РеалРПГ. Галактика любит тебя

Небо над нами свинцовыми тучами Стелется низко туманами рваными Хочется верить, что всё уже кончилось Только бы выходи товарищ мой раненый

В 5 шагах от Сергея упал на спину его боец, атакованный крупной саранчой сверху. Боец вопил от ужаса и удерживал тварь над собой на вытянутых руках. А та плотоядно тянулась пастью к его лицу, рвала когтями руки. Опомнившись, лейтенант с разбегу футбольным пинком отправил монстра в полет и тут же покатился по земле, завывая от боли. Ощущения в стопе были такие, будто он голой ногой пнул бетонную стену. Отфутболенная Саранча атаковала кого-то другого, а на него сверху посыпались монстры, сразу трое мелких кузнечика опустились на Сергея. Катаясь из стороны в сторону, он срывал и ломал тварей об землю. Пока отбивался от одних – сверху сыпались другие. Выгадать момент, чтобы подняться на ноги не получалось. Серьезных травм еще не было, но глубоких порезов от когтей становилось всё больше. Неожиданно ему на помощь пришел спасенный боец, он быстро сдернул нескольких тварей с лейтенанта и помог подняться: «Спасибо братишка, выручил» - боец не узнал своего командира. Все они были на одно лицо, все в одной лодке. Дальше они бились парой, помогая друг другу. Стопа всё еще болела, но ходить уже кое-как получалось. Время от времени лейтенант кричал: «Ко мне! Объединяйтесь, прикрывайте друг друга. Помоги соседу. Ко мне!» Но никто не обращал внимания – каждый был занят своим выживанием. Вдвоем они раздобыли когти крупных тварей и теперь старались вскрывать брюшки кузнечикам и отсекать головы сверчкам, а не давить монстров. Воздух был наполнен стрекотом надкрылий кузнечиков. Ежесекундно десятки тварей атаковали его бойцов, падая с неба. В какой-то момент рядом оказалась давешняя Крупная Саранча. Пинок Сергея вмял несколько боковых пластин внутрь тела и явно что-то там повредил. Теперь тварь ползала по кругу, подволакивая левые лапы. Если на пути попадался кто-нибудь из бойцов – она сваливала его на землю, рвала, и ползла дальше. Напарник лейтенанта запрыгнул ей на надкрылья и парой ударов когтями вырезал оба глаза. Монстр резко дернулся, сбрасывая бойца. Но тот, не растерявшись, ухватил тварь за ногу и перевернул на спину. Монстр нелепо растопырил лапы во все стороны и стал ерзать по земле, пытаясь перевернуться. Подобравшийся Сергей вонзил когти в отрывшуюся шею, началась агония. - Так-то тварь, мы еще поглядим, кто кого съест. – Голый окровавленный напарник с победным видом встал над издыхающей тварью - он отомстил монстру за пережитый страх. В нескольких шагах катался по земле еще один орущий толстяк. Одной рукой он, ухватив крупного сверчка за лапу, бил его тельце об землю. В плечо другой руки вцепился крупный кузнечик и жевал ее. Еще двое обосновались на его ногах. Лейтенант, подскочив к бойцу, аккуратно вытянул когти кузнечика из плеча и откинув, раздавил тварь упав на нее коленом. Напарник в это время очищал ноги. Не успели они закончить, как на грудь раненому приземлился новый монстр и впился когтями в шею бойца. Тот сразу забулькал кровью. - Ах ты ж тварь. – Лейтенант попробовал аккуратно вырвать когти из шеи, но делал только хуже – рана расширялась. Тогда он отсек твари голову – лапы рефлекторно задергались и окончательно разодрали шею. Кровь из раны ударила фонтаном, лейтенант отпрянул от умирающего: «перерезана сонная артерия, это не лечится». - Суки! Ненавижу! – Лейтенант взбесился, начал яростно топтать попадающихся под ноги тварей. Напарник шел рядом и тоже топтал монстров, одновременно он прикрывал их подобранной ночнушкой от атак с воздуха. Вообще, всё пространство вокруг было завалено брошенными ночнушками. В бою эти «щиты» оказались почти бесполезны. После первых же атак бойцы их отбросили и теперь дрались голыми. *** Изранив ноги, устав и немного отойдя