* * *
Игра. Бурные эмоции. Бешеный стук сердца. Несмотря на то что это всего лишь тренировочный матч, обе команды выкладываються по полной, стремясь получить такую желанную победу. И вот он — долгожданный момент — матч-пойнт, но, к сожалению воронов, для команды Инаризаки. Карасуно делает все возможное чтобы выйти из этого шаткого положения, и не дать противникам забить последний мяч, разделяющий в этот момент соперников от выигрыша. Но как бы они не старались, тщетные попытки остались неоправданными — с отрывом всего лишь в два очка, Карасуно терпит поражение. Вороны принимают этот проигрыш как самое обычное дело и они идут, по уже давно устоявшемуся правилу, выполнять круги подборов. Они не зацикливаются на проигрыше, и рады опыту полученному на тренировке — на то это и есть тренировочный матч. Один единственный Хината не разделяет эмоций сокомандников. Он досадно и разочарованно вспоминает о своем недавним разговоре с Мией Атсуму. Мало того что его команда проиграла, как и предполагал связующий, так тут еще и этот дурацкий спор из-за которого он будет вынужден выполнить какое-то желание этого высокомерного, чересчур самодовольного придурка! «Ладно, в конце-то концов, что такого страшного сможет он пожелать? Я зря себя накручиваю.» — не успел Шоё и закончить своей мысли, как тут же к нему подошел объект что так усердно занимал его взволнованные мысли. — Ну что? И где же обещанное уничтожение? — со смешком произнес Атсуму. Хината поднял свои большие карие глаза, и, каково же было удивление связующего когда он увидел, вместо ожидаемого возмущения или даже гнева, наоборот — такую послушную и смиренную реакцию рыжика. Это заставило его слегка удивиться, и после, почувствовать нарастающее любопытство; пристально наблюдая, Атсуму произнес: — Ты же не забыл про наш уговор? В ответ блокирующий лишь опустил голову и, громковато вздохнув, помотал головой из стороны в сторону. Мгновение спустя, Атсуму, с хитрой ухмылкой, наклоняется к самому ушку Хинаты, заставляя того отступить на полшага и в удивлении поглядывать на стоящего так близко парня. — Зайди сегодня вечером ко мне — эти слова были произнесены таким повелевающим тоном; он не просто сказал, он потребовал — мысль о возможности получить отказ и не смела возникать в его уме — а в ответ, Хината смог лишь приоткрыть немного рот в удивлении и распахнуть глаза, не говоря уже о каком-то там возражении со своей стороны. Но, даже если бы он и решился на это, о возражениях и не могло идти речи. Проигранный спор есть долг, а долги надо отдавать — это все-таки дело его чести! Мия поглядел еще с долю минуты, с интересом рассматривая парня, после чего, развернувшись, направился в сторону своей команды, оставив рыжика прибывать одного в недоумении.* * *
Этот долгий день наконец подходил к концу. Закончив с волейболом, все члены команд отправились к своим комнатам: большинство — в общежитие предоставленое тренировочным лагерем, но только не команда Инаризаки. Будучи известной, можно даже сказать, элитной командой, они остановились в отеле по близости лагеря, имея возможность это сделать за счет своих собственных средств. Маленький блокирующий Карасуно был терзаем неведением перемешанным с тревогой, но в то же время, с любопытством. Различные догадки приходили на его взволнованный ум, но большинство из них сходились на решение о том что над ним просто поиздеваются. Да, другого от этого Атсуму, учитывая его характер — с которым Хината успел познакомиться не в самых благоприятных обстоятельствах — и не следовало ожидать. «Не стоит заморачиваться» подумал он про себя, но что бы он себе не внушал, тяжкое чувство беспокойства никак не покидало его. Шоё не составило особых усилий разузнать номер комнаты в которой располагался его «мучитель», как и её местонахождение, и вот, он, в полной нерешительности (чувство, с которым — как ему до этих пор казалось — он давно попрощался), подошел к нужной двери, и неуверенно, тихо постучал. Около полминуты ожидания и наконец дверь отворяется с еле слышным звуком. Прямо перед Шоё возникает высокий блондин, на таком близком растоянии — ему казалось что между ними было от силы сантиметров десять — что сердцебиение мальчика резко начало учащаться. Вызывающий взгляд Атсуму на мгновение словил невинный взор Шоё, который, от неожиданности и растерянности, чуть не вскрикнул. Связующий еще с несколько секунд неторопливо смерял парня с головы до ног. — Заходи — последовало коротко брошенное приглашение, которому мальчик последовал, предварительно легко