Парадокс

      Фриск с детства была знакома со старой сказкой. Бабушка часто рассказывала внучке перед сном, что когда-то давно люди и монстры жили в мире и гармонии. Потом что-то про войну и барьер, заточение под землю и многовековую вражду. Девушка плохо помнит детали, однако прекрасно знает конец истории. Все закончилось хорошо, две расы вновь воссоединились в вечной дружбе. Это мило, конечно, но так глупо.       Утро начинается с кофе. Крепкого и без сахара. И обязательно возле окна. Встречать новый день каждое утро и провожать его каждый вечер стало уже привычкой. Одной из немногих хороших привычек, что девушка невольно приобрела за последние несколько лет. Мельком Фриск глядит на заваленный всякой всячиной стол. Чего тут только не было: и исписанные мелким острым почерком листы бумаги, неопрятно вырванные из тетради, и сами измятые тетрадки, и справочники по человеческой и монстрической анатомии, и разнообразные пробирки с разноцветной жидкостью внутри. Некоторые сосуды по чье-то неаккуратности были перевернуты — жидкость, соответственно, пролита. Буквы расплылись, и нет уже смысла пытаться что-то разглядеть. Досадно, конечно, однако так привычно. Бардак на рабочем месте вообще был нормой… в принципе, как и во всем доме в целом.       Все-таки правильно говорят: чем лечь спать в 4 и встать в 6 — проще вообще не ложиться. Однако вчерашний эксперимент так затянулся, что девушка невольно потеряла счет времени. Чуть трясущиеся руки обхватывали большую белую кружку с горячим бодрящим напитком. Один только Бог знал, как сильно Фриск ненавидела кофе. Каждый глоток оставлял после себя лишь противную горечь, которую девушка никак не могла понять. Сейчас бы чай какой-нибудь зеленый пить, да не чувствовать эту тяжесть в веках, постоянно норовящих закрыться. Тяжелый зевок. Оставшийся кофе отправляется прямиком в раковину, кружка… а какая разница, что стало с кружкой?       Тот самый дом, который нельзя было назвать уютным или гостеприимным. Фриск бы и сама рада гостям, да только вид перегоревших лампочек, практически постоянный запах хлорки и самый обыкновенный беспорядок отталкивали всех знакомых, забегающих на чай. И вроде понимает девушка, что нельзя такой образ жизни вести. Что 3-часовой сон, плохое освещение и лапша быстрого приготовления вместо нормальной еды окончательно угробят ее. Понимала, но остановиться не могла. В один момент вновь обнаруживала себя с пробиркой в руках, когда стрелка часов говорила, что скоро рассвет.       Такой была жизнь молодой ученой, слишком сильно обожающей свое дело. В подвале ее ждет новое творение. То, о чем она больше всего боится кому-либо рассказывать. А если вернее, то о ком. Это сложно понять, в это почти невозможно поверить. И если сейчас она пожелает цветку доброго утра, то это не значит, что девушку пора отправлять в психушку. По крайней мере не по этой причине… — Доброе утро, Флауи, — искренне девушка приветствует огромный цветок, стоящий на рабочем столе. Рядом стояла бутылка с водой, удобрения и лампа — имитатор солнечного света. Уход за цветочком был хороший. — Доброе утро? Ты желала мне спокойной ночи часа 3 назад. Сама не спишь и мне не даешь, Фриск, — цветочек дуется и листочки свои скрещивает, подобно рукам на груди. С несколько усталой улыбкой девушка проводит кончиками пальцев по ярко-желтым лепесткам и не находит слов для ответа. — Если я перенесу тебя на подоконник, обещаешь не привлекать к себе внимание? Я не хочу, чтобы другие люди о тебе знали. Им будет трудно это понять… — Обещаю, — и все равно цветочек как-то недовольно отводит взгляд, пока Фриск несет его в кухню. Подоконник большой и просторный, а сторона солнечная. Флауи вытянется навстречу лучам, листики расставит и наслаждается своими солнечными ваннами.

