Я — Драко Люциус Малфой

      28 сентября.       Не знаю, какой умник это придумал, но игру нашей команды сначала перенесли, а потом совсем отменили в последний момент. Не хочу даже думать, кто так постарался. Если бы мой отец был в совете попечителей, я бы на него подумал. В последнее время погода уж очень туманная. Но, возможно, это связано ещё и с дементорами, которые настойчиво обыскивают окрестности Хогвартса.       Но зато мы впервые всем курсом отправились в Хогсмид. Самое приятное в этом походе было отсутствие Поттера. Его очкастая рожа уже все глаза смозолила. Этого неудачника Макгонагалл не взяла с собой. Оказалось, что у него нет разрешения от родителей. Конечно его нет! Он же сиротка! Бедняжечка! А его опекунам, похоже, абсолютно на него наплевать. Чудесней новостей не придумаешь.       Да только я сделал для себя весьма неприятное открытие. Почему-то думал, что Грейнджер, хотя бы свободное время, будет проводить среди девчонок. Сокурсниц у неё нет что ли? Выходит, что нет! Она всю дорогу до Хогсмида шла со своим рыжим дружком. Самое мерзкое то, что в этот момент он бесил меня ещё больше, чем Поттер. Почему она выбрала таких убогих олухов в друзья? Не знаю, может то, что на первом курсе она сама была… отщепенкой… сыграло свою роль.       Короче, как бы там ни было, мне совершенно не нравится её общение с этим болваном. Да и не назовёшь их общение таким уж хорошим. Уизли всю дорогу молчал, а она ему читала лекции по трансфигурации, по рунам, на которые он, к слову сказать, не ходит. Возле деревни она замолчала, очевидно поняв, что ему нафиг не надо то, что она там мелет.       Первым делом Макгонагалл провела нам экскурсию по этой деревеньке, показала, где какие магазины и строго-настрого приказала собраться возле «Сладкого королевства» к пяти вечера. Напомнила, чтобы мы не пропустили обед и посетили одно из кафе Хогсмида между часом и тремя. Мы отправились гулять по деревушке.       Конечно, первым делом зашли в лавку «Зонко». Глаза разбежались от всевозможных забавных вещиц и смешных приколов. Мы с Грегом и Винсом тут же набрали полные карманы икотных конфет, решив подбросить их девчонкам, неважно, нашим или ещё кому-то. В любом случае будет весело. Эти двое купили по несколько хлопушек доктора Фойерверкуса. А я просто подумал, что этот волшебник оказался очень классным. От клыкастых фрисби я их отговорил. Ну их! С такой игрушкой можно и без пальцев остаться.       Потом гуляли по улицам, заходя во все магазины подряд на разведку. В «Шапке невидимке» встретили наших девчонок. Пэнси, Дафна и Миллисента рассматривали какие-то вещи — то ли шарфы, то ли чулки. Я уже хотел вытащить парней оттуда, но они завели болтовню со своими подружками. Пэнси хмурилась и закатывала глаза, умоляюще глядя на меня, а я только ухмылялся, намекая ей на то, что не собираюсь ничего с этим делать. Дафна откровенно скучала, а Булстроуд, кажется, была самой счастливой, сияла своими красными толстыми щеками, как помидорина. Офигеть, как они с Крэббом похожи!       В итоге, ничего не купив, мы вышли на улицу и побрели искать подходящее место, чтобы пообедать. Аппетит разыгрался не на шутку. Первое, что встретилось на пути, было «Кафе мадам Паддифут». Насторожил розовый фасад, причём не только меня. Когда мы, хохочущей компанией, туда ввалились, на нас посмотрели, как на идиотов. За маленькими столиками сидели парочки, кругом всё выглядело так, как будто мы упали мордой в розово-сливочный торт.       — Сваливаем, — тут же выпалил я.       — Ви-и-инсент! — медленно протянула Миллисента. — Может останемся?       — Да мне пофиг, — дёрнул он плечом, и она потащила его за свободный стол.       — Я тут не останусь! — прошипела Пэнси и вылетела за дверь, как ошпаренная. Мы вышли следом и отправились искать дальше. Девчонки отделились и пошли впереди, взявшись под руку. Мы с Грегом плелись позади. Есть уже хотелось изрядно.       — Бесполезно, как думаешь? — внезапно спросил Грег, и я ошарашенно уставился на его нахмуренный профиль.       — В смысле? Ты о чём?       — Паркинсон. Она меня не переваривает, — безнадёжно выдохнул он. Блин, не ожидал, что мне так обидно станет за него. Так захотелось его поддержать, но как? Мне ещё не приходилось такого делать.       — Да нафиг она тебе сдалась? — ухмыльнулся я. — Мелкая, вредная, злая, как десяток соплохвостов. Забудь.       — Она притворяется, — усмехнулся Гойл. Аж сердце сжалось, и я подумал, что эта гордячка его не достойна.       — Не хочу тебя напрасно обнадёживать, — вздохнул наконец я. — Она тебе и правда не подходит. Тебе нужна девчонка помягче. Она, конечно, симпатичная…       — Она тебе нравится? — тут же очень подозрительно спросил Грег и даже остановился, чтобы посмотреть мне в глаза. Я подумал, не получить бы по морде.       — Нет. Она мне не нравится. Не в моём вкусе. Но раз в твоём…       — В моём, — злобно проворчал он.       — Да ладно, не заводись. И всё-таки, по-моему, Паркинсон тебе не подходит. Раз она не хочет с тобой встречаться, тебе надо успокоиться и забыть.       — Легко сказать… — прошептал он.       «Да, сказать легко, попробуй сделай», — подумал я, и взгляд тут же зацепился за кудри Грейнджер, входящей в какую-то дверь. Внутри ёкнуло. «Сам забудь, Драко, сделай милость!» — ухмыльнулся я сам себе.       — А там что? — кивнул я на вышеупомянутую дверь.       — «Чайный пакетик Розы Ли!» — отозвалась Дафна.       — Зайдём? — предложила Пэнси. Она очевидно не заметила, что туда вошли гриффиндорцы.       — Ага! — ответил я, и так разволновался, что сердце запрыгало туда-сюда. Так хотелось хотя бы посмотреть на неё, и плевать на уродца Уизли. Но была очень большая вероятность, что Пэнси в одном помещении с Грейнджер находиться не сможет.       Мы вошли. Маленькая уютная чайная внутри была оформлена в китайском стиле, и это сразу меня к ней расположило. Китайские маги, особенно целители, говорят, самые искусные во всём Магическом мире.       — Здесь прелестно! — улыбнулась Пэнси, устраивая своё лёгкое полупальто на вешалке. Стало очевидно, что дальше мы не двинемся. Потом она заметила Грейнджер, в компании гриффиндорцев: Уизли, Томаса, Финнигана и, почему-то, Лонгботтома. Удивительно, как он умудрился к ним присоседиться. Паркинсон недовольно проворчала: — Придётся потерпеть.       Мест в чайной осталось мало. Мы сели за соседний с ними столик. Пэнси демонстративно повернулась к гриффиндорцам спиной, как и Дафна, нам с Грегом пришлось созерцать четыре стриженых башки и одну кудрявую.       Девушка в кимоно принесла нам меню. Ясное дело, к чаю были в основном сладости, причём экзотические, и это было даже интересно. Мы набрали всего по чуть-чуть и неплохо проводили бы время. Если бы я мог хоть на минуту собраться с мыслями. Покоя не давала эта весёлая компания. Грейнджер, как нарочно, сидела ко мне лицом, всё время смеялась над шутками этих убогих болванов Томаса и Финнигана, а даже если бросала взгляд в мою сторону, это выглядело, как что-то совершенно случайное. Как же меня это бесило! Как будто не знает меня, как будто… ничего не было!       Блин. Ничего ведь и не было. Только почему тогда меня так бесят эти её друзья? Не плевать ли? Но так хотелось хоть чем-то привлечь её внимание. Ну, хоть как-то! Какая-то язва вцепилась в мозг. Я даже думал потом, что всё это делал не я, что мной управлял кто-то.       — На Хэллоуин устроим вечеринку? — громко спросил я, прерывая мирную беседу девчонок. — За месяц подготовимся, оторвёмся в гостиной. Будешь моей партнёршей, Даф?!       