— Рон, пожалуйста, сядь! — Гермиона, сдвинув брови домиком, с сочувствием наблюдала за другом, вышагивающим по гостиной туда-сюда.
— Меня уже тошнит, — вздохнула Джинни. — Рон, сядь!
— Меня просто поражает ваше спокойствие, — выпалил парень. — Ханна там с этим типом, неизвестно, что он может выкинуть, а вы сидите! Это было глупо, Тонкс, нельзя было их отпускать одних!
— Не рассказывайте мне, мистер Уизли, что глупо, а что умно, — спокойно ответила девушка. — Им нужно перемирие. Думаю, оказавшись один на один с реальностью, Малфой станет… более покладистым.
— Я тоже так думаю, — выпалила Джинни.
— Эксперт! — хмыкнул Рон.
— Представь себе! — скрестила руки на груди сестра.
— Рональд, мы тоже волнуемся, поверь! — говорила Гермиона. — Но если бы ты с ними пошёл, точно что-нибудь случилось бы. Вы же грызётесь чуть ли не до драки.
— И однажды, я ему наваляю! Пусть только повод даст. Одна только эта песня дурацкая чего стоит.
— Да брось! Мы её отлично переделали, — усмехнулась Джинни. — Ты, главное, на стадионе не оплошай.
— Вот спасибо, за поддержку! — иронично растянул улыбку Рон.
— В самом деле, Рональд. Ты напрасно так волнуешься, — вступил в разговор профессор Люпин. — Всё-таки вы уже не дети, пусть ещё и не взрослые. Малфой, конечно, немного испорченный парень: избалованный, грубый и, может быть, он делал подлости в прошлом. Но и он меняется.
— Мне тоже так показалось, — несмело произнесла Гермиона, получив укоризненный взгляд друга в ответ.
— Уверена, если им дать возможность немного побыть наедине, — с азартом заговорила Тонкс. — Они быстрее сблизятся. Может даже… встречаться начнут. Их тянет друг к другу — это видно!
— Тонкс… — с ухмылкой покачал головой Римус.
— Что?!
— Зачем торопить события? Они дети ещё.
— Знаешь, иногда первая любовь…
— Слушать не хочу! — психанул Рон.
— Ты не признаёшь очевидного! — усмехнулась Джинни.
— Что вам там очевидно? Сдурели совсем! — выкрикивал Рон.
— Я согласен с Роном, — ухмылялся Люпин. — Даже если возникнет симпатия, дальше дело не пойдёт. Они… слишком разные.
— Это не препятствие, Римус! — простонала Тонкс. Она так взглянула на профессора, что щёки Гермионы и Джинни порозовели.
— Ничего хорошего не выйдет, Тонкс, если люди разные. Будут конфликты, непонимание…
— Любовь всё преодолевает, как ты не понимаешь?! Это же так просто! — воскликнула девушка.
Рональд громко кашлянул.
— Я, конечно, извиняюсь, но вы о чём? Какая к Салазару любовь?!
— Мы гипотетически, Рон, — спокойно ответил Римус, а Тонкс раздражённо стиснула губы.
— Хорошо, что гипотетически! Ханна и Малфой с первого курса враждуют!
Тут в прихожей раздался грохот, что-то покатилось, и смех двух голосов наполнил дом.
— Вот я так и знал, Поттер! Ты — дура! — послышался голос Малфоя.
— Сам дурак! — хохотала девушка.
Друзья вылетели в коридор, Тонкс и Римус вышли следом.
Ханна стояла у двери с разорванным пополам бумажным пакетом, а пол был усеян картофелем.
— Не откусывай больше, чем сможешь прожевать! — усмехнулась она.
— Сама собирай эту хрень, — улыбался Малфой, вальяжно проходя в кухню и роняя свои два пакета на стол в столовой.
— Репаро! — со смехом произнесла Ханна, заставляя пакет восстановиться, а картошку собраться в него. Ещё два пакета стояло на полу у двери. Рон подошёл и взял их в руки.
