Не быть собой

«Холодно. Почему холодно?» Эта мысль — первое, что пришло мне в голову. Было темно. Ощущался лёгкий сквозняк. Да, определённо темно. Особенно если лежишь с закрытыми глазами на чём-то очень шершавом и неприятном. «Я что, уснул НА УЛИЦЕ?» Следующая, но уже вполне осознанная мысль: «Нужно открыть глаза.» Но не очень хотелось. Полежав еще секунд пять, усилием воли я все же открыл их и... «ЧЕГО?! ГДЕ... Какого?! КАК?!» Еще секунд десять я пялился в облупленный потолок и ржавые вентиляционные короба, тянувшиеся во все стороны от стены до стены. Не просто смотрел, а именно пялился. Голова была совершенно пустая. Окинув взглядом потолок, я начал медленно вертеть головой из стороны в сторону. Лучше не стало. Я лежал на голом бетоне, в тёмном затхлом помещении. Все его стены были покрыты облупившейся краской, кое-где стены вовсе рассыпались, оголив ржавую арматуру и коммуникации. Всё оно было заставлено различным хламом и хрен знает чем ещё. Бочки, стойки, тележки, бобины, кучи разного мелкого мусора и то, назначение чего я даже предположить не мог, а человек я вроде не глупый. Кое-где из стен свисали вязки оборванных кабелей. И всё это выглядело так, словно этому всему лет сорок. Хотя, наверное, так и было. Смотреть на все это мне пришлось через жутко ржавую решетку. Она делила это странное помещение на две неравные части, и я был в меньшей из них. И пыль... Воздух целиком и полностью был наполнен пылью. От неё дико слезились глаза и хотелось чихнуть, но не хотелось делать лишний вдох, чтоб не наглотаться еще больше пыли. «Та-а-ак... Ладно...» Пролежав так минуту или две, уставившись на нечто напоминавшее насос или компрессор, я проморгался и решил было протереть глаза руками и ТУТ... Знаете, я человек очень сдержанный и в какой-то мере даже безэмоциональный, но в этот момент... В этот момент я орал так, будто мне оторвало ноги, а потом меня сожгли заживо! — А-а-а?! ЧТО. ЗА. НАХРЕН. ТУТ. ТВОРИТСЯ?! ЧЕГО-О-О?!.. Ка-а-ак?! Перед лицом была рука. Нет, не рука, а... ЛАПА! Самая настоящая шерстистая лапа с КОГТЯМИ! — Лапа, БЛЯТЬ! И я её чувствовал, ощущал, она была МОЕЙ! Меня прошиб холодный пот, меня просто парализовало, я не мог пошевелиться. Да что там шевелиться, я даже думать разучился, мозг просто заклинило нахер! — ЧТО-О-О?! — единственное, что я смог выдавить из себя осевшим, нечеловеческим голосом. «Бред... Нет, не... Нет, не реально... Это... Бред! Это сон, очень реальный, очень странный СОН! Нужно просто проснуться — и всё!» Зажмурившись так, что выступили слёзы, я лежал на холодном бетоне и даже не пытался понять или осознать, что происходит. Это ведь не реально, это сон! Его нельзя осознать! «Нужно просто проснуться!» Сейчас открою глаза, и всё будет нормально. Я в своей мягкой кроватке, под теплым одеялком, с руками, ногами и всеми другими необходимыми частями ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО тела! Но, как назло, ощущения не менялись. Наоборот, их становилось больше и они становились все реалистичнее, заставляя думать о происходящем. Лежал я в таком состоянии секунд тридцать, не знаю... Но чем больше проходило времени, и чем сильнее я хотел верить в то, что это сон, я начал со страхом осознавать обратное. Открывать глаза не хотелось. Совсем. Мне было страшно. Страшно до одури от того, что это мог оказаться не сон. А если не сон, тогда что? Ад? Чистилище? Предсмертная агония? Я что, умер?! Идея о смерти, была самой логичной, от неё становилось ещё страшнее. И что теперь? Лежать тут и ждать, пока моя бессмертная душа воспарит на небеса? Логично. Но это если я умер, а если нет? «А если нет… А если нет…» Этот момент осознать у меня не получалось. Мозг закипал от полумысли о том, что это может оказаться реальность, или что там такого ещё может быть. «Ну что ж...» В жмурки с самим собой долго не поиграешь, нужно снова открыть глаза.Чувство страха стало нарастать, внизу живота появилось противное тягучее ощущение, будто сидишь на приём к зубному. Все тело начала пробивать мелкая дрожь. «Давай. Хуже уже не будет: умер не умер, но глаза открыть ты все ещё можешь.» О чем я подумал, когда снова открыл глаза? О потолке. «Облупленный потолок… Снова…» Потолок. Да, мысль о нём на мгновение отвлекла меня от всего того, что занимало мою голову секундой ранее. Но мой взгляд тут же наткнулся на мою левую ру… лапу? Да, я всё ещё держал эту левую руку, или лапу, или лапаруку перед лицом. Смотрел и с каждой секундой все более отчетливо осознавал, что это — МОЯ конечность. Она ощущалась всё яснее. Я стал крутить её перед собой во всех возможных проекциях, какие только придут в голову. Пальцы сжимаются и разжимаются, всё вроде как надо. Кисть как кисть. Ну, может, пальцы стали чуть длиннее. Рука и рука… Вот только когти, от их вида мутило. И шерсть… Так, я всё ещё здесь. Ангелов, чертей, белого света или песнопений я не вижу и не слышу. Значит, я не умер. Наверное… Всё ещё лёжа спиной на бетонном полу и медленно вдыхая воздух, я вытянул перед собой правую лапу. Такая же как левая, только правая. А чего я ожидал? Интегрированный электромагнитный плазмотрон? Ну, если это моё воображение, то вполне себе неплохой вариант. Но нет. На воображение сумасшедшего не очень похоже. Вернее, скорее да, чем нет, но я этим не управлял. Кое-как свыкнувшись с мыслью, что руки — не руки, а лапы, так и продолжал бы себе лежать с вытянутыми перед собой лапами, как идиот. Но вдруг понял, что остального тела будто и нет вовсе. Стоп! Тело… Эта мысль как ушат холодной воды. «КАКОЕ ОНО?!» Опять это тянущее чувство тревожной неопределенности, чёрт бы его побрал! Подобравшись, я оттолкнулся и, кое-как полуприсев, попытался сразу встать. Как только я наклонил голову, пытаясь встать, я