***
Эдди освободился еще раньше, чем предполагал. Видимо, даже самые заядлые работяги хотели попасть домой побыстрее, потому что рабочий процесс шел слаженно и скоро — никто не отвлекался на разговоры, кофе и склоки с начальством. Поэтому когда около двенадцати Каспбрак написал Ричи, что собирается домой, ему даже показалось, что его новый сожитель был не очень-то рад. [Ричи] [в смысле домой] [вот так крушатся самые продуманные планы, Спагетти] [Вы] [Ты опять готовишь какой-то сюрприз?] [Оставь что-нибудь на другие десятилетия] [Ричи] [о, так у нас уже такие грандиозные планы, я запомню] [но потом я стану старым и ленивым, так что не жалуйся] [а еще отращу себе животик] [Вы] [Как любовно ты его называешь] [Ричи] [мне нужно хотя бы сорок минут, Эдс] [потом ты уже не сможешь помешать мне] [Вы] [Помешать тебе в моей квартире?] [Ты такой наглый] [Но сорок минут у тебя есть] [Ричи] [правильно, кто будет отказываться от подарков Ричи Тозиера] [точно не ты] [Вы] [Ну и как это понимать?] Но Ричи исчез из сети практически мгновенно. Эдди, хоть и желавший забраться под теплое одеяло побыстрее, все-таки старался максимально растянуть свои действия. Конечно, его коллег это не радовало, а потому Каспбрак решил просто заехать в какую-нибудь кондитерскую или типа того и привезти Ричи что-то вкусное за его старания. Возможно, когда-то давно Эдди мог бы потягаться с Ричи за звание самого отзывчивого, возвышенного и романтичного — болезненный мальчик, влюблённый в звёзды и лучшего друга, он во многом видел хорошее. Даже там, где этого не было. Сейчас же Эдди понимал сам, что прошлое отложило на нем свой отпечаток, сделав степенным и приземлённым. Конечно, ему нравилось то, что делал для него Ричи, но поддаваться таким поступкам было в какой-то степени сложно — Каспбрак ждал подвоха. Что за очередным красочным, полного сюрпризов поворотом его ожидало что-то жуткое и печальное. Ему очень хотелось верить, что ничего такого не произойдёт, однако внутри словно стоял какой-то блок. Поэтому Эдди опасался, что его привыкание к Ричи в более глобальном плане займёт много-много времени, и Эдди надеялся, что у Ричи хватит сил терпеть это. Минута самокопания закончилась так же неожиданно, как и началась — такси резко остановилось, тормозя со свистом и проезжая какое-то расстояние по мокрому асфальту вперёд. Эдди, не имевший привычки пристёгиваться, больно ударился скулой о пассажирское сидение. — Жить надоело?! — выкрикнул водитель, открыв окно и замахнувшись на виновника резкого торможения. — Малолетний ублюдок! — мужчина повернулся к Эдди и внимательно посмотрел на него. — Вы в порядке, сэр? — Надо приучить себя пристёгиваться, — ответил ему Каспбрак, потирая саднящую щеку. — Что случилось? — Перебегают всякие в неположенном месте, — водитель махнул рукой за окно и медленно продолжил движение. — Безбашенные. Эдди осмотрелся по сторонам, отмечая их местоположение, и обомлел — на другой стороне дороги, распихивая прохожих огромными бумажными пакетами, куда-то торопился Ричи. Ярко-неоновая куртка расстегнута, свитер вылез из-под полы, шапка набекрень едва ли прикрывала затылок. Из пакетов торчали бумажки и прозрачные целлофановые мешочки, но большего Эдди не увидел, так как направлялись они в противоположные стороны — Тозиер, как сейчас понял Каспбрак, спешил обратно в квартиру, а Эдди же ехал в торговый центр, откуда, вероятно, бежал Ричи. Попросив Каспбрака быть осторожным, этот проныра сам совершенно не заботился о себе. Что было бы, если бы водитель не остановился вовремя, или, например, Ричи бы поскользнулся, или по встречной полосе тоже бы ехала