кивнув. Связующий, развернувшись, зашел в комнату, пройдя чуть дальше по ней, в то время как Шоё, последовав за ним, встал у двери, и не думая двинуться. — Ну... — слегка замялся рыжеволосый мальчишка, с усилием подбирая слова — Так... Чего ты там хотел? — произнес он сконфуженно, отведя в сторону взгляд и не решаясь более направлять его в сторону светловолосого. — Ну, для начала, закрой-ка дверь на замок — протяжно, с нотками нахальства, произнес Атсуму. Он смотрел на мальчишку дерзко, ухмыляясь, с игривым огнем в глазах, не отводя ни на миг своего взгляда. Шоё, повернувшись, протянул руку к замку, покорно следуя данным ему указаниям, но не успел он обернуться к Атсуму, как тот — почему-то снова оказавшись рядом с рыжиком — схватил его за запястье, и грубым движением потянул мальчишку в сторону кровати. Хината был не в силах как-то сопротивляться действиям связующего — от неожиданности он просто не сразу смог осмыслить происходящее; да и хватке сильной руки, что утягивала его сейчас за собой, вряд-ли можно было противиться (или, по крайней мере, это далось бы слишком трудно рыжику, особенно теперь, когда он не так хорошо успевал реагировать). Оказавшись там куда его уволок за собой блондин — прямо напротив кровати — Шоё замер и с непониманием поглядел, не дольше чем на долю секунды, вверх, на хитро прищуринные глаза; не успев опомниться, он почувствовал чужую ладонь на своем плече — она показалось ему такой тяжелой. Властное движение, и вот, рыжеволосый мальчик уже сидит на кровати, напротив стоящего перед ним парня, который казался в этот момент выше чем обычно; он казался таким сильным, таким неприклоным. В голове Хинаты бурным потоком протекали куча мыслей, которые, впрочем, перебивались острыми ощущениями недоумевания, удивления и, в какой-то мере, даже страха, заставляя все внутри трепетать от волнения. Атсуму смотрел на личико рыжика, на котором все яснее начали проглядывать нотки паники, и, заметив их, он лишь сильнее искривил свою ухмылку, что не ускользнуло от пристального взгляда Шоё, который в нарастающей тревоге тщетно пытался не упустить не одну деталь, с надеждой понять хоть немного что его ожидает, и что вообще происходит?! Увы, признаки были довольно очевидны, и в разум рыжика начинали закрадываться такие предположения, от которых его щеки начали гореть, постепенно покрываясь алой краской. Беглым взглядом, Хината невольно начал обводить черты лица находившегося прямо перед ним парня: жестковатые пряди светлых волос слегка небрежно падали на лоб, прикрывая его; скользнув взглядом немного вниз, он встретился с карими глазами, имевшими свой привычный самодовольно-насмешливый вид; долго он на них не задержался, резко отведя в смущении глазки, спустя мгновение приковав их – без какого либо намерения, а лишь так, машинально – к губам Атсуму. Но тут его сердце вдруг бешено заколотилось – он заметил как эти, только что пристально рассматриваемые им губы, постепенно начали приближаться. Не подскочить в испуге ему удалось лишь благодаря ступору, в который он сейчас благополучно погрузился. В чувство его привела лишь только что промелькнувшая мысль о том что эти губы казались ему сейчас такими... привлекательными? Уловив себя на этом предположении, щеки Шоё начали намного сильнее пылать, и в попытки как-то помешать этому, он быстро устремил свой взгляд куда-то в сторону, усердно пытаясь больше ни за что на свете не отвести его от стены к которой он только что его приковал. Но Мия, вопреки всяким ожиданиям Хинаты, будучи уже совсем близко к его личику, отвел губы в сторону, склоняясь к уху парня и опаляя его горячим дыханием. Шоё еле слышно выдохнул с облегчением, которое, впрочем, длилось недолго, ведь услышанное впоследствии заставило его сердце биться намного быстрее чем до сих пор — его громкие удары начали отдаваться оглушительным гулом в висках. — Заставь меня стонать — не меняя твердость и игривости своего тона, вполголоса выпалил, растягивая слова, Мия. — Ч-что? — до этого мига казалось что рыжеволосый мальчишка просто физически не может еще сильнее покраснеть. Но, как выяснилось, это было далеко не так. — Я хочу чтобы ты заставил меня стонать от удовольствия — отчеканивал каждое слово Атсуму, придавая им такой развратный оттенок, и, при этом чрезвычайно наслаждаясь осознанием того что он заставляет Шоё так сильно смущаться. Не успел Хината в полной мере осмыслить услышанное, как по всему телу прошли мурашки от легкого укуса оставленного блондином на мочке ушка. Хината было стал думать что он прямо здесь и сейчас, в