— Что-то я не понял, как вы умудрились пять пакетов дотащить? В зубах, что ли?
— Почти, — с трудом сдерживала смех Ханна. — У Малфоя, оказывается, очень длинные руки!
— Не заговаривайся, Поттер! — прокричал из столовой Драко, уже прикладываясь к стакану с холодной водой. — Скажи правду!
— Ладно-ладно! Мы на такси доехали. Малфой «угощает», — улыбалась Ханна.
— Мы тогда тоже в следующий раз поедем на такси, — заявила Гермиона.
В этот момент профессор ощутил, как робкая рука, коснулась его пальцев, и тихий шёпот заставил сердце сжаться.
— Посмотри на неё, Римус. Она смеётся. Не вспоминает о Сириусе со слезами. Боль ушла. Это он сделал. Этот дерзкий мальчишка. А ведь они… такие разные! Нельзя отрицать очевидное. Римус, дай нам шанс…
— Не надо, Тонкс, — мужчина бережно отнял у неё свою руку. — Больше не стоит это обсуждать.
— Римус…
Люпин направился в столовую, куда уже переместилась вся компания молодых людей. Девушки разбирали пакеты, а парни делали вид, что друг друга не знают. Тонкс потёрла ладонями лицо, выдохнула, вздёрнула подбородок и вихрем влетела в столовую.
— Ну, как сходили, детки? — и тут же усмехнулась, снова увидев веснушки на лице кузена. — Ханна, это невыносимо! Когда закончится эффект?
Девушка бросила взгляд на часы.
— Через полчаса где-то.
— Быстрее бы уже, — проворчал Драко.
— Ладно тебе! — ухмыльнулась Ханна. — К тебе девицы и в таком виде липнут, убедился? Рыжим быть не так уж и плохо.
— На рыжих только кассирши и липнут, — брезгливо бросил он.
— Да? Чего же ты тогда с ней заигрывал?
— Кто, я?! — возмущённо воскликнул он.
— Нет! Я, Малфой! — закатила глаза Ханна.
— А с кем мне заигрывать? С тобой что ли? — усмехнулся он. — Одна картошка на уме!
Джинни прыснула, а Гермиона зажала рот рукой. Ханна вспыхнула, но тут же нашлась.
— Лучше уж думать о картошке, чем о тебе! Белобрысые хорьки не в моём вкусе.
— Также, как очкарики не в моём!
— Ребята, ребята! — усмехнулся Люпин. — Сбавьте обороты. Вы такие весёлые пришли, не нужно всё портить.
— Вы правы, профессор, — виновато улыбнулась Ханна.
— Надеюсь, вам удалось избежать непредвиденных ситуаций? — заинтересованно спросила Тонкс.
Ханна и Драко невольно переглянулись. Конечно, оба подумали о женщине на стоянке. Но говорить об этом они точно не собирались.
— Всё хорошо! — выдохнула Ханна, снова начиная копошиться в пакете с продуктами. Драко лениво рассматривал свои ногти.
Тонкс внимательно следила за парочкой, словно за заговорщиками.
— Ну-ка, колитесь! — усмехнулась она. — Что натворили?
— Чего ты прицепилась? — недовольно произнёс Драко. — Всё нормально было.
Тонкс склонилась к нему через стол. Драко отвёл взгляд.
— Врёшь, мой дорогой кузен!
— Отвали! — лениво бросил он.
— Да нет! На самом деле, всё было в порядке, — занервничала Ханна. Она начала теребить браслет на руке. Дыхание участилось. — Просто в какой-то момент я… разозлилась и… ушла. Потеряла Малфоя в торговом зале и бегала, искала, как ненормальная.
Ханна сама не заметила, как нервно снимала один браслет за другим и складывала на стол.
— Но вообще-то, было всё хорошо, если не считать того, что мы цапались всё время… почти.
— Брось, Поттер. Никто не цапался. Подумаешь, повздорили… пару… раз…
Его взгляд остановился на её руке. Синие пятна напугали. Это как же надо было её схватить? Зачем она эти цацки сняла? Драко перевёл взгляд на её лицо и понял, что Ханна уловила направление. Она спрятала руку за спину.