снова захотел было заорать от увиденного. Но к горлу подступил ком и стало трудно дышать. Хотелось кричать, но вместо крика я лишь давился, срывая дыхание. «Тело… Тело… Оно… Не-е-ет! Шерсть по всему телу! И ноги, они просто… не мои… Я не… ЧТО Я ТАКОЕ?!» … … … — НЕ-Е-ЕТ! Это сущий бред нахер! По всему телу разошлась дрожь, сердце начало отдавать ударами в виски, а ноги стали ватными. Потеряв остатки равновесия, я со всего маху шлёпнулся на бетон лицом вперед — ну или МОРДОЙ, Я НЕ ЗНАЮ ЧТО У МЕНЯ ТАМ! — знатно приложившись нижней челюстью. «Голова раскалывается. Что происходит, мать вашу?! Господи, да что же это такое?!» — КАК?! Почему?! ДА НЕ БЫВАЕТ ТАКОГО! — меня конкретно колотило в истерике, я не мог собрать мысли воедино, всё смешалось в какую-то несвязную кашу. Из глаз стали катиться слезы, я не мог себя контролировать. Я боялся прикоснуться к себе. Мне было страшно. Страшно ощутить свое тело. Я его боялся. Это не мое тело, не может такого быть… Всё о чём я мог думать в этот момент это: «ЗА ЧТО?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ Я?! ЧТО СО МНОЙ?! КАК?! ПУСКАЙ ЭТО КОНЧИТСЯ! ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА, УМОЛЯЮ!» Но ничего не кончалось. Оставалось только рыдать, свернувшись в позе эмбриона и, уткнувшись мордой в пол… Понимаете?! МОРДОЙ! Я — человек, честно проживший свои 24 года, не сделавший в жизни ничего дурного или противозаконного! Господи, да я даже уточек на речке кормил каждое воскресенье! А сейчас!.. Сейчас я валяюсь на полу в каком-то заброшенном гадюшнике в виде… в виде монстра с когтями! Да что это… что это такое?! За что мне всё это?.. Обхватив голову руками — или лапами, или… да черт бы с ними, всё равно чем… — я попытался успокоиться. Но даже нормально дышать не получалось! Меня трясло, как заикающегося эпилептика в приступе Паркинсона! Дыхание перехватило, и появилось щемящее чувство в груди. Да, наверное, лучше просто задохнуться в истерике. А что в этом такого? Разве может быть хуже? Я резко выдохнул и задержал дыхание. Но, несмотря на все мои волевые старания, надолго меня не хватило. Продержавшись секунд пятнадцать, не больше, я стал судорожно глубоко дышать, хватая воздух, что было сил. Всё начало плыть перед глазами, и я, совершенно забыв о пыли, надышался на три жизни вперёд. Господи, лучше бы я просто умер… Пыль, набившись в лёгкие, заставила меня прокашляться с такой силой, что я чуть не выхаркал все внутренности, включая мозг. Через какое-то время у меня получилось совладать с дыханием, не без труда, конечно, но я смог. Проморгавшись как следует, я трясущимися руками дотронулся до своего лица. Вся морда была мокрая от слез. Да, именно морда. Шерсть была повсюду. Мои дрожащие пальцы буквально тонули в ней, странное ощущение. Невольно я чуть не выколол себе глаз когтями, но обошлось. С трудом протерев залитые слезами глаза, я начал изучать своё новое тело, водя пальцами по изгибам и ощущая форму того, что было моим лицом. Я делал это очень медленно и осторожно, чтобы себя не поранить. Стараясь почувствовать и представить каждый контур. К моменту, когда дело дошло до передней части, а именно носа, я почти что был уверен в том, что я что-то вроде собаки или волка. Вернее даже не что-то, а именно волк. Внезапно меня стал пробирать нервный неконтролируемый надрывистый смех. — Хи-хи-хи… Да! Ну да… Ну да… Волк… Конечно да! Ха-а-ах! Как же иначе-то? «Представить только: звероподобная, человекообразная зверюга, напоминающая волка, валяется на полу и нервно хохочет. Да-да-да! Охренеть реалистично! Прям не встать! Ха-ха-ха… Да… Не заметил, что крыша улетела?» Это могло бы продолжаться очень долго, если бы я вдруг не захотел петь. Да, определённо, в такой ситуации петь — это именно то, что нужно. Ну что ещё делают люди, вдруг ставшие волками в заброшенном подвале? Правильно! Поют! Ну, хуже уже точно не будет? Я набрал воздуха в грудь: — Волк, во-олк, во-олк, во-о-олк! Злой и страшный серый во-о-олк, он в козлятах знает толк! — меня прям аж пробрало. И акустика тут хорошая. «Стоп. Я что, реально схожу с ума? Хотя, если я волк, я уже свихнулся к едрене матери. Скорее, да... Но... Да, точно да. Я же волк. Зачем я пою? Да нет, я же волк, волки не поют. Они воют. Значит… Я сейчас вою в подвале, а мне тут кажется, что я пою? Здравствуйте, господа, я волк-певец и я рехнулся!» — Хах! — шизофрения — это весело, скажу я вам. А где санитары? — Эй, есть кто? — нет, только эхо. Ничего, подождём. «Ой! А нос и в правду холодный. Забавно. А вдруг... Может, я оборотень?! Точно! Оборотень! Нет, ну были же легенды там или что-то вроде того, да? Надо проверить. А как такое проверишь?» Ну, единственное, что пришло мне в голову, это закрыть глаза и представить себя человеком: таким, каким был раньше. Так я и сделал, но как бы я не напрягался и не коверкал своё воображение, ничего не происходило. Совсем. Да, согласен, это было бы слишком просто. Или я что-то делаю не так? «Так, ладно, пора бы уже вставать. Да, продолжать валяться на бетонном полу — как-то не очень, если честно. Хотя я волк, для меня, наверное, это нормально. Хотя в лесу нет бетона… А почему я не в лесу? Зачем я об этом думаю? Хм...» Думать было очень интересно, но встать и правда нужно. Я напрягся. Подобравшись и отжавшись от пола, я наконец встал на ноги. Голова кружилась и ныла слабой болью, а ноги дрожали. Того и гляди снова окажусь на родном бетоне. Даже стоять было тяжко, что вынудило меня схватился за решётку. Раздался протяжный скрип. «Мда, этой штуке реально лет сорок, не меньше.» Держась за решётку, у меня получилось более внимательно оглядеть помещение, в котором меня угораздило оказался. Это был довольно большой зал прямоугольной формы с балочными