И в борьбе есть место чувствам

      Четыре года спустя.       – Десять! Девять! Восемь!       Люди вокруг с горящими глазами кричат в унисон, считая вместе с рефери. Не Хуайсан вторит им совсем тихо, произнося слова одними лишь губами.       – Семь! Шесть!       Это был отличный хук, парень аж перевернулся вокруг своей оси, разве ещё где-то такое увидишь? Не Хуайсан не прогадал, сделав акцент на этом ударе, учитывая таящуюся в руках силу его подопечного.       – Пять!       Он больше не может смотреть на противника, который беспомощно пытается ухватиться за ускользающее сознание.       – Четыре!       Лань Цзинъи не голосит, ударяя себя в грудь и красуясь перед зрителями, как это делают обычно уже уверенные в своей победе боксёры. Он с напряжением смотрит на соперника, только что немного подпрыгивая на месте, чтобы не терять в случае чего темп. Кровь из рассечённой брови заливает его правый глаз, но парень лишь оттирает её запястьем.       – Три!       Не Хуайсан прикусывает губу. Лань Цзинъи будет драться до конца, это он знает. Но, кажется, уже как раз конец.       – Два!       Ну же, ну же, пожалуйста, его мальчик так старался!       – Один!       Противник поверженно опускает голову, чуть ударяясь затылком об пол ринга.       – СТООП!!!       Толпа радостно ревёт. В этом гвалте не слышно отдельных голосов, лишь общий клич восторга, призванный для того, чтобы поздравить победителя. Не Хуайсан, стоящий у самых канатов ринга, не может оторвать взгляда от юноши внутри этого самого ринга.       – И победителем становится… Лань Цзинъи, боксёр из синего угла!!!       Не Хуайсан слышит рёв, но он – лишь звон в ушах молодого мужчины. Всё его внимание приковано к самому победителю. На лице Лань Цзинъи расцветает улыбка, та самая, что ярче Солнца и согревает куда сильнее, и сердце Хуайсана пропускает удар. Он точно так же счастливо улыбается, не скрывая свои эмоции ни за какими веерами и масками.       Не Хуайсан моргает, а когда открывает глаза, то видит счастливое лицо Лань Цзинъи прямо перед собой, и только что и успевает ахнуть, когда парень притягивает его к себе прямо через канаты.       Это нормально для победителя – обнимать своего тренера на эмоциях, такое очень часто можно увидеть, когда бой заканчивается, ничего необычного. Но никто в этой галдящей толпе не знает, как много это значит для них двоих.       – Поздравляю, – шепчет Не Хуайсан, когда Цзинъи прижимается к его лбу своим, наклонившись. Эх, когда он успел так вымахать?       – Это всё благодаря тебе, – вторит ему парень, а после в его взгляде появляются те озорные огоньки, из-за которых внутри Не Хуайсана всё сжимается: – Поцелуешь?       Не Хуайсану хочется поддразниться, но он слишком счастлив сейчас.       – Позже. Не при всех.       ***       – Лань Цзинъи!!! Я говорил только про поцелуй, что ты– Ах!       Он сдавленно стонет, когда парень с силой вжимает его в стену, стоит только дверям их квартиры закрыться. Да, их – они уже восемь месяцев как съехались.       Боги, иногда Не Хуайсану кажется, что все те исчисляемые сотнями часы тренировок, что он потратил на этого парня, прошли впустую. Он что, разучился контролировать свою силу?!       Но нет. Не Хуайсан как никто другой понимает, что Лань Цзинъи в разы сильнее на самом деле. Он более чем контролирует себя: его любимый мальчик ни за что не причинит вред своему возлюбленному, а той части его силы, что он всё-таки проявляет, хватает как раз на то, чтобы раз за разом заставлять кости партнёра буквально плавиться, а самого Не Хуайсана дрожать от возбуждения.       Адреналин после боя, видимо, не уменьшился ни на йоту, и Лань Цзинъи лишь довольно облизывается, отстраняясь после поцелуя. Не Хуайсан залипает на несколько секунд на этом движении, но его парень не дает ему расслабиться: буквально в тот же миг колено Лань Цзинъи втискивается между его ног, немного грубо надавливая на такую чувствительную сейчас промежность.       Засранец!       Не Хуайсан непроизвольно прогибается, а этот пёс шелудивый ловит губами его дергающийся кадык.       – Гэгэ, – хриплым низким голосом говорит молодой мужчина, и у Не Хуайсана по позвоночнику тут же словно электрические разряды пускают. – Ты думаешь, что этого достаточно после победы на дебюте?       