— Мне нужно переодеться! — выпалила Ханна. — Не хочу испачкать платье.
Она попыталась выйти, обходя Рона у двери.
— Что с твоей рукой? — вдруг спросил Уизли. Драко закрыл глаза. Начинается…
— Ничего, — пожала плечами Ханна.
— Покажи-ка! — потребовал он.
— Зачем?
— Может, там что-то серьёзное?
— Просто ударилась.
— Ну, так дай посмотреть, — усмехнулся Рон. — Что тут такого? Что мы твоих синяков после квиддича не видели?
Ханна перестала дышать. Как она могла так сглупить? Совершенно забыла о синяках! Девушка нерешительно протянула другу руку. Рон осторожно взял её за запястье, только чуть выше. Драко видел, как Рон прищурился, погрузился в размышления.
— Это не удар… — тихо произнёс он.
— Рон, это ерунда, — усмехнулась Ханна.
— Это пятерня, — и он положил свои пальцы чётко поверх синяков, обхватив её руку. Рон посмотрел Ханне в глаза. Она видела, как гнев поднимается в нём.
— Я всё объясню… — шепнула она.
— Это он сделал? — кивнул Рон в сторону Драко.
— Рон, послушай! Это недоразумение! — чётко проговорила она. — Он не хотел… Остановись!
Но Уизли уже кинулся на Малфоя, перепрыгивая через стул, стоявший на пути. Драко мгновенно принял боксёрскую стойку, а Ханна в ужасе вскрикнула.
— Молодёжь, угомонитесь! — громко произнесла Тонкс, и Рон замер на месте, удерживаемый чарами.
— Я ему морду расквашу! — сквозь зубы прорычал он.
Драко, стоящий в двух шагах от Рона, исподлобья взирал на противника. Его не злило, что рыжий заступается за подругу. Злило, что он даже не думал разбираться в ситуации.
— Малфой схватил меня, когда я падала с лестницы! — громко проговорила Ханна. — Он помог мне! Рон! Это недоразумение!
— Это правда, Драко? — спокойно спросил профессор.
— Да, — бросил он. Веснушки на его лице вдруг стали растворяться, волосы посветлели.
— Рональд, — строго произнесла Тонкс. — Я сейчас тебя отпущу. Ты в порядке?
— Угу! — промычал Рон.
Драко сделал два шага назад. Тонкс сняла чары, и Рон по инерции пролетел вперёд те самые два шага.
— Из-за тебя в этом доме все проблемы! — злобно бросил Рон Малфою в лицо.
— Как же здесь без меня было скучно! — с ухмылкой ответил Драко. — С дороги!
Рон чуть посторонился, и Драко стремительно рванул прочь из столовой, зацепив Уизли плечом.
— Почему ты нам не сказала? — с недоумением спросила Гермиона. — Мы ведь друзья! Ты отдалилась после… — Грейнджер замолчала.
— После гибели Сириуса, ты хотела сказать, — продолжила Ханна. — Зачем вам мои проблемы? Кому нужно моё нытьё?
— Ханна, — заговорил Рон. — В такие моменты и нужны друзья. Если бы ты сразу рассказала про это, — кивнул он на её руку. — И конфликта бы не было.
— А его и не должно было быть! — воскликнула Ханна. — Это ты слишком вспыльчив, даже не выслушал! Потому и не сказала. Не хочу в этом ковыряться. Мне нужно переодеться, — нервно бросила девушка и схватила со стола браслеты. Она подошла к Джинни. Было страшно неловко, Поттер протянула подруге её украшения.
— Прости, Джинни. Я знаю, врать неправильно. Но мне казалось, что так будет лучше.
Джинни молчала. Ханна положила браслеты на её ладонь и пошла в свою комнату.
— Ну, всё! — выдохнула Тонкс. — Теперь они будут избегать друг друга.