бессилии лишится чувств, но, вместо этого, он просто продолжал сидеть на кровати, не в состоянии сделать хоть малейшее движение. Атсуму не мог больше терпеть; он сначала слегка отстранился от рыжеволосого — бросив наглый и похотливый взгляд прямо на Шоё — затем, впился горячим поцелуем в губы сидящего напротив парня, всем своим крепким, хорошо сложенным телом, давя на него. Его руки уверенным движением схватили заднюю часть тонкой шеи парня и начали плавно скользить немного выше, к затылку, прикасаясь пальцами к шелковистым волосам и тем самым прочно укрепив голову мальчишки в своей хватке, делая ее более подвластной своим манипуляциям. Протолкнув язык среди мягких, слегка приоткрытых, и – что пошло ему на пользу – не сопротивляющихся губ Шоё, он начал жадно их облизывать, а потом и нёбо, язык, повелительно углубляя жаркий и такой пошлый поцелуй. Шоё не мог противостоять такому напору (да, собственно, и не горел желанием делать это); он чуть отклонился назад и слегка прикрыл глаза, в то время как его пальцы начали сильно сжимать мягкое одеяло находившееся под ним. Хоть это и был первый раз в жизни когда он целовался, все выходило так развязно, страстно и умело — наверное, благодаря тому что в основном, Атсуму делал все сам, а Шоё оставалось только не противиться его искусным действиям. Сухие поначалу, давящие губы блондина, как и его умело двигающийся язык, доставляли Шоё не изведанное им до сих пор удовольствие и море бурных, новых ощущений. Можно было легко догадаться что Мия знает как доставить наслаждение, так что Хинате не потребовалось много времени чтобы понять это. Отстраняясь лишь иногда для того чтобы сделать быстрые вдохи, Атсуму яростно продолжал впиваться в эти желанные, сладкие губы, иногда даже грубовато покусывая их, от чего по телу рыжика пробегала дрожь. Внезапно, Мия отстраняется совсем, заставляя Шоё приоткрыть уже почти совсем закрытые веки, и с недоумением и явной досадой глядеть на парня перед ним. Он внезапно осознал что не желает прекращения действий связующего — которые приносили ему только что столько насыщенных ощущений — скорее, напротив. Он промычал еле слышно, призывая тем самым Атсуму вернутся к таким желанным ласкам, но, в ответ услышал лишь: — Мне напомнить о том что это ты должен тут выполнять мое желание, а не наоборот? — с ухмылкой произнес Мия, вставая во весь рост перед рыжеволосым; он оглядел того игриво, с огоньком в глазах, лишь сильнее заводясь от такого разгоряченного вида парня. Даже сейчас, с сильно затуманенным и не способным — на данный момент — здраво рассуждать разумом, Шоё все же задавался вопросом: что же сподвигало настолько одоренного вниманием, интересного и привлекательного парня как Атсуму, вести себя так с ним? «Почему именно я?» думал Хината, ведь он прекрасно знал что рядом есть уйма девушек готовых на все, чтобы только отказаться на его месте. Скорее всего, Атсуму и сам не смог бы найти ответ на этот вопрос. Все что он знал и в чем был полностью уверен, так это то что ему давным-давно наскучили толпы глупых фанаток, что яростно преследовали его, с самыми что ни на есть откровенными намерениями. Такая легкая, доступная, ничего не стоящая «добыча» практически никогда и не вызывала его интереса. Сегодня же, обратив внимание на этого мило возмущающегося, но покорно принявшего свое поражение мальчишку, он — к своему собственному удивлению — почувствовал такие живо-растущие любопытство и интерес; да и какое-то неопределенное желание что-то с ним сделать – тогда, он и сам не осознавал какое именно. Сейчас же, Атсуму понял что его любопытство оказалось вполне оправданным – снизу вверх, на него глядели широко открытые светло-карие глаза, выглядывающие из-под мягких шелковистых рыжих волос, и та невинность хорошо читаемая в них, заставляла блондина чувствовать сладострастную власть и сильное возбуждение; заставило его выразительно облизнуть уголок своих губ, одновременно впиваясь взглядом в сидящего напротив, и, немного помедля, запустить одну из своих сильных ладоней прямо в густые и такие приятные на ощупь волосы Хинаты. Слегка сжав их, он надавил, приближая личико парня к своему паху. Другую же свободную руку он подвел ко рту Шоё, и, неторопливым движением большого пальца, обвел нижнюю губу, после чего отвел руку так же медленно как и приблизил ее. Хината направил вверх быстрый и растерянный взгляд, и, встретив выразительно-намекающие глаза связующего, довольно быстро понял что тот ждет от него. Шоё озадаченно пробыл в бездействии еще около полминуты, судорожно собирая