машина? Сердце неприятно закололо от представленных последствий, и Эдди замутило. Нет, все обошлось, и через час они с Ричи встретятся дома и обговорят эту ситуацию. Сейчас уже не хотелось думать ни о каких булочках или пончиках, не хотелось никакого сюрприза от Ричи, никакого одеяла и прочего. Просто вставить Тозиеру по самое не балуй, и к сожалению совсем не в том смысле, который Ричи мог бы хоть как-то обрадовать. [Вы] [будь, пожалуйста, осторожнее] Конечно, Ричи не увидит это сообщение быстрее, чем дойдет до дома и освободит руки, но Эдди почувствовал себя спокойнее, как только отправил смс. А потому откинулся на сидение и закрыл глаза, снова забыв пристегнуться.***
Когда Каспбрак вернулся домой, его тревожность немного спала, и аромат свежей выпечки будоражил голодный желудок, отвлекая. Еще Эдди вспомнил про свой маленький подарок для Тозиера из планетария и теперь пытался не забыть об этом, потому что на кухне играла музыка, Ричи громко подпевал, а в воздухе витал запах чего-то вкусного. Тозиеровская куртка висела на вешалке в прихожей — яркая ткань была сильно заляпана грязью, как будто Ричи упал на улице. Эдди тяжело вздохнул и прошел в соседнюю комнату. — Ты серьезно? — спросил он, стараясь перекричать музыку, на что Ричи подпрыгнул на месте и резко обернулся. Его старый фартук в цветочек, который Каспбрак припомнил с ужина у Тозиера, колыхнулся вместе с мужчиной. — Тебе не хватает передников в моих шкафах? — Господи, ты мог бы покашлять, прежде чем зайти, — Ричи схватился за сердце и отключил музыку. — Это не смешно. — Во-первых, я хоть хорош, но до Господа мне далеко, — Эдди подошел ближе и прильнул к Ричи, обнимая его. — Во-вторых, если ты еще раз перебежишь дорогу в неположенном месте, я прицеплю тебя наручниками к себе, и мы будем ходить только по подземным переходам, сколько бы это ни заняло времени. — Что ты, откуда..? — Тозиер еще что-то говорил, но Эдди слышал лишь его ровное сердцебиение ухом и растворялся в этом чарующем, успокаивающем звуке. Он дома. Неважно, где именно, неважно, какая стояла погода за окном, неважно, чем они будут ужинать. Важно лишь то, что чужое сердце билось рядом и вселяло надежду. — Эдс? — Ричи мягко гладил его по спине, еще больше вгоняя в небытие, но голос был настойчивым и звонким. — Спагетти, я обещаю вести себя осмотрительней, если ты просто скажешь, что не следил за мной специально. — Нет, конечно, — Каспбрак отклонил голову, упираясь взглядом в нос Ричи, и буквально заставил себя посмотреть ему в глаза. — Ехал в такси, которое тебя чуть не переехало. — О, ты цел? — резко схватив Эдди за предплечья, Ричи повернул его, как будто это могло бы как-то помочь увидеть повреждения. — Машину нехило так тряхнуло. Ты был пристегнут? — Рич, — возмущенно воскликнул Каспбрак, интуитивно проводя рукой по щеке, где была ссадина, но Тозиер взял лицо Эдди за подбородок и, подставляя его под свет, убрал его ладонь в сторону. — Это ты чуть не попал под машину, а если бы мы не успели затормозить? — Почему ты не пристегиваешься? Ты в курсе, что восемьдесят процентов выживания в автомобильных авариях достигается именно за счет ремня? — упрямо продолжал Ричи, рассматривая скулу Эдди и замечая там лишь легкое покраснение от сильного трения. — Мне так жаль, прости, — он обнял Каспбрака и одной рукой обхватил его голову, прижимая к себе. — Я такой безответственный. Я совсем потерялся в своих мыслях, когда вышел на дорогу, и даже не заметил такси. Ты мог пострадать. — Я в порядке, и дело не во мне вообще, — Эдди вырвался из объятий, и Ричи уставился на него так испуганно, словно словил как минимум