— Вот и хорошо, — проворчал Рон. — Я и так знал, что всё это полная чушь. Поймал он её, подумаешь! Сколько раз мы попадали в переплёт, что теперь, пожениться, что ли?
— Рон! — простонала Гермиона. — Ну, при чём здесь…
— Нет! А на что она намекает? Малфой — худшая компания из всех возможных!
— Тем не менее, — заговорил Римус. — Вы должны наладить взаимоотношения. Ханна очень старается, но вы не помогаете.
— Неправда! — воскликнула Гермиона. — Мы уже почти можем… его терпеть. Но он же сам хамит и…
— Попробуйте не отвечать, — улыбнулся профессор. — Кто знает, может быть то, что вы отвечаете и подстёгивает его интерес к спору, дерзости, конфликту.
— Глотать все его шуточки и замечания? Извините, профессор, но нет! — усмехнулся Уизли.
— Вас много — он один. Не удивляйтесь потом, что Ханна встанет на его сторону.
— Она не может встать на его сторону! Это абсурд! — воскликнул Рон.
— Сейчас, Рональд, ты был не прав, а Малфой, заметь, ни слова не сказал в своё оправдание, — говорила Тонкс. — Думаешь, она не заметила?
— Бред какой, — шепнул Рон.
— Нам пора, Тонкс, — мягко сказал профессор. — На вашем месте, я не трогал бы их сегодня. Но потом… постарайтесь не оставлять Ханну одну. Будет лучше, если они не будут общаться.
— Но, Римус… — уже была готова возмутиться Тонкс.
— Постарайтесь сделать так, чтобы Драко влился в вашу компанию. За ним нужно тщательно следить. Это пожелание профессора Дамблдора.
— Мы постараемся, — серьёзно кивнула Гермиона, словно готовилась к спецоперации.
Римус и Тонкс покинули дом. Молодые люди молча сидели в столовой. Плана не было. Они никогда не предполагали, что получат задание подружиться с Малфоем.
***
Войдя в свою комнату, Ханна сразу же стянула с себя платье и в одном белье упала на кровать. Она вдруг ощутила такое блаженство, поняв насколько устала. Ночь без сна, столько волнений и тревог. Она, словно со стороны, наблюдала за расслаблением своего тела. Чувствовала, как тяжелеют веки. Ханна положила очки на тумбочку, осторожно потёрла глаза, чтобы тушь не размазалась. Она снова бросила взгляд на синяки, вспомнила его руки, его тепло, как крепко он держал её. Весь этот день кружился в памяти, как электрический торнадо, то и дело озаряя яркими вспышками его глаза, улыбку, его голос, смех и ехидную ухмылку. Виноватый взгляд. Малфой не хотел причинить ей боль. Они полдня провели вместе и не убили друг друга. Вместе смеялись, шутили, пусть и цеплялись к каждому слову. Ханна поняла, что с ним может быть легко. И он вовсе не глуп, как ей раньше казалось.
Она засыпала с мыслями о Драко, видела только его. В памяти всплывали исчезающие с его лица веснушки, белоснежные пряди прикрывшие его глаза, когда он уже был готов отражать атаку её друга. Ни ссора с Роном, ни обиженная Джинни её не трогали. Она бы так хотела встать и пойти наверх, сказать, что не хотела для него неприятностей, потому и спрятала следы его пальцев. Встать, одеться… Но сон взял своё.
***
Почему-то Драко знал, что теперь долго её не увидит. Покидая столовую, чувствовал её взгляд и нисколько не злился. Он понял, почему она так поступила. Любая девчонка постаралась бы скрыть этот ужас.
Он освободил рюкзак от сладких припасов, забив ими до отказа все ящики комода. Там, в супермаркете, ему хотелось попробовать всё это. Того и другого, хоть по чуть-чуть. А сейчас… ему ничего не хотелось. Драко испытывал невероятное желание: сказать ей, что сожалеет. Сожалеет, что сделал ей больно. Он сам всегда боялся боли, но никогда прежде не думал, что сам может причинять боль. Это было легко: раздавить жука, оторвать ящерице хвост, насадить кузнечика на иглу. Драко просто не думал, пока гиппогриф не ударил его своими лапами. Он понял тогда, что не знал боли, стал бояться не только испытывать её, но и причинять другим. Может, ещё и поэтому он не хотел принимать метку Пожирателя смерти.
