***
Обслуживающий дроид подал обед, и, глядя на обилие и качество блюд, немудрено было подумать, что едят они на неделю вперёд. Может так казалось на фоне скудной, почти тюремной пищи в Академии, приевшейся за восемь лет. И, жадно поглощая давно забытую нормальную еду, Харсин не сразу обратил внимание, с какой снисходительной брезгливостью смотрит на него Даэр, медленно разделывающий ножом гигантскую креветку. Ученик поднял на него вопросительный взгляд. — Я думал, гаморреанцы едят как животные. А они, знаешь, те ещё… свиньи, — чистокровный гордо поднял подбородок, словно надеялся, что юноша оценит его шутку. Не оценил. Возможно, потому что никогда не встречал гаморреанцев. — Сегодня я закрою на это глаза, — невозмутимо продолжил он, — но в следующий раз заставлю тебя есть на полу. Не потому, что обожаю унижать учеников, конечно. Нам придётся посещать не слишком приятное, но высокое общество. Если хочешь присутствовать там без намордника, научись вести себя соответствующе. — Как прикажете, мастер, — сквозь зубы процедил Харсин. «Общество». Не стоило рассчитывать на то, что Даэр ищет его компании или желает хотя бы спросить, чему он обучен. Нет, чистокровку не интересовали навыки. Ему нужен был такой же дрессированный, как его проклятые офицеры, охранник, который не будет слишком позорить его на мероприятиях. Харсину нестерпимо хотелось всадить заносчивому ублюдку нож в голову, но бросаться на вооружённого и подготовленного ситха со столовым прибором или тренировочным клинком было верхом идиотизма. От бессилия в сложившейся ситуации к еде теперь не хотелось и прикасаться. С трудом подавляя ярость, Харсин спросил: — Когда я получу меч? — Тебе так нужен меч? — уточнил Даэр, не отрываясь от методичного потрошения креветки. — Хотите, чтобы все думали, что ваш ученик не достоин носить оружие? Повелитель едва заметно улыбнулся. Очевидно, понравилось, что Харсин сделал свои выводы и попытался надавить на предполагаемую слабую точку в виде имиджа. Но улыбка у лорда Даэра всë равно была на редкость паскудно-высокомерная. — Ладно, пойдём, — совершенно серьёзно произнёс он. Потом нарочито аккуратно сложил салфетку и поднялся с кресла. Идя за мастером по коридорам дредноута, Харсин всё пробовал догадаться, какой подвох его ждёт. Не стоило и думать, что подозрительно быстро согласившийся Даэр продемонстрирует ему весь арсенал, потреплет по затылку и разрешит выбрать самую красивую рукоять. Наверняка придётся заслужить право обладать оружием. Интуиция Харсина редко подводила. Оказавшись в полутёмном и тесном отсеке одной из нижних палуб, ученик догадался о его назначении ещё до того, как загорелась основная подсветка, осветившая десятки камер. Все, кроме одной, пустовали. Даэр остановился перед ограждающим её энергополем. — Мастер! — раздавшийся из камеры возглас прозвучал одновременно и радостно, и испуганно. Харсин, вставший позади учителя, разглядел за барьером молодого мужчину года на три-четыре старше его самого. На нём сказывалось многодневное заключение: одежда вся истрепалась, короткие пшеничные волосы лоснились в тусклом свете, а от дурного запаха не могло оградить даже энергополе. Их взгляды закономерно пересеклись, и в чёрных глазах заключённого Харсин ясно увидел, как страх и надежда мгновенно сменились враждебностью. Вся была направлена на него. Похоже, парень всё-таки понял, что мастер готовит ему замену. — Это Йон, мой ученик, — повелитель снял барьер, и молодой ситх, не сделав и шага, упал перед наставником на колени. Даэр не шелохнулся. — Не так давно он подвёл меня и осмелился явиться с этим провалом. — Это было невозможно, мастер, вы же знаете… — отчаянно заскулил пленник, поднимая измождённое лицо. — Молчать! — оглушительно громко оборвал его Даэр, а потом продолжил тем же спокойным тоном, что и начал. — А это Харсин. Он считает, что достоин занять твоё место подле меня. И ещё ему нужен твой меч. — Я засуну ему этот меч в глотку, — прошипел Йон. Ненависть в нём горела так сильно, что ощущалась на расстоянии. Ситх резко вскинул руку, призывая к себе рукоять с поста охраны. Серебристую и незамысловатую, но очень удобную на вид. — Устная атака — это, конечно, опасно, — язвительно заметил Даэр. — Неудивительно, что ты провалил задание. Хссисс-то поди ни слова из твоих угроз не понял, да? Но ладно. Если победишь — получишь моё прощение. Пленник, поднявшись на ноги, активировал алый клинок и выписал им в воздухе несколько фигур. Зря. Харсину теперь так хотелось владеть этим оружием, что его никто не смог бы сейчас остановить. Пусть тренировочный меч имел малые шансы против светового, Харсина подобное только раззадорило. Слишком долго он топтался на месте, до совершенства отрабатывая удары бесполезной палкой, и ради настоящего оружия был готов на всё. Азарт подогрел кровь, распалил гнев так, словно незнакомый ученик являлся заклятым врагом. Йон напал первым, попытавшись сразу перехватить инициативу, но тело слушалось неважно, и он с трудом отклонил несколько хороших выпадов. Они разозлили его. Изматывающее заключение, которое должно было ослабить, подпитывало Силу, заставляя сражаться свирепо и безжалостно. Мастерством фехтования Йон не отличался, но на его стороне было преимущество в виде опасного оружия. Тщательно выбирая моменты для атаки, основное внимание Харсин уделял обороне, пусть от этого поединок и шёл медленнее, чем он хотел. Но у Харсина была цель, и цель рассекала воздух красными всполохами, ясно рисуя грань между ним и смертью. Подстёгивала одним лишь фактом своего существования. С каждой секундой затянувшегося сражения ярость усиливалась. Жажда крови застилала глаза, и концентрироваться становилось сложнее. На Йона посыпались беспорядочные, агрессивные удары. Увлёкшись, Харсин чуть было не пропустил размашистую атаку по корпусу, но вовремя отступил. Меч рассёк тунику, оставив болезненный ожог на коже. В порыве гнева Харсин вытянул ладонь, попытавшись применить на противнике Хватку Силы. Управление энергией давалось ему хуже, чем ближний бой, но сейчас застигнутый врасплох Йон на миг потерял равновесие. Ошибка, стоившая ему жизни. Поспешно выставленный блок не помог избежать удара, нацеленного в ведущую руку. Лезвие хоть и не способное отсечь конечность полностью, глубоко прожгло её выше запястья. Йон не успел перекинуть меч в другую кисть и не сумел удержать его, когда противник Силой потянул рукоять к себе. Раненый ситх предпринял несколько жалких попыток уклониться, но всё закончилось в тот момент, когда он остался безоружным. Харсин эффектным движением обезглавил провинившегося ученика и только тогда позволил себе с облегчением выдохнуть. Запах горелой плоти, боль от полученной раны и торжество от собственного триумфа сливались в упоительное чувство восторга. Оно быстро закончилось, когда Харсин увидел недовольное лицо Даэра. — Предпочли бы его победу? — со злостью спросил ученик, до скрипа сжимая рукоять обретённого оружия. — Я обещал простить его, но не оставлять в живых, — равнодушно ответил повелитель. — Йон потерял свою ценность. Мне не понравилось, что ты думаешь слишком много и к тому же позволяешь гневу властвовать над собой. Его должен направлять ты, а не наоборот. Но об этом потом. Возвращайся в свою каюту. Занимайся… чем вы, ученики, там обычно занимаетесь: вероятно, планируете заговоры и репетируете речь перед Императором. Утром я желаю видеть тебя чистым, приглаженным и радостным — у нас встреча с моффами, и не хочу, чтобы они думали, будто тебя подбросили мне под дверь. Ярость становилась невыносимой. Внутренний голос требовал пресечь все эти издевательства, но разум говорил, что действовать ещё слишком рано. В конце концов, это всего лишь слова, а слова не могут ранить так, как световой меч. И скоро чистокровка это поймёт.2. Оружие
21 августа 2020 г. в 03:42
Их шаттл лёг на курс к гигантскому дредноуту класса «Рассекатель». В моменты ясной погоды такой можно было разглядеть в небе над Каасом, но близко Харсин ещё ни один не видел и уж тем более не бывал на борту. Хоть и впечатлённый габаритами, он всё равно неприязненно усмехнулся. Передовой корабль имперского флота был недёшев в содержании и обладал разрушительной боевой мощью, а лорд Даэр использовал его как демонстрацию своего положения и богатства. Но у Дарта Аэмиса в распоряжении имелись десятки подобных кораблей. Чем уж тут восхищаться.