паническую атаку, поэтому Каспбрак снова взял его за руку. — Теперь мы есть друг у друга, и впредь мы живем не только для себя, да? — Да, я, — будто бы не видя ничего вокруг, Ричи притянул Эдди к себе еще крепче, — я не хочу потерять тебя снова. Второй раз я этого не вынесу, — его обеспокоенный, громкий шепот поднимал что-то горячее внутри Каспбрака. Что-то горячее и определенно важное. — Прости. — Не надо винить себя во всех смертных грехах, я тоже во много раз поступал неправильно. И ты не безответственный, что-то тебя отвлекло, — Эдди постарался поддержать Ричи, однако звучало это крайне глупо. — Просто будь осторожнее. — Так вот почему ты прислал то сообщение, — выдохнул Тозиер в шею Эдди, издавая смешок. — Я не сложил два и два. — Я пытался успокоить себя. У меня все еще проявляются симптомы тревожности, — Эдди поджал губы, замечая, что Ричи был еще более рассеян, чем минутой ранее. — Поэтому ты звонил мне на День Благодарения? — Да, я просто потерял тебя из сети, — стертой о сидение такси щекой Каспбрак особенно остро ощущал щетину Ричи, но несмотря на это прижался ближе. — Стоим друг друга — чувак, любящий неожиданность и сюрпризы, и невротик с расстройством. — Я могу прекратить, если это доставляет тебе неудобства, — предложил Ричи. — Я же уже говорил тебе. — Это не доставляет никаких неудобств, но больше подобных исчезновений без предупреждений лучше не делать. Я знаю, ты хочешь сделать приятное, и, безусловно, у тебя получается, но это еще хуже, чем в школе, понимаешь? Тонны негативных мыслей и предположений о том, что могло с тобой произойти в этом Чикаго, обрушились на меня за считанные секунды. И я хочу, чтобы ты был осмотрительнее, не потому что я переживаю, а потому что с тобой действительно может случиться что-то. Я тоже не хочу, чтобы ты исчезал из моей жизни снова. Еще какое-то время они стояли в тишине, слушая лишь дыхание друг друга. Где-то в другой комнате тикали часы — в гостиной, конечно, где же еще, — и еле слышно работала духовка. Боковым зрением Эдди видел очистки от овощей, разбросанных по всему столу, и гору грязной посуды в раковине, и наконец-то он воочию смог разглядеть Чуи — толстая, черно-белая крыса с длинным розовым хвостом и черными глазками-бусинками сидела прямо на кухонном столе и жевала что-то, держа в лапках малюсенький кусочек своего лакомства. — Эм, Рич, — Эдди наблюдал, как Чуи, приподнявшись на задних лапках, понюхал воздух, смешно двигая носиком. — Почему он на моем кухонном столе без клетки? — Обычно он в ней только ночью, или когда приходят гости, — Тозиер обернулся на питомца. — Он любит свободу. — Я надеюсь, остатки его жизнедеятельности нельзя спутать с изюмом или шоколадной крошкой? — конечно, Каспбрак был не против домашней живности, но у него самого было довольно равнодушное отношение с ними. — Нет, и ты полюбишь его, Эдс, он очень милый, — Ричи сделал шаг к столу и протянул ладонь к крысе. Та понюхала человеческие пальцы и резво прыгнула на руку хозяину, опять приподнимаясь на лапках и принюхиваясь. — Хочешь кушать, да? Чу! — Тозиер выдернул из лап животного что-то съестное и выкинул в мусорку. — Я тысячу раз говорил тебе не есть капусту. Эдди приподнял брови, смотря, как абсолютно равнодушный Чуи пробежал по руке Ричи вверх и устроился на плече, явно игнорируя вопли хозяина, и Тозиер легко погладил питомца за полупрозрачным, розовым ухом, оттопыривая его еще больше. — От капустных у него несварение, — будто поясняя свои слова, добавил Ричи. — Говорю ему это постоянно, а он словно не понимает. Каспбрак перевел взор с Ричи сначала на крысу, затем обратно на Тозиера, а потом