*****

— О господи, человек! — наслышанный о вражде людей и монстров, однако не верящий в силу своей инфантильности в эти слишком приукрашенные байки Папайрус, увидев лежащую в снегу фигурку человеческой девушки, не испытал ничего, кроме легкого испуга, граничащего с растерянностью, волнения и банального желания помочь нуждающемуся. Монстр или человек — какая разница, если он не сделал ему ничего плохого (хотя он и это сумел бы простить) и нуждается в помощи? — Санс! — С ней все будет в порядке, — спокойно и без лишней суеты старший брат переворачивает на спину лежащее тело. Второй брат сразу же подключается, поднимает девушку на руки и держит, пока брат нащупывал пульс, — понесли. — Как удачно мы тут оказались, — Папс говорил быстро и взволнованно, — она ведь и замерзнуть могла!       Как небо и земля — суетливый и до предела взволнованный эмоциональный Папс и спокойный и до абсурда сосредоточенный в столь неоднозначной ситуации Санс.       Человек. Как она здесь оказалась, почему? Убегала от кого-то… или слишком усердно и остервенело догоняла, что даже напрочь забыла о верхней одежде. Человек… существо с «другой стороны». Если кто-то узнает, то могут быть серьезные проблемы. Как от босса скрыть? И девушка... кто она такая? Все это, конечно, беспокоило старшего брата, однако в силу своего добродушия и своей не слишком афишируемой (к чему светить положительными качествами? Санс не требовал за это похвалы. Просто брал и делал) доброты, сейчас он больше заботился о состоянии лежащего у брата на руках человека. С ней все будет в порядке.

*****

Никто из нас не без греха… — Вы говорили, что сегодня заходить не будете, — несколько мужчин развалились на диване девушки, один курил трубку, другой бесконечно трогал свою шляпу — нервы, а третий просто молча сидел, скрестив руки на груди. — Форс-мажор, красотка, — усмехается один, после чего щелкает пальцами и в комнату заходит четвертый, ведя перед собой монстра, со связанными руками и заклеенным ртом. Сердце Фриск болезненно сжалось, — платим хорошие деньги! — За… за что? — девушка чуть заметно закусывает нижнюю губу и думает о самом ужасном. Господи, пожалуйста, только не это. — У тебя пальчики нежные, но при этом умелые. Только ты сможешь извлечь душу, не повредив ее.       Как она и думала. Да, есть у Фриск грешок за спиной. Помогать местной мафии это та еще идея, но ее она придерживалась ровно до того момента, пока помощь ограничивалась медицинской, до сих пор ни одна живая душа от ее рук не пострадала. Обработать раны, наложить швы… да, конечно, приходите! Но… извлечь душу, фактически убить это несчастное создание, которое ничего дурного ей не сделало... которое она впервые в жизни видела и уже всем сердцем жалела… Жалела бедолагу, жалела, что не остановилась, когда еще была такая возможность. А сейчас, глядя на чересчур самоуверенное и категоричное лицо главаря, она понимала, что отказ ей может обойтись дорого. За что ей все это? — Я не буду этого делать! — зажав всю волю в кулак, произносит она, чувствуя, как быстро бьется собственное сердце. — Что значит «не буду»?! — темные брови изгибаются в гримасе откровенного недовольства, — я думал, что для тебя это не составит никакого труда, разве нет? — Это не имеет значения. Душу извлекать я не буду, это жестоко, — Фриск с трудом поддерживает зрительный контакт с мужчиной. Тот, кажется, свирепел с каждой секундой все сильнее и сильнее, — я давала клятву только помогать. Помогать тем, кому нужна помощь. — Вот как? — вся злость в один момент улетучилась, теперь на лице была усмешка, — ну-ну, я тебя услышал, дорогуша. Значит и цену выслушать не хочешь? Я могу назвать только первые 4 цифры… — Нет! Уходите! И отпустите беднягу, что он вам сделал? — хотелось одновременно кричать и плакать. — Он? Родился монстром! Нашим потенциальным врагом! Он тот, кто работает на тех, кто истребляют наших людей! Неужели ты не хочешь поучаствовать в этом «благом» деле, Фрииииск? — так нежно и ласково он вытягивал ее имя, от этого становилось дурно. — Мне все равно. Я не опущусь до такого, — ой, зря… очень зря! — Стало быть, не передумаешь? — Нет. Уходите, — бледные пальчики указывают на дверь. Все послушно направляются к выходу. Даже не прощаются. Фриск закрывает дверь и снова направляется в подвал. Разговаривать с цветком гораздо приятнее, чем с людьми — это она давно заметила. Душу терзали переживания, однако она надеялась, что они просто оставят ее в покое, а она их больше не увидит. — Видит Бог — хотел по-хорошему, — обращение в адрес закрытой двери, несколько кивков и они удаляются.

*****

— Такая холодная, надо ее укрыть! — младший брат все суетился возле уложенного на диван человека, — Санс, принеси плед! — Держи, — брат оказывается под рукой совсем неожиданно, Папайрус едва ли не подскакивает от испуга. — Хорошо. Пойду приготовлю спагетти! Уверен, что после отдыха она захочет перекусить. И тогда я поражу ее своими кулинарными навыками! — гордо Папс удаляется на кухню. — Отличная идея, бро, — бросает Санс в спину брата, а после глядит на незнакомое лицо. И как-то неспокойно было на душе. Предчувствие такое, словно от этой барышни будет много проблем, — нет-нет, все в порядке. Она придет в себя, и мы поможем ей вернуться туда, откуда она пришла. А пока, пусть отдохнет. Кому от этого хуже?