от ярости, лейтенант на мгновение огляделся вокруг. На ногах осталось не более полусотни его бойцов, остальные копошились на земле или уже умерли. На правом фланге до самого леса стоячих бойцов видно не было. Там правили свой пир монстры. Слева, за длинным валом из трупов еще раздавались крики людей, там еще были живые. Через вал неторопливо переползали и перепрыгивали последние монстры. Прыгающих тварей стало значительно меньше – большинство из них уже нашли себе жертву и сейчас жрали. За исключением саранчи – этих больше интересовал сам процесс убийства, чем еда. Кинув взгляд на напарника, Сергей увидел планирующую на него небольшую окровавленную саранчу. - Сзади! – он еще успел крикнуть, но было поздно. Тварь приземлилась на спину бойца и пока тот падал, укусила за шею. Хлынула кровь. Лейтенант, яростно крича, бросился к соратнику. Тварь повторно укусила упавшего бойца в шею. Сергей ударил лоукиком – тварь содрогнулась всем телом, но не разжала пасти. Упавший ничком боец уже не двигался. Вытянувшееся в струну тело мелко трепетало, видимо тварь повредила позвоночник. Он был фактически мертв. Сергей запрыгнул на спину твари, вцепившейся в его соратника, и в бешенстве стал прыгать на ней. - Ненавижу! Твари! Смерть вам! – Надкрылья уже вмялись в лопнувшее брюшко, а он всё продолжал прыгать и орать – Смерть! Смерть тварям! Гибель последнего подчиненного привела его в бешенство, внутри осталась только ярость. Сбоку кто-то подхватил его клич «смерть тварям» и вопящий лейтенант бросился туда, по дороге сбивая монстров, пирующих на телах его павших бойцов. На месте оказался такой же обезумевший израненный боец, на коленях сражающийся в окружении нескольких тварей. Вдвоем они быстро покончили с монстрами. К ним присоединился еще один боец и дальше они действовали вместе. При этом поминутно кричали: «смерть тварям, смерть тварям». На эти крики начали стягиваться все выжившие. В воздухе монстров почти не осталось – они уже нашли себе по личной «кормушке» на земле. Этим воспользовался вновь собранный «отряд Лейтенанта Борисова». Переходя от трупа к трупу, убивали жрущих их монстров. Минут через 10 лейтенант постепенно пришел в себя. Он очень сильно устал, еле-еле стоял на ногах. Его трясло, руки и ноги дрожали от перенапряжения, судорогами сводило мышцы. Правый глаз не видел. Проведя рукой по лицу, он наткнулся на широкую рану от середины лба через бровь до уха. Веки правого глаза слиплись от свернувшейся крови, части уха не было. Когда и как он получил эту рану – лейтенант не помнил. Осмотревшись одним глазом, он обнаружил рядом 7 таких же израненных и измученных стоячих бойцов, еще пятеро ползло на коленях. - Привал. – прошептал он и не узнал свой охрипший голос, - передохнем пару минут и перевяжемся. Потом – продолжим мстить тварям. Смерть им. *** Все поле было покрыто телами павших, на которых отъедались редкие монстры. Их тоже выжило не так уж много. Трупики тварей валялись повсюду, иногда образуя целые кучи. Особенно много их было на левом фланге – там был вал из останков людей и насекомых. По нему неторопливо ползали растолстевшие твари, объедали трупы павших бойцов. Летающих монстров на поле боя почти не осталось. Лишь изредка, в сотне метров от лейтенанта, с места на место перепрыгивала одинокая саранча, ища еще живых жертв. Она отожралась и с трудом прыгала метров на 10 за раз. На правом фланге победили монстры. Там, на раскиданных повсюду телах копошились окровавленные насекомые. Только вдалеке, у горизонта, угадывались белые ночнушки одиноко бродящих выживших. На левом фланге, за валом, перекрикивались живые люди. Это было обнадеживающе – значит, кроме его отряда здесь еще кто-то выжил. - Так. Мы не последние воины земли. Нужно идти туда, – принял решение лейтенант. Отдохнув около пяти минут и приведя себя в относительный