опять на крысу. — Я смотрю, тебе было совсем скучно, раз ты столько времени посвятил своему питомцу, — Эдди все же подошел и погладил животное по покатой спинке. — Они же как дети, Эдс, которые никогда не вырастут. Их надо кормить, и мыть, и ухаживать, и лечить, и они не в состоянии позаботиться о себе сами. И они никогда не предадут тебя, если ты вложишь в них душу, — Ричи наклонил голову и потерся щекой и тельце Чуи, который под весом хозяина сильно выгнул позвоночник. — Иронично, — буркнул Каспбрак, однако ничего больше не сказал по этому поводу. — Чем займемся сегодня? — Я готовлю обед, — Тозиер указал на духовку, — так что, думаю, вечер будет свободным от готовки. Есть предложения? Я думал, ты захочешь остаться дома сегодня. Полежать на диване, лечь спать пораньше. Пообниматься со своим чертовски удобным парнем, — Тозиер в одно движение оказался рядом с Эдди и потянул его на себя за талию, играя бровями и заискивающе улыбаясь. — И еще у меня в запасе есть кое-что для тебя, — шепнул он на ухо Каспбраку, и тот внезапно вспомнил про свой подарок. — Кстати, — Эдди начал вырываться. — У меня тоже есть кое-что для своего чертовски удобного и горячего парня, — млея от ощущения этого слова на языке, проговорил Каспбрак. Все-таки отцепившись от Ричи, Эдди быстро сходил в прихожую, принеся барсетку и открывая ее на ходу. — Когда мы были в планетарии, продавец сказала, что моей девушке это точно понравится, — он наконец выудил маленький бархатный мешочек из кармашка и протянул его Тозиеру. — Как символ второго шанса и возрождения. И еще что-то там про страсть и любовь, я уже не помню, — все продолжал мужчина накидывать факты, всплывавшие о подвеске на браслете, который Ричи уже достал из мешочка и с любопытством рассматривал. — Созвездие Феникса, — почти что любовно прошептал Тозиер и надел браслет на руку. — Из сотен старых и знакомых ты выбрал новое и неизученное. — Не хочу оглядываться на прошлое, — коротко ответил Эдди и пожал плечами. — Хотелось чего-то необычного для необычного человека, — процитировал он Ричи. — Он чудесный, спасибо, — поправив застежку, Ричи наклонился и поцеловал Эдди в щеку. Отчего-то сейчас, при свете дня и в абсолютно трезвом разуме все воспринималось еще более интимно, чем в предыдущие разы. Было прекрасно видно границу зрачков и чуть подрагивающие губы, было слышно учащенное дыхание, и было заметно чужое волнение. Ладони стали влажными, а по затылку побежали крупные мурашки. Эдди неосознанно прикрыл глаза и подался вперед, ожидая еще более волнующих прикосновений, но почувствовал лишь легкое прикосновение к плечу и смешок Ричи. Распахнув веки и резко повернув голову, Эдди увидел на своем плече Чуи, который уже в следующее мгновение встал на задние лапы, щекоча усиками мочку каспбраковского уха. — Ты будешь нравиться мне больше, если не будешь мешать целоваться с твоим хозяином, — недовольно сказал Эдди, и Ричи громко рассмеялся, забирая животное. — Ты такой милый, — продолжая смеяться, Тозиер чмокнул Каспбрака в губы и отошел в сторону. — Мне нужно еще минут двадцать, ты можешь пока сходить в душ или отдохнуть. Или заняться своими делами, я не знаю, твоя же квартира. Он сразу же принялся убирать мусор со стола, открыл посудомоечную машину и снова включил музыку, и Эдди совсем не хотелось мешать ему. Было очевидно, что это стихия Ричи — даже убирался после готовки он с удовольствием. Для Каспбрака, никак не обремененного домашними делами, было в новинку наблюдать за кем-то, кому бы готовка доставляла удовольствие. Возможно, Ричи любил реакцию своего окружения на новость о том, что он печет пироги и