бетонными перекрытиями вдоль всей его длины. Насколько я мог оценить расстояние, где-то метров десять на двадцать пять или около того. Я находился в его начале, отделённый массивной, но довольно ржавой решёткой от основной его части. Моя же часть представляла из себя что-то вроде загона или клетки: от стены до решётки было метров пять, не больше. Дальняя часть зала кончалась ступенчатым сужением по ширине, но что было дальше, рассмотреть не получилось. Да и не было особого смысла. С момента, как я увидел его в первый раз и со времени моей истерики, ничего не изменилось: всё старое, ржавое, облупленное и ветхое. Обрывки кабелей, разбитые лампы аварийного освещения и осколки плафонов прямо под ними. Весь пол был усеян мелким мусором, кусками рассыпавшегося бетона, обрезками мелких проводов и прочей дряни. Ну и, конечно, оборудование, такое же старое, как и помещение. Первое, что бросалось в глаза — это насосы и компрессоры, соединённые между собой трубами различных диаметров. Некоторые уходили прямо в стены, а часть к потолку, прямо к вентиляционным коробам. Вдоль стен была целая россыпь разбитых распределительных щитков, некоторые были целее остальных, но им это не сильно помогало. От некоторых из них тянулись вереницы уцелевшей силовой проводки, уложенной на специальную ёлочку. Ну и вообще, помещение заставлено было конкретно. «А решёточка-то конкретная такая, прут сантиметра два в диаметре, хоть и проржавела вся до жути.» Мда. Для шизофрении всё слишком конкретно и реалистично, такое вряд ли мой или чей-либо ещё мозг мог придумать. Это уж точно. Слишком много подробностей, да и ощущения слишком реальные. Во сне или фантазии ты всегда концентрируешься на чём-то одном, ну в крайнем случае на нескольких моментах, а всё остальное как бы «размывается». Сознание просто не способно на такие подробности в деталях. Это определённо была реальность. Жутковатая, странная реальность, от которой бросало в дрожь. Опять. «Ладно.» «Ну, — подумал я, — если это не тайная лаборатория Амбреллы, то я одуванчик.» Хотя в данный момент я был волком. Что тоже было весьма невероятным фактом для моего сознания. Точнее сейчас я это просто игнорировал, сосредоточившись на окружающем меня пространстве. Запнувшись на секунду, я посмотрел мельком на руку. Нет, одуванчиком я не стал. Ну, спасибо! Хорошо хоть чувствовать себя стал более нормально. Хотя «нормально» для данной ситуации — слишком громкое слово. Ну, хотя бы ноги не подкашиваются, и валяться в истерике, рыдая, больше не хочется. По крайней мере, пока. Но мысли всё ещё иногда путаются. Так я простоял минуты три, вцепившись в решётку обеими руками и обдумывая всё то, что пришло мне в голову. Что ж, выводы напрашивались так себе. Первый: я — не я, и как это получилось совершенно не ясно. Второй: я хрен пойми где, и как тут оказался тоже не ясно. Третий: как отсюда выбираться и что меня ждёт, если я отсюда выйду? Лаборатория, вскрытие, морг? Перспективка так себе, если честно. Четвёртый: я, грёбаный, ВОЛК! Да! Я чёртов волк, прямоходящий, сука, волк! Этот факт с трудом поддавался осознанию. Вернее сказать, совсем не поддавался… И пятый: как-то само вылезло из подсознания. «Сука-волк?» А не СУКА ли?! «Эмм… да… Я вообще какого пола сейчас?» Стало как-то не по себе, потому что ТАМ, где должно было что-то быть, я совершенно ничего не чувствовал… «Вот же ж… Ну уж нет!» Оторвав правую лапу от решётки, я резким движением зарылся пальцами в густую шерсть в области паха. От сердца отлегло… заставив выдохнуть с облегчением. Проведя рукой ниже, сквозь шерсть я ощутил приличного размера упругий бугор, чуть более тёплый, чем всё остальное тело. Ну и ещё ниже… Ладно… Не важно… Всё на месте, и на этом спасибо! Такого удара судьбы я бы точно не пережил! От этих движений стало приятно, очень даже, откровенно говоря. А что если… Ну… Чуть сильнее… НЕТ! ОСТАНОВИСЬ! Ну, блин… Нашёл время! «Так… СТОП, Я ГОЛЫЙ?!» А волк вообще может быть голым?! Так, всё. Хорош. Нужно дальше осмотреться и понять, что, как и куда мне вообще двигать. Отстранившись от себя и окончательно оторвавшись от решётки, я принялся изучать свою часть помещения: ту, в которой я очнулся в этом странном месте. Выглядело всё очень… Даже не знаю… Старым! Почему я не удивлён? Странно. А если честно, то я оказался в западне. Моя часть представляла из себя самую настоящую клетку, огромную такую десятиметровую клетку. Решётка тянулась от стены до стены на все десять метров ширины. От задней стены до решётки было четыре неполных шага, перегородок по ширине не было, все десять метров можно было пройти от начала в конец. Что я и сделал несколько раз подряд. Хотя остатки креплений для них были видны, их просто самих уже давно не было. Это откровенно радовало. «И что с того?» Я заперт. На десяти метрах было всего две двери и обе не открывались. Помимо прочего, на задней стене была смонтирована незнамо зачем и для чего целая система прозрачных труб, наподобие пневмопочты. И как я её не заметил сразу, как очнулся? «И что теперь?» Помотавшись по своей «тюрьме» из конца в конец ещё несколько раз к ряду, я подошёл к первой двери. Первый раз я к ней просто приложился — не открылась. Может, если посмотреть хорошенько? Я пригляделся — но, нет. Печальный вздох да и только. Без вариантов. Заварено. Намертво. — Вот же ж гадство! «Хорошо... Да что ж тут хорошего? На второй дверце сучий амбарный замок висит, блять! Ладно, нужно собраться, ещё не всё потеряно… Если я волком смог стать, то и из дурацкой ржавой клетки выберусь, это точно! Ну не подыхать же тут? Хотя с десяток минут ранее очень даже хотелось…» Подойдя ко второй дверце, я присел на корточки и начал её осматривать. Ну, она не заварена — это уже пол дела. Она