***
Фей шла по кораблю в сторону своей каюты, хоть и держа спину ровно, но еле перебирая ногами. Пусть она и джедай, и стаж с опытом у неё запредельные, но такая толпа беженцев может ушатать любого. Хорошо хоть всё происходит более-менее организованно, и паники нет. И хорошо что падаван её не отвлекал. Мысли сефи завернули на её несносного падавана. Энакин. Поразительный выверт Силы, связь с которой у него была просто невероятной, — взрослый разум в теле ребёнка. С одной стороны, с ним просто — для того, чтобы в чём-то убедить, достаточно просто объяснить. А его скорость обучения — это вообще нечто невероятное. Но с другой… его взгляды на многие вопросы с совершенно неожиданной стороны напрочь ломали всё установившееся в душе джедая мировосприятие. И эти его каверзные вопросы. И шуточки. И дроиды. В Галактике совсем не зря ограничивали развитие дроидов — периодически вспыхивавшие в прошлом восстания дроидов приучили разумных к осторожности. А этот ребёнок просто создавал им личности, совершенно не ограничивая в развитии, и даже поощряя его. Личности дроидов тоже были интересными — язвительными, вредными, но поразительно верными своему создателю и… с чувством юмора. Где это вообще видано, чтоб у дроида было чувство юмора? При этом в серьёзной ситуации дроиды тоже становились абсолютно серьёзными — как будто это были разные дроиды, а не одни и те же. Хотя искусственный интеллект корабля в чём-то был удобен… Кстати о нём. Что-то в последнее время по связи с падаваном доносились только слабые непонятные отголоски эмоций. Будто он что-то от неё скрывает. И это настораживает. — СУЗИ, ты знаешь, где находится Энакин? — Знаю, — и молчание. Вредный дроид. — Скажи мне, где он в данный момент находится и что делает. — Господин в кают-компании. Готовит вам сюрприз. — И что именно он там делает ты, конечно, не скажешь? — Ну, какой же тогда будет сюрприз? — вот снова. В такие моменты Фэй иногда скучала по ограниченному и молчаливому программному обеспечению своего старого кораблика. Фэй надеялась, что это будет приятный сюрприз — после изматывающего дня не хотелось ничего делать. Ладно, отдых катится банте под хвост. Надо посмотреть, что там приготовил её падаван. Падаван, как это нередко случалось в последнее время занимался… странным. Даже не обратив на пришедшего в кают-компанию мастера внимание, он увлечённо выписывал чем-то белым какие-то непонятные символы на верхнем торце какого-то чёрного плоского цилиндра. Потом откуда-то достал пять каких-то масляно поблёскивающих палочек и воткнул их в этот цилиндр правильным пятиугольником. Поставил прямо в геометрический центр получившейся фигуры какой-то красный шарик. Далее достал световой меч и одним взмахом поджёг их верхние кончики. Это что? Ритуал? Пятиугольник с вписанными непонятными символами… Нет, это не письмена ситхов — их бы она узнала, но что-то эдакое было… Чёрный цилиндр, с поверхностью явно оплывшей под воздействием высокой температуры — артефакт какой-то? И открытый огонь… На корабле! Это же против всех правил техники безопасности! Что он там себе думает! Ситхские ритуалы тут надумал устраивать? Ладно! Сейчас будет ему сюрприз, всем сюрпризам сюрприз! — думала мастер-джедай, тихонько подкрадываясь к Энакину сзади. — О, мастер! Вы как раз вовремя! — заявило это её наказание, резко оборачиваясь к подкрадывающейся джедайке. И как он постоянно её находит? Она же практически мастерски владеет Сокрытием! — А что это ты тут творишь? Ритуалами занялся? — Конечно, мастер! Откуда вы узнали? — и ни капли смущения. Да уж, нахальности её падавану не занимать. — Так давай рассказывай, что ты тут творил, пока я важными делами занималась. — О, это старинный и очень важный ритуал, пришедший с незапамятных времён, — с совершенно серьёзным и одухотворённым лицом начал вещать Энакин. — Во время него нужно загадать желание, и оно с высокой вероятностью исполнится. Вот смотрите, это, — указал Энакин на горящие слабенькими огоньками палочки, — свечи. Следует загадать желание и задуть их с закрытыми глазами. А ритуал называется — День Рождения! Конечно, есть ещё один схожий, но