Единственно верное

«Ох, нет, это определённо не моё имя. И уж точно не моё лицо! Меня зовут по-другому, и я выгляжу совершенно иначе!» - Этим можно кратко описать её мысли в последующие минуты истерики. Так же, они сопровождались затруднением дыхания, потливостью ладошек и плачем в подушку. Всё это довольно иррационально, но будто вы, оказавшись в подобной ситуации смогли бы сделать ещё что-то. Она и сама не заметила, как провалилась в этот беспокойный, полный кошмаров и дёрганий сон. Но время шло и ночь сменилась утром, а потом и днём. Проснулась девушка уже с мыслью, что нужно хоть в чём-нибудь разобраться, и срываться на всех подряд не вариант, потому что так они точно ничего не скажут. Доктора зашли без стука, снова взяли у неё анализы, на этот раз она перенесла процедуры спокойнее; и кто-то из них ещё упомянул о приятных посетителях, которые придут через час. Возможности узнать, что это за посетители до непосредственной встречи с ними, ей, скорее всего, не представится. Так что, единственное, что она могла сделать – привести себя в порядок. Ванна была совмещена с палатой, что радовало, к тому же, там даже были щётка и паста. Вода придала нужных сил. Снова зайдя в палату, она заметила шкаф в углу, там должна быть одежда. И точно. Белая майка «на косточках», удобные синие брюки галифе. Оставалось ждать всего несколько минут, очень долгих, как оказалось, минут. В дверь постучали, заглянули и вдруг вбежали, снося с пути всё, включая саму девушку. Какая-то женщина, одетая в бардовое платье-балахон, чуть не выбила из неё последний дух и начала расспрашивать её о чём-то. В начале слов было не разобрать, но вскоре всё стало понятно. -Доминика, дорогая, как ты себя чувствуешь? – Она смотрела на неё таким жалостливым взглядом, он ещё не скоро забудется. – Доктор сказал, что у тебя был шок и ты себя не узнавала. Сейчас всё хорошо? – Было понятно, что и эта женщина, и все остальные почему-то принимают её за какую-то Доминику Шепард, но как это могла случиться? - Доченька, ты в порядке? У тебя растерянный вид, что-то случилось? Не верится, что сейчас придётся ей всё объяснять. Объяснять то, что она сама не понимает. -Извините, я не знаю, как вам это объяснить, но я не ваша дочь. На секунду показалось, что она что-то поняла, потому что её глаза вдруг наполнились отчаянием. Тем не менее, хоть она и понимала это душой, разум не мог смириться с тем, что в теле её дочери сейчас совершенно другой человек. - Почему ты так говоришь? - Потому что это правда. - Не, нет, нет, они сказали, что это маловероятно, почти невозможно. Ты не могла остаться. - О чём вы говорите? Где остаться? - Доминика, ты должна вспомнить. - Женщина судорожно начала рыться в своей чёрной огромной сумке и через несколько секунд вытащила оттуда фотографию. - Это твой прошлый день рождения, это было не так давно, ну же, вспомни. - Мэм, мне жаль, но я не ваша дочь. Я не знаю, как это объяснить, но моё имя не Доминика. Меня зовут Николь, и я понятия не имею, как оказалась здесь, и почему я выгляжу, как ваша дочь. – Пришлось взять её за плечи и усадить рядом с собой на кровать. – Посмотрите на мня. Да, я выгляжу, как она, для меня это было сюрпризом тоже. Но я не знаю вас. И эта фотография совершенно ничего для меня не значит. – Она подняла фотографию в руке на уровень глаз. – Это случилось не по моему желанию, и я вообще ничего об этом не знаю. – Женщина начала оседать, чуть откидываясь назад, её взгляд лихорадочно бегал то по комнате, то по лицу собеседницы. – Вам нужна вода, я налью. – Опять нужно подходить к этому злополучному окну, но хоть дыхание перевести можно. Стакан, вода, дрожащие руки, небрежно сжимающие сосуд, продолжаем беседу. - Да, я не ваша дочь. Но я тоже человек, у меня тоже есть близкие, и я бы была вам очень признательна, если бы вы рассказали мне хоть что-то о том, что здесь творится. В этот момент, вместо того, чтобы объяснить всё, женщина начала плакать и в истерике бросилась к Николь на шею. Опешив, девушка не решилась на что-нибудь кроме того, чтобы просто поглаживать ту по спине и пытаться уверить в том, что всё будет хорошо и её дочь вернётся. Она была в большом замешательстве, потому что, обычно, люди не проявляют столько эмоций рядом с ней. Через несколько минут, когда женщина более-менее успокоилась Ника решила отцепить её от себя и снова попытаться что-нибудь узнать. - Я, надеюсь, вы немного успокоились. Ещё воды? Женщина продолжала, потупив взгляд, смотреть в стену, но всё-таки кивнула и протянула руку за стаканом. - Обещаю, я сделаю всё, что смогу для вашей дочери и для вас. Но для этого мне нужно хотя бы знать, что происходит. Мать Доминики посмотрела на Николь уже не с отчаяньем, а даже с какой-то искрой надежды в глазах, глубоко вздохнула и, собравшись с мыслями, начала, наконец, рассказывать. – Конечно... Я и сама, правда, почти ничего не знаю. Это был вроде как секретный проект. – Через каждое предложение дама останавливалась, чтобы выпить несколько маленьких глотков воды и не расплакаться. – Но я слышала, что он как-то связан с чужими воспоминаниями, так что могу предложить, что они взяли все Ваши воспоминания до вашей смерти...- Она запнулась, было видно, что ей тяжело об этом говорить. - и внедрили их в разум моей Домми... - Женщина опять начинала плакать, но на этот раз старалась сдержать себя, Николь подала ей платок, который та обронила ещё в истерике. - Спасибо. И, простите, что не слишком много рассказала, но я правда почти ничего не знаю. - Она встала и, стараясь не смотреть на Николь, двинулась к выходу. - Думаю, вам стоит поговорить с кем-то из них. - Подождите. Смерть? Но я не умирала, нет. Я же жива, вот я, в другом теле, но это же я. Подождите! Вы не можете просто уйти! - Мне жаль, но я больше не могу на тебя смотреть. Тысяча мыслей переворачивали голову: Какая ещё смерть? Что это за компания? Что им нужно? Как вернуться? К сожалению, Николь получила больше вопросов, чем ответов от этой встречи, а даже те ответы, которые были ею получены понять было очень сложно, но ещё сложнее принять.