порядок, остатки отряда двинулись в обход вала. По пути уничтожали разжиревших одиночных монстров. Убивать их было просто, но грязно – стоило прорезать плотно набитое брюшко и из него брызгало содержимым, пачкая всё вокруг. За время пути потеряли 3-х бойцов, нарвавшись на 2 небольших саранчи. Оба нападения были внезапными – люди очень устали и стали невнимательны. Просто не заметили начало атаки. Минут через 40 достигли первой группы выживших. Их было около 20 и они только-только очистили свой участок за валом от одиночных ползающих тварей. Сейчас они отдыхали. Набирались сил, чтобы приступить к разбору огромного вала. Там было еще много живых тварей, но опасности они почти не представляли – слишком отяжелели, чтобы быстро атаковать. Вообще, за валом оказалось довольно много выживших. На всем протяжении косогора виднелись бродящие группы пухляков, самые крупные – по 40-50 бойцов. Из рассказа выживших, лейтенант понял, что именно вал из трупов спас их всех. Он задержал и растянул по времени самую страшную атаку основной массы насекомых, по сути послужив своеобразным фортификационным сооружением. Мертвые спасли живых своими телами. Лейтенанту вспомнились строки любимого Высоцкого: «Наши мертвые нас не оставят в беде. Наши павшие – как часовые» - Вот так и воюем, по-русски: как можем и чем можем. И даже мертвые в бой идут. – Ему, как профессиональному военному, от этого было обидно до слез. - Космос-лазер-все дела, а как реальный замес пошёл – и всё как всегда: Ванька вперед, на танки. И начинается очередное Великое Русское Превозмогание по дороге к Победе. *** Отдохнув, приступили к разбору вала. Твари были неповоротливые, их легко было уничтожать. Они почти не реагировали на уничтожение соседей, не стремились напасть на живых. Тяжелее всего приходилось при перетаскивании тел погибших – костяки с ошметками мяса, торчащие кости, вывалившиеся внутренности, обгрызенные лица – перебирать всё это было морально тяжело. Хотелось, чтобы весь этот кошмар поскорее закончился, хотелось домой, в постельку. Морально подавленные люди совершали ошибки. Всё чаще от кучи отползали бойцы с отказавшими из-за травм конечностями. Примерно через час после начала разбора отвалил и лейтенант – сначала отказала правая нога, еще через 5 минут – левая рука. Он отполз к инвалидной команде таких же калек. Здесь было уже около 25 инвалидов. Вид их был ужасен: большинство голые, все в ранах, в разводах своей и чужой крови, с ног до головы измазаны внутренностями монстров, у многих не хватало пальцев, ушей или было изорвано лицо. Стопы у всех - как кровавое месиво. Было ясно, что их боеспособность, да и вообще – их полезность на поле боя, равнялась нулю. Они были обузой для настоящих бойцов. Раненные кучковались на очищенном от трупов пятачке, знакомились, обменивались контактами, говорили о совершенно посторонних вещах. Перевязывали друг друга чем придется, счищали грязь и кровь, просто лежали, смотря в небо и дышали. После пережитого кошмара наступил отходняк и расслабон. Никто не хотел куда-то идти и что-то делать. Все просто отдыхали. А еще удивлялись, что всё еще живы. Кое-как почистив себя и отлежавшись, лейтенант предложил инвалидной команде потихоньку перебираться к реке. В любом случае, МЧС здесь нет и неотложка не приедет, чтобы отвести тебя в уютную больничку. Надо как-то выбираться самим. Проводы были недолгими, попрощавшись с остающимися, они медленно поползли к реке. Через каждые 30-40 шагов приходилось делать привал на 5 минут – на более длительные переходы сил у израненных бойцов просто не было. Еще одна трудность заключалась в расчистке пути от останков монстров. Нарваться на торчащий шип было проще простого. Никто не хотел стать окончательно парализованным, обузой для других инвалидов. Скорее всего, такого паралитика пришлось бы