В ритме танго

Прошло пару часов с того момента, как Пабло покинул дом Мариссы. Лёжа в кровати, он наблюдал за тенями на потолке, которые отбрасывали фары изредка проезжающих машин. Раз за разом молодой человек прокручивал образ огненно-рыжей девчонки, которая так отчаянно показывала всю боль своей утраты через танец. Отгоняя навязчивые мысли, Пабло встал с кровати и, не стесняясь своей наготы, проследовал к кухне, которая так удобно располагалась в его квартире-студии — прямо напротив спального места. Открыв холодильник, достал виноградный сок и одним глотком осушил почти всю бутылку. С грохотом поставил полупустую емкость на барную стойку и упёрся в неё руками. «Рыжая стерва, что ж я такого сделал? Почему она так цепляет меня?» — подумал Бустаманте. Он вновь вспомнил её танец, все ее движения так и просили помочь ей, буквально молили просто крепко обнять ее и никогда не отпускать, но он… он испугался. — Чёрт тебя дери, бестия! — выругался он вслух. На кровати вдруг зашевелилось одеяло, и оттуда послышался стон, следом появилась светлая макушка. — Пабло, что случилось? Почему ты не спишь? Точно! Он уже и забыл, что в его постели без зазрения совести спит Консуэла. Что же он за человек такой? Консу — прекрасная девушка, добрая, умная, красивая. Но она интересна ему исключительно в постели. Да, он, конечно, иногда делится с ней переживаниями насчёт танцев или отца, но поверхностно, не углубляясь в подробности. Большую часть времени они всё же проводили за плотскими утехами. Если ему нужно было расслабиться, успокоить нервы или притупить боль — он всегда звонил Консуэле. И на удивление она каждый раз приезжала, заведомо зная, что уже через пару часов будет выставлена за дверь. И её это всегда устраивало, но, видимо, не сегодня. То ли ретроградный Меркурий, то ли магнитные бури, но в эту ночь у девушки были явно другие планы. — Всё хорошо, — рассеяно ответил Пабло, — я почему-то думал, что ты уже уехала. — Нет, у тебя точно что-то случилось, ты же сам попросил меня остаться. Прокручивая все события вечера в голове, Пабло пытался вспомнить хоть какой-то намёк на то, когда же он это сделал. Вот он мчит по улицам Айреса, вот забирает Консуэлу с девичника, привозит к себе домой, сразу переходит к делу и после всего отворачивается от неё, погрузившись в свои мысли. — Консу, ты что-то путаешь! Я не просил тебя оставаться, — медленно проговорил хозяин квартиры, — и, если тебе не сложно, не могла бы ты встать и поехать домой? Мне нужно побыть одному. — Слушай, ты, — выпалила девушка, резко сев на кровати, — не слишком ли ты много на себя берёшь? Я не кукла, Пабло! Так не может продолжаться вечно! Ты пойми, я живая! Я же не просто так к тебе каждый раз приезжаю через весь город! У меня есть к тебе чувства! — судорожно выдохнув, она накинула свой халат, который каждый раз норовила оставить у блондина в квартире, но он всё время перед уходом отдавал ей его обратно, — я знаю, что тебе тяжело сближаться с людьми. Но сколько мы с тобой уже спим — полгода, год или больше? И я от этого устала, мне хочется знать, к чему это всё нас ведёт? — Консуэла, — Пабло взял её за подбородок и нежно провёл большим пальцем по щеке, — ты же знаешь, я не могу дать тебе большего, как бы ни хотел. Я не хочу ни к кому привязываться. Так что либо так, как есть, либо никак, — отвернувшись от неё, он пошёл в сторону кофемашины. — Да пошел ты, Паблито! — она вихрем стала собираться, кидая проклятья в сторону парня. Он же почти не обращал на неё внимания. Перед самой дверью она остановилась, — я надеюсь, ты повстречаешь ту девушку, которая даст тебе от ворот поворот, чтобы ты понял, как это больно! — Я тебе позвоню, — крикнул Пабло, но дверь уже захлопнулась, и тогда он шёпотом добавил, — прости, Консу, ты достойна лучшего. Кофе наконец был готов, и Пабло, взяв кружку, стал расхаживать по кухне. Раздался звонок. Бустаманте подумал, что это Консуэла, поэтому он его проигнорировал, но