даже двигается чутка, пускай петли и целы. Отлично! Но вот замок… Замок приличный, я бы даже сказал «монструозный», но ржавый. Как и всё здесь. Просунув лапы сквозь решётку, я притянул замок к себе насколько мог и осмотрел его. Корпус был хоть и ржавый, но функционала своего не потерял от слова совсем. Наверное, выстрел из дробовика выдержит. Жаль не проверить. Он прочно держал в себе дужку. Хах! А вот и оно! Дужка проржавела настолько, что начала рассыпаться у основания. «Щас сообразим!» Взявшись покрепче за корпус замка, я что было сил вывернул его вправо, упирая дужку в дверные кольца. Такого вот я не ожидал вообще никак! От приложенной мной силы и напряжения чуть глаза не лопнули, а кисти рук свело адской судорогой. Господи боже! Вот это силища! Нет, я никогда не был слабым, даже в спортзал ходил. Но это… это первобытная, звериная СИЛИЩА! Реально ЗВЕРИНАЯ! Мне аж поплохело. И моим кистям тоже поплохело, хуже, чем мне в сто крат. Я рук не чувствую, только онемение и боль, сводящую боль. «СУКА-А-А! Ё-ё-ёпт!..» Всё от плеч до самых кончиков пальцев свело. Боже, как же больно! Наверное, у волков очень высокий болевой порог, иначе... иначе я бы час в себя приходил после такого. Но, спустя минуты две прыганья на месте и махания лапами, как умалишённый, я снова смог чувствовать свои пальцы. «Так, поглядим.» Снова подойдя к дверце, я уставился на замок. Он. Был. Цел. ДА КАК ТАК-ТО?! «Такой силы — и не хватило на эту ржавую рухлядь?! Да вы гоните!» От досады, что ничего не вышло, я со всего маху ударил ладонью по дверце. Та со скрежетом шелохнулась с места и завибрировала, разнеся гул и вибрацию по всей решётке. Сзади послышался звонкий «бздынь!». Откуда-то сверху упал стальной штырь, который являлся частью крепежа внутренних перегородок и, отскочив в сторону, оказался по ту сторону решётки. «Да! Вот тебя то мне и не хватало, тварь! А ну иди сюда!» Подскочив к решётке, я попытался дотянуться до него, но не вышло. «Так, нужно его достать, иначе я отсюда не выйду! Думай, думай, думай… Точно, трубы!» Не теряя ни секунды времени, я отодрал кусок пневмотрубы от стены. Это было вовсе не сложно, только пыли поднялось, как от торнадо. Снова подойдя к решётке с трубой в руках, я принялся доставать спасительный штырь при помощи спасательной трубы. «Вот же ж каламбур, да? А вот и ты!» — ЕСТЬ! Путём нехитрых манипуляций в моих руках оказался длинный стальной штифт. Весьма прочный на вид, и я точно знал, как мне его применить. У меня был план. Чёткий, простой план. Простой как сковородка. — Ну что, готовься к смерти, железка проклятая! — замотивировав себя как следует, я уже в третий раз подошёл к двери, снова уставившись на злосчастный замок. — Ну всё… Ты ща сдохнешь, урод! — с этими словами я взялся за замок и просунул штырь сквозь дужку под углом. Я старался сделать так, чтобы один конец штыря упирался в решётку, а другой — в самое слабое место дужки. Получилось нечто вроде рычага с точкой приложения силы на слабое место. «Отлично.» Перехватив штырь обоими руками с одной стороны, я навалился на него всем телом, прилагая максимум усилий. Было очень непросто — скорее даже невозможно. На мгновение мне показалось, что я останусь тут навсегда. Но! Я справился! Путём неимоверных усилий, кряхтения и всех ругательств, даже тех, которых я раньше не знал, я сломал. И сломал я, к своему удивлению, совсем не то, что намеревался. Злополучная дужка осталась непокорной. В отличие от дверных колец. Они просто отлетели вместе с замком. Я, если честно, не ожидал такой резкой развязки и, как только раздался резкий, металлический звук, больше похожий на выстрел, я со всего маху полетел вперёд всем своим весом прямо на дверь. Со страшным скрипом и огромной скоростью она распахнулась, а я повис на ней как тряпичная кукла... держась за неё, просунутой сквозь прутья рукой. Кажется, я вывихнул плечо. Вот я и на свободе, хоть и вишу сейчас на двери. Это хорошо, но что-то мне подсказывает, что это только начало и впереди меня ждёт что-то определённо похуже. Ну, ров с лавой, например… Или, даже не знаю… редиска. НЕНАВИЖУ РЕДИСКУ. «Редиска, редиска… При чём тут, к чёрту, редиска?! Надо выбраться отсюда.» Повисев на двери ещё немного времени и поразмыслив о судьбе несчастного корнеплода, я решил-таки принять вертикальное положение. Высунув руку из прутьев и оперевшись на дверь, я встал. Я стоял. Стоял и не знал, что делать дальше. Я оказался по ту сторону решётки и мог пойти в любую сторону. Ну как в любую, доступных направлений было всего два. Можно было попробовать пройти сквозь кучу всякого разного хлама в глубь зала и посмотреть, что находится на другом его конце. Хотя протискиваться через все эти горы ржавого старья, по битому стеклу, бетону и прочей дряни не очень-то и хотелось. Особенно босиком. А можно было пойти налево. С левой стороны оказалось небольшое углубление в стене в форме половины цилиндра. Раньше я его просто не мог видеть из-за своего положения. Это углубление заканчивалось массивной гермодверью с системой ручного запирания. «Итак. Налево или прямо? Прямо или налево?» Я не люблю выбирать. И ко всему прочему, я очень ленивый. Поэтому я решил пойти налево — оно просто было ближе. Ближе, но идти босиком по всей той дряни, что валялась на полу… Эххх… Я старался наступать осторожно, выбирая самые «чистые» участки, но в ноги то и дело впивалась всякая хрень, причиняя боль. Эти пару метров показались мне сущим адом, я пробирался очень медленно, настолько, что уж, думал, не дойду. Но сквозь все эти муки я всё же добрался до своей цели и оказался перед гермодверью. Первое, что я увидел, взглянув не неё — это еле видная, но всё ещё заметная потёртая надпись, нанесённая красной краской:

ДЗГ-17/08-2.