бросить или самим убить его. Такая перспектива пугала. Поэтому все тщательно проверяли путь, чтобы случайно не получить травму. В конце концов, они выстроились в 4-хрядную колонну, где только передним приходилось очищать дорогу, задние ползли по уже проторенному пути. Вскоре главным впечатлением от этого движения, посреди заваленного останками поля, стала скука и усталость. Изредка «колонновожатым» на пути попадалась какая-нибудь еще не сдохшая искалеченная тварь и это становилось настоящим событием, которое все обсуждали: «Вот ведь, удачливый какой. Целых 3 очка опыта в чистом поле нашел, считай с земли подобрал». Еще недавно они равнодушно убивали десятки монстров на валу, а теперь одна убитая тварь – событие. Удача! *** Солнце стояло в зените и жарило спины медленно ползущих по мертвому полю калек. Их путь сопровождала мертвая тишина и смесь запахов, состоящая из сладковатых миазмов мертвечины, содержимого кишок, крови и чего-то гнилостно-растительного, идущего от трупов кузнечиков. На очередном привале Сергей почти безразлично ознакомился с показаниями своего интерфейса. После всего пережитого – все эти циферки и картинки казались смешными и нелепыми. Погоня за очками опыта на фоне обглоданных человеческих костяков казалась чем-то подлым, недостойным произошедшего здесь сражения. Здоровья было около половины шкалы, выносливость шаталась около 1/5, на схематичной фигурке – полный отказ правой ноги и левой руки, частичный – левой ноги. Остальные травмы были не существенны. Очков опыта он набрал 453. С учетом того, что за простого кузнечика давали по 3 очка - получалось, что лично он отправил на тот свет больше роты монстров. Этим уже можно было гордиться. А еще ему было интересно, насколько поднимется его уровень с нынешнего 3-го. Эта пухлая тушка уже давно задолбала лейтенанта своей слабостью и неповоротливостью. Давешний Ногай Батыр с 9-м уровнем производил впечатление хоть и толстого, но вполне нормального человека. Лейтенанту хотелось снова почувствовать силу и ловкость хорошо тренированного тела. Снова стать полноценным. *** Они как раз ползли мимо «минного поля», от которого несло едкой сероводородной вонью, когда с той стороны неожиданно раздались человеческие голоса. - Мимя, ты суслика в поле видишь? Нет? – А он есть! – Их инвалидную команду тоже заметили. Лейтенант окликнул говоривших и из-за груды тел насекомых показался Ногай Батыр с розовым чебурашкой и еще какой-то боец. Батыр был отвратительно чистым и на вид полностью здоровым. Его ночнушка была почти целой и как будто стиранной. Покрасневшая на солнце лысина самодовольно сверкала чистотой и ухоженностью. Ночнушка была подпоясана лентами ткани с привязанными на концах камнями, а через плечо перекинута самодельная сума с каким-то тяжелым содержимым. Закинув на плечо, он нес 2 задних бедра саранчи около метра длиной. Ноги были обуты в самодельные тапки из панцирей сверчков и наголенники из шейных щитков саранчи. Он имел вид боевитый и до отвращения самодовольный. Рядом топал розовый чебурашка, его левая рука покоилась в лубке на косынке. Второй боец тоже был чистым, но всё же на его пухлом теле были видны многочисленные следы ран, а вооружение и обувка похуже. - Вау! Это кто тут у нас? Суслики спешат на водопой? Миграция опарышей? Мертвечины налопались, теперь надо и попить? – Батыр улыбался, он был доволен жизнью. Похоже, ему казалось, что он зажигательно и весело шутил. – Ребята, вы бы хотя бы травой обтерлись, что ли? От вас же говном воняет сильней, чем от чебураковой кучи. Это «явление генерала в солдатский нужник» вызвало в душе лейтенанта злобу, зависть и чувство глубокой собственной неполноценности. Все инвалиды, раскрыв рты, уставились на Батыра. Он был совершенно чужероден на этом поле смерти. Всё испытанное и пережитое восставало в них против этого