеди, напоминая собой волну лавины. Однако позже они встречаются с красными штандартами с черным драконом, что мчат с северо-запада. Игрушечные солдатики сталкиваются, и в этот миг на карту начинает литься кровь, это кровь драконорожденного, ибо она вспыхивает так, что горит вся карта. Сначала Вайтран, а затем и весь Скайрим. И как будто некий голос говорит: «Не бойся! Это неизбежно. Сохрани веру и надежду, и Довакин станет плечом к плечу с Её народом». Толковать видение можно было по-разному. Проповедник хотел воочию увидеть, что же это значит. Хотя пастве он поведал догадку, что огненная кровь не может быть ничем иным, как символом силы Драконорожденного… Хотя почему кровь? Почему она горит? Неясно. А еще в самом конце, перед пробуждением, был сбивающий с толку момент: огромная статуя ястреба, что подле Небесной кузни, принадлежащей Соратникам, превращается в миниатюрную курицу, а точнее цыпленка, к которому подкрадываются тени лисы, волка и ворона, а потом резкое пробуждение. Ерунда какая-то. Может, это уже его разум дорисовал? Вряд ли боги стали бы давать такое видение...       Галмар расчехлил свою секиру. Похоже, им придется вступить в рукопашную. Атака Легиона с левого фланга была довольно неожиданной. Конные лучники собрали урожай смертей, а следом за ними легкая пехота с пилумами с криком «харра!» и «Император!» нанесла огромный урон зазевавшейся обслуге уцелевших после атаки "гром-птиц" катапульт и требушетов. Третьей волной шла тяжелая пехота, с марша ввязываясь в рубилово. Поддержка магов у атаковавших также имелась. А Каменный Кулак едва успел порадоваться, что прекратилось это бичевание громом и молниями с неба. Ничего. Имперцы атаковали внезапно, но численный перевес на стороне братьев бури. Град стрел со стороны башен и стен Вайтрана почти иссяк, они сейчас сражаются с теми, кто напал на них изнутри. Опять же сокрытие магов помогло обмануть Айрилет и Хронгара, заставить думать, что с востока братья бури выставили меньше всего сил, хотя это было вовсе не так. Прорыв успешен. Легионеры ничего не изменят. Но вот секирой придется помахать. Галмар был этому даже рад, он соскучился по битве!       Легат Сципий хмурился. Какого хрена ковен внутри стен города бездействует? Он ожидал, что их войско нанесет последний сокрушающий удар, заберет лавры победителя, а вместо этого Вайтран уже пылает изнутри… Во имя Акатоша, они должны сделать хоть что-то! Разведка донесла, что командует войсками правая рука Ульфрика — Галмар. Вот он, на небольшом возвышении. Этот его идиотский шлем в форме головы ведмедя ни с чем не спутаешь.       — Прорываемся туда! — указал имперец мечом. — Уничтожим командование, ослабим врага!       Окруженный кольцом самых сильных элитных воинов, легат пошел на сумасбродный рывок, жертвуя жизнями подчиненных. Ему было невдомек, что поход возглавил сам Ульфрик, и даже если они достигнут успеха, то это ничего не решит.

***

      Тысяча Кланфиров! Как же Гайдар ненавидел моржевать! Прыжок в холодные воды моря Призраков был сумасбродным, отчаянным. Хорошо, что на нем нет доспехов, иначе тут же пошел бы ко дну. К счастью, их не преследовали. Отплыв метров на сто, тестер оглянулся. Под темным ночным небом дырку в стене было плохо видно, света там почти не было. Хотя намного выше светились вроде бы какие-то окна, а на крепостных стенах сновали фигуры с факелами. Но стрелы им в спины не полетели. Среди нордов не нашлось никого, кто обладал бы заклинанием ночного виденья? Или просто со стороны моря никто не мог ожидать нападения, стражники тут вообще отупели от бездействия? Так или иначе, а отряду повезло. Против них — «всего лишь» ледяная стихия, больше ничего.       Один скастовал что-то, отчего в груди поселился огонек тепла, грести стало легче. Вот только куда?       — На восток! Там, за Колесом всегда много мелких рыбацких шхун. Угоним одну из них! — скомандовала Дженасса.       Ну да, она-то местную географию знает весьма неплохо. Их четверка поплыла в указанном направлении. Данмерка впереди, за ней Один, потом Гайдар, потом Оррмар. Он так и не выпустил из рук трофейный молот, потому и отставал. Как он вообще с этой пудовой чушкой металла может плыть? А вот Гайдар тупанул, ничего в руках нет, кроме остатков собственных цепей и пут.       Да! Удача вновь на их стороне — вот и шхуна. Один за другим взобрались на борт по якорной цепи. На борту вообще никого не было. Палуба просто оледенела. Даэдра! Как же холодно! Гайдар первым нырнул через узкий проем двери в трюм — искать одежду. Благо, Один быстро сварганил по персональному светлячку для каждого. Свет его был отнюдь не ярким, похожим на химическую палочку, что на рейв-тусах используют. Нашел, скинул с себя старую, приоделся, подвывая от царившего тут мороза.       