печенье, а может, ему нравилось делать что-то своими руками и дарить это людям, но это делало его еще более необыкновенным. Еда, приготовленная с любовью, была в сто раз вкуснее ресторанной, несмотря на отсутствие в ней свежих морепродуктов и различных соусов, которые Эдди так любил, хотя если Каспбрак сам начнет закупать продукты, он был уверен, Ричи сможет приготовить что угодно, что Эдди попросит, и это будет самым вкусным блюдом в мире. Поэтому Эдди остался сидеть на кухне рядом с Ричи, наблюдая за его движениями и редкими возгласами в сторону Чуи, который опять бегал по столу.Sam Tinnesz — Darkside
— Ты смущаешь меня, Эдс, — не глядя на Эдди, произнёс Тозиер и повернулся на него. — Ты на полном серьезе будешь сидеть и пялиться на меня? — Ты же пялился на меня сегодня с утра, почему я не могу попялиться на тебя тоже? На красивое всегда приятно смотреть. Спустя считанные секунды на щеках Ричи появились кривые и разные по размерам красные пятна, выдававшие его смущение, и мужчина переступил с ноги на ногу, неловко переминаясь. — А ты что думал, получать комплименты это весело и просто? — ухмыляясь, спросил Эдди. — У тебя крайне странная реакция, неужели никто не говорил тебе, что ты красивый? — Э-э, я говорю сам про себя, — слишком нервно хихикнул Ричи. — Просто слышать это от тебя, это как-то по-другому, я не знаю, — тозиеровские пятна на коже обновились, краснея пуще прежнего. — Не стесняйся, — Каспбрак отмахнулся. — Но ты безумно очаровательно краснеешь, надо будет повторять такое почаще. — Чем чаще ты будешь говорить подобное, тем обычней будет реакция. — Ха. Не-а, уверяю тебя, красавчик, — Эдди подмигнул и, следуя игривому настроению, прикусил подушечку пальца. — Я буду находить все больше способов смутить тебя. — Прямо сейчас ты нагло флиртуешь со мной, а не делаешь комплименты. А это — моя стихия, Спагетти, — Ричи отбросил полотенце, которое он мял в руках, на стул и сделал осторожный шаг. Словно крадущийся. — И где эта тонкая грань между комплиментами и флиртом? — Каспбрак, будто загипнотизированный, смотрел на Ричи и почти не дышал. Тозиер притягивал к себе всем собой целиком — то, как порхали его пальцы по ладоням Эдди, то, как его потемневший взгляд изучал, издеваясь, чужие губы; то, как его язык облизывал кромку зубов, дразня. Он подошел медленно и так же медленно наклонился, выводя из равновесия вторжением в личное пространство, и, глумясь, еле слышно прошептал: — Ты прав. Нам не нужна грань. Холодные руки обхватили горячую, покрытую мурашками шею. Короткий, словно разряд тока, поцелуй остался под челюстью, и следующий был для Эдди загадкой — ниже по шее, или левее к губам. И то, и другое было сродни мучению — какой бы путь ни выбрал Ричи, Каспбрак уже сидел, как на иголках, ощущая тягучее возбуждение. Оно растекалось по коже расплавленным металлом, выжигая узоры и оставляя пятна — косые на ребрах, прямой линией по позвоночнику, обширные и самые чувствительные на внутренней стороне бедер и паху. Тонкая сеть под названием Ричи Тозиер с огромной скоростью опутывала мозг Эдди, навсегда меняя его. — Я не съем тебя, Эдс, — все-таки выбрав направление к губам, Ричи поцеловал родинку на щеке, задерживаясь на этом месте чуть дольше. Он потянул носом воздух, задевая кончиком скулу Эдди и делая мимолетное движение в сторону его рта. — Хотя этот вариант такой соблазнительный. Каспбрак сам попал в свою же ловушку — стараясь играть с Тозиером, он с треском провалил эту попытку, оказываясь в его власти. И теперь Ричи делал с ним все что хотел, как будто ваял из глины очередное творение. Он поцеловал его неожиданно и