Грани миров

Маринетт даже представить не могла, чего стоило Сабине Чэн устроить дочери месячный отпуск. Вполне вероятно, что в этом деле не обошлось без Хлои: кто ещё мог устроить так, чтобы Маринетт не была бы отчислена или переведена на класс ниже из-за подобной отлучки? Весь месяц Маринетт с Адрианом ничего не делали. Они просто шатались по городу, — иногда в масках, иногда без, — наслаждались тихой обычной жизнью и всеми силами избегали прогулок рядом с картинными галереями. Париж жил своей жизнью, гудел автомобилями и сиял рекламой с билбордов. Париж помнил о своих героях, но начинал забывать об акумах. — Все не забудут, — успокаивала Маринетт Тикки. — Только те, кого это касалось в меньшей степени. Так работает магия. — И этого никак нельзя избежать? Что тогда будет со мной и с Котом? Квами успокаивающе гладила Маринетт по щекам и улыбалась. — Ничего, всё будет хорошо. Вы останетесь героями в любом случае, ведь вы же занимались не только акумами. Маринетт кивала. Они с Нуаром действительно не только сражались с акумами. На их счету было множество спасённых жизней: пожары, замыкания электричества, наводнения, несчастные случаи… в последнее время Ледибаг, привыкшая к большим тратам энергии, ещё и по больницам начала ходить, исцеляя людей, на которых указывала Тикки. Маринетт боялась, что она начнёт заигрываться в бога. Квами успокаивала её, что не допустит подобного и остановит свою Хранительницу, если у той начнутся проблемы с самооценкой. Адриан был счастлив. Серьёзно, Маринетт ещё никогда не видела, чтобы её парень так часто улыбался — ни в своём гражданском облике, ни в виде Кота Нуара. Агрест просто светился изнутри, ведь его жизнь наконец выровнялась и стала такой, о которой он мечтал: родители рядом, он помолвлен с любимой девушкой, помирился с Хлоей и даже с Феликсом, своим кузеном, наладил очень крепкие родственные отношения. Поэтому Маринетт совершенно не ожидала услышать его испуганный и растерянный голос, когда отвечала на звонок в субботнее утро. Она сидела в парке недалеко от дома и просто наслаждалась хорошей погодой и спокойствием. Тикки дремала в сумочке, объевшись печеньем и предвкушая долгий вечер наедине с Плаггом. — Да, милый? — Маринетт, нет времени, — без предисловий начал Адриан. — быстро превращайся и иди в… Связь пошла помехами, а затем и вовсе прервалась. Маринетт нахмурилась и слегка встряхнула сумочку, будя Тикки. — У Адриана какие-то проблемы, — сказала девушка, раскрыв клатч. — Надо… — Добрый день. Маринетт с щелчком захлопнула замочек сумки и испуганно подняла голову. Перед ней стоял китаец — такой старый и низкий, что, сидя, Маринетт была с ним одного роста. Одет он был в гавайскую рубашку и шорты, как обычный турист. Однако для туриста у него был слишком хороший французский. — Добрый, — ответила Маринетт без капли любезности. — Извините, мне надо… — Меня зовут мастер Ван Фу. И я пришёл забрать Тикки. Маринетт хлопнула ресницами и бестолково раскрыла рот. Чего? Когда мастер-как-там-его протянул к ней руку, девушка извернулась в сторону и вскочила со скамейки, сразу же заходя за неё. Хоть какая-то преграда дала несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Мастер вздохнул и поднял руку. Коснувшись зелёного браслета на запястье, он призвал квами, — это точно был квами! — в виде змейки. — Сасс, пожалуйста, — сказал мужчина. Квами кивнул и закрыл глаза, сосредотачиваясь. Мир вокруг стал замедляться: звуки растянулись и замерли, застыл падающий с дерева лист, замёрзли в движении виднеющиеся вдалеке автомобили. — Сасс управляет временем, — пояснил мастер, — и сейчас он заставил его остановиться, чтобы дать нам спокойно поговорить. Не волнуйся, Маринетт, я не причиню тебе зла. Маринетт на это ничего не ответила. Раскрыв сумочку, она дала Тикки подлететь поближе к серьгам, чтобы при необходимости облегчить трансформацию. Квами смотрела на мастера и своего собрата большими слезящимися глазами, но при этом сохраняла молчание. — Мы можем поговорить? — миролюбиво спросил мужчина. — Вряд ли. Для мирного разговора вам не следовало начинать диалог с угроз. Китаец покачал головой и уселся на скамейку, спокойно повернувшись к Маринетт спиной. Девушка отошла на шаг в сторону, не выпуская мужчину из поля зрения. — Разве это угрозы, Маринетт? Я просто сказал, что пришёл за Тикки. Вам с Котом больше не нужны Талисманы, вы выполнили своё предназначение. Какой толк в волшебных силах, если у вас нет противников? Грани восстановлены, Нурру больше не выпускает акум, его цикл начат заново… зачем нужны вы? Маринетт не нашлась, что на это ответить. Зачем? В смысле, «зачем»? — Ладно, Маринетт, — улыбнулся мастер, — давай ты сама скажешь мне, зачем тебе Талисман. Я тебя уверяю, что нет никакой причины… — Акум больше нет, но есть обычные преступники, — выпалила Маринетт, перебивая мужчину. Тикки прижалась к Хранительнице, и девушка накрыла едва дрожащую квами руками. Судя по поведению малышки, у этого мастера действительно была сила и власть, чтобы выполнить свою угрозу. — Не аргумент. Для обычной преступности есть полиция. — Я могу излечить такие болезни, которые заставляют докторов опускать