О героях в двух словах

      — Эльфийские танцы — это просто, — говорит Табрис. — У тебя есть две ноги. Одна из них правая, а вторая — левая.       — Ни в жизни бы не додумался, — отвечает Алистер. Он сидит на траве, глядя на коленки Табрис подозрительным взглядом. Кусланд отвлекается от помешивания ложечкой варева в котелке:       — Может быть, вы двое уже сделаете что-нибудь полезное? — он зол, потому что варево приобретает нехороший цвет и запах, и всеми силами старается намекнуть, что ему требуется помощь, но и и этот намек — пятый за последние полчаса — остается неуслышанным. Амелл валяется рядом и жует травинку. Табрис подает руку невидимому юноше и начинает:       — Раз, два, три, четыре… Шаги вперед, — разворачивается на пятках. — Раз-два-три-четыре — шаги назад! А потом вроде как… и-раз, и-два, и-прыг, и-прыг, — лихо скачет из стороны в сторону, вынося носок босой ноги далеко вперед, да еще и с ритмичными хлопками в ладоши. Зевран посматривает критически:       — И что, это все?       — Ну, это всего лишь эльфийские танцы, — говорит леди Эдукан, сидящая на груде мешков и ящиков с припасами в окружении воткнутых в землю мечей. Табрис отплясывает сама с собой, прикрикивая: и-раз-и-два! — Это ведь не гномы. Всего лишь эльфы. Вот когда уложим архидемона, покажу вам настоящие гномьи народные…       — А теперь — практика, — Табрис делает три хлопка в ладоши. — Понимаю, вы, люди, ни разу не танцевали по-эльфийски, вам сложно уложить в своих головах такие трудные шаги. Могу показать еще раз.       По лагерю разносится запах горелого мяса. Лелиана беспокойно озирается по сторонам. Ее ручной наг тем временем забирается к Стэну в палатку. Табрис упирает руки в бока:       — Сначала берем девушек. Это должно быть просто даже для людей.       Зевран протягивает ей руку:       — Не знаю, зачем это, но я согласен, — и шевелит пальцами, будто собирается заграбастать что-то получше, чем ладонь или локоть. Амелл подбирается к Лелиане, Алистеру же остается гномка, которая не достает ему и до плеча, и, наверное, поэтому он чувствует себя неуютно, а может быть, и по другой причине. — Нет, Зевран, я не танцую, я буду следить за вами и ругать. Эй, Кусланд, ты с нами?       Кусланд медленно наклоняется, подбирает с земли перчатки, надевает их и с мстительным удовольствием переворачивает котелок в костер. Раздается шипение, костер быстро гаснет, а запах паленого мяса доносится, судя по крикам недовольства, даже до Морриган.       — Тупой шем… то есть, тупой человек, — ворчит Табрис. Из темноты слышно, как кто-то убегает через кусты.