Я обнял её за плечи. Было такое странное ощущение, как будто я делаю что-то не то. Но взгляд, который метнула в меня Грейнджер, стоил того! Сначала она уставилась на мою руку, лежавшую на плече Гринграсс, потом перевела глаза на лицо, упрямо сжала губы и демонстративно отвернулась. Как же это было приятно! Так классно! Нифига я ей не безразличен! Я уверен!       Тут Дафна изумлённо на меня взглянула и попыталась стряхнуть мою руку, испуганно переводя взгляд на Паркинсон. Пэнси подавилась чаем, а Грег разинул рот.       — Как вам идея? — уточнил я. Паркинсон смотрела то на меня, то на подругу, как будто глазам не верила. Странная какая-то. А потом откашлялась и улыбнулась.       — Отличная идея! Правда, Грегори? — он начал хватать ртом воздух, как рыба. — Дафи?       — Да, хорошая идея, — выдохнула Дафна, снимая с плеча мою руку. А я всё поглядывал на Грейнджер. И куда, интересно, делось её хорошее настроение, только натянутая улыбка появлялась периодически?       — Так ты со мной? — переспросил я. Дафна глянула на Пэнси. Та отвернулась.       — Ну… я подумаю, ладно? — неуверенно ответила она.       — Смотри, такие предложения на дороге не валяются, — усмехнулся я. — Малфою отказывать не принято.       Я откинулся на спинку стула, решив поглотить вкуснейшее пирожное.       — Ладно! — тут же выпалила она. — Конечно, я с тобой.       — Пэнси, ты со мной пойдёшь? — внезапно выдал Гойл, и я подумал: «Ну, всё! Позор неминуем!»       Она вдруг прямо взглянула мне в глаза, такая гордая, немного злая.       — Конечно, Грегори, почему нет! — улыбнулась Пэнси.       Я немного офигел. Пурпурная рожа Гойла немного пугала. Думал, он лопнет от счастья.       В это время Грейнджер внезапно вскочила.       — Мальчики, я сейчас! — выпалила она. — Мне в магазин «Дэрвиш и Бэнгз» надо. Перчатка для квиддича… порвалась.       Она на ходу застегнула джемпер и выскочила на улицу. Её друзья замерли в тишине, переглядывались.       А я не мог понять, что чувствую. Мне казалось, что моя выходка была гениальной. Во-первых, я всё-таки заставил Грейнджер обратить на меня внимание! Во-вторых, я уверен, что идея с праздником просто отличная. Ну, и как дополнительный приз, Паркинсон приняла приглашение Гойла. Заварилась неплохая каша. Гриффиндорцы, подозрительно на нас покосившись, оплатили счёт и ушли, не дождавшись Грейнджер. И всё же на душе остался какой-то неприятный осадок.       Пэнси и Дафна неожиданно повеселели, начали хихикать, шушукаться. Мне это показалось странным. А потом мы отправились в «Сладкое королевство». О! Там было на что посмотреть. Столько сладостей, что глаза разбегались. Мы набрали столько, что потом не знали, как унести. Грег щедро расплачивался за все капризы Паркинсон, а я не могу понять, что вдруг за перемены с ней произошли? Это очень-очень странно.       Там же, в «Сладком королевстве», я снова увидел Грейнджер. Просто тает что-то внутри от того, как она задирает свой курносый нос передо мной, как раздражённо сжимает губы, отворачивается, как будто я какая-то недостойная грязь на дороге. Почему мне так классно от того, что она ревнует? А я уверен, что это так! Никто не может так сверкать этим презрительным взглядом, как она. Стоило мне только пройти с ней рядом, как она резко развернувшись направилась в другую сторону, хотя только что оттуда пришла.       Не понимаю, что это. Что за чувство, когда хочется схватить её за плечи, затащить в какой-нибудь угол, прижать к стене и просто посмотреть ей в глаза долго-долго. Спростить: «Каково это, видеть меня с другими? Знаешь теперь, как я себя чувствую?» Хочу, чтобы она смотрела на мои губы, как тогда на лестнице в Астрономической башне, и шипела: «Отстань от меня!» А потом, я бы поцеловал её…       Какой бред…       Теперь она меня избегает ещё больше, чем раньше. Как будто боится. Неужели думает, что я могу её обидеть?       