Один тоже похозяйничал, роясь в чужих вещах. Нашел некую банку, тоже скинул одежду и стал натираться непонятной мазью, которая жутко воняла.       — Что это за дерьмо? — спросил Гайдар.       — Жир хоркера. Дурень, намажься, это тебя защитит от простуды!       Гайдар уже давно понял, что со своим уставом в чужом монастыре ничего не добьешься, только шишки набьешь, так что снял только что надетое и намазался вонючей дрянью. Да, в комплексе с заклинанием Одина, которое помалу развеивалось уже, мазь подарила ощущение тепла и комфорта.       Наверху Дженасса уже вовсю управлялась с такелажем. Оррмар помогал.       — Ты умеешь ходить под парусом? — удивился Гайдар.       — Не забыл, откуда я родом? Конечно, умею! Вот, держи шкаторину! — и данмерка кинула приключенцу какой-то канат, сама с другим концом устремилась к борту, крепить. Оррмар же натянул какой-то трос — раскрылся основной парус. Канат в руках Гайдара дернулся, чуть не повалив с ног.       — Дурень! Сказала же «держи»! А то пока гики подвижны, парус захлопает и свернется. Держи натянутым, пока все не закрепим.       Гайдар с проклятиями последовал совету, упершись ногами в замеченные распорки на палубе, кажется, они тут специально для этого. Оказалось, кораблем вполне можно было управлять как раз вчетвером. Трое на такелаже, один за штурвалом. Когда все закрепили, Один встал у руля, тогда как Дженасса и Оррмар тоже быстро пошли в трюм переодеться. Она что, собирается перед наемником сиськами светить? Космическая несправедливость! Почему Гайдар не подождал этого момента… Однако на пошлые мысли времени не было, Один постоянно прикрикивал, говоря, что и где подернуть, перезакрепить. Гайдар знал парочку простейших «морских» узлов. Что за ирония! Кто бы мог предположить, что такие умения хоть когда-то пригодятся.       И вот, уже минут через пятнадцать они вышли из северного канала. Гайдар раскрыл рот и таращился на огромное Колесо, покрытое льдом. Вот уж чудо света! Зачем оно нужно в северном городе? К счастью, охраны тут как таковой и не было, хотя огоньки на верхотуре светились. Массер и Секунду заволокли тучи, будто Кин, покровительница моряков, решила пособить дерзкому побегу. Приключенец даже прошептал что-то благодарственное. Они удрали! Удалось! Ценой смерти бедняги Вунферта. А рыжуха и бедолага Хаген остались в плену. Хм… Насчет Вигдис, кстати, были у Гайдара вполне обоснованные сомнения, а пленница ли она… Ну да Кин с ней.       — Дальше куда? — озвучил Оррмар мучавший всех вопрос.       Идти на запад можно, однако, насколько Гайдар был в курсе, на запад означало проплыть под укрепленным мостом. Там их точно спалят стражники. На восток? Там какие-то фермы, потом вроде бы маяк, острова какие-то и, собственно, открытое море. Потом можно податься еще дальше на север, в Винтерхолд, например. Еще одна бывшая столица Скайрима, вотчина магов, где стоит знаменитая Коллегия. Интересно, кого они поддерживают? Они под братьями бури? Ну да, Фритджоф этот вроде бы говорил что-то такое.       — Не знаю, Винтерхолд, как по мне, оптимальное место, там у меня все еще есть знакомые и друзья, — отвечал хмурый Один.       Шмотки моряков, которые они на себя напялили, жутко воняли потом и тем самым жиром. Запасов в трюме Гайдар особо не наблюдал, а если быть честным, то в плане еды — шаром покати. Сколько может занять плавание?       — Сколько туда плыть? — спросила наемница, будто считав сомнения Гайдара.       — При благоприятном ветре два дня. Тут скалы, течения, на полную не разгонишься.       — Может, рискнуть, пристать к берегу у какой-то деревни и пополнить припасы? — спросил Оррмар. Странно, он как будто не хотел брать на себя лидерство, морально совсем сдал.       — Думаешь, местные не узнают судно кого-то знакомого, кто тут десятки лет уже плавает? — Дженасса тоже была хмурой.       — Ну, узнает и узнает, мы скупимся и сразу же дадим деру.       — «Скупимся»? Ты видишь тут где-то золото иль серебро? — данмерка становилась все более едкой.       — Дерьмо! Мы опять потеряли все! — Оррмар боднул какую-то бочку, та отозвалась пустым звуком. — Давайте обшарим все закоулки, может, хоть что-то тут имеется.       — Вот солнце взойдет, тогда и обшарим… — буркнул Один. — У меня маны совсем не осталось.       Хм, да, те его тусклые огоньки тоже погасли. Только звезды и луны давали видеть хоть очертания друг друга. Гайдар, дитя цивилизации, не привык к такой темени. Хорошо еще, что трофейный амулет на виденье в темноте у него тюремщики не отняли, посчитав безвредным…       — А сколько мы были в плену? — решил уточнить Гайдар.       — Кажется, сутки… — Оррмар мрачно потирал руки в следах от кандалов.       Сутки? Так Гайдар опять провел в духовном мире бог знает сколько времени?! Вот же дерьмо! Ему-то казалось, прошли считанные часы…       — Ладно, давайте по-тихому плыть, не теряя берег из виду, а с восходом солнца действительно станет виднее, что делать дальше, — подвела итог Дженасса.       — Погоди, а что же Бригс? — уточнил Один.       — А как уговорено: не вернулись сразу, значит, плохи дела, значит, он сам по себе, пусть сваливает с добычей. В Рифтене продаст, или еще где, да и заживет, как сам захочет, — Оррмар пожал плечами.       На самом деле они так далеко не заглядывали. Что будет делать Бригс после того, как попадет в безопасное место и избавится от тяжелых трофеев, не обговаривалось. Может, станет искать пропавших товарищей, а может, и нет.       Оррмар только печально покачал головой. Его отряд, кажется, окончательно развалился…       Потерять берег из виду было довольно тяжело даже под светом одних лишь лун. Километров десять они проплыли, когда оба берега были видны чудесно, но потом северный стал пропадать в дымке горизонта. Рассвело. Обыскали палубу и трюм. Нашли пару рыбешек и кучу всякого «ненужного» хлама, пригодного для морских путешествий, но не для торговли… из оружия у отряда только кинжал у Дженассы и молот Оррмара. М-да, негусто. Нафига ему был именно молот? Та абордажная сабля, которой он сражался в коридоре, выглядела достаточно угрожающе и эффективно. Увы, ее он выбросил. Оружия на корабле тоже не было, если не считать странных крюков непонятного назначения.       Опытная Дженасса смогла поднакопить маны, организовать нормальное освещение в трюме. Она и нашла тайничок. Буквально горстка монет — если в золоте, то всего пара дрейков. Однако на еду хватит. Решили все же найти пристань и закупиться в деревне. В ванильном Скайриме на берегу имелось всего три фермы. Одна принадлежала некоей Болфриде Кружка Бренди, другая — хлаалу-иммигрантам, а третья — клану Жестокое море. В этой итерации одинокие фермы разрослись до настоящих хуторов или деревень. Именно третья была оборудована настоящим причалом. Ну, еще бы, моряки из клана должны были иметь возможность забирать припасы по воде. Данмерка вновь раскомандовалась, пришлось маневрировать, чтобы не расколошматить угнанное судно. Все получилось, хотя Гайдару и показалось, что Один помогал как-то магией, а то их маленькая посудина была довольно неуправляемой.       Один остался сидеть и медитировать, чтобы восстановить ману, а троица приключенцев отправилась «на закупы». Еще первая стража не кончилась, а на улицах уже были люди. Лавки как таковой тут не имелось, но встреченные прохожие не удивились путешественникам, сказали сходить к Хромому Лотру, который тут был и за кузнеца, и за торговца при оказии. Тот, кажется, спал, но после стука впустил скитальцев в дом, вынес, что просили. Купили еды и два плохоньких кинжала, чтоб уж не чувствовать себя совсем голыми. На большее тех монет не хватило.       — Слыхали, ночью что-то грохнуло, вроде как даже во дворце? — спросил их кузнец, хитро щурясь из-под кустистых бровей.       Оррмар переглянулся с Дженассой и выдал:       — Нет, мы были в плавании.       — Вот как? Жаль… придется ждать, когда Торстен заявится, чтобы, как всегда, похаять нашего работягу Тульвура и заодно растрепать новости и слухи… — видя непонимание на лицах гостей, кузнец пояснил: — Тульвур, он у нас тут за смотрителя. Все хозяйство на нем… А вы что же, без рыбы, порожняком идете?       — Эм-м, мы на обратном пути из Виндхельма решили заскочить вот.       — Да? А что ж в городе не купили нужного?       Оррмар скривился и выдал фразу в расистком духе:       — Да в такую рань в порту одни серые да хвостатые на ногах. Уж лучше мы у собратьев-нордов оставим свои кровные.       Кузнец, заросший, как неандерталец, странно посмотрел на них. Типа, ничего, что с ними данмерка?       Оррмар покраснел и выдал:       — Ты не гляди на… эм-м, Куралу так. Она «своя» в доску, в отличие от многих высокомерных ублюдков, которые ни Ульфрику не помогают, ни пользу городу не приносят, только и живут за наш счет, прихлебатели.       Отыгрыш расиста тяжело ему давался, ведь у него и Бригс в отряде был, да и "серыми" лидер отряда наемников уроженцев Морровинда никогда не называл. Кузнец покачал головой, но вроде бы удовлетворился таким объяснением. Несмотря на то, что именно норды были источником сегрегации, они постоянно сетовали, что «серые» не лижут пятки северянам, не участвуют в жизни столицы холда, не помогают их ярлу, красну солнышку Ульфрику Буревестнику. А если «прогнулся» перед «хозяевами жизни», то так и быть, можно назвать «своим». Встречались также и любители экзотики, бравшие данмерок в жены. Хорошо еще, что Дженасса вела себя тихо, а их номинальный лидер назвал ее придуманным на ходу именем.       — Ну, попутного ветра, как говорится…       — И тебе не хворать…       — Ларсу привет при случае! — сказал кузнец в догонку.       — Как будет оказия, то передам… — нейтрально и будто немного с юмором ответил Оррмар.       Дженасса выдохнула. Кажется, о них подумали, что они наемные рабочие. Оррмар молодец, не спалился, хотя вот фраза про Ларса точно была проверочной. Хрен его знает, кто он такой. Может, не человек даже, а персонаж анекдотов…       Когда уже приближались к пристани, их внезапно окликнули. У Гайдара сердце в пятки ушло, он обернулся, ожидая неприятностей. Но это был всего лишь знакомый. Один из немногих нейтральных людей, которых ему довелось встречать. Квинт, так, кажется, его звали.       — Воу, фух… Здорово! — тот подбежал к их группе, немного запыхаясь, выпалил: — Повезло вас встретить здесь… А то ведь в Виндхельме такие жуткие бесчинства происходят, что я оттуда удрал.       — Мы в курсе, — буркнула Дженасса. Данмерка настороженно осматривалась, вдруг это засада такая.       — Вам туда нельзя, это я вам точно говорю. Эльфов там щемят совсем уж жестко.       — Да-да, — Оррмар не понимал, в чем задержка, явно отмахиваясь от человека, как от помехи на дороге.       — Вы не понимаете… мой мастер… наставник. Они убили его!       — Чего? Нурелион мертв? — Гайдар опешил. — Вот дерьмо!       Дженасса побледнела. Блин… Они ведь и Белого Флакона лишились. Все осталось в замке, со всеми отнятыми вещами и оружием. До Гайдара тоже дошло, чем пахнет. Вот сбегут они подальше… И что потом? Миссия провалена, получается. Ярл Балгруф без лекарства умрет… Без Нурелиона теперь треснувший артефакт не восстановить… Или же… Это надо проверить!       — Слушай… Но мы-то ведь добыли Флакон…       — Что, правда?! Это же отлично! — радостное лицо Навала тут же омрачилось. — Жаль мастер не дожил до этого момента…       — М-да, нам тоже жаль… И тут вот какая проблемка: Флакон… он треснул.       — Вот как… Действительно, жаль. Вы, небось, много времени и усилий потратили, чтобы его добыть. Выглядите вы потрепанно.       Гайдар посмотрел на их троицу со стороны. М-да, что да, то да. «Потрепанно» это мягко сказано. Без нормального оружия и доспехов, без трофеев и припасов, без лошадей, без денег и с неясными перспективами. Да еще и минус четверо из них, если сравнивать с составом, которым они вышли из Виндхельма. Тан Фрис упокоился навеки, Вигдис в неясном статусе, Хагена держат в плену, Бригс тоже боги его знают где. Для полноты картины он пояснил:       — Что еще хуже… Флакон сейчас не у нас. Фритджоф, гадина, отнял его…       Помощник алхимика тихо выругался в сторонку, неловко переминаясь с ноги на ногу. Потом решил спросить:       — А что вообще происходит? Это переворот такой или что? Я совершенно ничего не понимаю… — Квинт удрученно покачал головой.       — Мы тоже не особо, но кажется, тан все еще пытается сохранить маску законности. Так что думаю тебе ничего не угрожает.       — Ага, я — уроженец Сиродила, имперец, а нас тут, знаешь ли, тоже не жалуют. Чуть ли не в лицо пособниками эльфов называют.       — Ну, тебя же все знают? Ты же всегда был при Нурелионе, народ лечил зельями, разве нет? — спросил Оррмар.       — Да… Мне остается надеяться, что бурление уляжется через несколько дней, и все вернутся к нормальной жизни… Ну, насколько это возможно… Пока что я у друзей тут живу, по хозяйству помогаю, кур ихних вот подлечиваю… — Навал потупился, осознавая, что авантюристам малоинтересно слушать такие глупые истории.       Гайдар, наконец, подвел к главному, что хотел спросить:       — Слушай, а ты ведь много чему научился у своего мастера, так? Может быть, ты дотумкаешь, как починить Флакон? Нам бы в путешествиях очень пригодилась такая штука… — подтолкнуть парня к нужным мыслям нужно было как можно мягче. — Так бы ты смог почтить его память. Это ведь была мечта всей его жизни, доказать всем, что Белый Флакон — не просто легенда, что он существует и действует ровно так, как это описывают древние книги алхимиков прошлого…       Задумчивый и грустный Навал вновь просиял лицом.       — А ведь ты прав! Это отличная идея! Только как мне это сделать… без самого Флакона…       Гайдар почесал подбородок и выдал:       — Ну, спустя время ты мог бы вернуться в город, почитать дневники своего наставника… А там, чем даэдра не шутят, даже выкупить Флакон. Я думаю, Фритджоф и его прихлебатели вряд ли представляют, что за сокровище им попало в руки. Ты сможешь выкупить треснувший Белый Флакон по дешевке, я уверен!       — Хм… А ведь точно! Эти делки, которые появились на нашем рынке не так давно, и которые работают с Фритджофом и его кликой, они часто устраивают так называемые «аукционы»… Спасибо! Ты прямо придал смысл моей жизни! А то я места себе не находил последние пару дней. Это было так тяжело — видеть смерть мастера от рук беснующейся толпы…       Гайдар сглотнул ком, он чувствовал себя мерзким манипулятором, но продолжал гнуть свою линию:       — Тю, прям-таки всей жизни! Ты умный парень, ты еще своего добьешься, возможно, даже мастера затмишь однажды!       — Хэх, спасибо за добрые слова… Хотя это вряд ли… Но спасибо!       — Если нам всем повезет и будем живы, то я пришлю к тебе кого-то. Он придет и скажет: «Я от Гайдара. За безделушкой». Это так, чтобы никто не догадался. Тогда отдашь ему Флакон и свои исследования, что нужно сделать, чтобы его починить, окей?       — Хорошо!       На том пожали друг другу руки и разошлись. Когда между ними было уже приличное расстояние, Оррмар мрачно сплюнул сквозь зубы и прокомментировал:       — Это и есть, значит, тот человек, что прислуживал у заказчика, который обещал золотые горы за Флакон? Кто бы мог подумать, что это старина Нурелион, который вообще-то, насколько я теперь припоминаю, отнюдь не богат. Пф… Ну и плут ты, Гайдар, ну и плут…       Приключенец просто пожал плечами, мол, без комментариев. Флакон и правда бесценный, а что за него не заплатят сразу подобающиеся горы золота, ну, никто не говорил, что будет легко.       Погрузились на корабль, отдали швартовые, поплыли дальше.       Буквально через час в деревеньку приехала Вигдис, стала расспрашивать, видели ли кого, описывая самые яркие характеристики беглых узников. Хромой Лотр все рассказал. Они даже вдвоем посмеялись, мол, «привет Ларсу». Этот капитан стал притчей во языцех для местных из-за того, что упился до горячки и примудрился потопить корабль прямо в тихом устье, где не бывает бурь, насадив на острые скалы. В просторечье это означало: «надумаете выпить, так не переберите!» Само собой, никто в здравом уме не захочет передавать привет Ларсу, на дне морском. Отвечали настоящие моряки на такое в духе: «Да я трезвее самой Мары!» или «Меня управит Кин, и тебе Зенитар помогай». Вот только куда уплыла дружная компания, неясно. В море троп нет, оно следов не оставляет… Но рыжуха имела идеи, куда ее бывшие соратники могли податься.       Вечером того же дня компания ужинала в трюме, оставив корабль дрейфовать при опущенном парусе. Решали, что делать дальше. Назрел, так сказать, судьбоносный разговор.       — Я больше не хочу служить ни Ульфрику, ни тем более таким подлым мразям, как этот Фритджоф. Из-за тайн и интриг вокруг тебя, Довакин, распалась моя команда, — начал Оррмар. — Вигдис, я так понимаю, мне уже не вернуть. А если и вернуть, то нет ей доверия в команде. Бригс славный парень, всегда меня поддерживал, но я не знаю, не поддастся ли он соблазну прихватить все деньги, да и позабыть о неудачливой команде. Ты скажешь, да быть не может, а я скажу: у них, редгардов, много суеверий по поводу удачи. Если лидер удачлив, то с ним сами боги. А если нет, то будь он хоть самый щедрый и великодушный человек в мире, за ним не пойдут. А меня преследуют неудачи…       — Ну, это еще как посмотреть… мало кому удавалось выйти живым из передряг, подобных тем, в которых мы побывали. И как по мне, ты отличный лидер. Просто судьба тебя закрутила, — вставил Гайдар.       — Да, все так… но дай я скажу, чего уж на сердце.       — Все-все, молчу. Давай, излагай.       — Я вот слушал Фритджофа… многих других людей. Их мысли по поводу всей этой войны. Политика, конечно, не моё, но даже моих куриных мозгов хватает понять, что пока каждый занят своей войной, гнет свою правду, драконы никуда не деваются. Я увидел, насколько они сильны… И это просто оживший кошмар какой-то… Правильно их называют «дрог-лок». «Повелители небес» или «ужас небес»…       Гайдар хотел было возразить, что никакие у него мозги не куриные, но Оррмар жестом остановил. Ну да, парню надо выговориться.       — Мне кажется, их надо остановить, а то как бы не оказалось поздно. В то время, когда у каждого своя правда, мне это кажется единственной достойной целью, чтобы не кривить душой, не идти на компромиссы с совестью. А я ведь наемник, всю свою жизнь им был. Однако дальше служить кому-то за деньги не могу. Мерзко мне от этого, — Оррмар покачал головой, помолчал, будто собираясь с духом, и выдал: — Поэтому… Я… В общем, короче… я хочу пойти с тобой, Довакин!       — Эм-м-м? Ты и так как бы…       — Нет! Ты не понял! Я хочу… хочу, чтобы мы вместе служили одной цели. Чтобы мы были командой. Настоящей командой! С настоящим лидером!       Гайдар опешил. Ему даже смешно стало. «Настоящий лидер» — это точно не про него. Он не командир, он слишком безалаберный, расхлебанный и, мягко говоря, недальновидный. Ходит, щелкает клювом, удивляется миру, в который попал, но не понимает его, не знает, на какой кобыле подъехать к реализации той или иной миссии. Постоянно попадает в какую-то засаду. Он говорил не так давно сам себе, что хватит быть терпилой, но что-то нифига не поменялось. Его по-прежнему нагибают все, кому не лень.       — Кхэ-кхэ, друг, ты это… не смешил бы. Из меня лидер, как из говна п… Эм, не поймешь метафору… Короче, плохой я лидер. Да и по-хорошему тебе бы сердиться на меня, ведь все эти несчастья на твою голову именно из-за меня… Другой бы проклял все на свете и держался бы от Довакина как можно дальше. А ты вдруг такое…       Силач упрямо покачал головой, смотря на свои бугрящиеся от мускулов руки, тиская ни в чем не повинную дерюгу, на которой сидел.       — Но ты же избранник самой Кин! Как ты можешь говорить такое! Я же сам видел, что ты сдерживаешься в бою, что не бьешь в полную силу, до времени скрываешь, кто ты, потому что многие хотят тебя… не знаю, что уж, убить, завербовать, использовать…       Гайдар глянул на Дженассу, будто намекая, «ну же, скажи дураку, как сильно он ошибается», но данмерка и сама смотрела на него испытывающе, немного ехидно, но испытывающе. Мол, с Хагеном он тогда показал, что способен принимать решения, а что теперь, опять голову в песок? Хм… Это прямо классика жанра! Герой должен сам в себя поверить, ведь в него верят другие. Он долбанный избранный, как Нео, Гарри Поттер, Джон Коннор — нужное подчеркнуть. Вот только то, что он это осознает, совсем не помогает принимать решения. Даже наоборот. Он же дитя пост-пост-постмодерна, отрицания отрицания, пост-постиронии и вот это вот все… Ему пафос, тем более в больших дозах, противопоказан. Лидер? — ха! Герой? — буга-га! Ересь какая…       С другой стороны, он до сих пор по какой-то странной причине жив и здравствует. Алдуин до него не добрался, многим врагам он утер нос и даже заручился поддержкой союзников, людей, меров и… даже богов и даэдра… Кхэ, фигли горевать и рефлексировать-то, на самом деле? Все не так уж и плохо! Где был бы Гарри, если бы не Гермиона и тот рыжий парень, как там его… Где был бы Нео без своей Тринити? А Джон без боевой мамаши, которая научила его уму-разуму, перед тем и сама из забитой домохозяйки возросшая до той, кто написала на безымянной лавочке где-то в глуши, у черта на рогах судьбоносную фразу «НЕТ никакой судьбы»?.. Кто же есть у Гайдара? Да вот же они, смотрят на него. Товарищи, проверенные битвами и кровью.       — Один, а ты что? — решил потянуть время Гайдар.       — А я согласен. С драконами надо покончить. Ты — Довакин, если есть хоть слово правды в древних преданиях. У тебя священная миссия. А я как раз не занят… достойных заказов для человека моих способностей пока не предвидится ни в Виндхельме, ни в Рифтене, ни даже в Хаафингаре. Более того, я уверен, что в Истмарке мы теперь особы… как это там по-умному, по-имперски… «нон-грата», вот! Нежелательные, то есть. Даже награду за наши головы объявят, это как пить дать… — Один задумчиво кашлянул в кулак, дожёвывая кусок ужина. Поглядел на Оррмара и продолжил: — Я много где бывал, много чего повидал. А вот драконорожденных, способных убить дрог-лок и поглотить его душу — нет, до недавних пор не встречал. М-да… И с Оррмаром я давно знаюсь. Так что, куда он, туда и я.       — Во-от как… — Гайдар не знал, что сказать на это. Не хотелось брякнуть какую-то глупость.       — Я тоже с тобой, довакин. Без меня пропадешь ведь. И моя подруга сначала откусит мне голову, что не сберегла, а потом сгноит в тюрьме за то, что миссию не выполнила, — напускным шутливым тоном сказала Дженасса.       Ее дивные глаза в этот момент как никогда своей проникновенностью напоминали Гал Гадот. В них была та эфемерная, призрачная «женская сила». Такой взгляд может окрылять. Мол, будь мужчиной, я в тебя верю и помогу, чем смогу. «Эх, блин, да что ж они все сговорились-то!» — подумал Гайдар, ёрзая на своей подстилке. Это как в каком-то фильме то ли историческом, то ли комедийном на самом деле он видел, Тарасу Бульбе или кому там дают булаву, на, мол, гетманом будешь! А тот им: «Ребята, да что я вам плохого сделал? Не хочу я быть гетьманом! Нафига мне этот геморрой!» А те ему: «Бери булаву, тебе сказано! Мы за тобой пойдем, веди!» Тот поотмахивался, потом перекрестился и взял-таки булаву.       — Эм-м-м… Спасибо, ребятки. Я… это… короче, тронут. Вы все очень классные… И, короче, будем это… Спасем Тамриэль от драконов вместе! Кхэ! Да!       Ну вот, натупил. Как всратый рекламный лозунг — «спасем Тамриэль от драконов вместе!» Пздц. Вот так спич! Мотивирующие и душеподъемные речи — не его конек. Была бы гитара, он бы спел лучше… Все смотрели на «избранного» выжидающе, что он скажет наконец что-то эдакое, потом поняли, что не дождутся и… На лицо Оррмара набежала тень разочарования, однако Один внезапно стал сначала хихикать, а потом и ржать. Все уставились на мага. Тот не сдерживался и хохотал во все горло, заражая смехом и остальных. Дженасса сообразила, что было причиной и поддержала своим элегантным смешком.       — Ха-ха-ха! Держите семеро! — маг держался за живот одной рукой, расплескивая пойло во второй. Потом чуток отдышался и пояснил: — В этом весь Гайдар, как по мне. От него никогда не знаешь, чего ожидать. И пусть у него всегда будет в запасе какой-то сюрприз, чтобы удивлять врагов. Смертельно удивлять! Выпьем!       Вот это было дельное предложение. Хорошо, что они взяли всего один мех пива, а то могла бы начаться очередная попойка. Почему-то у Гайдара ничего серьезного без попойки не начинается, ага… сдвинули кружки и выпили. Оррмар тоже повеселел, «уловил вайб», как сказал бы современный человек. Да, герой из Гайдара так себе. Ну и пусть. Зачем греметь о себе, какой ты великий, если можно по-тихому подойти и навалять вражине? Значит, это и будет их стратегией на будущее. Вот только с «по-тихому»… тут надо серьезно поработать… Ну, Дженасса ему в помощь. Она же не только мечом махать умеет, но и подкрадываться? Она же ассасин или где?       Как же забавно, что довакинство Гайдара — на самом деле секрет полишинеля какой-то. Все на этом претыкаются, но если пообщаются с ним достаточно долго, каким-то прямо магическим образом хотят к нему присоединиться в его «священной миссии». Но если бы Гайдар сразу вывалил, что он довакин, события точно приняли бы иной оборот. Фритджоф (или даже сам Ульфрик?) нашел бы способ посадить его на цепь сразу же, едва заслышав о драконорожденности. Так что, все, что ни делается, к лучшему! Будем исходить из этого принципа…       Когда с ужином и «душещипательными речами» окончательно расправились, стали говорить предметно: а что же дальше?       Ну, перво-наперво им нужны нормальные припасы и снаряжение, а еще лошади. От корыта, на котором они плыли, придется избавиться. Чудо вообще, что их до сих пор никто не обнаружил. Собственник судна уже наверняка обнаружил пропажу… В море было удивительно тихо (неужто Кин их ведет до поры до времени?). Ну, собственно, на самом деле ничего удивительного. Сейчас сезон снежных буранов. Будучи в горах, они это вполне на себе прочувствовали. Погода абсолютно непредсказуема. Сейчас вот штиль, а через полчаса — сильный шторм. Вот и не высовывались капитаны из гаваней. Разве что совсем безбашенные рыбаки, которые, впрочем, далеко от берега не отплывают, чтобы иметь возможность быстро вернуться. Видать, их приняли именно за таких в том хуторе…       В Винтерхолде у Одина есть друзья, которые смогут обеспечить всем необходимым, значит, туда им и дорога теперь. Как расплачиваться с этими друзьями — дело уж третье. А второе, собственно, разобраться с Рогом Юргена. Да, он действительно нужен самому довакину, его за ним седобородые посылали, а с Ульфриком то была своего рода уловка. Дженасса попыталась конструктивно возразить, перераспределить приоритеты. Получается, они должны ни с чем, с пустыми руками, вернуться на юг, в Ривервуд, чтобы перетереть с тем загадочным «другом», автором записки в Устенгреве? А что если его там не будет? Ну, да, а какой еще выход? Надо же с чего-то начинать? Тем более, что совсем уж с пустыми руками они не будут. По пути можно разведать пару курганов, где есть Стены Слов. Чем больше Гайдар их усвоит, тем он сильнее. Тут правда закавыка, что нужно еще при этом убивать драконов, поглощать их души, но то уже такое, проклятые дрог-лок до сего дня как-то постоянно сами находили Гайдара. В любом случае потом им нужно на Хротгар, чтобы закончить обучение у тамошних старцев. Про Партурнаркса Гайдар решил до поры до времени не рассказывать, намекнул лишь, что главный седобородый до того могуч, что не только словом гоняет стаи туч, но и землетрясение и камнепад с неба может вызвать. Если довакин такому научится, то тут уж всем врагам кабздец! То есть это приоритетная задача Гайдара как довакина — стать сильнее, чтобы тягаться с дрог-лок.       