самодовольного чистенького типа. - Чего молчим, кого ждем? И чего вы так на меня вылупились? На мне надписей нет, и трава не растет. – Ногай продолжил «зажигать». – А мы вот с Магомедом Беспечным решили поохотиться на акрид бесноватых. Как там, у леса, вы еще не всех злобных монстров перебили? Нам-то оставили? - Я – Нурмагомед Бесстрашный, - незнакомый боец злобно зыркнул на Батыра маленькими глазками. – Больше так не гавари – обижусь! - Божички ты мой, с кем приходится работать – все такие нежные. – Батыр продолжал веселиться. – А ты от слова «жопа» в обморок не падаешь? А то я тебя носить не нанимался. - Сержант, ты охренел? Как разговариваешь со старшим по званию? – Лейтенант конечно понимал, что сейчас он выглядит немного не по уставу. В рваной грязной ночнушке, весь замызганный, израненный, стоящий перед Ногаем на коленях. Но ничего поделать с собой не мог – офицерская гордость не позволяла и дальше терпеть эти издевательства. - Ёбтыть, Лейтенант! Живой наш командир! Говно не тонет! А я тебя так сразу и не узнал. Извини – не разглядел погон под этим слоем говен. - Что случилось, товарищ лейтенант? Вы в солдатском сортире случайно в очко провалились? Ай-я-яй, аккуратнее надо быть, под ноги смотреть и так далее. На ваших же плечах зиждется обороноспособность нашей Родины! А вы – в говнах. Ай-я-яй. Не хорошо! – Батыр вгляделся во что-то над головой Сергея. – Да, доброволец Лейтенант Борисов, помотала тебя жизнь. И где ж так плющат наших офицеров? А главное – кто? Ты расскажи, не держи в себе – мы ж за тебя отомстим. Так ведь, Магомед Бесполый? - Хватит паясничать, сержант. Доложите, что здесь произошло. - А чего докладывать – всё как всегда было тип-топ. Воевали – победили, огляделись – прослезились. Глядь назад, а вас-то всех, похоже, уже сожрали. Вот такая печалька. – Батыр удивленно развел руками. – Ну… мы так поняли. Вот я и проводил выживших до реки. Там поплавал, позагорал – курорт, ёбсель. И тут наш Магомед Безмолвный как заорет: не хочу загорать, хочу монстров убивать! Вот такой он - боевитый и воинственный, наш Магомед Безмозглый. И вот мы, с Нурмагомедом Бессмертным, возвращаемся, чтобы поохотиться и отомстить. Там еще монстры-то есть? Или вы там уже всех кузнечиков кровожадно убили? - Еще есть. На левом фланге еще бойцов 300 живых осталось, завал разбирают. А на правом фланге все погибли, людей я там не видел. – Лейтенант тяжело вздохнул, - а сумку и обувь как сделал? - Руками! Точно тебе говорю – всё сделано вот этими руками. Видишь, они из плеч растут, а не из задницы. – Батыр показал свои исцарапанные ладони. – Мимя, не тронь какашку – она воняет. Пока они беседовали, заскучавший чебурак стал изображать, что вышел на охоту и подкрадывается к крайнему инвалиду, как бы намереваясь укусить того за грязную пухлую задницу. После слов владельца чебурак изобразил невинный вид и отошел в сторонку, кося хищным глазом на несостоявшуюся жертву. - Вот что я думаю. – Батыр поднял палец, подчеркивая мудрость своих дум. – Мы не пойдем налево. Во-первых, мы – кастраты, и налево нам уже ходить незачем. А во-вторых ну его нафиг, в горе трупов копаться. Мы же не некрофилы, так ведь Бесстрашный? А пойдем мы направо. Там грязи поменьше, а добычи побольше. После чего они как-то скомкано попрощались с инвалидной командой и удалились в сторону минного поля. А инвалидный отряд угрюмо пополз дальше к реке. Израненные бойцы обдумывали состоявшуюся беседу и впечатление, произведенное на них этим наглым и глумливым бойцом. *** Лейтенанту вдруг подумалось, что всё произошедшее - спектакль, некая игра, которую зачем-то разыгрывал Ногай Батыр перед ним. Уж больно естественным был хищный прищур питомца, уж больно привычно он подкрадывался, чтобы и дальше считать его всего лишь розовой игрушкой с девчачьим именем Мимя. Да и его прошлые