мысли в клубок, и подталкивая себя сделать хоть что-нибудь, почему-то не желая заставлять светловолосого долго пребывать в ожидании (возможно, предчувствуя что в этом случае ему придется несладко). Неуверенными движениями он начал стягивать с парня шорты в которых он находился. Атсуму, пребывая в предвкушении, любовался этой картиной и лишь самодовольно улыбался, иногда поглаживая его волосы, но тут же цепляясь за них обратно. Несколько неумелых манипуляций, и вот, рыжик уже дошел до белья. Но стянуть и его Шоё попросту не хватало решимости, так как опыта в делах «такого» рода, у него совсем не было, и он лишь отдаленно представлял себе что ему предстоит делать дальше. До сих пор, все его желания и стремления в жизни относились только к волейболу, и ни о чем другом, он даже не думал, да и не хотел думать — в том числе, и об отношениях, тем более о любовных связях, тем более — с парнями! Но, крепкая и накаченная от стольких тренировок рука, все же напомнила о себе – легким, но требовательным сжатием волос – и, наконец, принудила мальчишку забыть о своих мыслях и продолжить свои действия. Хината медленно спустил белье Атсуму, обнажая уже довольно давно твердо стоящий член. Он робко приблизил лицо и остановившись, поднял вверх свой взволнованный и весьма смущенный взгляд. Все что он увидел это довольное выражение лица связующего, на котором так и читалось похотливое предвкушение выполнения того что он пожелал от Шоё. Отведя глазки, рыжик начал нерешительными движениями языка облизывать ствол блондина. Дыхание Атсуму стало постепенно учащаться; он немного вскинул голову, и слегка прикрыл глаза, но все же продолжал пристально наблюдать за парнем. Сильным, нетерпеливым движением, он надавил на затылок Шоё, заставляя того вобрать в рот головку, тем самым доставляя связующему новую волну, уже более яркого, удовольствия. Хината мелденным движением облизал и ее, обильно смочив слюной, после чего, немного приостановился. Последовало еще одно твердое нажатие по затылку, после которого рыжик начал продвигаться ртом все дальше и дальше, одновременно слегка двигая языком и ополяя жаром и теснотой своего горла возбужденный член связующего. Сначала у него все выходило немного неумело, но, с течением времени, его движения становились все ловче и искусней. Губы маленького рыжика скользили по стволу, вбирая его глубже с каждым разом, хоть и было не так просто вместить такого большого размера орган в свой, довольно маленький, рот. Атсуму получал ни с чем не сравнимое наслаждение. Не в силах больше сдерживать себя, он начал прижимать к своему паху, уже обеими руками, голову Шоё — крепко сжимая при этом его рыжие волосы — и толкаться в него, грубо трахая его ротик, на что рыжик лишь, прикрыв глаза, расслабил его как только смог, не смея — да и не желая — сопротивляться, сам получая при этом сильное удовольствие (что он обнаружил для себя с крайнем удивлением и стыдом). Внутри рта Шоё было так приятно, так жарко, так упоительно — Атсуму ловил себя на мысли что он не помнит если когда-либо еще получал такое наслаждение — которое с каждым толчком чувствовалось все сильнее и красочнее. Хоть и ощущения захлестывали его бурный волной, Атсуму почти не издавал звуков – что, стоит заметить, давалось ему нелегкими усилиями – иногда, только, громко выдыхал, или, освобождая, прижимал одну из своих ладоней тыльной стороной ко рту, протяжно дыша или мыча в нее — временами, даже слегка прикусывая свои пальцы. Зачем он это делал? Все просто – он не хотел чтобы Шоё так легко — по его мнению — отделался в выполнении его желания, так что он с трудом пытался и дальше сдерживать, так часто подступающие к горлу, стоны. Достаточно долгое время продолжал еще Хината ласкать напротив стоящего парня, прежде чем тот, с резким движением вперед и продолжительным выдохом, обильно излился прямо ему в рот, испытывая при этом блаженство, от которого в глазах темнело, а ноги слегка подкашивались. Наблюдая за тем как Шоё проглатывает все до единой капли, Атсуму еще немного подождал, пока окончательно не пришел в себя, натянув назад свисающую одежду. — И все же, ты не выполнил мое желание — довольно произнес он, устремив опять-таки пронзающий взор на сидящего Шоё, который, слегка потупив глаза, приходил в чувства, ошеломленно осмысливая то что он недавно делал... и с кем он это делал. В ответ на слова блондина, тот лишь искренне изумился, как бы уже и забыв о каком-то там споре и желании. Показательно вздохнув, Атсуму произнес: — Как всегда; все приходится делать самому. Парень