руки. — Нет-нет, милая, не пойдёт. Что же тогда делать обычным докторам? Попытки исцеления ведут за собой прогресс. Маринетт вздохнула. Это было правдой, но… — Город нас с Котом любит. Парижане будут нервничать, если мы пропадём. — Парижане забудут о вас через пару месяцев, как сейчас начали забывать об акумах. Тикки всхлипнула. Маринетт сглотнула вязкую горькую слюну и отступила на ещё один шаг, прежде чем ощутила, как нижняя половина её туловища перестаёт слушаться. Её поймали, как жучка. Мастер встал со скамейки, отряхнул шорты, потянулся, разминая старые кости. Повернулся к Маринетт с добрым выражением на морщинистом лице и улыбнулся. Так обычно улыбаются детские стоматологи перед тем, как начать сверлить зубы. — Не волнуйся. Расставаться с Талисманом не больно. Не ты первая, не ты последняя. Маринетт сморгнула слёзы и ещё сильнее прижала к себе квами. — А как же мы с Котом? Как мы будем жить… после всего этого? — Вы тоже забудете. Может быть, чуть позже, чем остальные — где-то через полгода. Попытка дёрнуться провалилась: теперь тело Маринетт замерло до груди. Девушка вытянула руки с квами наверх, пытаясь хоть как-то спасти подругу от странного китайца, которого Тикки явно знала. — Не советую убегать или проводить синхронизацию, — предупредил мужчина, — всё равно бесполезно. — Мы можем найти других Стражей Граней! — выпалила Маринетт, когда он подошёл совсем близко. На секунду мастер замер. Затем он покачал головой. — Не думаю, что у вас получится, милая. Я столько времени искал, и смог собрать лишь часть простых Талисманов. Куда там до Стражей. Он неодобрительно посмотрел на её вытянутые кверху руки. Затем его взгляд переместился на лицо Маринетт. Точнее, на уши. С болезненным весельем она подумала, что уж до серёжек-то низкий китаец точно достанет. — А что насчёт Тикки и Плагга? Каково будет им опять находиться в разлуке тогда, когда они только-только смогли быть вместе?! Взгляд мастера был оценивающим, но не из-за слов Маринетт. Скорее он примеривался, как бы ему достать украшения. Вопрос он проигнорировал, и Маринетт повторила его. — Это не первый раз, когда квами меняют Хранителей, — ответил он. — Переживут. Это было отвратительно. Маринетт медленно опустила руки с Тикки. Квами смотрела на неё большими умоляющими глазами: не надо, не отдавай, не смей! Но что она могла сделать против человека, управляющего временем?.. — Ладно. — Прости, милая? — Ладно. Я… сниму серьги. — Маринетт, нет! Она посмотрела прямо в глаза Тикки и, поднеся квами к щеке, потёрлась о мягкое красное тельце. — Может, так действительно будет лучше?.. Тикки зажала рот лапками и заплакала. Маринетт ощутила, что её тело больше ничего не сдерживает, и раскрыла пальцы, оставляя квами висеть в воздухе. Медленно она сняла серёжки, — Тикки не пропала при этом, неверящими глазами продолжая смотреть на действия своей Хранительницы, — и сжала их в кулаке. — Конечно, милая, так будет лучше. Давай серьги сюда. Маринетт дёрнула уголком губ. — Да, точно лучше… вот только для кого? — спросила она. Не давая китайцу времени для ответа, Маринетт закинула серьги в рот и проглотила их. Замочки царапнули горло, и глотку обожгло, словно девушка выпила кипятка. — Тикки, пятна! Квами влетела не в серьги, как это обычно бывает, а в грудь Маринетт. Вспышка волшебства была сильной и яркой. Но в этот раз она наполнила Маринетт мощью от кончиков пальцев до последней клеточки в теле. Никогда она ещё не ощущала подобного единения. Мастер Фу не был напуган её трансформацией. Вместо того чтобы нападать или как-то проявлять агрессию, он посмотрел на Сасса и вздохнул. — Говорил я тебе, змеюка, что это плохая проверка. Вот, девочку напугали. Квами-змея зашипел, как засмеялся. — Пос-следняя проверка, мас-стер. Маринетт, замершая в боевой стойке, моргнула. Проверка? — Что? — спросила она. — Не волнуйся ты так, — махнул рукой старик. — Это просто проверка, Сасс настоял. Он слишком волнуется за Тикки, она ему как сестра. — Тикки долж-шна быть в хороших руках-х. Она с-слишком добрая. Глупо хлопая ресницами, Маринетт ощущала, как внутри у неё поднимается волна злости; она принадлежала не только ей, но и Тикки. Что-то, видимо, отразилось в её глазах, потому что старик нервно рассмеялся и начал протирать лысинку платком. — Да ты не серчай на старого Хранителя, милая, я же не со зла… — Это было просто отвратительно! — Зато теперь мы уверены, что Тикки… — Просто. Отвратительно! Маринетт раскрутила йо-йо и швырнула игрушку в мужчину. Ещё до того, как оружие попало в цель, мастер просто растворился в воздухе. Вместо него на земле лежал небольшой кулёчек с приколотой к нему запиской. Ледибаг подошла к этому кульку и, присев рядом, развязала его. Внутри оказались украшения: зелёный браслет с черепашьим узором, заколка с пчелой, медальон, похожий на лисий хвост, и ободок с бусами. Записка была совсем крошечной, а почерк скакал, словно буквы танцевали. «Позаботься о Баркк, Трикс, Поллен и Вайзе, Ледибаг. И передай Плаггу, чтобы он не сильно сердился — всё это придумал Сасс, я тут ни при чём. P.S. Постарайтесь с Котом найти других Стражей, это действительно хорошая идея. Удачи, герои.»