где я вам на Корусканте найду «Куранты» и «шампанское»? — уже под нос бормотал её падаван. От этой речи и выражения лица Энакина Фэй хотелось одновременно плакать и смеяться. Она уже себе надумала всякого. День Рождения — надо же! Сама она их никогда не отмечала — не было такой традиции у её народа. И в Храме этот праздник никто не отмечал — кому надо, тот вёл счёт прожитым годам, но обставлять это ритуалами… Да ещё и с загадыванием желаний. А сам Энакин в это время сел напротив неё, глянул так хитро, закрыл глаза и одним выдохом задул все эти «свечи», распространяя их лёгкий дымок по помещению. А потом резко их вытащил и выбросил в утилизатор, достал нож и вывел на лицо «маньячное выражение номер 2», как она про себя его называла. Это выражение Энакин натренировал на бедных пациентах Целительского Корпуса. А уж его фраза о том, что хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается… Мда… Сам же Энакин в это время застыл с ножом в руках и постоянно переводил взгляд с неё на это странное оплывшее чёрное нечто на столе. На неё. На цилиндр. На неё. На цилиндр. На неё. — Нет, я так не могу! Я не могу противостоять двум таким аргументам! Это превыше всех моих сил. Так делим «тортик» пополам! — заявил Энакин, разрезая этот самый «тортик» на шесть частей и три из них отдавая Фей. — А ты хотел как-то иначе? — Я хотел по справедливости — половина моя, половина — наша. Но ваши… глаза, да… Противостоять им невозможно. Но вишенка моя — я растущий организм! — Энакин был в своём репертуаре. Особый диссонанс вносило то, что эти шуточки произносило детское тело с абсолютно серьёзным лицом, хотя по Связи в Силе явно можно было ощутить, что он веселится. — И что надо делать? — внутри этот «тортик» оказался чем-то слоёным, с чередующимися чёрными и белыми слоями разной фактуры и консистенции, с тонкими серыми прослойками. Стало понятно, что «оплавленную» форму ему придавало тонкое чёрное покрытие, которым оно, видимо, было полито. — Как что? Кушать и наслаждаться! — Я надеюсь, ты помнишь, что я вегетарианка? — Конечно! Там нет ни куска мяса. Или рыбы. И вообще — ни одно животное в процессе приготовления не пострадало. Кроме моей гордости, — но последняя фраза была добавлена очень-очень тихо. Этот «тортик» оказался чем-то изумительным. За свою долгую жизнь Фэй приходилось вкушать разных яств. В том числе и различных сладостей и напитков. В том числе и весьма экзотичных. Но этот «тортик». С одной стороны — вполне обычное тесто, но вот привкус чёрного слоя, и серой тягучей прослойки, и чёрного покрытия, таявшего на языке, охватывая своим вкусом все рецепторы… Ничего особенного — сладкий и горький одновременно, но было в нём нечто, от чего ей становилось тепло и приятно, будто она маленькая качается на руках мамы. Впервые за день она смогла расслабиться. Хорошо-то как… Аналогичные ощущения пришли по Связи с её падаваном. Это ей напомнило о его биохимических опытах в Храме. Но было так хорошо… то что надо в конце тяжелого дня. — Падаван, скажи, ты опять баловался биохимией? — Никакой химии, натурпродукт. Правда, с шоколадом пришлось повозиться, чтобы найти похожее на него растение, а уж с молоком… — Стоп. Каким ещё молоком? Ты же сказал, что тут нет частиц животных. — А животных и нет. Пришлось просить кормящую мать в лагере сцедить своего молока и на его основе синтезировать продукт. А потом ещё и концентрировать. Сильно концентрировать. Но вам же понравилась «сгущёнка»? А шоколад? — Энакииин! А хотя… Ситх с тобой. Да, было вкусно. Спасибо, падаван! — Обращайтесь, учитель.***