снова впился в губы Шоё, заодно подхватив того за талию, и поднял его, расположив на кровати, а сам – удобно нависая сверху. Он на мгновение отстранился, желая полюбоваться видом лежащего под ним парня – растрепанные рыжие пряди волос; затуманенные, слегка прикрытые глаза; белоснежная кожа, переходящая так резко в яркий румянец в зоне щек. Вся эта картина заставляла Атсуму снова ощущать быстро нарастающее возбуждение и желание вытворять всякое с этим, таким милым и невинным, мальчишкой. Созерцание со стороны связующего довольно сильно затянулось, побуждая тем самым — и так испытывающего томительное желание — Шоё, немного приподняться на локтях потянувшись к Атсуму, одновременно, смотря просящим взглядом. Он легко прикоснулся своими губами к чужим, нежно и осторожно сминая их. Ответа не потребовалось долго ждать — Атсуму властным движением, не церемонясь, углубил поцелуй, тесня Шоё и вынуждая того снова опуститься на кровать. Он жадно целовал мальчишку, одновременно шастая руками по всему его телу: Атсуму накрыл ладонями шею парня — он ее поглаживал, и, моментами начинал слегка сжимать, заставляя тем самым Шоё сдавленно стонать прямо в поцелуй — затем, скользнув ниже, он пробрался под футболку, начав жадно обследовать требовательными касаниями тело мальчишки. Вскоре, футболка начала сильно раздражать связующего, и тот, резким движением, снял ее с Шоё и отбросил куда-то в сторону, оголив слегка подкачанный, стройный, покрытый бледноватой кожей, стан рыжика. Получив большее пространство для своих действий, он начал спускаться ниже, касаясь губами тонкой кожи на шее Хинаты, после чего на ней стали проявляться багровые метки от многочисленных засосов и укусов. Он продолжал направляться ниже — достиг губами одну из ключиц, оставляя на ней мокрые следы, одновременно поглаживая пресс парня и заставляя его порой выпускать тихие стоны и всхлипы. Поддаваясь безудержным ласкам связующего, возбуждение Шоё только все сильнее и сильнее росло, так что он, нетерпеливым, суетливым движением, потянулся к футболке нависающего над ним парня, и слегка потянул ее на себя, как бы намекая на несправедливость того факта что футболка все еще на нем. Заметив как Хината легкими движениями дёргает его одежду, Атсуму хозяйским жестом перехватил его руки — показывая кто тут главный — и несдержанно, даже грубо, прикусил кожу на его шее, оставляя, более заметный чем остальные, след, и заставляя лежащего под ним разгоряченного парня вскрикнуть от неожиданности. Еще недолго подразнив рыжика, Атсуму, все же, не торопясь отстранился и решительным жестом сдернул футболку с себя отправляя ее куда-то на пол. Шоё, не отдавая себе в том явного отчета, начал, с вожделением, пристально оглядывать обнаженный крепкий и накаченный торс. Атсуму, заприметив блуждающие глазки рыжика, лишь самодовольно усмехнулся, позволяя тому еще немного полюбоваться своим телом. Вскоре, он снова приблизился напирая всей своей тяжестью на Шоё, и заставляя того так чувствительно ощутить жар обоих тел. Рыжеволосый, в свою очередь, протянул руки, нежно ухватившись за плечи парня, после, продвигая ладони немного к зоне ключиц. Мия прижался губами прямо к одному из покрасневших ушек рыжеволосого и, начав то легко целовать, то слегка полизывать его, скорее промычал нежели произнес: — Мм, а ты вообще доставлял прежде кому-нибудь удовольствие? — на его губах появилась отчетливая усмешка. Закончив свою фразу, он играючи прикусил мочку его уха. — Эй — глухо возмутился Хината; он смутился и состроил недовольную и слегка обиженную мордашку — вообще-то... да — запинаясь добавил Шоё, прекрасно зная что это не так, но искренне надеясь на свою правдоподобность, хоть и понимал насколько неуверенно он прозвучал сейчас. — Да? — наигранно удивившись, протянул Атсуму. До слуха рыжика долетел легкий смешок — Ну, как скажешь. С этими словами он, снова накрыв чужие губы своими, и, одновременно, скользя все ниже и ниже ладонями, дошел до ширинки штанов, которые почему-то все еще находились — явно будучи лишними — на Хинате. Это заставило рыжика рефлекторно — не то чтобы очень сильно, но достаточно ощутимо — сжать кожу на шеи блондина, на которую немного ранее переместились его руки, от чего связующий лишь похотливо улыбнулся прямо в поцелуй. Хината немного заерзал, пытаясь сфокусировать расплывающийся взгляд, хоть это и удавалось ему с явным трудом. Атсуму, в свою очередь, нагло и развратно уставился прямо в глаза рыжика, как бы насмешливо умиляясь его невинности. Быстро и умело разобравшись с ширинкой, Мия