Буря.

Pov Эрик       — Мира, стой! — пытаюсь остановить девчонку, но вредная засранка и слышать меня не желает. Лишь ускоряет шаг, и мне приходится заметно припустить, чтобы поспеть за маленькой, злющей фурией. Наконец догнав, ловлю её за руку, крепко сжав запястье. — Да подожди ты наконец! — разворачиваю её к себе лицом и сразу встречаюсь взглядом с разгневанными, но в то же время, такими родными, глазами. — Нам нужно поговорить.       — Да ну, ты так считаешь? — Мира приподнимает бровь. — А вот мне кажется, что говорить не о чем, — она выдергивает руку из моей хватки, и я не смею её удерживать. — А вот с одним, чересчур разговорчивым, парнем у меня точно будет серьезная беседа, — бубнит она себе под нос, продолжая свой путь, а я плетусь за ней следом. Её последние слова сильно меня задевают — значит, она и не собиралась мне ни о чем рассказывать.       — Позволь спросить…       — Не позволяю, — перебивает меня Мира, и я снова ловлю её за руку.       — Нет, ты позволишь, — шиплю, уже всерьёз начиная злиться. — Когда ты собиралась сообщить мне о том, что беременна?       — Отпусти меня немедленно! — она дёргает рукой, пытаясь вырваться, но я лишь сильнее сжимаю пальцы, одновременно подталкивая и прижимая её к стене. Моя злость мгновенно притупляется, обратно пропорционально тому, как начинает расти моё возбуждение, и девушка сразу это замечает. — Ты не можешь вот так взять, пропасть на два месяца, а потом просто вернуться, как ни в чем не бывало, и зажимать меня на глазах у всех.       — Тебя что-то смущает, детка? — упёршись ладонями в стену по обе стороны от её лица, наклоняюсь и втягиваю носом воздух в паре миллиметров от её шеи.       — Нет, только бесит, — она снова меня отталкивает, и пролетая под моей рукой, идёт по коридору.       — Дьявол, Мира! — с силой зарядив кулаком в стену, чудом не разбиваю в кровь костяшки и снова двигаюсь за ней. — Ты ведь понимаешь, что ни куда ты от меня здесь не денешься. Я всё равно заставлю тебя поговорить со мной.       — Я и не собираюсь от Вас бегать, мой Лидер. Тем более, что я уже дома, — Мира достает из кармана ключ-карту и открывает дверь квартиры. Зайдя внутрь, она пытается захлопнуть её перед моим носом, но я ставлю ногу, и дверь упирается в массивный ботинок. — Ну хорошо, входи, — она пожимает плечами и отходит в сторону, впуская меня.       — Это и мои дети тоже, — продолжаю разговор, пока она усиленно пытается меня игнорировать. — Ты должна была хотя бы сообщить мне.       — А ты должен был со мной увидеться, как обещал, а сам сбежал, — Мира повышает голос, почти уже срываясь на крик. — Эрик, прошу, уходи. Умоляю!       — Не уйду, — прохожу в небольшую, ухоженную комнату и заваливаюсь на кровать. — Если только с тобой вместе, и с твоими вещами, — Мира смотрит на меня, и я не могу никак прочитать ее взгляд. Её глаза снова наполняются слезами, и я едва сдерживаюсь, чтобы не подлететь к ней и не сгребсти её в свои объятия.       — Эрик, — она начинает говорить, и её голос звучит устало и бесцветно. — Мы оба получили то, что хотели. Ты получил секс, а я детей от здорового и сильного мужчины.       — И красивого? — Мира закатывает глаза, а я поднимаюсь с постели и подхожу к ней.       — И красивого, но на этом всё, — она пытается отступить, но я не позволяю, взяв ее за руки.       — Ты ошибаешься, малышка. Я получил не секс, а тебя. Ты моя, и эти дети тоже, — смотрю на её плоский животик. Стараюсь звучать холодно и надменно, но понимаю, что надолго меня не хватит. — Что бы ты там себе ни придумала, детка, особого выбора у тебя нет, — наклоняюсь и говорю тихо рядом с её ушком. Девушка замирает, едва дыша, а я чувствую, как стремительно ускоряется мой пульс. — Я Лидер этой фракции, помнишь? Не важно, что второй, Макс и слова мне сказать не посмеет, — отпустив её запястья, переплетаю наши пальцы, поглаживая большим пальцем её ладошки. — Я всегда беру всё, что захочу. Эти дети не твои, как минимум, они наши. Лично твоего здесь ничего нет, Мира, — трусь колючей щекой о её щёчку. — Разве что, только я, — понимаю, что уже просто задыхаюсь от чувств, медленно опускаюсь перед ней на колени и стою, уткнувшись лицом в её животик. — Я весь твой, детка, — поднимаю на неё глаза, и она тоже смотрит на меня. — Не прогоняй меня, — последние слова звучат слишком тихо и хрипло, но я вижу, как теплеет её, прежде колючий, взгляд.       — Ну, если так, то обмен, на мой взгляд, вполне равноценный, — она смотрит на меня, закусив губу, и я чувствую, что задыхаюсь, просто захлебываюсь нежностью. — Пожалуй, я смогу с ним смириться.       Быстро поднявшись на ноги, зажимаю её лицо в ладонях и впиваюсь поцелуем в губы, о которых мечтал каждую минуту все эти два месяца. Запускаю язык в её ротик, и Мира отвечает мне с тихим стоном. Видимо, сказывается моя жажда по ней и длительное отсутствие секса — стоит мне только почувствовать её язычок у себя во рту, как я мгновенно завожусь, почти достигнув точки кипения и едва не кончаю.       — Я так тосковал по тебе! — шепчу ей, пока ещё в состоянии говорить. Мира не отвечает, лишь судорожно вздыхает, и мне стоит неимоверных усилий, чтобы подавить разочарованный стон. Но моё желание растёт, и по мере этого мозг отключается. Остаются лишь физические ощущения, такие яркие и сладкие, что я снова мечтаю о том, как было бы здорово остановить время.       Помогаю ей снять футболку и сразу толкаю девушку на кровать. Пока она стягивает джинсы, лихорадочно расправляюсь со своей одеждой и ботинками, швыряя всё на пол, и ползу по постели, покрывая поцелуями её стройную ножку, пока не дохожу до того самого места, которое просто сводит меня с ума. Сразу проникаю языком между нежными губками, касаясь и надавливая на чувствительную точку. Сам уже буквально сгораю от похоти, но просто безумно хочу её всю, такую маленькую и сладкую.       Продолжаю ласкать её языком, но не касаюсь пальцами, стараясь растянуть её удовольствие, и Мира разводит ножки шире, выгибаясь и открываясь моим ласкам. Хочу сейчас только одного: чтобы она извивалась и стонала от наслаждения подо мной, на мне, как угодно. Но чтобы только мои ласки доводили её до исступления, заставляя умолять о большем. Вдруг понимаю, что мечтаю привязать её к себе всеми мыслимыми и немыслимыми способами, сделать зависимой от меня физически и духовно. И пусть она тогда даже помыслить не сможет о том, чтобы оттолкнуть меня.       — Эрик, прошу тебя! — хнычет девушка, двигая бёдрами, и я с глухим рычанием поднимаюсь, перестав терзать языком нежную плоть.       Закинув её стройные ножки к себе на плечи, я сразу вхожу в неё, задыхаясь от наслаждения. Осторожно растягиваю её, боясь причинить вред, сдерживаясь из последних сил, чтобы не начать вбиваться в горячее тело. Мира снова нетерпеливо хнычет, стараясь ускорить темп, и я чувствую, как быстро начинаю слетать с катушек. От перевозбуждения девушка кончает, её внутренние мышцы пульсируют, сильнее сжимая мой стояк, и меня снова начинает трясти, дрожат руки, которыми я ласкаю её грудь, дрожит всё тело, дыхание сбивается и становится рваным.       Понимаю, что ещё немного, и я просто взорвусь, ускоряю темп, совсем чуть-чуть, чтобы хоть немного дать выход тому, что накопилось во мне за время нашей разлуки, на которую я обрёк себя собственноручно. Но этого мне и близко не хватает, судорожно перебираю в голове оптимальные варианты, но ничего не приходит на ум.       — Малышка, мне мало, — хриплю, продолжая двигаться. — Мало тебя! Я хочу ещё, хочу больше, но боюсь навредить.       — Эрик, я так хочу тебя! — Мира не говорит, а выстанывает каждое слово, чем выбивает из меня остатки того, что когда-то было моей стальной выдержкой. — Не сдерживайся, прошу! — девочка буквально умоляет меня, сняв её ножки со своих плеч, резко переворачиваюсь на спину, привлекая её на себя.       — Так лучше, детка. Сделай всё, как тебе нужно, только прошу, быстрее. Иначе, я просто взорвусь.       Девушка седлает мои бёдра, и направив в себя до боли напряжённый, каменный член, медленно опускается на него, контролируя глубину. Мира начинает двигаться сначала спокойно, доводя меня до исступления своими стонами и тем, как тесно сжимает её тело меня внутри, но её терпение быстро достигает критической точки, и она наращивает темп. Чувствую, что ещё немного, и я просто разлечусь на миллион частичек или совсем испарюсь к чертям от адского возбуждения и удовольствия, плюю на всё и начинаю вместе с ней стонать, давая таким образом хоть небольшой выход эмоциям, хлещущим через край.       Двигаю бёдрами ей навстречу и сжимаю с силой упругую попку, наверняка оставляя синяки. Но за них я буду извиняться потом, а сейчас мне так необходим максимальный с ней контакт, что я просто притягиваю её к себе, заставляя лечь. Чувствую, как трутся её нежные соски о мою грудь, и схожу с ума от наслаждения, впиваясь поцелуем в сладкие губки и втягивая в рот её бархатный язычок.       Продолжаю толкаться бедрами, входя в её тело с каждым разом всё глубже, и податливая плоть снова сжимается в сладких спазмах. Мира кричит, прервав поцелуй, и я кончаю, взорвавшись в ней с громким, хриплым стоном, с силой впиваясь пальцами в ягодицы и прижимая ее к своему паху.       Девушка продолжает лежать на моей груди, щекоча разгоряченную кожу на шее, от чего я весь покрывают мурашками. До безумия хочу признаться ей в своих чувствах, но так же сильно боюсь раскрыть рот, и это буквально разрывает меня на части. Впервые в жизни чувствую подобную панику, если с пейзажами страха я справлялся благодаря своему природному рационализму, каждый раз подбирая оптимальный вариант, то сейчас я просто его не вижу. Сердце колотится, как сумасшедшее, и я понимаю, что боюсь не самого признания, я боюсь того, что она мне не ответит. Её молчание просто добьет меня окончательно. Pov Мира       — Я люблю тебя, ты ведь знаешь это? — шепчу ему в шею, и Эрик замирает подо мной. Он, кажется, совсем перестаёт дышать, только бешенный пульс говорит о том, что я не убила его своим признанием. — Эрик, — зову его тихо, лаская пальцами его грудь, плечо, плавно перехожу на колючую щёку.       — Когда ты поняла, что чувствуешь именно это? — спрашивает еле слышно.       — В тот самый момент, когда мы подошли к разлому, когда поняла, что нас неизбежно ждёт расставание, — шепчу в его губы, не смея смотреть в глаза. — Я готова была сказать тебе, хотела предложить остаться там ещё немного.       — Н-да, — он шумно вздыхает и сильнее сжимает объятия. — Я столько лет кошмарил новичков, а сам, похоже, выбрал не ту фракцию, — целует меня в висок и мягко отстраняет, смотрит в глаза. — Я струсил, Мира. Понял, что полюбил, впервые в жизни, и просто сдрейфил. Побоялся, что если признаюсь и не услышу слов взаимности, то просто свихнусь, — его голос звучит тихо и хрипло. Горько ухмыльнувшись, Эрик болезненно морщится. — Я люблю тебя. Ты можешь не верить, но это правда. Понятия не имею, как я это сделаю, — снова притягивает меня ближе. — Но я тебе это докажу.       — Эрик, — обнимаю его за шею, притягивая к себе для поцелуя, — единственное, что мне нужно, это чтобы ты оставался рядом, чтобы был моим, только моим.       — Я уже сказал тебе, что я весь твой, — он проводит кончиком языка по моей губе, и я судорожно вздыхаю. — И готов повторять столько, сколько понадобится. Только одного я обещать не могу: что со мной будет легко, — трётся щекой о мою щёку. — А весь мир к твоим ногам — да хоть сегодня, малышка.       — Я люблю тебя, — шепчу, пока он ложится на спину, снова притягивая меня к себе. Седлаю его живот, покрываю нежными поцелуями его лицо, шею, грудь, ласкаю его руками и понимаю, как мне мало. Мало его, не могу насытиться им, я так скучала! Эти два месяца на самом деле были самыми тяжёлыми в моей жизни.       — И всё-таки, — выстанывает он, когда я прикусываю его сосок. — Когда ты собиралась сказать мне про беременность?       — Ты хочешь сейчас обсудить это? — обвожу сосок языком и цепляю зубами.       — Самое время, — рычит, сжимая мне ягодицы, его стояк упирается мне в попу, и я судорожно вздыхаю.       — А если бы ты не знал про ребёнка, ты бы вернулся? — отвечаю вопросом на вопрос, выгибаясь и завожу руку назад, смыкая пальцы на каменном члене. Эрик рычит и резко переворачивает меня, подминает под себя, прижав к постели.       — Если бы я не приехал сам, — он разводит мне бёдра и врывается в мое тело глубоким толчком, срывая сдавленный крик с моих губ. — В ближайшее время меня бы вынесли оттуда вперёд ногами, — шепчет, сделав несколько движений внутри меня, так медленно, что я задыхаюсь от наслаждения. Дышит шумно и часто, но вдруг замирает. — Я бы загнулся там от тоски по тебе, если бы кто-то из бойцов не придавил меня раньше в собственной постели, — возобновляет движения, при этом жадно впиваясь мне в губы, пока я пытаюсь осознать сказанное им. Его горячий язык исследует мой рот, сминая в ладони мою грудь. Выгибаю спину, подставляясь его сладкой ласке, думаю, что на этом его откровения закончились, но вдруг он прерывает поцелуй и продолжает: — Я хочу жить, Мира. Неважно, что моя жизнь без тебя ничего не стоит, но я не спешу с ней расстаться, — снова он замирает, но я вижу, что даётся ему это всё сложнее. — Конечно, я бы вернулся, максимум через пару дней. Даже если бы знал, что ты меня не любишь, даже если бы ты была уже с другим, я бы сделал всё для того, чтобы ты хотя бы оставалась в моей постели, — и снова Эрик начинает двигаться, но не просто, а входить в меня резкими толчками… — Я не могу без тебя… — тихо стонет. -…Дышать…       — Любимый, — выстанываю, впиваясь ногтями в его плечи. — Ты нужен мне, только ты! — шепчу, едва способная говорить. Он снова целует меня, заставляя забыть обо всём на свете, и я снова растворяюсь в нём.       С каждым его толчком, с каждым сантиметром его плоти во мне, я всё больше убеждаюсь, что он создан именно для меня. Даже его голос вызывает во мне такие эмоции, что, кажется, я могу достичь оргазма только от этого звука.       Дыша, как загнанный зверь, он находит мои губы, и я кричу в его рот, разлетаясь на миллион частичек. Втягиваю в рот его язык, ласкаю своим и сосу, как сладкую карамельку, и он стонет громче. Толкнувшись ещё раз так глубоко, как позволяет моё тело, он взрывается во мне и замирает, прижимаясь ко мне всем телом.       — С днём рождения, малышка, — шепчет, глядя мне в глаза.       — Спасибо, любимый, — обнимаю его шею, лаская бритый затылок. — Это лучший день рождения, который у меня был.       — Обещаю, что все остальные будут намного круче, — улыбается и целует в губы.       — Нам столько всего нужно обсудить, — говорю, когда он прижимает меня спиной к своей груди.       — Например? — шепчет хрипло мне в шею.       — Например, как мы назовём наших малышей, — улыбаюсь, когда он сразу опускает руку на мой живот, и накрываю его ладонь своей, переплетая наши пальцы.       — Уверен, мы придумаем. У нас целых семь месяцев впереди, — проводит языком за моим ухом, втягивая жадно воздух.       — Да, но это важно, — стону от наслаждения.       — Если не успеем придумать, можем звать их «первый» и «второй», — шепчет и сразу прикусывает кожу на моём плече.       — Ай, — толкаю его локтем в грудь. — Мы не назовём их «первый» и «второй», — надуваю обиженно губы.       — Конечно нет, — смеётся, приподнимаясь и нависая надо мной. Смотрит мне в глаза серьёзно, и я с охотой развожу бёдра, снова впуская его в своё тело. Эрик толкается глубже, и я блаженно стону. — Мы обязательно придумаем.