Моё прошлое и моё будущее

- … вот здесь, - палец Сэма упирается в очерченную красным точку на разложенной по столу план – схеме текстильной фабрики, - склад неликвидов. Когда хозяева объявили себя банкротами, а фабрику закрыли, то всю готовую продукцию пустили с молотка для уплаты долгов. А то, что продать нереально – брак и разного рода отходы, осталось пылиться на этом складе, – Сэм поднимает глаза на шефа и вдохновленный явной заинтересованностью на его лице, которую Хант пытается спрятать за маской равнодушия и скепсиса, продолжает, - Здание фабрики, склады и вся территория пока еще юридически являются собственностью хозяев, все это охраняют их люди. Представь, если Бренниган явился к ним и предложил кругленькую сумму за аренду склада, какой это для них соблазн. Фабрика закрыта, людей там нет, ящики с оружием легко спрятать среди всякого хлама. Я был там вчера – в охране работают серьезные ребята, меня даже близко не подпустили к складам, несмотря на значок. - Значит, у тебя есть план, умник, как проникнуть на фабрику? – Хант опирается о край стола, вертя в другой руке незажженную сигарету, - Может, поделишься? Сэм улыбается уголком рта. - Разумеется, у меня есть план. И для его выполнения нам понадобится Энни. - … говорю же вам, мисс, я не могу вас впустить! Пожарный инспектор был у нас в конце прошлого месяца! – сиплый голос пожилого сутулого сторожа срывается на кашель, и он вмиг покрывается красными пятнами, но все равно продолжает сипеть нечто нечленораздельное, тыча с нос Энни какие-то бумаги. Та кивает, успокаивающе улыбается, пытаясь сгладить напряжение и дать возможность старику отдышаться. - Ну, и где твои серьезные ребята в охране? – с издевкой произносит Хант, повернувшись к Сэму вполоборота. Из машины, припаркованной на противоположной стороне улицы, хорошо видны фабричные ворота, покрытые облупившейся голубой краской, и вся прилегающая к ним территория. - Погоди, это всего лишь ширма. Вчера меня тоже сперва встретил старик, а потом уже появились они. Джин отворачивается, буркнув что-то себе под нос, и продолжает наблюдать, а взгляд Сэма, помимо его воли, упирается в слегка взъерошенный затылок шефа и торчащий из-под копны волос кончик уха, и, помотав головой, он пытается выбросить из головы воспоминания об именинах Ханта, которые с размахом отмечались неделю назад. С того момента, как Сэм проснулся на следующее утро в собственной постели, ни он, ни Джин не вспоминали вслух о том вечере. У Сэма не было ни малейшего желания начинать разговор об этом, он ведь знал, что ответит Джин на вопрос «зачем?» - приспичило спустить, а Сэм подвернулся под руку, или, что сексуальное напряжение вредит работе и необходимо его периодически сбрасывать и бла-бла-бла. Что он еще может ответить Джин Хант на подобный вопрос? - Гляди-ка! – Джин неожиданно толкает его под ребра, показывая на двух крепких мужчин, появившихся из двери помещения для охраны, - Это они? - Точно. Нам пора. - Погоди, - вынув из бардачка револьвер, Джин засовывает его себе за пояс, другой протягивает Сэму. - Думаешь, стоит? – тот вопросительно глядит на шефа. - Если ты прав, то они нам могут понадобиться. Выскользнув из машины, они, пригибаясь, бегут к ограде, пока Энни продолжает отвлекать внимание охранников; Сэм ловко взлетает наверх, цепляясь за почти невидимые выступы, протягивает руку Джину, который хватается за нее, буквально наступив на горло собственной гордости, судя по выражению его лица. С тем же самым выражением Хант следует за Сэмом, который, держа в голове план-схему, уверенно ведет его сквозь лабиринты полуразрушенных цехов, заброшенных складских помещений и мусорных свалок. Оказавшись у нужного им склада, похожего на длинный серый барак, Сэм, оглянувшись по сторонам, дергает входную дверь, и та на удивление легко поддается, впуская незваных гостей в пропахший плесенью и мышами полумрак просторного помещения, в беспорядке заставленного ящиками и коробками примерно на четверть. Подобрав с пола проржавевшую полоску металла неизвестного происхождения, Хант тут же начинает вскрывать все подряд ящики, один за другим, игнорируя просьбы Сэма вести себя потише. Поняв, что уговоры бесполезны, Сэм неторопливо и тщательно обследует каждый отсек склада, пока не обнаруживает в самом дальнем и темном углу за мешками с мусором штук пятнадцать деревянных ящиков с наполовину стертым