Импровизированный день рождения Фэй прошел на отлично. Не зря я в СУЗИ перекачал столько информации — и данные о днях рождений и историях джедаев в их числе. Так я и узнал, что Фэй прожила уже 731 год. Вся доступная мне информация говорила о безупречной репутации девушки во всех смыслах: никаких личных отношений, никаких бунтов, никаких конфликтов. Единственный раз, когда ей что-то не понравилось, случился 570 лет назад, когда ей попеняли, что она договорилась с поднявшим бунт оппозиционером, а не арестовала его или убила, как того требовала законная власть. Там вообще история была мутная: один диктатор в наглую подделывал голоса и сидел по два срока, а на третий выставлял свою марионетку. Когда же ему это надоело, он просто изменил Конституцию, якобы всенародным голосованием приняв поправки. И ладно бы это — сидит себе и сидит, если бы он хоть что-то народу оставлял. Вместо этого он и его друзья из различных корпораций разворовывали бюджет, а недовольный народ затыкали обстрелом из парализаторов и посадками в тюрьму. Когда же терпение народа закончилось, и он взбунтовался, сразу же побежал жаловаться в Сенат и просить помощи джедаев. Фэй же не стала рубить с плеча, а разобралась в ситуации и договорилась с предводителем оппозиции Нинле Мирвдалом, что договорится с движением помощи беженцам, и те смогут улететь на другую планету и построить свое государство, в котором все средства производства будут принадлежать им, а не зажравшемуся диктатору и его дружкам. Естественно, что диктатору, Нитупу, это не понравилось и он высказал свое фи Сенату, а то надавило на джедаев, отсюда и выговор. Фэй ссориться и ругаться не стала, она просто ушла в свободное плавание. За две недели мы помогли с эвакуацией и перевезли На-ки-тула, одаренную боранку в Орден. Там-то целители и выяснили, что боранцы обладают крайне слабым иммунитетом, и в условиях других планет долго не проживут. Так что ударными темпами под командованием команданте было создано что-то вроде вакцины, которая спасла целую расу от вымирания, но об этом мы узнали уже позже. Кроме этого, я продолжал ездить по ушам Амидале, объясняя разницу между милитаризмом, пацифизмом и здравым смыслом, который находится где-то посередине. А так как ездить по ушам я любил, умел и практиковал, то, думаю, что хоть как-то я на нее повлиял. Особенно после последнего нашего диалога. — Энакин, я обдумала все, что ты мне сказал, но не пойму, кому мне тогда верить? Наставники говорят мне одно, — все-таки не выдержала душа поэта, и девочка призналась, что ее готовят в королевы, — а ты другое. Кому мне верить? — Никому не верь. Ни мне, ни наставникам, даже книгам и самой себе не верь. Мы, разумные, заложники своего ленивого мозга, который не хочет анализировать, работать и думать. Он хочет найти простое решение, которое ему желательно разжуют и в рот положат. Ты же, если хочешь быть правителем, должна быть непредвзята. Даже если тебе говорят, мол, что вон тот человек плохой, он на завтрак кушает детей — ты не должна начинать хуже к нему относиться. Ты должна сначала проверить предоставленную тебе информацию, а потом… — Наказать его! — с детской злостью сказала она. Я с некой нежностью посмотрел на нее — растет малышка. Скоро и бунтовщиков вешать будет. Маленький диктатор растет, а ведь совсем недавно пацифисткой заядлой была. — Нет, — покачал я головой, садясь на пуфик в палатке Падме в лагере. К слову, ее палатка была сделана из дюрапласта и по уровню роскоши не уступала богатой такой квартире — набуанский стиль, который являлся чем-то вроде смешения средневекового востока и Японии эпохи Мэйдзи, всегда мне нравился. — Ты должна использовать обоих на благо своих граждан. От мертвого или сидящего в тюрьме толку нет, он не приносит пользы. Избавляться стоит только от конкретных вредителей, предателей и провокаторов, да и то не всегда и не сразу. Хм, знаешь что, у меня есть сборник трактатов об управлении государством, психологии разумных и толпы, а также о технологиях пропаганды и общественного контроля, хочешь принесу? — Хм, — задумалась она. — Я буду благодарна. Тогда я ей натаскал целую кучу таких учебников в чипе, рядом с которыми Макиавелли — торговец шаурмой на вокзале. За два десятка тысяч лет социотехнологии развились в галактике до невиданных высот, а учитывая количество систем, государств, корпораций и планет, гениев управления всегда было много. Пришлось даже создавать именно свои книги, где бы не было воды, а была выжимка самого важного, а также примеры необычных подходов в управлении государством. Если Падме усвоит и сможет использовать хотя бы половину этого… То она станет монстром, сравнимым с Палпатином.