представления о Ногай Батыре как о гомосеке, стоило пересмотреть. Не бывает ссыкливых гомосеков 9-го уровня. У этого Батыра за плечами должны быть сотни схваток, чтобы набрать опыта на 9-ый уровень. А значит – всё его напускное раздолбайство и шуточки – просто игра. Только непонятно, зачем он ее играет. Неожиданно ответ дал один из калек, когда они остановились на очередной привал. - Вот они какие, топовые игроки. Ты тут на карачках ползаешь по уши в дерьме. Превозмогая, сражаешься из последних сил. А он, посмеиваясь, проходит мимо, весь такой чистенький и упакованный. И в ус не дует. Там, где ты загнёшься с гарантией – он пройдет не вспотев. – Помолчав, инвалид подытожил, - ну ничего. Я в этот раз тоже почти 500 очков опыта взял. Пусть и не попаду в топы, но тоже прокачаюсь неплохо. Больше я уже никогда не буду обосранным тварями, раком ползущим куском дерьма. Больше – никогда. Теперь Сергей понял отношение Батыра к ним. Примерно так старослужащие встречают новобранцев: «вешайтесь, духи!» И ничего в этом обидного нет. Просто более опытный боец беззлобно прикалывается над наивным новобранцем. Сергей припомнил некую презрительность, которая порой проскальзывала в улыбочках Батыра. Ну ничего, он тоже не лаптем щи хлебает – 453 очка опыта даст ему 9-ый или 10-ый уровень и он перестанет быть слабаком. А там - дальше, мы еще посмотрим, кто в конце концов станет топом: гражданский Батыр (а то, что тот никогда не служил, лейтенант интуитивно понял еще при первом знакомстве), или же он – профессиональный военный в 4-ом поколении. Так что зря посмеиваетесь, товарищ Батыр. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. *** До реки они доползли только через 2 часа, окончательно выбившись из сил. Судя по солнцу, было около 3-х часов пополудни. На песчаном берегу были видны следы, оставленные их предшественниками: местами разрытый песок, обрывки ночнушек и травы, пятна крови и внутренностей кузнечиков. Все единодушно решили подняться выше по реке, чтобы не купаться в чужих обмылках. После встречи с топовым бойцом никому и в голову не пришло, переходить в казарму в таком замызганном виде. На новом месте постирали ночнушки, у кого они сохранились. Тщательно отмылись, помогая друг другу. После всего пережитого никакой стыдливости не было. Хотя почти половина бойцов оказались женщинами разного возраста. Это выяснилось, когда они сообща обсыхали на берегу под лучами солнца. Покой речного берега подействовал на всех умиротворяюще и люди разговорились. Всё пережитое отошло на второй план, бойцы расслабились и стали ближе друг другу. Именно так рождается настоящее фронтовое братство. Многие обменивались телефонами и электронными почтами. Многим хотелось встретиться в реальном мире, чтобы посмотреть на реальных друг друга. Примерно через 2 часа отдыха, когда солнце начало клониться к горизонту, решили переходить в казарму. Лейтенант Борисов, как командир, шел замыкающим. Поздравляем доброволец! Вы – один из немногих героев успешно прошедших локацию «луговые кузнечики». В терминале саморазвития вас ожидает достойная награда. Желаете вернуться в казарму? – Да/Нет Перед тем как нажать «Да», лейтенант оглянулся на берег. Над опустевшим лугом и берегом царила абсолютная тишина. Ни звука, ни ветерка, ни одного колыхания травы – мертвое, пустое место. Он вдруг почувствовал, что его личность, его Я, теряются на фоне этой огромной пустой локации. Как будто он был всего лишь незначительной деталью общего ландшафта. Ему вдруг показалось, что он последний из людей в этом искусственном творении инопланетного разума. Глюк в Системе, который хотят стереть. И неожиданно ему стало страшно. Солнце уже коснулось горизонта. Уже нажимая «Да», он вдруг подумал: «А что там Ногай Батыр? Он что, ночевать тут собрался? И сколько вообще может продлиться это испытание?»