минуту спустя смартфон снова начал звонить, не переставая. «Да чтоб тебя», — выругался Пабло про себя. Не глядя на телефон, схватил его и всё же нажал на значок «ответить». — Консу, ты что-то забыла? — раздражённо произнёс Пабло. — Так меня ещё никто не называл. И тебе привет, Паблито, — раздался в трубке чуть подвыпивший голос Мануэля. — Мексиканец, а тебе чего не спится этой чудесной ночью? Или опять любимая выгнала из дома? — Ты чертовски проницателен, о мой верный друг. Сабрина опять взъерепенилась, что я шастаю где-то ночами и что снова подвыпил, в общем, она послала меня к чёрту. Вот так я и оказался возле твоего дома. Ты же впустишь меня? — взмолился Мануэль. — То-то я сразу почуял неладное. За чёрта ответишь, — Пабло вышел на балкон и помахал другу, стоящему перед его парадной дверью, — я теперь в раздумьях, стоит ли тебя впускать? — Пока думаешь, может, хотя бы штаны на себя наденешь? — опустил голову мексиканец, лишь бы не смотреть на стыд и срам Пабло, — а то бабуля на соседнем балконе сейчас вставную челюсть потеряет. Пабло повернул голову и встретился взглядом с женщиной. Он ей учтиво улыбнулся, пытаясь прикрыться одной рукой: — Доброй ночи, сеньора Кармен, — «что ж ей не спится в три часа ночи?», — надеюсь, Вас не мы разбудили? — Вообще-то я сеньорита, — чуть застенчиво произнесла дама, — и нет, это не вы, меня частенько мучает бессонница. Смотрю, Вас тоже? Если будет скучно, то можете ко мне заглядывать на чай, кофе, — игриво подмигнула она. — Н-нет, спасибо, — заикаясь, ответил парень, — у меня со сном всё хорошо, просто друга ждал. Женщина многозначительно взглянула на Пабло, а затем посмотрела вниз на Мануэля, хмыкнула и удалилась с балкона. Пабло тоже вернулся назад в квартиру. — Спасибо, мексиканец, теперь она не то обо мне подумает. — Так тебе вроде не впервой, — вырвался нервный смешок из Мануэля, — ну так что, ты меня впустишь? — Входи уже, полуночник, — вздохнул Пабло и, натягивая свои штаны, поплёлся открывать домофон. Как только Мануэль оказался в квартире, он сразу же направился к дивану, находящемуся рядом с кухней, и привычными движениями достал из ящика постельное бельё. — Это в последний раз, обещаю, — кинул он через плечо. — Твой последний раз был пятнадцать раз назад, — ответил Пабло и отпил из кружки остывший кофе. — Ну, что поделаешь, если моя девушка… — Ненормальная, — констатировал Пабло. — Ты не перегибай палку! Всё же она моя девушка! — строго произнёс Мануэль. — Прости, мексиканец, но даже это не отменяет того факта, что мои слова — правда. — Пабло, я люблю Сабрину. Но пока я не готов к серьёзным шагам, которых она от меня ждёт. Я ещё отрываюсь, веселюсь и гуляю. И то, что она хочет семью, не означает, что она ненормальная. — То, как она на тебя напирает, прекрасно зная твоё мнение об этом, не говорит о наличии у нее ума. Ладно, спорить с тобой бесполезно. Но моё мнение по этому поводу ты знаешь. — Так же как и ты моё о Мариссе! Кстати, как там она и её сестра? — саркастическим тоном поинтересовался Мануэль. — Мне-то откуда знать? — пожал плечами Пабло. — Оттуда! Я видел, как ты сажал их в свою машину. Пабло, я тебя предупреждал — не играй с Мариссой. Но, как я вижу, это бесполезно, — мексиканец плюхнулся на уже расстеленный диван, накрылся одеялом и сонным голосом продолжил, — друг, расскажи ей обо всём, и о конкурсе в первую очередь. В особенности, что призовой фонд не пять миллионов. — Ну, началось! Вы же все были со мной согласны. Теперь-то что изменилось? — А то, что она тебе нравится. И чем раньше она всё узнает, тем лучше для тебя. И поторопись, а то есть на свете «добрые» люди. Даже в нашей команде, — и после этого Мануэль сразу захрапел, отвернувшись на другой бок. Пабло же ещё какое-то время посидел в раздумьях и отправился в свою кровать. Он понимал, что рано или поздно ему придётся рассказать Мариссе всю правду. А пока всё же надо поспать. Завтра снова предстоит тренировка с ней.