отстранился от Шоё — который наблюдал, хоть и чувствуя неловкость, с предвкушением и видимым интересом за действиями парня — и ловким жестом снял лишнюю одежду с рыжика, оставив его в одном белье, из-за чего маленький блокирующий невольно напряг мышцы ног, прижимая их друг к другу. Ему было трудно поверить в происходящее, поверить в то что это не сон и в то что прямо сейчас он занимается такими развратными вещами — да ещё и с кем?! — с Атсуму. Он не знал куда деть себя, как реагировать и как отвечать на действия светловолосого, который, казалось, просто-напросто не мог испытывать такие чувства как неловкость или стыд, в то время как заставлять сейчас Шоё испытывать эти эмоции у него очень даже получилось (к тому же, это приносило ему немалое удовольствие). Атсуму грубоватым, бесцеремонным движением развел в стороны худые, но довольно накаченные ноги Шоё, от чего рыжеволосый весь встрепенулся, а его мысли мигом улетучились куда-то далеко. Блондин неторопливо приблизил лицо к внутренней части бедра Хинаты, и, предварительно устремив пронизывающий и слишком извращенный взгляд на рыжика — не отводя глаза ни на секунду — начал бесстыдно его целовать, иногда облизывая или сжимая зубами. Эти действия заставили Шоё мигом прикрыть пылающее лицо руками, сгорая от стыда — хоть и оставляя бреши между пальцами предназначенные для глаз (любопытство брало верх) — до того смущенно он себя сейчас ощущал, но, замечая это, связующий лишь начинал действовать более развратно. Он поднимался, демонстративно, медленнее и медленнее, оставляя влажные следы от поцелуев, пока не дошел до боксеров Шоё. Он слегка прикусил их, и, совсем немного, оттянул, услышав, как только отпустил, еле различимый шлепок. Фыркнув, и так же самодовольно глядя на лежащего парня, Атсуму протянул руки к белью Шоё, неторопливо стягивая его, и, обнажая уже давно напряженный и сочащийся смазкой член. Как же стеснённо чувствовал себя в этот момент рыжеволосый мальчишка. Он в смущении водил взгляд туда-сюда, рассматривая узоры на обоях стен, съёживался и крепко сжимал постель на которой он находился. Мия остановился от каких-либо действий на некоторое время, для того чтобы просто полюбоваться открывшемся сейчас перед ним видом, принося рыжику, своим испытующим взглядом, еще больше неловкости. Удобно расположившись между ног Хинаты, Атсуму наклонился к его шее, и начиная упорно и жадно целовать ее, положил, слегка сжав, свою ладонь на твердо стоящий член парня, тем самым срывая с его уст громкий всхлип. Но, до ушей связующего вскоре начали долетать все больше тихих стонов, появляющихся благодаря его плавным движениям верх-вниз по стволу рыжика. Он заставлял своими действиями парня выгибаться, в потоке безудержных, неистовых ощущений, из-за которых его полузакрытые глаза покрывались пеленой, а тело начинало гореть. Нарастающий экстаз Хинаты резко прервался — Атсуму, к его большому сожалению, почему-то перестал его ласкать, убрав руку с ноющего места, и, слегка отпрянул, при этом поглядывая ехидно, даже, злорадно; светловолосый лишь дразнил мальчишку. Каким же довольным выглядел связующий в этот момент — понимание того факта что он сейчас полностью контролирует этого непорочного и наивного мальчишку удовлетворяло в полной мере его самолюбие, принося тем самым сладостное наслаждение. — Мм, Атсуму... — промычал Хината расстроенно и слегка надув губки; он посмотрел на парня, бросая просящий и взывающий к таким желанным прикосновениям взгляд. — Что такое? — Мия издевательски поглядел на Шоё, нарочито не предпринимая никаких действий, испытующе ожидая чего-то от рыжика. Тот, в свою очередь, сначала слегка помедлил и потупил взгляд, но потом — как бы, набравшись решимости — потянулся к шортам парня, и, схватив их, слегка потянул. Не дав мальчишки хоть немного взять инициативу в свои руки, Атсуму сам торопливо стянул с себя всю лишнюю одежду, оставшись, таким образом полностью голым. Связующий прижался своим, снова сильно возбужденным, органом к проходу находившегося под ним парня. Он звонко сглотнул; было понятно что ему становится все тяжелее контролировать себя. Запустив одну руку в свои светлые волосы, он слегка взъерошил их, смахивая свисающие пряди с прищуренных глаз. Весь его вид изменился — игривая насмешка сменилась серьезным, несдержанным выражением лица; требующим и раздраженно-нетерпеливым взглядом. Резким движением, Мия потянулся к комоду находившемуся у изголовья кровати. У него ушло несколько долгих секунд на то чтобы ухватиться наконец за ручку одного из выдвижных