Дженасса гнула свое и вновь напомнила об обязательствах перед Айрилет. Им нужен Флакон! Ну, а что они могут сделать? Замаскироваться и вернуться в Виндхельм? Маскировки мало (да и как еще ее сделать эффективной? Тут ресурсы нужны). Да и с чем вернуться? С голой задницей? С кинжалами и бравадой? Тем более, что там вся стража на ушах, все их ищут. Они преступники, сбежавшие из-под стражи, это как минимум. А еще они кучу народу положили при побеге. Даже не заправляй всем в городе паскуда-мразь Фритджоф, есть еще, как ни странно, такое понятие как Закон. За такие дела не золотом платят, а только кровью. Можно, конечно, попытаться ту’умом разнести вообще весь дворец к Дагоновой матери, но не факт, что получится. А при том, что у врага есть сильные маги, то эта затея вообще изначально обречена на провал. Все это прекрасно понимали…       Тогда данмерка озвучила идею, что можно выйти на Гильдию Воров и заказать им этот самый ценный предмет. Гайдар даже опешил от такого. Аутсорс? Забавно! Он привык, что в роликах на альфа-тубе это довакин круче варенных яиц, становится главой каждой из доступных в провинции Гильдий, сам решает все вопросики. Он и вор, и Соратник, и убийца Темного Братства, и маг, и даже бард… Да, в условиях, когда у ГГ есть все время мира, когда болванчики-НПС, будто замороженные в стазисе, вне времени, тупо сидят по местам и ждут, когда же придет довакин решать за них все их проблемы, — да, тогда такая модель конает. В ванилле можно было стать самым главным бугром, и все тебе песни будут петь: «довакин-довакин, да спасешь ты Скайрим!». Но здесь вам не тут. В этой итерации Скайрима никто не ждет героя, события разворачиваются своим чередом. Не успел — все, квест провален… Так или иначе, а если они раздобудут золото, то и с Гильдией Воров в этом случае связаться не грех. Боги против преступлений любого рода и кражи в частности. Гайдар помощью Кин очень даже дорожил, но вот если черную работу за тебя делают другие, это ведь не преступление? Сложный вопрос. Со временем непременно придется найти на него ответ.       Кстати, об этом. Можно ли как-то наладить связь с Айрилет, чтобы узнать новости из Вайтрана? Ведь раз Ульфрик с войском уже отправился на юг, то вполне вероятно, что он уже под стенами города или даже начал штурм или осаду? Увы, это сама Айрилет всегда выходила на связь с Дженассой, в одностороннем порядке, при помощи своего фамилиара. Ага, тот самый загадочный ястреб, которого Гайдар так в глаза и не видел. Может быть, у магов в Коллегии есть какое-то волшебное зеркало или иные способы магической связи. Да, наверняка есть. Были бы денюжки, а так — любой каприз. Хм… Денежки… Им точно нужно грабануть по пути какой-то курган, раздобыть клад. Сунуться в подземелья, кишащие драуграми, с одной лишь магией и молотом Оррмара? Ну, и Криками довакина. Так себе затея. Но «за все платит серебро», говорит древняя, как мир, поговорка. А чтобы найти нормальный гешефт, им опять же нужны карты и начальный капитал. То есть нужны связи Одина. Замкнутый круг какой-то…       Лучший план, который никогда не провалится, — это не иметь вообще никакого плана. Так сказал один трагичный персонаж в кино. Гайдар с ним был не согласен, но так уж повелось у него, что кривая дорожка выводила куда-то сама. Вот и сейчас они плыли на север, надеясь на «авось».       К вечеру разразился сильный шторм, пришлось отвести корабль подальше от берега. На глубине волны были поменьше, да и опасность разбиться о скалы тоже не такая высокая. С другой стороны, у них не было компаса (да и работает ли такое устройство в мире магии?). Ориентироваться по звездам умели Один и Дженасса, так что не заблудятся. Однако Гайдар, честно сказать, был потрясен тем, как выглядит шторм в северном море. Качка была такая, что каждый раз сердце уходило в пятки, когда их утлое суденышко клевало носом или на борт накатывала особо высокая волна. Осознание, что вокруг только вода, вода и ничего, кроме воды, тоже не добавляло спокойствия. В такой ситуации только молиться и уповать, что законы физики незыблемы, и кораблик выкарабкается из очередной маленькой (или даже отнюдь не маленькой) бездны… а уж про холод и то, что они все промокли до нитки, едва показали нос на палубе, и говорить не стоит. Один лишь Один стоически переносил все тяготы, вызвавшись дежурить у руля; остальные вновь спрятались в трюм, едва корабль относительно стабилизировался. Очень страшное и мерзкое дело — шторм… Жаль, что с ними не было Хагена… Вот уж кто был образчиком веры в благих Аэдра, в то время как Гайдар если и пытался молиться, то вперемешку с матюками и ором. Изможденный качкой, тестер все же примудрился заснуть. В этом тревожном сне, а точнее кошмаре, он видел Вайтран, охваченный огнем…