страстно, стирая границы — Эдди громко вздохнул и тут же простонал, ощущая уже знакомый, сладкий вкус. Один только он вводил в полнейшее недоразумение, ведь как поцелуй мог быть вкусным? Но нет, он был, и он был самым лучшим. Сводящим с ума и возбуждающим. В тандеме с чуть пухловатыми, сочными губами — неповторимым. Руки сами потянулись к Ричи — пальцы путались в пуговицах рубашки — почему ты вообще носишь рубашки дома, Тозиер? Они жадно осваивали открывающиеся участки кожи, от соприкосновений с которой подушечки кололо электричеством. Неистовый поцелуй перерастал в неконтролируемую стихию — беспощадную и властную. Горячие губы не разъединялись даже на крошечные вдохи, отчего начинала кружиться голова, а может, в этом не было никакой взаимосвязи. Эдди сам не заметил, как сдавил Ричи ногами, не давая ему отстраниться ни на секунду, он чувствовал лишь жар и похоть, исходящую от своего парня. Они вжимались в друг друга бедрами, явственно ощущая твердую плоть, скрытую несколькими слоями одежды. Когда звякнула пряжка тозиеровского ремня, Каспбрак даже не повел ухом — пальцы жили сами по себе. В мире существовали только влажные, сахарные губы Ричи — исступляющие огненными прикосновениями и поцелуями. Юркий язык задевал десна и верхнее небо, заводя еще больше, и тело требовало этого больше. Оно подавляло любые попытки мыслить здраво — все вокруг вдруг перестало иметь значение. Чужие ладони — большие и обжигающие — крепко прижимали к не менее обжигающему телу. Каким-то волшебным образом рубашка Ричи оказалась на полу, да и собственная уже держалась на одних манжетах. Обнаженную грудь чуть обдало сквозняком, но и он, казалось, распалял полыхающий огонь, а не отрезвлял. Эдди резко дернул рукава, пытаясь освободить руки. Послышался хруст ткани, а вслед за ним и звон запонок по паркету. Ричи, выглядящий абсолютно потерявшим рассудок, с рыком подхватил Каспбрака под ягодицы, приподнимая с табурета и пересаживая его на барную стойку. Теперь Эдди был выше, его солнечное сплетение находилось на уровне носа Ричи, и Тозиер встал вплотную, устраиваясь меж разведенных ног Каспбрака и начиная выцеловывать ключицы. Пальцы Эдди путались в каштановых кудрях, стараясь вернуть тозиеровские губы на место — свои без поцелуев беспокойно зудели и настаивали на жестких укусах. На спине и боках Каспбрак ощущал полосы от ногтей — Ричи, бывший не в силах совладать со страстью, наваливался на Эдди и одновременно прижимал его к себе за талию. Он без лишних вопросов снова ворвался в чужой рот, ненасытно исследуя его и будоража кровь в венах, и Каспбрак, не стесняясь, оглушительно громко простонал, когда Ричи сильно сжал ладонями его ягодицы. Чертово дыхание подводило, срываясь и не желая восстанавливаться, а пальцы снова не могли совладать с очередным препятствием — долбанная пуговица на джинсах никак не хотела расстегиваться. От нетерпения и вожделения Эдди начал скулить, самостоятельно прижимаясь к манящему, оголенному телу. Вся поверхность прикосновения горела, запах от кожи пьянил и лихорадил, и Каспбрак не сдержал облегченного выдоха, когда пояс джинсов поддался. Бархатистая ткань нижнего белья ощущалась безумно приятно, и на контрасте с жалящими касаниями к нагой коже была нежной, словно лепесток какого-нибудь весеннего цветка. С придыханием Эдди провел пальцем вдоль резинки боксеров, задевая темные волосы и ощущая неимоверную близость к Ричи. Особенно болезненный укус Тозиер постарался искупить — вдруг сделавшись ласковым и аккуратным, он втянул насытившуюся поцелуями распухшую губу в рот и провел по ней языком. Дико и несдержанно он прохрипел, когда Каспбрак