Dominus

      Записывая последние строки быстро диктующего учителя, девушка вздохнула. Александр Николаевич, ведущий вторую пару, был невообразимо отвратителен и строг в этот раз. Женя догадывалась, что была его самым нелюбимым учеником из всего потока, хотя учила все заданное, и даже больше необходимого. Но оценки в журнале были зачастую хуже среднего, но у девушки не было сил на разбирательства с деканатом. Причина занижения обьяснялась в нелюбви к взглядам, пропагандирующих бытовую тоску, домохозяйство, и постоянные унижения. Этим было заполнено все её детство, прежде чем она смогла вырваться из родительского дома. Она не хочет возвращаться к старым травмам. На часах было около часа дня, и сняв наушники, Женя еще раз вздохнула, убирая с лица запутавшиеся пряди. Настроение было подпорчено и открыв в инстаграме ленту, просматривала рекомендованные посты. Ее аккаунт был не особо интересен для посторонних: в нем нерегулярно выкладывались фотографии каких-то архитектурных проектов, сделанных на скорую руку, едва ли без линейки. Через время, было уже видно, что они кривоваты и не соблюдают пропорции, но оставляла в память. Лайкнув пару работ своих знакомых, Фиалка решила пройтись на кухню за чаем. Дальше в планах дня стояли особо нелюбимые задачи, но требующие быстрого решения. К еще одному способу заработка, девушка прибегала довольно часто перед окончанием семестра — написание чужих докладов и презентаций часто окупалось с лихвой от «трудолюбивых коллег». А если еще не было других альтернатив, когда оставалось совсем мало времени до сдачи, добавлялись нехилые проценты. Однако, ничего не идеально, и приходилось жертвовать бессонными ночами, пополам с энергетиками и видео с подкастами на фоне. Деревянные бруски, создающие пол в коридоре, слегка гнулись под ее весом. Дерево отдавалось пронизывающим холодом в ступнях, и Женя начинает жалеть, что не надела тапочки или носки — в ее комнате был ковер, согревающий, и безумно мягкий, сделанный из шерстяного ворса. Наверное, было глупо надеяться, что настроение будет приподнятым долго. После разговора с Лерой о всякой всячине, как о новых сериях «сверхъестественного» или о скачанном моде в симс, та снова убежала по делам к своему ухажеру. Подруга любила рассказывать, как тот часто дарит букеты, чуть-ли, не из количества ста роз, или как возит в дорогие клубы и рестораны. Паттерн безусловно была рада за Леру, с каким вниманием и бережностью к ней относиться, но что-то не давало покоя. Ей откровенно не нравились ребята с журфака, откуда был и сам Безымянный, со слов невесты, считая их чересчур снобными и эгоцентричными, гоняющихся за новостными сенсациями. Однако, чужому сердцу не прикажешь, и подозрения не выскажешь, поэтому приходилось мириться. Однако, странности были в том, что если скрывает соулмейта, то зачем? Смысл? «Это предначертано природой, но… тут либо он — это она, боится чужой гомофобии, либо…» — мысль прервалась и послышалось, как рядом, в комнате Ветренного, упало что-то тяжелое. Его ругательства были приглушены, но в груди загорелось беспокойство. Там могло случиться нечто серьезное. Скользящим шагом девушка оказалась у двери и звонко в нее стучит. В приоткрытой щелке двери, освещенным сзади солнцем из собственных окон, показалось нахмуренное лицо осветленного блондина. — Все в порядке, просто, ммм… ты не будешь против, если я тебя попрошу перенести кое-что сломавшейся? — Отвечает на вопрос чуть погодя о его состоянии. Отводит взгляд и щурится, разглядывая неизвестный предмет. — Конечно, я войду? — Ммм… я не думаю, что мне будет… что тебе будет комфортно тут находиться, здесь не слишком убрано для гостей. Давай я просто вынесу сюда, а дальше на лестничную клетку попробуем. Согласный кивок, с заламыванием пальцев в ожидании. Проходит пару минут, прежде чем пара находит компромисс в правильной переноске натянутого зеленого полотна. Теперь в голове девушки крутится вопрос, зачем у него стоит профессиональный хромакей, и каким образом оно задело соседа при падении, что тот стал хромать на колено. Женя пятится назад, и приходиться доверчиво следовать хрипловатым указаниям, нормально видевшего путь блогера. — Вот, сделай еще шаг влево, аккуратно опускай ногу, тут порог, и попробуй нащупать ручку двери, да, так… ты молодец! — Заканчивает фразу с наплывшей легкостью, и протирает тыльной стороной ладони лоб. — Мы, на редкость, чудесно хорошо понимаем друг друга, не так ли? — Да, даже как-то странно, у меня впервые так. — Повторяет жест, улыбается в ответ. Она впервые замечает, что его волосы забавно завиваются, и наверняка часто щекочут нос. А еще, что его улыбка с едва-заметными ямочками даже соблазнительна. А блогер искренне подмечает, что цвет ее глаз не настолько зеленый, даже есть отливы голубого. Хочется приблизиться ближе, рассматривать, как на предмет настоящего искусства, почувствовать вблизи теплое дыхание… Он отворачивается, пытаясь не стушеваться внешне и не стать настолько читаемым, как открытая книга. Такие мысли, в последние годы, не настолько часто посещали его голову, буквально застав врасплох. Он абсолютно многое забыл со старшей школы, каково ощущать что-то подобное — резко интимное. «Это было глупо, ужас как глупо. Я идиот — Господи, почему я не могу быть как все нормальные люди и — » Чужой возглас, звон стеклянных бутылок сверху, перекрывает самоуничтожение, и переведя