«Неожиданно…» Ну, допустим. В детстве я сильно увлекался военной тематикой и в особенности военными объектами. Бункерами, командными пунктами, ракетными шахтами и всё в таком духе. Я сразу вспомнил все те книжки и справочники, которые читал. Я точно знал, что это «Дверь Защитная Герметичная №17». А вот это уже интересно. Значит, тут как минимум есть ещё шестнадцать таких вот «дверей», и сколько мне таких придётся преодолеть, и сколько из них окажутся открытыми один бог знает. И да, до меня сейчас начало доходить, на что это всё похоже. На бункер. Самый настоящий заброшенный бункер. Эта мысль засела очень прочно; стоя перед дверью, я начал размышлять. Интересно получается. Я очнулся в бункере в чужом, не человеческом теле. Очнулся я в клетке. Помещение, в котором я сейчас нахожусь, по назначению напоминает изоляционную или тюрьму. Всё оборудование, которое тут стоит, явно не от сюда, его притащили или просто бросили здесь. Значит, тут есть ещё помещения. И сейчас я стою перед дверью, ведущей в неизвестность. И САМОЕ ГЛАВНОЕ. «Что было до того, как я сюда попал?!» — этот вопрос был самым главным, но пришёл мне в голову только сейчас. Я постарался напрячь всю свою память, пытаясь вспомнить, что было до того, как я почувствовал холод. В памяти всплыли несвязные образы и события моей человеческой жизни. Прогулки в парке, встречи с друзьями, учёба в институте, работа… Вот я иду по улице домой… В руках пакет, в пакете хлеб. Да, я открыл дверь в свой подъезд и… Это последнее, что я помню. «Точно! Я возвращался домой. Но… как это понимать?!» Я запнулся. Голова снова стала пустой. Мысли словно закончились. Сосредоточившись усилием воли, я продолжил думать. Ну хорошо, ладно, я зашёл домой — и что? Меня вырубили, увезли хрен пойми куда, сделали со мной что-то и затащили в заброшенный бункер хрен пойми тоже где? Зачем? Кто? Почему? Все эти вопросы казались очень логичными, но выходила полная околесица какая-то. Постояв в раздумьях, я решил всё же заняться насущной проблемой — дверью. Схватившись руками за вентиль, я хотел провернуть его, но дверь тут же открылась сама. Почти беззвучно, кстати, что удивило. «Вот так повезло!» — моей радости не было предела. Я полностью распахнул дверь. Передо мной оказался очень длинный, тёмный коридор, его конец скатывался в непроглядную тьму. Знаете, в таких коридорах обычно и происходят все самые плохие вещи. Ну, это если судить по всем тем фильмам ужасов, что я смотрел. Всматриваясь во тьму, я подумал: «Идти или повернуть назад?» Нет, мои ноги не выдержат такого издевательства. Придётся идти. Я шагнул через порог.

***

Пол в коридоре оказался холоднее, чем в помещении и был идеально ровным. Казалось, что наступил на зеркало. Не долго думая, я осмотрелся. Коридор был очень узкий. Наверное, чуть больше полутора метров. Потому что, расставив руки в стороны, я почти доставал до противоположной стены. Потолка особо не разглядеть, да это и не нужно. Я медленно пошёл вперёд, приложившись к правой стене как к ориентиру. Так, делая один осторожный шаг за другим, скоро я оказался в полной темноте. С этого момента каждые шагов пять я останавливался и ощупывал пространство вокруг себя. Пару раз я натыкался в темноте то ли на распределительные щитки, то ли на что-то вроде них, и какие-то провода — и сразу отдёргивал руку. Вряд ли, конечно, тут осталось напряжение, это крайне маловероятно, но пораниться или застрять мне очень не хотелось. Таким образом я прошёл метров двадцать, наверное. Судя по шагам. Но обстановка не менялась, только беспроглядная, кромешная тьма. И тишина, нарушаемая лишь цоканьем моих когтей о ровный пол. Скоро мне надоело останавливаться, и я просто шёл вперёд, придерживаясь за стенку. Не помню, сколько это продолжалось, я совсем потерял счёт времени и расстояния. Но я всё шёл, шёл и шёл, а коридор всё никак не кончался. Оставалось только идти вперёд. И я просто шёл. Не знаю, чем бы это всё кончилось, но в один прекрасный момент моя стеночка-проводник вдруг резко закончилась. И я чуть было не навернулся, теряя равновесие и падая вбок. Но сумел устоять. Каково же было моё удивление, когда я увидел свет. В той стороне, куда недавно собирался падать. Забыв про осторожность, я буквально пролетел то расстояние, которое отделяло меня от источника света. Радость сменилась разочарованием, точнее, это было смешанное чувство: немного того, немного другого. Но не в этом, собственно говоря, дело. Пробежав остаток пути и покинув царство вечной тьмы, я оказался в очередном помещении. На этот раз квадратном. Его назначение было очевидным и понятным с первого взгляда. Прямо передо мной была шахта подъёмника, сверху которой бил яркий луч рассеянного в пыли света. Пылинки медленно танцевали в лучах, приковывая к себе внимание. «Отлично! Вот он, ВЫХОД!» Вот только… подъёмника-то нет! А если бы даже и был, то электричество закончилось лет сорок назад, если не больше. «ЧЁРТ!» Подойдя к краю шахты, я посмотрел вверх. Ну, сказать, что я был удивлён — это ничего не сказать. Там было метров сто или двести! Не меньше! Вообще не понятно, как до сюда свет доходил. Идей, что делать дальше, не осталось. Вернее, их и не было. Единственное, что мельком пришло в голову — это вернуться назад. Но возвращаться назад не имело смысла. Блуждать в тёмных коридорах в надежде найти другой выход — тоже идея так себе. Бродить можно было долго, и не факт, что я что-то найду. Скорее всего, я просто заблужусь там и помру мучительной голодной смертью. И тут мой взгляд зацепился за лестницу. Везёт. Удача сегодня точно на моей стороне, если, конечно, не считать того факта, что