ящиков, и, потянув, открыть его, и затем, немного пошарив внутри, достать оттуда тюбик со смазкой. Все это время рыжик наблюдал за его действиями с явным непониманием того что делает блондин. Впрочем, его это и не сильно беспокоило; все чего он сейчас желал были ласки связующего, ведь из-за отчаянного возбуждения он чуть ли не забывал как дышать. Атсуму, пристально смотрел на взбудораженный, опьянелый вид Шоё, из-за которого внизу живота начало еще сильнее ныть, а терпеть становилось все более и более невыносимее. Поспешными маневрами он открыл тюбик и выдавил нужное количество его содержимого на одну из своих ладоней, после чего он торопливо, при этом оскалив зубы и прикрывая веки, начал водить по своему возбужденному члену, и закончив, нанес еще немного смазки себе на пальцы. Наконец, процедура за которой в нетерпении наблюдал рыжеволосый подошла к концу, и Атсуму, прислонив один, хорошо смазанный палец, к проходу Шоё, протолкнул его внутрь, во всю длину. От такого действия рыжик распахнул резко глаза, воскликнув «Ай!» из-за болезненных ощущений полученных им сейчас. Он немного заерзал, и единственный облегчающий эффект приносили губы Атсуму, которые начали необычайно мокро и ласкающе впиваться в чужие губы, также как и свободная рука, блуждающая и поглаживающая тело Шоё. К новым ощущениям было довольно нелегко привыкнуть, и, не успев сделать это до конца, Хината почувствовал в себе еще один палец, который Мия ввел особо не церемонясь и — из-за своей нетерпеливости — совсем не жалея мальчишку. На этот раз, не только от дискомфорта, но и от неожиданности, Хината чуть не закричал — ему, все же, помешали накрывающие его рот губы, и проникший туда язык. Атсуму начал усердно растягивать парня, стараясь при этом вести себя хоть чуточку бережнее — но, нельзя сказать что у него это хорошо получалось — ведь желание становилось просто нестерпимым. Шоё лишь зажмурился, терпеливо и молча пытаясь привыкнуть к действиям парня. Все же, на этот раз Мия предоставил Шоё побольше времени чтоб свыкнуться с ощущениями. Он продолжал так же старательно отвлекать внимание рыжика на свои ласки языком, хоть это и не могло помочь в полной мере. Когда добавился третий палец, Шоё изрядно выгнулся; тем не менее, с течением времени, боль постепенно переставала быть такой острой. Атсуму двигал пальцами, желая как можно лучше подготовить и растянуть вход мальчишки, и, причем, сделать это как можно быстрее, так как еще немного, и он просто потеряет способность контролировать себя — а уж тогда, рыжику, и в частности, его проходу, не сдобровать. Но вот, Атсуму наконец вытаскивает пальцы, оставляя после себя, как бы, какое-то неприятное ощущение пустоты, что совсем не понравилось Шоё — он уже успел привязаться к любым действиям пpoдeлaнными связующем. Атсуму порывистым движением крепко схватил ноги рыжего парнишки, и, бесцеремонно прижал его к себе, после чего уложил удобно свои ладони на его талии, приставив головку прямо к, уже достаточно растянутому, входу Шоё. Мия немного потерся о него, от чего по всему телу будто бы прошла волна тока, а воздух вокруг — и без того тяжелый — стал в разы горячее. — Ах! — громкий стон вырывается у рыжего блокирующего; он чувствует как Атсуму зашел в него, правда, пока что, даже не наполовину. Он оскалил зубы, прищуренно глядя на рыжеволосого — чуть ли не рыча — но, давая ему все же привыкнуть к ощущениям. Его дыхание резко участилось — были отчетливо слышны громкие выдохи. Исступленное желание и возбуждение звонко ударяли по вискам связующего, покрывая его глаза густой пеленой тумана и выбивая все лишнее из головы, оставляя только желание. Тем временем Шоё сильнее изогнулся, испытывая такие необычные, ни с чем не сравнимые ощущения, хоть и приносящие — помимо наслаждения — ощутимый, пока что, дискомфорт. Мия начал размеренно двигаться вперед, и, слегка прикусив нижнюю губу, хрипло промычал от жгучей тесноты которую он ощущал внутри Шоё — она сносила ему голову, заставляя все тело гореть. В свою очередь, Хината лишь начал все сильнее и сильнее выгибаться, испустив при этом несколько приглушенных стонов. Связующий снова остановился; его грудь начала отчетливее, с бешеным темпом, вздыматься. Предоставляя рыжеволосому возможность свыкнуться с новыми ощущениями, Атсуму все продолжал и продолжал не двигаться, что уже изрядно измучило Шоё, который желал побыстрее уже почувствовать действия со стороны блондина. Прошло некоторое время прежде чем Хината, нерешительно, испытывая ещё большее чем раньше смущение, притянулся ближе в сторону