клеймом оружейной фабрики Энфилда. - Джин, я нашел их! Стремительные шаги Ханта гулким эхом отдаются в полупустом пространстве, затихают; Джин появляется из-за нагромождений мусора, и его светлая шевелюра словно бы вспыхивает золотым ореолом, освещенная солнечным лучом из узенького окошка под самым потолком. Он открывает рот, но не успевает ничего сказать – Сэм слышит тихий скрип дверных петель незамеченного ими запасного выхода у себя за спиной, видит расширившиеся глаза Ханта и как тот судорожно рвет револьвер из-за пояса. Выстрел звучит сухо и резко, будто щелчок хлыста; Сэм ощущает толчок в спину, машинально опирается рукой на один из ящиков. Внутри словно бы разгорается тлеющий уголек, посылая по нервным окончаниям волны боли, ноги подкашиваются, и Сэм медленно оседает на пол. Видит, как Джин целится в кого-то за его спиной, стреляет – раз, другой, третий. Шаги нескольких бегущих людей разносятся дробью по складу; немеющими пальцами Сэм достает свой револьвер, взводит курок. В глазах темнеет, но, несмотря на это, первый попавший в поле его зрения человек падает, выронив ружье, а второй хватается за простреленное плечо и, поскуливая, отползает куда-то вбок. Мир вокруг темнеет, угасая, оставляя холодное оцепенение и горячий уголек внутри, словно бы перекатывающийся от малейшего шевеления; выстрелы и крики сливаются в смутный гул, который постепенно перерастает в музыку. Сэм узнает эту песню. It’s a god-awful small affair To the girl with the mousy hair But her mother is yelling "No" And her daddy has told her to go… И он шепчет, сглатывая комок в горле с солоноватым привкусом крови: - … не надо! Не отправляйте меня обратно! But her friends are nowhere to be seen Now she walks through her sunken dream… - Пожалуйста, не надо! To the seats with the clearest view And she’s hooked to the silver screen But the film is a saddening bore For she’s lived it ten times or more She could spit in the eyes of fools As they ask her to focus on Sailors fighting in the dance hall Oh man! Look at those cavemen go It’s the freakiest show Take a look at the Lawman Beating up the wrong guy Oh man! Wonder if he’ll ever know He’s in the best selling show Is there life on Mars?... Сэм плачет, слезы текут по его лицу. - Я не хочу! Не хочу уходить…! - Ну, так и не уходи! Холодное оцепенение отступает, и Сэм вдруг обнаруживает что сидит, прислонившись спиной к груди Ханта, именно поэтому ему теперь тепло. Джин горячий как печка, он обнимает Сэма; его сердце колотится в ускоренном ритме, а его неповторимый и неистребимый запах – смесь ароматов табака, алкоголя и одеколона после бритья, к которому в данный момент примешивается ощутимый привкус пороха, действует как глоток адреналина. - Тайлер, у тебя вечно какие-нибудь заморочки, - ворчит Хант у Сэма над ухом, - И не вздумай снова меня бросить, сукин ты сын, ты мне нужен, черт тебя дери…! Музыка отдаляется, затихая, она уже едва слышна: It’s on America's tortured brow That Mickey Mouse has grown up a cow Now the workers have struck for fame ‘Cause Lennon’s on sale again See the mice in their million hordes… - … ты слушаешь меня, или нет?! Давай, дыши! Вместе со мной! Вдох-выдох! Ну же! Давай, Сэмми-бой! И Сэм послушно дышит. Вдох-выдох, вдох-выдох… Нет, он совершенно не собирается умирать. Нет никаких голосов из две тысячи шестого, нет воспоминаний о другой жизни, нет ничего лишнего. Есть только он и Джин Хант. Он откуда-то знает свое будущее. Он знает, что в следующий раз откроет глаза уже в госпитале, а у его кровати будет сидеть Энни, с большим куском яблочного пирога, завернутым в вышитую салфетку. И они проговорят долго и душевно, как в старые, добрые времена, пока сердитая пожилая медсестра не войдет в палату и не скажет, что время посещений уже давно закончилось. А спустя месяц после его выздоровления, они с Хантом вместе выйдут из бара, и Джин, в своем репертуаре, толкнув его к стене в темном переулке, грубо и неловко прижмется губами к его губам, и Сэм ответит на поцелуй. А потом они поедут к нему, но не туда, где он нынче обитает, на другую квартиру. Туда, где будут бледно-голубые обои с рисунком из незабудок, бархатный торшер с бахромой и удобная широкая кровать. И у него даже мысли не возникнет о том, что у их отношений нет будущего. Потому что он оставил будущее позади и не намерен к нему возвращаться. КОНЕЦ.