утром я был человеком. Проведя взглядом вниз, стало ясно, что до лестницы придётся прыгать. Часть её обвалилась и валялась на дне шахты. Другого выхода для меня сейчас нет… Вернее, он есть, но я его не найду... Нужно было прыгать. Но вот состояние этой, с позволения сказать, «конструкции» внушало скорее чувство обречённости, а не надежды на спасение. Лестница была вся покрыта ржавчиной, некоторых ступенек не хватало, иногда даже нескольких подряд. Но хуже всего дело обстояло с креплениями: в некоторых местах стальные костыли буквально вывалились из бетона и держались на честном слове. Это заставило задуматься. Что для меня лучше? Возможная быстрая смерть от падения с высоты или медленная и мучительная смерть от голода в тёмном заброшенном подземелье? Ну, ещё есть вариант того, что после падения я буду корчиться в агонии с переломанными костями и захлёбываться собственной кровью. Так что выбор был не очевидный. А ещё можно просто перегрызть себе запястья и спокойно покинуть эту нереальную реальность. Ведь клыки у меня тоже теперь есть. Как-то всё слишком скверно, если честно. «Может, правда стоит просто покончить с этим? Вот так просто взять — и покончить… Хотя… НЕТ. Это было бы слишком просто. Была не была. Если я погибну, то сделаю это в попытке выжить!» Я приблизился к самому краю. Нужно было собраться. Но не получалось. Опять подступило волнение, и я никак не мог побороть его, смотря на лестницу. «Вот же ж… метра два пролететь надо. Блин…» Глубокий вдох, я напрягся всем телом и оттолкнулся что было сил. Я даже не успел понять что толком произошло, но я уже свисал с лестницы, ухватившись за крайнюю нижнюю ступеньку и болтал ногами. По всей шахте раздался жуткий скрип вперемешку со скрежетом и меня слегка осыпало бетонной крошкой. Мимо меня вниз пролетел болт — Бздынь! Я замер. Вот и всё… приехали. Здравствуй, могила, точнее, шахта. Вишу. Предплечья начинают неметь. Пальцы тоже. Я продолжаю висеть. Не двигаюсь. Всё ещё вишу. Боль в руках становится сильнее. Я так долго не смогу! Да неужели всё так кончится?! Собрав остаток сил, я подтянулся, перехватился за вторую ступеньку, затем третью. Почувствовав ногами первую, я встал на неё, тем самым полностью затащив себя на лестницу. Эта скотская, гадская тварина скрипела и скрежетала при каждом моём движении. По всему остову раздавалась вибрация, стоило мне только переставить ногу или перехватить новую ступеньку. Каждое моё движение могло оказаться для меня последним. Это злило. Страха не было, была именно злость. Злость от того, что я сейчас переживаю самое невероятное и фантастическое событие в своей жизни, а сдохнуть могу от того, что какой-то гадский болтик решит выскочить в самый неподходящий момент. От накатившего на меня гнева и желания наконец выбраться из этой проклятой шахты, я стал подниматься быстрее. Зря. Преодолев метров тридцать, я добрался до места, в котором не хватало аж целых четырёх ступенек. Вовсе не думая, преисполненный уверенности, я резко оттолкнулся от нижней, последней ступеньки, в надежде допрыгнуть до верхней. Я успел схватится одной рукой, прежде чем нижняя секция со страшным грохотом сорвалась с креплений и улетела в шахту, кувыркаясь. Я даже толком испугаться не успел. Всё тело моментально прошибло словно молнией, обдав ледяной волной. Сердце стало колотится со страшной силой, и только тогда мне стало страшно. Настолько страшно, что я даже забыл, как дышать. До этого, быстро карабкаясь, я потратил слишком много сил. Идиот… Удержать себя одной рукой было физически невозможно. Пальцы начали разжиматься, и я начал соскальзывать. «НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ! Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ! НЕ ХОЧУ!» — это кричал мой рассудок. — НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Т!!! — а вот это уже я заорал на всю шахту так, что чуть не оглох от своего же крика. Мгновение — и я сорвусь в бездну, и моя новая странная жизнь оборвётся, так толком и не начавшись. Не знаю, откуда у меня взялись силы — адреналин, шок, или что-то ещё — но я успел перехватить другую руку, прежде чем пальцы разжались. Не помню как, но я залез на верхнюю секцию. Обняв лестницу руками и ногами, я просто сидел на ступеньке и смотрел вниз. Меня опять трясло, руки онемели и в пальцах был только холод. Казалось, я вспотел, если это физически вообще возможно. Сердце колотило так, словно сейчас вырвет рёбра и вылетит на сверхзвуке. Дышать было больно. «И. Что. Теперь? Я в таком состоянии не то, что лезть вверх, даже пальцами двигать не могу толком. Гадство…» Но какова же судьба. Видимо, я родился с четырёхлистным клевером в жопе. Буквально в метре надо мной была техническая площадка. Нужно только добраться до неё. На последнем издыхании, еле перебирая онемевшими руками по ступенькам, я буквально вполз на решётчатую конструкцию, огороженную ржавыми перилами. Перевернувшись на спину, я лёг раскинув руки в стороны и уставился взглядом в широкий свод шахты. В глаза бил яркий свет. Но закрывать их я не хотел. Я просто лежал. Тяжело, глубоко дыша и ни о чём не думая, смотрел на свет. Глаза начали слезиться от такого издевательства, и я медленно моргнул. В этот момент в голову пришла мысль. «НАХРЕНА? Зачем. Я. Это. Делаю? Зачем пытаюсь выбраться отсюда? Зачем всё это? Столько физических и моральных усилий, ради чего?! Ну, выберусь я отсюдова на свет божий, и что? Дальше-то что? ЧТО ДАЛЬШЕ?! СМЫСЛ?! Я… Кто я?! Я — звероподобный человекообразный монстр, и куда я пойду, когда вылезу отсюда? В поликлинику?! — Здравствуйте, доктор. Я тут оброс слегка, обзавёлся когтями и у меня