Всё, что сейчас может ответить Не Хуайсан на этот вопрос – это протяжно простонать, ещё больше распаляя возлюбленного.       За те четыре года, что они были вместе, Цзинъи, его невыносимо прекрасный парень, во всех подробностях изучил, где, как и насколько нравится Хуайсану, когда к нему прикасаются. Он прекрасно знает, как одними ласками заставить партнёра умолять, хныкать, просить большего. И как бы Не Хуайсану ни хотелось, чтобы этот человек сорвал с него уже строгий костюм и навис над ним, вжимая в постель, сегодня ни в коем случае нельзя поддаваться этим его магическим чарам соблазнения или что там. Обязательно нужно стоять на своём, иначе это пагубно скажется как на его здоровье, так и на поведении.       – Цзинъи, – на шумном выдохе зовёт мужчина, – нельзя же… после боя– Мфх, хэй, ты слышишь?!       – Слышу, любимый, – довольно шепчет боксёр, прокладывая дорожку поцелуев от кадыка до мочки уха вдоль шеи, – но посмотри.       Нехотя отстранившись, мужчина расстёгивает олимпийку, под которой скрыт лишь голый мощный торс. Не Хуайсан хочет вопить, что так нечестно, что это жульничество, неспортивное поведение, но он в таком восторге, когда просто видит эти мышцы, что ни одного недовольного слова не может вырваться из его рта.       – Проверь сам, моё тело в полном порядке, – хриплым голосом произносит Лань Цзинъи, а после берёт одну из ладоней Не Хуайсана, что тот крепко прижимает к стене за ними, чтобы не сорваться, и ведёт ею по собственной груди. Кончики пальцев цепляют соски и ключицы, после парень приспускает спортивные мягкие штаны и давит чувствительным центром ладони на выпирающую тазовую косточку. Хуайсан мычит и призывно выгибается навстречу. Вот же дьяволёнок. Конечно же, кому, как не ему, знать, насколько чувствительны кисти его ненаглядного.       Не Хуайсан отрывает вторую ладонь от стены и тянется, чтобы прижать её к собственным губам, сильно прикусить пальцы и привести разум в чувство, но, конечно же, эта его попытка отрезвиться не проходит незамеченной для остроглазого Цзинъи. Чёрт, у него такая реакция… Грех жаловаться, конечно, сам обучил.       Но кто сказал, что Хуайсан жалуется?       Вторая ладонь так же оказывается в плену у этого высокого красавца – вот почему он прибавил тринадцать сантиметров за четыре года? Теперь у Не Хуайсана затекает шея, когда они целуются. Но зато благодаря этому он буквально знает, что такое «секс на весу».       Цзинъи обхватывает средний и безымянный пальцы губами, а языком втискивается между них, щекоча чувствительную кожицу, и его возлюбленного по-настоящему подбрасывает на волнах удовольствия, так как парень ещё решает не просто вжимать колено в пах, но ещё и двигать им по кругу.       Такие разные и такие приятные взаимодействия… Мнх, ещё немного, ещё совсем чуть-чуть!       И ровно за несколько секунд до достижения высот удовольствия Хуайсан пихает в грудь своего возлюбленного, и тот покорно отступает.       Разгоряченный парень смотрит на Лань Цзинъи, чуть ли не облизываясь. У Не Хуайсана так много кинков, и все они открывали вместе, и всех их его любимый мальчик помнит. Он знает, что его гэгэ обожает эджинг, если сам контролирует этот процесс, но он не знает, что конкретно сейчас Не Хуайсан просто не хочет запачкать спермой дорогие брюки.       Не Хуайсан даже раздевается со вкусом. С тех пор, когда он отказался от карьеры тренера и пошёл учиться в академию искусств на факультет танца, что в своё время даже удивило Цзинъи, его движения стали ещё более грациозными, хотя, казалось бы парню, куда дальше.       Постепенно, элемент одежды за элементом, весь костюм, кроме длинной белой рубашки, оказывается на полу, а Лань Цзинъи уже не может игнорировать подобные провокации. Поэтому, когда Хуайсан опускается на колени перед любовником и заправляет пряди за уши, парень просто собирает их в небрежный хвост, чуть оттягивая.       – Мм, ты такой горячий, Хуайсан, любимый, мой самый лучший, – хвалит его Цзинъи, поощряя быть максимально отзывчивым, и парень издаёт ни с чем не сравнимый стон удовольствия перед тем, как сдернуть штаны с бельем прямо до колен.       Не Хуайсан всегда берёт в рот с наслаждением. Первые несколько раз у них были сложности из-за размеров Лань Цзинъи, но они их преодолели, нашли выход.       Мужчина обхватывает блестящую от смазки головку губами, чуть сжимая и разжимая их, пока языком дразнит уретру и уздечку.       