*****

      А жизнь умеет шутить. Впервые за долгое время, когда на часах было чуть больше двух часов ночи, Фриск спала. Этот день окончательно выбил ее из колеи, до конца дня она не могла думать ни о чем, кроме… неважно. Так глупо. И спать отправилась пораньше, надеясь выспаться и забыть всю эту ситуацию раз и навсегда. А что с тем беднягой они сделали? Нет, не надо об этом думать… она все равно не смогла бы помочь. Не стоит рвать душу так из-за этого.       Это настоящее чудо, что проснулась. Подскочила, когда комната уже была заполнена тяжелым черным дымом, когда из-за огня дом почти трещал, подобно поленьям в камине. Что-то забыла выключить? Проводка подвела? Или… не до этого! Девушка побежала к двери, но пол под ногами угрожающе трещал. Нет… выбежать, затем вниз по лестнице, через гостиную и к двери… слишком долго! Становилось невыносимо жарко и дышать было уже почти нечем. Смертельный дым дезориентировал. Стараясь не думать, Фриск бежит навстречу самому безумному поступку в своей жизни. Прыжок из окна. Второй этаж — не слишком высоко, да и сугробы прекрасно смягчили падение. Не задумываясь над тем, что она могла себе что-то повредить, подскакивает и просто бежит вперед. Лишь бы никто не увидел. К черту все, пусть думают, что она сгорела в этом чертовом доме вместе с… о нет, Флауи! Она… она бы все равно не успела. Какой ужас.       Силы быстро кончались. Темно и холодно. Идти некуда. Камень. Ученая запинается и падает лицом в сугроб. По крайней мере замерзнуть насмерть не так больно, как сгореть. Надо лишь немного подождать, закрыть глаза и просто уснуть. Сознание начало путаться.

*****

      Резко открывает глаза и в тот же момент принимает положение сидя. Голова начинает кружиться, и девушка вновь падает на подушку. — Не успела в себя придти, а уже куда-то торопишься? — незнакомый голос звучит где-то рядом. Ученая медленно поворачивает голову и видит незнакомое помещение, по которому медленно расхаживал монстр. Существо с «другой стороны», хотя воспоминания о прошлой ночи быстро заставили Фриск придти к выводу, что в данной ситуации, судя по всему, это не он, а она гостья на этой территории. Чужой территории. И даже от осознания, что ее, как это часто говорили, потенциальный враг, очевидно, спас ей жизнь, легче не становилось. Болела голова, немного знобило и окончательно добивал какой-то страх перед неизвестно чем. Просто слишком много ужасных вещей ей рассказывали об этих существах. Просто после вчерашнего или… сколько времени она пролежала? Не суть. Девушка в полной мере ощутила, как резко может жизнь оборваться, особенно в тот момент, когда ты этого совсем не ждешь. На фоне страха перед расправой от бывших партнеров и перед незнакомым монстром, от которого она попросту не знала, чего ожидать, Фриск просто страшилась смерти. А конкретно в этот момент больше всего она боялась зарыдать то ли от чувства безысходности, то ли от того, что тело так сильно ныло после случившегося.       От незнакомки ответа не последовало. Несколько секунд они молча глядели друг другу в глаза. Санс ощущал эту… растерянность, это непонимание, граничащее со страхом. И ему совсем не хотелось, чтобы тот, кому он спас жизнь, боялся его. — Хей, ты в порядке? — понимает, что первая попытка пошутить была не очень удачной. До сих пор учтиво держит расстояние между собой и тихой незнакомкой, — я не заставляю тебя отвечать, просто мне было бы спокойнее, если бы я знал о твоем самочувствии. — Я в порядке, — через силу заставляет себя произнести девушка дрожащими губами. — Как тебя зовут? — ненавязчиво Санс задает следующий вопрос. — Меня? Меня зовут… зовут… — паника. Сплошная паника окутала Фриск. Как поступить? Сказать правду или лучше соврать? Всего несколько секунд на раздумья… — Ты… ты не знаешь? — а вот этот вопрос уже прозвучал взволнованно и несколько обескураженно, к такому монстр уж точно был не готов. — ...кажется, да… — девушка отводит взгляд. Не любила она лгать, но в данной ситуации иного выхода не видела. Не помнит — значит не при делах. Как бы малодушно это ни звучало. И теперь пришла очередь Санса бояться. Что, черт возьми, теперь с ней делать?