Ученик отвернулся к иллюминатору, не желая, чтобы мастер видел его хмурое выражение. Правда, Даэра больше интересовал собственный датапад, чем новое приобретение. Харсину и самому не хотелось контактировать с этим ситхом, но сидеть вот так, не имея даже права высказаться, злило неимоверно.
Чтобы отвлечься, он стал размышлять над словами надзирательницы и к моменту прибытия в ангар обрисовал в голове кое-какой план. Во-первых, потребуется обзавестись нормальным оружием. Во-вторых, наладить связи. У лорда Даэра должно быть немало врагов, которые смогут посодействовать в получении хорошего назначения в обмен на информацию или помощь. В-третьих, нужно избавиться от самого повелителя. За простое убийство Харсина ждала казнь, поэтому требовалось дотерпеть до подходящей ситуации или организовать её самому.
Мысли о предсмертных хрипах чистокровки заставили его улыбнуться, но будущая жертва этого тоже не заметила.
Конечно, Даэр будет готов к нападению. Предназначение любого ученика — занять место мастера, и он это знает. Однако убить его будет проще, чем Аэмиса. И когда Харсин избавится от нежеланного покровительства, то так или иначе пробьёт себе путь наверх.
Маора была права. В таком ключе обстоятельства действительно казались приемлемыми. Терпение — не ситхская черта, но не всегда всё нужно немедленно проламывать лбом.
На борту корабля, который оператор назвал «Всеобъемлющим», повелитель быстро вернул себе хорошее расположение духа. Несмотря на то, что дредноут, как полагал Харсин, имел исключительно декоративное назначение, экипаж выглядел идеально вышколенным. Среди тех, кого ученик встречал, следуя за Даэром, было довольно много офицеров высокого ранга. Все они демонстрировали большое почтение к повелителю, и ещё юноша не без удовольствия заметил, что ему они тоже кланяются. В Академии Харсин привык к менее приятному отношению.
— Не слишком обольщайся, — не глядя на него, обронил Даэр, стоило им зайти в турболифт. — Здесь каждый лоялен мне и моим последователям, но от других не жди особого трепета. Тебя никто не будет воспринимать всерьёз, пока ты не докажешь, что заслуживаешь этого.
— Да, мастер, — равнодушно кивнул Харсин. В устах Даэра сказанное звучало насмешкой над самим собой.
Они поднялись на одну из верхних палуб, где располагались помещения лорда и его приближённых. Повелитель сразу же ушёл к себе, передав Харсина на попечение дроиду. Стюард проводил ученика до каюты и тоже куда-то исчез.
Зайдя внутрь, он первым делом подумал, что безмозглая машина всё перепутала и отвела его к Даэру. Но покои, вдвое превосходящие по размеру спальню для шестерых послушников, похоже и правда предназначались ему. В таких условиях чистокровку можно было немного и потерпеть. Харсин неторопливо обошёл комнату, присмотрел место для медитации перед иллюминатором, заглянул в пустые шкафы для падов и книг. За перегородкой даже обнаружился небольшой стенд для трофеев; юноша с улыбкой коснулся держателей, уже представляя, что здесь разместит.
Дольше насладиться обстановкой ему не удалось. Прервавший уединение дроид-стюард торжественно объявил, что лорд Даэр ждёт ученика у себя и «повелел надеть к приёму пищи что-нибудь, не вымазанное в крови и грязи».