***

Следующим вечером весь коллектив «Мятежников» сидел в ожидании Мариссы. Хореограф опаздывала на пятнадцать минут, что для неё было неприемлемо. Раздался скрип входной двери и негромкий цокот каблуков, а затем перед взглядом команды предстала Марисса с двумя пакетами в руках. Она подошла к столу и поочередно выложила туда содержимое пакетов — там оказались коробочки с китайской лапшой. Выложив также и одноразовые приборы, она села напротив ребят. — Таким образом я хочу сказать вам спасибо, — сказала она, опустив глаза, — и извиниться за поведение Мии. Моя сестра умеет портить вечер. Первым приступил к еде Мануэль. Он схватил одну из коробочек и с аппетитом начал есть при помощи палочек. Наступило неловкое молчание, которое он же и прервал, за обе щеки уплетая китайскую лапшу. Спортсменка и Сладкоголосая посмотрели на него с осуждением. — Нет, ну, а что такого? — жуя, насупился мексиканец, — как я понимаю, занятия не будет, а я хочу есть. И ещё — всё в порядке, Марисса. Ты не обязана была. Мы всё понимаем, да и нам ты вечер точно не испортила, правда, Вико? — Конечно, — кивнула девушка, — мы всё уладили с наглым мужчиной и продолжили отрываться, так что не переживай! Как твоя сестра? — Всё хорошо, — кратко улыбнулась Марисса, — не считая похмелья. Команда понимающе заулыбалась, и это помогло всем расслабиться. За едой и воспоминаниями о прошлой ночи у ребят завязалась оживленная беседа. Вико рассмешила всех историей, как Гвидо до шести утра соблазнял весь бар жаркими танцами живота. Хавьер рассказал, как пытался попасть в собственный дом через окно, так как забыл ключи в раздевалке танцкласса. Лухи похвасталась, что самостоятельно добралась до постели, впервые не разбудив Бласа после их гулянок. Мануэль в очередной раз пожаловался, что получил «отёк» шеи, поспав на диване Пабло. Последний лишь молчал и следил за каждым из говоривших. А Марисса поделилась впечатлениями от первой пьянки сестры. Точнее, её последствиями: как полночи меняла тазики, а всё утро носила воду и таблетки аспирина. — Кстати, Марисса, если мы сегодня не собираемся тренироваться, то можно я сбегу пораньше? — поинтересовалась Лухан, — я тогда впервые за долгое время не опоздаю на смену. Марисса выгнула бровь. Спортсменка пояснила, что оплачивает лечение своей мамы, которая долгое время употребляла наркотики и теперь находилась в реабилитационной клинике. Лухан приходилось работать на двух работах: в закрытом клубе и в кафе. И работу официанткой она боялась потерять, так как вечно туда опаздывала. — Почему же ты мне об этом не сказала? — с возмущением поинтересовалась хореограф, — теперь сообщай мне, когда у тебя будет смена. Может, у кого-то ещё наши тренировки совпадают с работой? Мануэль и Вико нерешительно подняли свои руки. — Расскажете? — Марисса с интересом в глазах уставилась на ребят. — Мне особо нечего рассказывать, — начала брюнетка, — ты слышала, что я пою в «Бурлеске», и это не единственное место, где я выступаю. Мы с Гвидо должны платить за квартиру, кроме того мы пытаемся копить на свадьбу. Берёмся за всё: юбилеи, корпоративы и просто выступления в различных барах, — невинно пожала плечами Сладкоголосая. — А я, а я, — запнулся Мануэль, — уф, что-то тут жарко, вам не кажется? — Мексиканец, ты банки грабишь? — хихикнула хореограф. — Нет, — он опять замолчал, — я работаю стриптизёром, — быстро протараторил он, стыдливо посмотрев на Мариссу. — Серьёзно? И ты молчал? Это потрясающе! Почему я до сих пор не видела тебя на пилоне? — Марисса восторженно смотрела на мексиканца, она даже подпрыгнула на своём месте. Такой реакции от неё уж точно никто не ожидал. Мануэль ещё больше зарделся, Пабло кашлянул, Хавьер усмехнулся, а девушки в изумлении уставились на огненно-рыжую. — Что? Это же действительно классно. Это может стать изюминкой номера, — она восторженно хлопала в ладони и успела вкратце рассказать, куда можно вставить данный фрагмент танца, — а может, ещё кто-то из вас умеет танцевать на пилонах? Девушки признались, что и они покоряли вертикальную железную палку. Ещё что-то хотел сказать Хавьер, но после того, как Пабло воскликнул: «Замолчи!» — подхалим промолчал. — Что, Паблито, есть что скрывать? — прищурилась Марисса и, оперевшись