клыки вылезли. И вообще я волк! Выпишите мазь, пожалуйста! — Да, конечно! Маразм…» Я даже на секунду представил, как бы это выглядело, и меня пробил лёгкий смешок. Да ведь ежу понятно, что меня тут просто подыхать бросили. Провели какой-то изуверский эксперимент, посмотрели, а потом привезли сюда и заперли в подземелье. Чтоб вдруг не вылез и народ не напугал. Логично. А почему тогда сразу не убили? Хм… нелогично. Может, они вернутся? Хотя, нет, вряд ли. Кто вообще будет сюда в здравом уме лезть? В страшное, тёмное, заброшенное подземелье с клыкастым монстром внутри. «Забавно…» Но, в любом случае, как бы я не сопоставлял факты и не пытался разобраться в происходящем, выходил полный, абсолютный бред. И, кстати, о клыкастом монстре. Он голодный. Со всеми этими акробатическими номерами, вскрытиями замков и истериками, я совсем забыл о голоде. Я есть хочу! «Может… может, когда вылезу отсюда… найду кого-то и…» На этой мысли меня разобрал истерический хохот. Не знаю, откуда у меня были силы смеяться, но меня чуть не порвало от смеха. От мысли, что мне теперь, наверное, придётся людей жрать! Нет, я точно рехнулся. Так и продолжал лежать и думать о всякой ерунде. Иногда срываясь на хохот, а иногда совершенно неподвижно и сосредоточившись. Так прошло минут двадцать. Тело отчасти пришло в себя, и даже появилось некое ощущение бодрости, так что разлёживаться здесь дальше не имело смысла. Нужно было продолжать подниматься. Я встал. Оглядев свою спасительную «жёрдочку», я стал смотреть по сторонам. Нет, ну не может одному конкретному индивидууму так везти! Не может просто такого быть! Техническая площадка, представляла из себя платформу в форме буквы Г. Она перекрывала шахту по длине и ширине, предоставляя доступ к двум сторонам. До этого я забирался по боковой, меньшей стороне. А теперь... теперь я буду забираться по фронтальной стенке! И не просто забираться, боясь сделать лишнее, неосторожное движение, а конкретно так карабкаться. На фронтальной стене тоже была лестница, только она была в куда более приличном состоянии! На душе стало как-то тепло, я невольно улыбнулся даже. На мгновение забыв о том, что меня ждало, когда я вылезу. Преисполненный радости и энтузиазма, я с новыми, непонятно откуда взявшимися силами, пополз вверх по этой прекрасной лестнице. Удивительно, она даже не дрожала, а только иногда поскрипывала. Но я не обращал на это никакого внимания, мной полностью овладело только одно желание — забираться всё выше, выше и выше. Быстрее, быстрее, быстрее. Забыв об усталости и боли, я и не заметил, как преодолел ещё несколько технических площадок и оказался на широкой платформе. Забравшись на неё, я повернулся, сделал шаг и, перегнувшись через перила, посмотрел вниз. Сердце пропустило удар. Я никогда не боялся высоты. Но… эта зияющая, затягивающая пустота, уходящая вниз и заканчивающиеся тьмой, нагоняла первобытный страх. Перед тем как отшатнуться от перил, я успел заметить четыре технические площадки, расположенные на равной дистанции друг от друга. Чисто на вскидку между ними было метров тридцать. Сложив в голове два плюс два, я понял, что преодолел примерно 150 метров. Если считать мою платформу последней. «Вот это я, конечно, дал маху!.. Нихрена себе!» Мысленно себя похвалив, я отошёл подальше от перил и, переведя дыхание, посмотрел вверх… НЕБО! Самое настоящие голубое небо! В лицо тут же ударил поток свежего воздуха, который до этого я как-то не замечал. Я сразу начал жадно хватать воздух, но не сильно. Чтобы не стало плохо. Но голова всё равно начала немного кружиться. Продышавшись и испытав чувство удовлетворения, ко мне пришло понимание, что мне нужно было осмотреться получше. Повертев головой и осмотрев окружающее меня пространство на все четыре стороны, мне стало ясно, что это ещё далеко не конец. Хоть я и выбрался из злачного подземелья и находился на самой верхней платформе, от окончательной свободы меня отделяло «незначительное» препятствие. Вернее, оно было ОЧЕНЬ ДАЖЕ значительным. Гермозатвор. Да, это был он. — Вот и кончилась удача, — проговорив это в слух, я снова посмотрел вверх. Наверху мне точно делать нечего, проклятая шахта уходила вверх ещё метров на десять и оканчивалась неровными, обломанными краями стен. Наверное, раньше там располагались моторы подъёмника и прочая техническая аппаратура, но теперь там было только голубое небо. Я ещё немного повертел головой в попытке зацепиться взглядом за что-то значительное. Но не смог найти ничего, кроме серых стен, лампочек и пары табличек. Потупив взгляд и задумавшись, я облокотился спиной к массивному затвору и сполз вниз. «Так-так-так… Затвор, затвор, затвор. Да-а-а… Стальным штырьком тут явно не обойдётся, это точно.» Я конкретно так задумался, аж нижнюю губу хотел прикусить, но не вышло. Дурацкая челюсть… «Затвор мать твою... И что мне теперь тут с ним делать?! Вручную его поднимать, что ли…» И тут меня осенило. У него ведь должна быть система ручного отпирания через шестерёночный механизм! Господи, спасибо тебе за то, что я увлекался всей этой военной фигнёй! В жизни не думал, что пригодится. Вскочив с пола, я бросился осматривать пространство по обе стороны от затвора. Долго искать не пришлось, потому что я точно знал, что искать. С правой стороны чуть поодаль находился ручной привод. Соединённый шестерёночным валом через систему малых, средних и больших шестерёнок с таким же механизмом на гермозатворе. — Да, да, да! — это именно то, что мне нужно. «Так, рукоятка… рукоятка… тут должна быть рукоятка... ГДЕ РУКОЯТКА, БЛЯТЬ?!» Меня начинало потрясывать. Выход был так близко… лишь руку протяни. Но