неосторожно дернул рукой и дотронулся до его члена. Что-то оборвалось в обоих в тот самый момент и вознеслось под самое горло, душа и вводя в состояние сумасшествия. Эдди сам не осознавал, что мог зайти так далеко — он почти превосходил Ричи в напоре и азарте и совершенно не хотел останавливаться. Прямо здесь, на барной стойке собственной квартиры он хотел отдаться в волю человеку, который уже два раза смог перевернуть его жизнь с ног на голову, становясь ее основой. Он хотел, и даже те ничтожные крохи благоразумия, которые метались в подкорке, никак не могли достучаться до замутненного хмелем мозга. — Молю тебя, остановись, — хрип, который, очевидно, по настрою совсем не совпадал со смыслом сказанного, разнесся по комнате. — Пожалуйста, Эдди. — Что? — Каспбрак как будто слышал свой голос со стороны — не верящий и не соображающий. — Ты не хочешь? Я подумал, что ты, что мы… — Хочу, — Ричи наконец раскрыл глаза, его взгляд был мутным, взвинченным. — Хочу, как никого никогда не хотел, — прошептал он и обхватил голову руками. — Но это почти физически больно, ты не чувствуешь? Я думал, что мне показалось в прошлый раз, но мы и не заходили так далеко. Голова раскалывается, и сердце стучит так сильно, — словно в подтверждение, он поднес ладонь Эдди к своей груди. Каспбрак еле различал отдельные удары, настолько часто билось сердце. Казалось, на какой-то нечеловеческой скорости. — Может, тебе прилечь? — совершенно позабыв про растерянность и какие-то сомнения, заволновался Эдди. Ричи и правда выглядел бледным, и никакое возбуждение не было этому виной. — Пожалуй, — не имея сил храбриться, выдавил из себя Тозиер и облокотился на стол. — Черт, прости, — он взял ладонь Эдди — и тот ощутил, какой ледяной она была и как мелко тряслась, — и поцеловал тыльную сторону. — Все в порядке, — Каспбрак ободряюще улыбнулся и сжал чужую руку в своей. — Заварить тебе чай? — Если ты посидишь со мной, — лоснясь щекой к ладони Эдди, он опять оставил поцелуй на ней. — Это что, старость? Почему я так отвратительно себя чувствую? — Почитай в интернете. — Ты серьезно? Хочешь, чтобы я выявил у себя онкологию или какое-нибудь психическое расстройство? — Ричи усмехнулся и отошел к дивану, сразу же заваливаясь на многочисленные подушки. — Прости, я хотел, чтобы этот день был особенным. Приготовил кое-что для тебя. Но у меня нет сил, совсем. — Можем поиграть в приставку или посмотреть сериал, — Эдди сел рядом. — Необязательно придумывать что-то особенное каждый день. — Но я хочу, — упрямо ответил Ричи. — Ты особенный, и я хочу сделать для тебя столько, сколько позволяет моя фантазия. Пока я не могу как-то по-другому доказать тебе свою привязанность, — добавил он с грустью и ударил близ лежащую подушку. — Ты не обязан ничего доказывать. — Да ну? — Ричи посмотрел Эдди прямо в глаза, и тот поджал губы. — В том и дело. Это будет преследовать меня чертовы десятилетия. — Не будет, Рич. Правда, не будет, — Каспбрак подсел ближе и лег рядом с Ричи. — Все наладится. И твое недомогание, наверняка это связь шалит. — Связь шалит, — передразнил Тозиер. — Это ты шалишь, Спагетти, и твои ручонки в моих штанах. — Прости, — Эдди рассмеялся. — Я сам не ожидал, что стану таким дерзким. Может, ты просто не готов к моим ручонкам? — он подвигал бровями вверх-вниз. — Да, точно. Только собственноручное управление, я понял. — Ты знаешь, есть такая поговорка — торопливый дважды одно дело делает. Не будем торопиться в следующий раз, и тебе не придется переделывать, — подмигнув, Эдди снова засмеялся. Ричи — абсолютно несчастный и недовольный — даже не улыбнулся. — Ты жестокий, Спагетти.