По прихоти Малфоя

      — Что это было?       Первая мысль Гермионы тут же сорвалась у неё с уст. И, скорее всего, она спрашивала себя, а не Малфоя, который стоял в дверях камеры. Мысли скрутились в тугой узел, пытаясь отыскать ответ на вопрос: что же было в её еде? Это точно не яд, она нужна им жива… Нужна ему живая. По крайней мере, пока что.       Но что тогда?       — Вы же умная девушка, мисс Грейнджер, — елейным голосом протянул Люциус. Самодовольная ухмылка не сходила с лица Малфоя, и Гермионе захотелось бросить в него тарелку с остатками еды. Как только она потянулась к столику, маг повёл рукой в воздухе и все столовые принадлежности исчезли.       Люциус выгнул бровь, обращаясь к Гермионе:       — С ужином вы закончили, я полагаю.       — Да, спасибо, — сорвалось с уст девушки, прежде чем она поняла, кого и за что благодарит.       Маг хмыкнул и прошёл вглубь темницы, остановившись напротив своей пленницы. Он внимательно осмотрел её с ног до головы, словно изучая и оценивая её физическое состояние. Не в силах терпеть этот пристальный взгляд, Гермиона поднялась на ноги и, будто защищаясь от пронзительного взгляда, скрестила руки на груди. На мгновение взгляд Люциуса Малфоя остановился на её руках — похоже, он искал следы прошлой их встречи. Маг слегка поджал губы и отвернулся, сделав шаг вправо.       Гермиона смотрела на Малфоя с опасением — она не хотела его провоцировать, уже не хотела. Его оценивающий взгляд помог вспомнить их прошлую встречу, от чего мурашки пробежали по коже девушки. Её тело всё ещё ныло от пережитых пыток и побоев, хотя следов не осталось. Вчера вечером Гермиона осмелилась дотронуться до своей спины. Она ожидала нащупать толстые рубцы, шрамы от рассечений невидимой плетью, но под пальцами девушка ощутила лишь гладкую кожу, хотя она точно чувствовала места ушибов.       Возможно, на её теле не осталось шрамов, зато они остались внутри: в памяти, в душе и в мышцах, которые до сих пор отзывались болью в её теле. От этих воспоминаний глаза Гермионы наполнились слезами, и она чуть было не начала жалеть себя; но, быстро взяв себя в руки и отогнав грусть и жалость подальше, пристально посмотрела на Малфоя. Вздёрнув подбородок повыше, она начала с интересом рассматривать мужчину.       Он стоял напротив неё, мрачный, одетый в чёрный костюм, будто соблюдал траур по кому-то. Маг не выглядел столь безупречно, как раньше: его волосы не рассыпались водопадом по плечам, а просто лежали крупными прядями. Верхние пуговицы рубашки были расстёгнуты — создавалось впечатление, что ему было жарко, и он впопыхах небрежно их расстегнул. По внешнему виду можно было сказать, что Люциус Малфой переживает не лучшие времена. И хоть щетина на его лице исчезла, круги под глазами всё ещё выдавали усталость мужчины.       Его глаза.       Гермиона встретилась с ним взглядом и увидела, насколько они глубоки. Говорят, глаза — душа человека.       Интересно, есть ли душа у него?       Теперь его взгляд не страшил Гермиону. В нём не было прежней жестокости, презрения и величия. В глазах отражались лишь непонимание и замешательство, словно Малфой впервые оказался в темнице и был удивлён, что Гермиона Грейнджер находится рядом с ним. И вот теперь он стоит перед ней — её пленитель, мучитель и Мерлин знает, что ещё.       Кажется, Малфой увидел тень страха и напряжение на лице девушки и предпочёл не терять времени даром.       — Итак, мисс Грейнджер, на чём мы остановились? — проговорил Люциус, размеренно шагая по камере.       Гермиона напряглась, проследив взглядом за магом.       — Вы спрашивали меня, что я делала с Гарри и Роном в бегах, — чётко выпалила девушка и тот час прикрыла рот ладонью.       Веритасерум!       — Именно! — воскликнул маг, подняв руку вверх.       Гермиона только сейчас заметила, что Малфой здесь без своей фирменной трости.       Как давно? Он и в первый раз приходил без неё?       От него не скрылось, что взгляд девушки метается по его рукам и что-то ищет.       — Волшебная палочка при мне, мисс Грейнджер, — отодвинув пиджак в сторону, ехидно улыбнулся мужчина.       Гермиона заметила палочку в чехле, прикреплённом к ремню, но эта была другая. Маг быстро поправил пиджак, пресекая любые попытки выведать что-то.       — Но она нам сегодня не понадобится. Вы ведь хотите рассказать мне всё, не так ли?       — Нет.       — Хорошо.       Нет, нет, нет, нет… Ничего не хорошо! Как я могла забыть о сыворотке правды?!       — Отвечайте на вопрос, мисс Грейнджер.       — Какой вопрос?       