Рассуждения закончились. Непреодолимая тяга сделать что-то… внезапное, напрочь отключила часть сознания, отвечающую за эгоизм. Драко был уверен, что пожалеет о своём решении, но не стал обращать внимания на уколы самолюбия. Трепет, потрясающий душу, был слишком сладок, чтобы остановиться.
Он тихо крался по коридорам, спускался вниз, на второй этаж. Он слышал спор трёх голосов вдалеке, возможно, в гостиной. Драко остановился у двери в её комнату, сердце рвалось из груди, грозясь сбежать. Он прерывисто выдохнул, прислушался.
— Гоменум ревелио, — шепнул он. Стена отразила силуэт девушки лежащей на кровати. Драко снова выдохнул и тихо нажал ручку. Поразительно, но дверь сразу открылась. Он заглянул в щель. Ханна спит. Лучше и придумать нельзя.
Драко тихо вошёл в её комнату. Ему нужна всего пара секунд. Он быстро положил небольшую коробку на тумбочку, рядом с её очками. Тихий вздох. Парень замер. Ханна повернулась в его сторону, стискивая простыню между ног и прижимая её к почти обнажённой груди. Такое спокойное лицо, тёмные растрёпанные волосы, несколько прядей на лбу. Но они не скрыли её шрам. Драко смотрел на неё, хотя бы сейчас без очков. Чуть приоткрытые губы, изящное плечо, рука, изгиб талии, бедро. Его сердце пропускало удары. Она красивая… Но эти синяки. Драко присел на корточки. Если она сейчас проснётся, будет катастрофа. А ему плевать. Он хочет коснуться губами этих синих пятен на её руке. Смягчить боль, хоть немного.
«Уходи, Драко! Быстрее!» — шумело в голове.
Он резко поднялся и вышел из комнаты. Бежал по лестнице вверх, ругая и коря себя за эту слабость. Он уже жалел. Думал вернуться, забрать коробку. Остановился, сделал шаг назад. Голоса гриффиндорцев стали ближе, и Драко трансгрессировал в свою комнату. И потом его три дня никто не видел.
***
Ханна проснулась на закате. Она лежала, глядя в потолок. Выходить не хотелось, но чувство голода потихоньку начинало подгонять. Девушка повернулась, привычным движением нащупала очки и замерла. Это ещё что? Быстро надев очки, Ханна села и смотрела на скучную бесцветную коробку сложенную из пергамента. Неужели друзья решили сделать сюрприз? До дня рождения ещё полторы недели. Странно.
Девушка потянула к себе коробку, поставила на обнажённые колени, осторожно распечатала. Жар ударил в грудь, разливаясь по всему телу. Шоколадные батончики, упаковка печенья, конфеты, пакетик мармелада. Маленький клочок пергамента сложенный пополам. Руки дрожали, сердце скакало, как безумное. Ханна не решалась прочесть. Она глубоко вздохнула, взяла в руки листок.
Твоя доля, Поттер. И даже не думай себе там что-то сочинять. Деньги потом отдам.
Д. Малфой.
Ханна взяла конфету и, поставив коробку рядом, упала на кровать. В голове пульсировало, дышать невозможно.
«Он был здесь. Был в моей комнате. А я в таком виде!!!»
Девушка закрыла глаза. Волнение горячило щёки. Шоколад таял на языке.
«Я не буду ничего сочинять. Это просто моя доля».
Ей вдруг стало так весело, что хотелось визжать и кататься по кровати. Какой был удивительный день! Теперь у неё есть припасы. Можно пару дней не выходить, ничего ни с кем не обсуждать, не оправдываться. Всё что ей нужно, сохранить это счастье. Сейчас.