нависающего, сам насаживаясь на него. Он растерянно отводил глаза, но не прекращал своих движений, так как желание превозмогало какие-либо другие чувства. Такие маневры со стороны мальчишки вызвали у Атсуму, на долю секунды, вопросительный и слегка удивленный взгляд, после которого он — всем своим видом как бы выражая: «Сам напросился» — повелительным жестом сжал талию рыжика, крепко вцепившись в нее, и резко зашел во всю длину, заставляя подрагивающие губы Шоё вскрикнуть, и, затем, чувственно простонать имя связующего. Начав стремительными движениями двигаться вперед-назад, Атсуму издал несколько, почти не слышных, стонов. Вдруг, выражение лица Шоё резко изменилось — он распахнул веки, а с уст сорвалось восклицание громче чем все предыдущие. Атсуму понял что побудило рыжика так внезапно, и вызывающе, вскричать — он нашел нужный угол и попал прямо по чувствительному месту рыжика. Теперь, уже не ограничивая себя, он начал стремительно ускорять темп, всей своей тяжестью вдалбливая парня в кровать, вынуждая его все больше извиваться под ним, всхлипывать, громко дышать и стонать без удержу, проговаривая при этом, задыхающимся голосом, имя блондина. Низким, хриплым голосом, Атсуму также иногда сдавленно постанывал, при этом впиваясь в талию рыжеволосого пальцами, и заставляя кожу в сжатых местах багроветь от крепкости хватки. Стараясь казаться хоть немного сдержаннее, Шоё иногда прижимал свои ладони ко рту, сдавливая его и пытаясь приглушить чересчур, по его мнению, откровенные и пошлые стоны — он, казалось, и сам не мог поверить что действия Атсуму могут заставлять его чувствовать такое сильное наслаждение. Заметив это, блондин раздраженно оскалил зубы; он быстрым движением перехватил руки Шоё за запястья и вознес их прямо над его головой, напористо и жестко прижимая их, одной из своих сильных ладоней, к кровати. Провернув эти манипуляции, он начал толкаться в парня гораздо грубее чем до сих пор, и ему ничего не мешало впредь наслаждаться, с высокомерной ухмылкой, тем как при каждом толчке, Шоё издает длинный, сладостный стон, а его личико принимает такое заводящее и непристойное выражение. Атсуму не собирался жалеть парня под ним — он и не думал сбавлять своего стремительного темпа, грубо ударяя каждый раз в нужное место, и иногда, одновременно наклоняясь чтобы втянуть рыжеволосого в мокрый поцелуй, то нагло проталкивая свой язык, то мимолетно покусывая чужую нижнюю губу. Неистовые, необычайно сильные и красочные ощущения выбили напрочь все мысли из головы Хинаты — не осталось места для смущения, стыда, для рассуждений о том что он сейчас делает, и вообще, с кем он это делает — он оставил все размышления на потом, решив просто отдаться чувствам. Не менее насыщенные эмоции получал и блондин — он давно перестал сдерживать свои сдавленные, басовитые стоны. Переместив ладони на ноги Шоё, он вцепился в них, твердо надавив вперед, в то же время, сильно разводя их в стороны (хорошие растяжка и гибкость рыжика пришлись как нельзя кстати), заставив мальчишку, вскрикивая имя актива, крепко сжать постель под собой, а потом, и вовсе, ухватиться за плечи склонившегося совсем близко Мии, сжимая теперь их. — Аах! Атсу... Атсуму! — задыхаясь воскликнул рыжик, закатывая пoлyпpикpытые глаза и вскидывая голову, когда его партнер медленным движением провел по его члену, который уже давно сочился смазкой. Связующий неторопливо водил по нему ладонью, одновременно спустившись губами к шее Хинаты, чередуя протяжные поцелуи с жгучими укусами, все больше и больше приближая его к высшей точки наслаждения. Обоим парням стало крайне трудно дышать; от их тел исходил невероятный жар. Атсуму двигал рукой по стволу Шоё с все большей скоростью; ещё несколько крепких движений, и рыжик изливается прямо в ладонь только что ласкавшую его. Все эмоции достигают своего пика; в поражающим все тело блаженстве оргазма, Шоё, очередной раз вскрикивает, извиваясь и не зная куда деть свои руки. Пара жестких, безжалостных толчков, и вслед за рыжеволосым, прорычав и выпустив довольно громкий стон, кончает и Атсуму, обильно заполнив спермой внутреннее пространство Хинаты. Рухнув около только что оттраханного им парня — который старательно пытался прийти в себя, отчаянно ловя ртом воздух — Мия, с несколько минут глядел в потолок, преодолевая сильную одышку. Покончив с этим делом, он лениво потянулся к волосам Шоё, и зарыв в них — и слегка их поглаживая — свою ладонь, повернул в его сторону голову, при этом саркастически произнеся: — Будешь знать как в споры ввязываться.