Цокнув языком, Малфой повторил:       — Чем вы занимались с вашими друзьями в бегах, мисс Грейнджер?       — Мы не занимались этим!       Мерлин! Что за дура!       Маг ухмыльнулся. Окинув пронзительным взглядом покрасневшую Гермиону, он перефразировал свой вопрос:       — Что вы искали вместе с Поттером и Уизли?       Я не скажу тебе ничего, напыщенный, несносный…       — Крестражи.       Всего на секунду в глазах Малфоя отразилась тень удивления, но он быстро совладал с эмоциями. Насколько это было возможным.       — Чьи?       — Волдеморта.       — Кого вы ненавидите, мисс Грейнджер?       — Никого.       — Ваш любимый предмет?       — Книга.       Малфой закатил глаза.       — Ваш любимый школьный предмет?       — Нумерология.       — Кто вам нравится?       — Нуууу…       Увидев, что девушка намеревается перечислять чуть ли не всех знакомых и незнакомых ей людей, Люциус снова изменил вопрос:       — Какой парень вам нравится?       — Мне никто не нравится, — переступив с ноги на ногу, ответила Гермиона, а затем добавила: — Пока что.       — Кто вам не нравится?       Гермиона вздёрнула подбородок, в её глазах блестели застывшие слёзы.       — Вы.       Ответ никак не возмутил мага, он и не ожидал услышать другой вариант.       — Зачем вам понадобился крестраж?       Чтобы уничтожить их, невежа ты такой!       — Чтобы уничтожить их.       — Их? Сколько их?       — Мы не знаем.       — И сколько вы уничтожили?       — Ни одного.       Сколько будет длиться этот допрос? У девушки перехватило дыхание от столь быстрого темпа. Разве действие сыворотки правды не должно было закончиться минут пять назад?       — Как вы собирались уничтожить крестражи?       — Мы не знаем, как.       — Разумеется. — Малфой направился к девушке медленным шагом, словно подкрадывался к своей жертве. Гермиона почувствовала опасность и сделала шаг назад. И ещё один, и ещё, пока её спина не коснулась холодной каменной стены.       — Вы всего лишь дети, не так ли? Невинные, напуганные дети.       Его безумный взгляд блуждал по лицу девушки, он читал её, как книгу. Видел насквозь, чувствовал страх и питался им. Но в его словах было что-то далёкое. Гермионе показалось, что Малфой говорит не только о ней и её друзьях. Он говорил о ком-то конкретном или же вовсе обобщал всех подростков?       — Кто подтолкнул вас к поиску крестражей?       — Дамблдор попросил об этом Гарри.       — А вы, мисс Грейнджер, зачем с Поттером?       — Гарри — мой друг!       — Конечно. — Люциус подошёл ещё ближе к Гермионе. Теперь его высокая фигура возвышалась над ней, грозясь вдавить ведьму в стену. — Я могу понять важность вашей миссии в этом деле, но Уизли…       Это был не вопрос, но Гермиона просто не могла молчать:       — Рон тоже друг Гарри. Он сильный, храбрый и… и…       — Умный?       — Нет. — Ей захотелось откусить свой язык и выплюнуть его за такую отвратительную правду.       Гермиона услышала лёгкий запах алкоголя, исходивший от мага. Это заставило её держать себя в руках и не поддаваться на провокации.       — Ваша правда. Уизли глуп, как пробка, невзирая на чистокровность. — Малфой повернул голову в сторону, будто размышлял о чём-то. — Как там магглы говорят? В семье не без урода?       — Да.       Мерлин, да когда ж это закончится?!       Гермиона с трудом сдерживала себя, чтобы не оттолкнуть мужчину. Запах спиртного и воспоминания пережитого не давали ей сделать отчаянные движения — она стояла, как истукан, еле-еле дыша. Малфой наблюдал за ней, рассматривая, изучая и вдыхая. Гермиону не покидало чувство, что мужчина спятил. Ведь разве можно предугадать, что на уме у сумасшедшего?       Люциус видел оцепенение девушки, и её страх и беспомощность внушали ему уверенность в себе. Маг слегка поднял левую руку вверх и прикоснулся к руке девушки. У Гермионы перехватило дыхание. Он снова это делал. Трогал её, проводя вверх по руке кончиками пальцев, вдыхая её запах ещё глубже и отчётливее.       Время остановилось. Она слышала шум капающей воды где-то в подземелье и глубокие вдохи стоящего рядом мужчины. Чувствовала дыхание Малфоя над ухом и магию — его мощную магию, чёрную, сильную и сногсшибательную.       Внезапный хлопок раздался где-то за спиной Люциуса, от чего девушка вскрикнула, а Малфой лишь прикрыл глаза. Она слышала, как кто-то сделал несколько шагов. Люциус обернулся, загораживая Гермиону спиной как раз в тот момент, когда фигура показалась в дверях камеры.       — Эльф сказал, что ты здесь… Отец? — Драко шагнул в сторону, чтобы рассмотреть того, кто стоял за спиной Люциуса. — Грейнджер?