взгляд с немым вопросом, смотрит на Женю. Девушка секундно пожимает плечами, не зная ответа. Но повторяется еще раз, и Андрей уже вздыхает в понимании, что это было, а точней, кто. И заранее поднимает руку в приветственном жесте. — Привет, как продвигается запись? — Йо-о-оу, Андрей Виндоус, как твои дела-а? Мы сейчас с пацанами идем праздновать, уже допилили альбом, едем к другану, сводить до конца. — Экзотично одетый парень мягко, но быстро скатывается на перилах, цокая винными бутылками в пакете, и под конец, подпрыгивая и мощно хлопая по спине хромающего. Тот давится воздухом, чуть не падая из-за толчка, но в последний момент успевает схватиться за плечо фиолетоволосой, буркнув тихое «извини». — Воу, воу, воу, прости, не думал, что ты не сможешь устоять от величия моего авторитета. Ха ха. Ладно тогда, как там твой канал, как сейчас дела с монеткой? — Кхм, в следующий раз не бей так сильно, Макс, я же не бас-гитара, что бы новую покупать так сразу. Все как обычно, просто сейчас немного простой по просмотрам. — Ой, ну ты быстро с этим разберешься, ты же умеешь вытаскивать все из полнейшей жо… ха-точней, из дна. Осталась неловкая пауза. Новый знакомый произвел на фиолетоволосую неоднозначное впечатление, так небрежно относясь к ее соседу. Как только появился, сразу стал ассоциироваться с причиненной, даже если случайно, но болью. Для геймера обстановка тоже наколялась, чувствуя как пальцы поддерживающей руки студентки за поясницу, начинает грубеть, а брови слегка опускаться в раздражении. Казалось, не замечает этого только неформал. — Э-э-эм… знакомься, это наш сосед сверху, Макс, один из членов группы, которой ммм… я помогал в развитии поначалу, и та, что играла музыку, когда ты готовила вчера ужин. — Да, да, и был нашим лучшим продюсером и лучшим звеном из всех агентов, за всю историю. Кстати, так ты недавно сюда въехала, шкетка? Чтож, поздравляю с воссоединением сердец, крови, да и прочей ерунды, что говорят на клятвах в церквях. Держите одну, на халяву, заранее подарок молодоженам. — Женя уже хотела высказать, но слова про предначертанных перекрытили возмущение. — Нет же, мы просто… — Нет, не ври. Я еще помню, что ты мне наговорил по пьяни, с разбитым вкровищу носом на вечеринке в Питере. — Подмигивает, впихивая без компромиссов. — Я не слепой. О, кстати, вы вынесли зеленку, что мы тогда натягивали пару раз? Прикупил че получше? — Не напоминай мне о той ночи. Она сломалась. Ремонтник приедет забирать. — О-о-оу… треснула рама, не хорошо это. Была же качественная, не гнулась… — Я думаю, что сейчас, именно сейчас, — Четко выделяет каждое слово студентка. — вы должны поспешить к этому другу? А может уже и опаздываете и он даже нервничает? Неформал останавливается и осматривает пару секунд девушку, откровенно разозленную от такого развязного поведения. Даже если они с Андреем знакомы всего ничего, то говорить так открыто, о таких личных вещах, даже как его кровь, было вверх невоспитанности. — Не понимаю, почему ты так на меня реагируешь. — Макс поднимает брови, но ухмыляется. — А, а может ты уже включила режим защитника? Ну, не буду вам тогда мешать. Желаю милого соседства. — Он отступает слишком быстро, будто понимая что-то, еще больше, чем хотел. Со скрипом закрывается железная дверь на первом этаже парадной и стук его ног по бетону замолкает. Они оба вздыхают от расслабления, но по разным причинам. Паттерн отпускает Коваля из рук и тот прислоняется к стене. Его разачоровывает это. Хаосит хочет снова почувствовать ее касания, даже если пальцы будут рисовать круги на коже, если дыхание будет на… стоп. Не туда. — Я разозлилась, потому что он затронул тему, что нельзя говорить о чужих людях без их разрешения. Я думаю, ты бы отреагировал так-же, если бы, та-же Лера, заговорила о постыдных случаях или о моей крови. — Сразу объясняет свою реакцию фиолетоволосая, даже, как будто, оправдываясь перед ним. — Я не хотела наезжать на твоего друга, но просто не сдержалась. Андрей замечает, что в глубине души, ему очень приятно, что ей не безразлично, что другие говорят о нем. Не рассказывают ли секреты, что не должны узнать другие. — Все в порядке, он даже не мой друг, мы… соседи, что общаются чуть выше среднего. Я раз помогал им с раскруткой, так теперь они меня называют лучшим продюсером ради шутки. — Тебе не обидно? — У меня есть другие проблемы, из-за которых спать сложно. А это не влияет на многое. Хотя… я порой жалею, что рассказал ему тогда свою тайну. — Парень ненадолго задумывается, но снова вздыхает. — Даже если я и сильно жалею, то я не буду тебе рассказывать, не хочется нагружать. — Я, э-м-м, буду готова выслушать, если ты захочешь поделиться. — Женя понимает, насколько глупо теперь ей приходится — она хочет, чтобы он доверял ей. На второй день. Неужели этот человек стал настолько симпатичен, что такие мысли способны появится в ее голове? Теперь настал её черед покраснеть, но это остается незаметным в полутьме коридора. Времена, когда тут видели работавшую, а не перегоревшую лампочку, были очень давно. Никто и пальцем не двигал для создания комфорта местным жителям, просто скидывая на других эти обязанности. — Если тебе Макс не понравился, то и другие лучше не покажутся. Ты можешь вернуться, а я спущусь и дождусь один. — Я вернусь в квартиру, но снова спущусь. Хочу кое-что захватить, чтобы колену стало легче. — Спасибо за заботу.