Цзинъи прикусывает нижнюю губу и сильнее наматывает тёмные длинные пряди на пальцы.       Создаётся впечатление, что Не Хуайсану досталась самая сладкая в мире конфета. Он лижет, целует, дразнит языком и дует то холодным, то горячим воздухом. Но Лань Цзинъи уже начинает подуставать от этих приятных дразнилок, поэтому он дёргает бёдрами вперёд и держит за волосы так, чтобы Хуайсан не смог отдалиться – хотя он и не захочет.       Он может взять только наполовину, помогая себе рукой, но делает это так хорошо, что Цзинъи хватает всего лишь двух-трёх минут, ведь он, будучи раздразнённым, сейчас особенно чувствителен. Густое семя заполняет маленький рот, но Не Хуайсан всегда обижается, когда его парень просит выплюнуть, не глотать, поэтому сейчас, отпустив волосы своего любовника и лишь поглаживая его по голове, парень наблюдает, как привлекательно дёргается кадык под светлой кожей, усеянной яркими пятнами засосов.       Хуайсан ласково улыбается ему, поднимаясь на ноги, и гладит по щеке:       – Ну что, мой милый, как тебе награда? И овцы целы, и волки сыты.       Цзинъи перехватывает его ладонь и целует выпирающие костяшки.       – Превосходно, но этот волк ещё не совсем сыт.       На лице Не Хуайсана появляется немного расстроенное выражение. Он поднимает вторую руку, чтобы взять лицо парня и чуть приблизить его к своему.       – Цзинъи, ну пожалуйста, – с грустью произносит мужчина, – ты можешь и не замечать, но твоё тело особенно уязвимо сейчас. Если ты перестараешься, то можешь серьёзно навредить себе.       Лань Цзинъи только лишь улыбается.       – Ты не понял, Хуайсан. Никаких силовых нагрузок, я только лишь хочу тоже сделать тебе приятно, отблагодарить тебя, ведь без тебя я бы никогда не стал тем, кто я есть.       Он целует возлюбленного в лоб, а тот не знает, куда от смущения девать глаза. Четвёртый год вместе, а Не Хуайсан всё ещё не может принимать комплименты и слова любви без гейской паники внутри. И это при том, что любая пошлость лишь распаляет, но не смущает.       А потом Лань Цзинъи подхватывает мужчину на руки.       …       Вот засранец!       – Ага, а это что, если не силовая нагрузка?!       – Это любовь.       Он несёт возлюбленного словно невесту, со всем трепетом и нежностью, так контрастирующей по сравнению с тем, как он вел себя буквально несколько минут назад. Цзинъи опускает парня на постель и сам садится рядом.       – Хуайсан, – притягивает он любовника к себе за талию и шепчет прямо в ухо: – хочу, чтобы ты сел мне на грудь. Сделаешь это для меня?       Мужчина кивает, прикрыв глаза. Ох, этот гипнотизирующий голос…       Крепкие мышцы груди сводят с ума, даже если прикасаться к ним не руками. Не Хуайсан елозит бёдрами, устраиваясь поудобнее, и слышит хриплый вздох под собой. Он опускает взгляд вниз: да, он определённо не один наслаждается происходящим.       Лань Цзинъи не любит дразниться, когда прелюдия уже закончилась и вы перешли к самой сути. Поэтому Не Хуайсан знает, насколько невообразимо быстрым и крышесносным сейчас будет темп. Он мычит от предвкушения, прогибаясь в спине и руками упираясь в крепкие мышцы пресса. Давай, любимый, покажи мне небеса.       Лань Цзинъи крепко цепляется в прекрасные молочно-белые бёдра, фиксируя парня на месте, и сразу же берёт полностью, носом дотрагиваясь до нежной кожи лобка. Хуайсан над ним не стонет – он кричит от удовольствия, и это распаляет молодого мужчину двигаться быстрее, вырывая грудные стоны и всхлипы. Темп бешеный – неудивительно, что надолго его сокровище не хватает. Такой чувствительный после эджинга, возлюбленный изливается буквально за минуту-полторы. Всё тело сотрясается в оргазменной неге, и юноша с восторгом смотрит на возвышающегося над ним любимого.       А после они лишь лежат, переплетаясь конечностями и медленно сладко целуясь.       – Гэгэ, – мурлычет Цзинъи, притираясь щекой к щеке и целуя в висок, – это было потрясающе. Но в следующий раз мы попробуем и на моих условиях.       Не Хуайсан, прикрывший глаза от наслаждения лаской, какое-то время молчит, а потом с шумом выдыхает, чуть покачивая головой. Всё, боец, воспринимай это как белый флаг.       – Минимум два нокдауна в каждом раунде – и можешь делать со мной всё, что пожелаешь.       – Мм, замётано ~       – Неисправимый. Люблю тебя.