А ведь она права. Я могу. Уже проверено. Пусть прячется. Так для нас только лучше.       1 ноября.       Мы уже всё приготовили к празднованию Хэллоуина. Блейз музыку добыл, предвкушали весёлый вечер, когда внезапно возник наш декан. Профессор Снейп ни за что не приходит без надобности, потому мы изрядно напряглись.       — Никаких посиделок! — настойчиво бросил он. — Тише воды, ниже травы, вам ясно, Слизерин?       — Да, сэр, — нестройно ответили мы.       — А что случилось, профессор? — не удержался я. Он посмотрел на меня крайне сурово.       — Сириус Блэк оставил свой след в замке. Расходитесь по спальням, через несколько минут все комнаты обыщут, ради вашей безопасности.       Девчонки заохали. У меня мороз прошёл по коже.       — И… где же его видели? — не унимался я.       Снейп молчал, как будто думал, стоит ли нам говорить.       — Возле гостиной Гриффиндора. Уверен, что он уже покинул замок, поскольку его обнаружили и узнали. Но в ваших интересах соблюдать осторожность. Вечеринка… — он бросил взгляд на заставленный Хэллоуинскими микро-тыквами из сладкой мастики стол. — Сейчас не к месту.       Он так же стремительно исчез, как и появился. Было так досадно. Но и тревожно. Тыквы разобрали по комнатам. Но на этом наше общение не закончилось. После обыска, поскольку девчонкам и парням нельзя общаться в спальнях, к нам присоединились Блейз, Тео, Майлз и Грэхем. Лопали свои приторные тыквы и рассказывали страшилки полночи. До чего же было жутко, если учесть, что в замок проник убийца. Да ни какой-нибудь убийца, а мой двоюродный дядя.       Мы с парнями сидели на ковре у погасшего камина в полной темноте.       — Сириус Блэк, опасный, зловещий убийца, — хрипел я, подсвечивая лицо волшебной палочкой. Я мало что о нём знаю, но мой рассказ явно производил впечатление — парни сидели с круглыми испуганными глазами, поджав к себе колени. Казалось ещё чуть-чуть и орать начнут. Это было так забавно! — Он мощный, свирепый и может превращаться в кого угодно без всяких оборотных зелий!       — Ч-чего? — прошептал Крэбб. — Что за зелье?       — Оно может превращать мага в кого угодно, в другого человека. Сириус Блэк, может проникнуть в Хогвартс под личиной профессора Снейпа, и тогда мы не сможем спастись! — с наигранным страхом шипел я. — Он может обратиться в зверя! Собаку, кошку, мышь — в кого угодно! Блэк найдёт свою жертву, и его ничто не остановит.       — Но… что он ищет? — взволнованно басил Грег.       — Он ищет сына того, кого предал на смерть. Тёмный Лорд убил родителей Поттера, а предал их Сириус Блэк. Он убил своего друга, чтобы тот не смог помешать. От того идиота остался лишь палец! Блэк пробрался в его дом, подкрался в образе кошки, когда тот мирно спал, — шептал я, а глаза парней становились всё шире. — А потом… он рос, рос, рос, пока не стал огромным, как тигр…       — Откуда ты знаешь? — захныкал Нотт.       — Тихо ты! — шикнул на него Блетчли.       — Он медленно подошёл к кровати, — шептал я. — Приблизил свою огромную морду к лицу жертвы. Несчастный приоткрыл глаза, увидел перед собой огромные сияющие кошачьи глаза, открыл рот, чтобы закричать, позвать на помощь, но…       Тишина…       — Удар! — заорал я, и парни раскатились во все стороны с воплями. — Удар! Ещё удар! Кровь, мясо во все стороны! — кричал я.       — Малфой, заткнись! — взмолился Крэбб.       — Палец! — прошипел я. — Один палец, это всё, что осталось от убитого. Сириус Блэк предал Поттеров, Тёмный Лорд убил их, а Блэк оказался в Азкабане. И теперь страшный, безжалостный убийца бродит в окрестностях Хогвартса.       — Придурок! — заныл Нотт. — Как теперь спать?!       — Тебе это так не пройдёт, Малфой! — с дрожью в голосе шипел Забини.       — Чего вы такие трусы-то? — спокойно усмехнулся я. — Снейп же сказал, что Блэк уже покинул замок. Болваны.       — А вдруг это был не Снейп? — пропищал Нотт.       Воцарилась тишина. До чего же было смешно смотреть на их перепуганные рожи.       — Ты всё выдумал, признайся! — как-то неуверенно ухмылялся Монтегю. — Просто выдумал!       Он махнул рукой и отправился на выход. Но прежде чем открыть дверь долго стоял на пороге и прислушивался.       — Тыкву забери! — внезапно крикнул я. Грэхем вздрогнул, и мы все захохотали. — Стра-а-ашно?! — ухмыльнулся я.       — Ещё чего! — злобно прохрипел Монтегю, но за тыквой вернулся. Мы разошлись по своим местам.       Улеглись, стало тихо.       Вот тут-то на меня и нашёл ужас. Как будто моя забавная фантазия ожила и начала меня преследовать. Мне всё мерещились по углам жёлтые кошачьи глаза. В каждом рисунке на обоях виделись пятна крови. Нафига я это сделал? Кончилось тем, что я задёрнул полог, зажёг палочку и достал стеклянный шарик с рождественской елью внутри. Смотрел, как внутри кружатся снежинки, и уговаривал сам себя, что это была просто моя фантазия. Думаю, больше я не стану рассказывать страшилки на ночь.       Утром, войдя в Большой зал, я сразу понял, что что-то не так. Как будто всё не на своих местах. Оказалось, что гриффиндорцы ночевали в Большом зале, всей толпой, как стадо кентавров. Представляю себе этот бред. Они все были какие-то тормознутые, невыспавшиеся, зевали во все рты. Грейнджер, похоже, забыла причесаться, никогда не видел её такой лохматой. Но эти кудряхи, падающие ей на лицо, пока она дремала за столом, подперев голову кулаком, выглядели так… мило. Блин! Я всё-таки написал это слово. Думал, никогда не смогу.       Поттер появился на завтраке последним, когда мы уже уходили. Весь был мятый, неопрятный, как будто из леса еле выбрался.       — У тебя был гость, Поттер? — усмехнулся я. — Удалось пообщаться?       Я тут же заметил, как из-за гриффиндорского стола стали выбираться Уизли и Грейнджер.       — Отвали, Малфой! — сквозь зубы прорычал Поттер.       — Избранный-трусишка! — ухмылялся я. — То дементоры, то Сириус Блэк. На твоём месте, я бы не прятался. Я бы нашёл его сам, после всего, что этот убийца сделал.       — Что тебе надо, Малфой? — строго спросила подоспевшая Грейнджер, а Поттер кивнул ей в ответ.       — Гермиона, всё в порядке. Малфой бредит.       — О! Неужели?! Ты, я смотрю, вообще не в курсе, зачем ты нужен Блэку.       — Пошёл вон, Малфой! — прорычал Уизли. — Ты как будто много знаешь. Только и умеешь, что байки рассказывать.       Я недовольно глянул на Крэбба и Гойла, те потупились. Сто процентов они трепались о моём вчерашнем рассказе, а этот убогий Уизли слышал.       — Не будь трусом, Поттер! — презрительно скривился я. — Встреть свою смерть достойно!       У гриффиндорцев, у всех троих, отпали челюсти, а мы, довольные собой, ушли из зала. Как же приятно хоть иногда поставить этого выскочку и тупицу на место, и даже Грейнджер его не спасёт!       4 ноября.       Матч Гриффиндора и Пуффендуя всё же состоялся. Погода была омерзительная. Проливной дождь, гроза. Находиться на трибунах было просто ужасно. Самое интересное, что большая часть слизеринцев вообще не пошла на матч. Не охота было мокнуть и мёрзнуть.       Но я не мог это пропустить. Грейнджер должна была первый раз выйти на поле. Я был почти уверен, что её так и не выпустят, но всё же рискнул. И когда гриффиндорцы под проливным дождём выходили на стадион, мне стало её так жаль! Даже не представлял, что могу испытывать такие странные чувства к девчонке. На ней были защитные зачарованные водоотталкивающие очки, волосы собраны в хвост, из мелко закрученных мокрых кудрей. Она плотно сжимала губы, явно готовая к бою. Такая смелая и решительная. У меня было ощущение, что в груди болит. Так хотелось туда же, носиться под этим ливнем, видеть её совсем близко, уворачиваться от её ударов.       