на спинку стула, чуть подалась вперёд, — такой талант прячешь. — Хотел на потом это приберечь. Станцевать лично для тебя, — ухмыльнулся он и щелкнул Мариссу по кончику носа. — Нет уж, увольте, я бы лучше посмотрела, как Жан-Клод Ван Дамм танцует в пачке, чем на тебя и на твоё достоинство, — она сморщила свой носик и передёрнула плечами. — Ой, Марисса, многое упускаешь, там есть на что посмотреть, — он игриво повёл бровями. Щёки девушки предательски вспыхнули, в голове сразу вспомнилась стена и Пабло, прижимающий её сзади. Как он водит руками по её телу, его губы на её губах и его проницательный взгляд. «Господи, лишь бы никто не заметил, я же покраснела с головы до пят! Возьми себя в руки, Андраде!» — мысленно воскликнула она. — Ты не Христофор Колумб, чтобы там, — показала она пальчиком на причинное место, — открывать мне Америку, — Марисса победно улыбнулась и продолжила, обращаясь ко всем, — но идея с пилонами действительно неплоха. Надо будет обдумать, как её можно задействовать. На кону не маленькая сумма, так что нужно пробовать все варианты. — Марисса, к слову о деньгах, — подал голос Хавьер, намереваясь встать со своего места. Но Пабло одним рывком усадил его назад. — Я сам, — процедил блондин, — Марисса, тут такое дело, — он опустил свои глаза и шмыгнул носом, — сумма выигрыша, — кашлянул он, — мы её немного приукрасили. — Не мы, а ты, — не унимался подхалим. — Хорошо, я! — Пабло смерил Хавьера уничтожающим взглядом, — всего на кону миллион, и делится он между тремя командами победителей, но… — Что? — Марисса продолжала удивлённо смотреть на команду, в ее душе как будто образовалась дыра, — и когда вы собирались ввести меня в курс дела? После нашей победы? — она замолчала, — подождите, но в нашем с вами контракте в случае вашей победы стоит определённая сумма, которую вы мне заплатите, или нет? Вы же не собираетесь отдать мне свои деньги? — Ты права, не собираемся! — вновь продолжил Пабло, — скажем так, есть определённые условия, при которых мы действительно получим пять миллионов. Но это исключительно в случае победы. — И, как я понимаю, эти условия мне знать не обязательно? — Марисса вскочила со стула и прямым взглядом уставилась на Пабло. Её глаза метали молнии, кулаки были сжаты, а зубы стиснуты. — Да, не обязательно! Твоя задача — нас тренировать, — начал заводиться танцор, — и ты должна сделать всё возможное, чтобы мы выиграли! И больше я от тебя ничего не требую! — А какая у меня ещё задача, Пабло? А? Что я ещё тебе должна? Может, молчать, когда прикажешь? — она вплотную подошла к оппоненту, угрожающе нависая над ним. — Если придётся, будешь молчать, — в его голосе прозвучали нотки стали, — Марисса, ты лишь наш хореограф, ты не член команды, чтобы мы тебя посвящали во все наши дела! — заявил он, встав напротив неё. — Ах, всего лишь хореограф! А ты знаешь, что из-за тебя я могу потерять свой дом, а ты знаешь, что мою сестру могут посадить?! Ты свои желания, своё собственное эго поставил в противовес всему остальному! Ты — подонок, Пабло! — Марисса с болью в глазах отвернулась от него и, взглянув на команду, шёпотом добавила, — я за это время могла взять множество подработок, чтобы помочь тёте. Вместо этого я поставила на вас, — она ещё раз всмотрелась в лица ребят, намеренно избегая Пабло, — и начала к вам привыкать. Вы — замечательные, надеюсь, у вас в конкурсе всё получится. Девушка ушла так тихо, что даже не было слышно цокота каблуков. Кажется, что Мариссы в кабинете даже и не было. Только еда на столе напоминала о её присутствии. Девушки сердито смотрели на Пабло, Мануэль ковырялся палочкой в коробочке с лапшой, а Хавьер уже шёл по направлению к выходу. — Какой же ты… — шумно выдохнул он, — зачем ты так с ней? Когда дверь захлопнулась, блондин порывался выйти следом, но рука друга остановила его. Мануэль вынудил Пабло сесть на место, отрицательно помотав головой. — Не лезь, ты сейчас только хуже сделаешь, — Вико и Лухан согласно закивали, — а нашему подхалиму, возможно, удастся исправить всё то, что натворил ты. Склонив голову, Пабло осознал, что он в очередной раз обидел, оскорбил и унизил её. И сейчас ему это вряд ли просто так спустится с рук. И в первую очередь он сам себя за это не простит.