рукоятка… её нет! «А что если… если она упала в шахту?! Тогда… я останусь тут навсегда. Всё. Всё было зря. ЭТО КОНЕЦ!» — Нет-нет-нет-нет-нет! — столько усилий в пустую, такого просто не может быть. Я метался из стороны в сторону, проговаривая всё это себе под нос, как вдруг под ногами что-то звякнуло и отлетело в сторону. Я остановился. В ужасе. В ужасе смотря на рукоятку, лежавшую на самом краю ста пятидесятиметровой дыры. В глазах потемнело. Задержав дыхание, я стал медленно подходить к краю платформы. Настолько м-е-д-л-е-н-н-о, что мне начало казаться, будто я был вне времени. Очень а-к-к-у-р-а-т-н-о, нежно и м-е-д-л-е-н-н-о я опустился на колени и протянул руку к лежавшей на самом краю рукоятке. Нет… не к рукоятке… а к священному граалю, который должен был спасти меня из этой тёмной бездны. Как только моя рука почувствовала металлический холод, я вцепился в ручку со всей силы и подтянул её к груди. Резко отпрянув от края, я вздохнул с облегчением: — Обошлось… Вернувшись к затвору, я подошёл к механизму и установил рукоятку на её законное место. Сев на корточки и прильнув поближе, я посмотрел на шестерни. Что ж… Они не настолько ржавые, как могли бы быть, но всё равно ржавчины на них было прилично. Будем надеяться, что они не заклинят. Схватившись за ручку, я начал крутить её по часовой стрелке. Было тяжело. Время от времени механизм стопорился, и мне приходилось прилагать изрядные усилия, чтобы восстановить его работоспособность. Я потерял счёт времени, впав в подобие транса. Оборот за оборотом, оборот за оборотом, оборот, за ним другой, оборот, ещё, ещё... Я крутил — он вертелся. Я вертел — он крутился. Но вдруг перестал. Приложив очередное усилие, я навалился на рукоятку. Не проворачивается. Я попытался снова — результат тот же. Сделав ещё пару толкательных движений, мне стало ясно, что это финиш. Ну что, финиш так финиш. Я глянул в сторону затвора и обомлел. Я не знаю, сколько я крутил эту дурацкую ручку, но затвор поднялся сантиметров на сорок, не больше. Это обескураживало. Я зажал педальный стопор и встал у затвора, оценивая ситуацию. Пролезть, конечно, было можно, но вот если стопор сорвётся, смерть моя будет быстрой. Я, конечно, мог попробовать ещё покрутить ручку, вот только на иной результат я не рассчитывал. Смысл сейчас бояться? Вот именно, никакого! Слишком долгий и сложный путь я прошёл. — Поехали! — сказав это самому себе, я принял лежачее положение. Проползти было несложно, вот только крайне неприятно. От пыли постоянно хотелось чихнуть, а когда проползал под самим затвором, весь исцарапался. Ну, хоть на этот раз всё прошло хорошо, и я не стал фаршем. Это радовало. А вот что не радовало, так это то, что я опять оказался в проклятом коридоре! В огромном таком и светлом коридоре. Свет проходил через маленькие узкие окошки прямо под потолком. Я побрёл вперёд. Я шёл по коридору вперёд, потом свернул направо, затем налево. Потом один коридор сменился другим, а за ним — третьим и четвёртым. Я шёл вперёд, петляя по разным коридорам, переходам и лестничным пролётам. То поднимался наверх, то спускался вниз, то в тьму, то в свет. Миновав очередной тёмный коридор с очень низким потолком, забитый водопроводными трубами, я уткнулся в глухую кирпичную стену. — Отлично! — воскликнул я. Тупик! — А откуда я вообще пришёл? — этот вопрос был чисто риторическим, но крутился в голове последние минут пятнадцать. Я обернулся назад. Кроме гудящих водопроводных труб, ничего не было видно. Полностью развернувшись, хотел уже уйти, но взгляд наткнулся на углубление в потолке. «Это люк? Точно, люк», — сердце забилось сильнее. Я не пытал особых надежд на то, что он был открыт, но проверить был обязан. Проверив трубы на температуру, я вскарабкался на них и встал в раскоряку в попытках дотянуться до крышки. У меня почти получилось, я тянулся что было сил. Подпрыгнув на трубах, я с силой упёрся в крышку. Она поддалась, подпрыгнула, и я смог зацепиться за край отверстия. Наверху что-то грохнулось со страшной силой. Подтянувшись, я с трудом вылез из-под крышки, и оказался в маленькой… кладовке? Да, это определённо была кладовка. По своей загаженности, внешнему виду и количеству пыли она превосходила мой бункер раз в десять. В углу была опрокинутая стальная бочка, из которой высыпалось что-то белое. Прямо перед носом была дверь. Опять! Если я выберусь из этой передряги живым, даю слово, я вступлю в клуб двероненавистников, а если такого нет, создам свой! Пока я блуждал по этому грёбаному лабиринту, я наткнулся на штук двадцать закрытых дверей. И вот мне встретилась ещё одна: двадцать первая! Собрав остатки сил, всю злость и всю свою ненависть к дверям, с небольшого разгона я влетел в неё плечом. Жуткий треск, грохот и звук разбитого стекла. В следующие мгновение я оказался в светлом просторном помещении со множеством шкафов и полок. На потолке висела бельевая верёвка. Что-то вроде прачечной, потому что стиралка тут тоже была. Огромная. И запах. Жуткий, тошнотворный. ПРОБИРАЮЩИЙ ДО КОСТЕЙ ЗАПАХ ЛИМОНА! Он был настолько сильным, что закружилась голова. Оказывается, в своём отчаянном антидверном порыве я разбил целый ящик бутылок, наполненных чем-то, что пахло лимоном. Я уже собирался искать взглядом очередную дверь, чтобы поскорей ретироваться отсюда, но все мои действия прервал нарастающий глухой бухующий звук. Я замер, повернувшись в сторону, откуда тот доносился — я смотрел прямо на дверь. «Ко мне что, шкаф идёт?!» — подумать что-то ещё я не успел, звук приблизился вплотную и дверь распахнулась… ПАНДА! ОГРОМНАЯ ДВУХМЕТРОВАЯ ПРЯМОХОДЯЩАЯ ПАНДА С ТОПОРОМ, МАТЬ ТВОЮ! Темнота.