Она была словно дикая кошка. Маленькая и злобная. Я был уверен, что они разгромят Пуффендуй, только благодаря ей. С каждым ударом по бладжеру, её стон разносился по стадиону, и по спине пробегали мурашки, теряясь где-то на затылке. Хотелось орать, болеть за неё, подбадривать, выкрикнуть: «Уничтожь их, Грейнджер!»       Но вместо этого приходилось кутаться в промокшую мантию и выслушивать нытьё Грега и Винса. Они не хотели идти на стадион, но моё слово для них закон.       Грейнджер и Уизли переговаривались жестами. Это было странно и интересно. Как же было круто видеть её радость, когда отбитый ею бладжер угодил вратарю Пуффендуя по башке. Он растерялся, потерял равновесие и, пока приходил в себя, гриффиндорцы забили два раза.       Но потом Диггори и Поттер рванули вверх. Зрители закричали. Из-за дождя смотреть в небо было почти невозможно, но я отчётливо видел в низких густых облаках огромные чёрные тени, устремившиеся в их сторону. Дементоры. Непонятно, откуда они взялись, но учителя на трибуне поднялись со своих мест. Дамблдор, прикрыв лицо ладонью, всматривался в небо.       У меня сердце остановилось, когда эта дурёха Грейнджер понеслась за ними, увидев, что Поттер исчез за облаками. Она уже была на границе с грозовой тучей, когда из серой пелены, на бешеной скорости, вылетел Поттер. Без метлы. Он просто падал. Молча. Без движения, как тряпичная кукла, а его метла вертясь летела вниз относимая ветром куда-то за стадион.       — Фред! — жутким визгом закричала Грейнджер и бросилась вниз следом за Поттером.       Уизли тут же забыл про игру и тоже понёсся к летящему вниз Поттеру. Не знаю, чем они думали, неужели рассчитывали его поймать? Она чуть не навернулась, когда подлетала к нему. Ненормальная!       Раздался громкий голос директора:       — Арресто моментум!       Поттер, не долетев до земли, чуть завис в воздухе, а потом плюхнулся на мокрую траву стадиона. Он не двигался. Мадам Помфри уже летела вниз по ступеням трибун, гриффиндорцы опустились на землю и обступили Поттера. Никто и не видел, как Диггори, не встречая сопротивления, спокойно поймал снитч. Ли Джордан, упавшим голосом, сообщил о победе Пуффендуя и о том, что Гарри Поттер без сознания.       Грейнджер уже стояла перед ним на коленях, когда мадам Помфри оказалась рядом. Блин! Я знаю, это ужасно глупо, он был без сознания и всё такое, плевать на причины! До чего же было противно видеть, как она с растерянным лицом укладывает его голову на свои колени, как убирает волосы с его мерзкой рожи, осторожно гладит по плечу и лепечет что-то вроде: «Всё хорошо, Гарри! Всё в порядке!» А потом помогала уложить его на носилки и всю дорогу шла рядом, держа его за руку.       Как же я ненавижу этого очкастого урода! Почему он может всё время быть с ней рядом? Это так несправедливо! Она не пришла на обед, наверняка потому, что торчала в Больничном крыле у его постели.       Дементоры. Он опять упал в обморок. Малахольный неудачник. Слабак! А она влюблённых глаз с него не сводит. Как же это отвратительно! Что она нашла в этом уродце? Ладно бы он был какой-то… хотя бы симпатичный, а то же какое-то тщедушное и мелкое существо, очкарик и вообще. Что в нём хорошего? Герой хренов! Однажды спас её от тролля. И что теперь? Так и будет бегать за ним как собачонка?       Какого хрена?       Почему я так хочу оказаться на его месте? Валяться там на стадионе без чувств, и чтобы она гладила меня по голове, шептала: «Драко, всё хорошо…»       Больной кретин!