По прихоти Малфоя

      — Отец, что здесь делает Грейнджер?       Драко сделал ещё несколько шагов вглубь темницы. Парень пристально смотрел на Гермиону, кажется, он все ещё не верил своим глазам. Гермиона заметила, как в них попеременно отражался то страх, то неверие в происходящее.       — Что тебе нужно, Драко?       Парень отвлёкся от рассматривания девушки и обратился к отцу:       — Профессор Снейп ждёт тебя в кабинете.       — Пойдём.       Люциус прошёл к выходу из камеры, увлекая за собой сына.       — Отец, объясни мне, что происходит.       — Я не обязан этого делать.       — Отец! — Голос Драко звучал громко, от чего Гермиона всё ещё слышала разговор уходящих по коридору магов. — Но там Грейнджер! Как она туда попала? Как давно она там? Что всё это значит?       Гермиона почти видела, как Малфой-младший бежит за отцом и выкрикивает вопросы ему в спину.       — ЗАКРОЙСЯ! Во всех смыслах. — Голос Люциуса был строгим и повелевающим, даже Гермиона не могла заставить себя пошевелиться.       — И ни слова о том, что видел здесь. — Это последнее, что девушка услышала из перепалки двух Малфоев.       Только теперь Гермиона смогла вдохнуть полной грудью, кажется, страх сковал её настолько сильно, что она всё это время не дышала. Сумбурные чувства переполняли её, разрывая на части. Вопросы рождались в голове и умирали под огромным шквалом тут же придуманных ответов и доходящего смысла произошедшего.       Она впилась руками в волосы, крепко сжимая голову. Гермиона хотела выдрать эти кудри с корнями, чтобы ей было больно. Больно и неприятно от самой себя. Какая же она…       Какая глупая, предательница и тупица!       Как она могла забыть об осторожности? Как могла так вот легко преподнести всю правду врагу? И самое ужасное — как она могла так плохо отзываться о Роне?       КАК?       И последнее, что повергло её в полуобморочное состояние — это прикосновение Люциуса Малфоя. От него не исходило никакого желания и намёка на интимный контакт: такой, будто он взрослый мужчина, а она — взрослая женщина. Да он скорее убился бы об стенку, чем возлёг с грязнокровкой. Но всё же его интерес не казался Гермионе здоровым, что и повергало её в некий ступор. Она не знала, как вести себя в такой ситуации. Появление Малфоя-младшего подлило масла в огонь.       Интересно, он видел, что Люциус касался её руки?       Хорёк был удивлён, но его болтливость и хвастовство… Гермиона не знала, к лучшему ли будет, если он разболтает своим друзьям о том, что в подвале менора сидит грязнокровка? С одной стороны, новость может дойти в Орден Феникса или к Гарри и тогда они точно попытаются её спасти. Но с другой — Волдеморт, и это самый быстрый и реальный вариант развития дальнейших событий. Мерлин, да Люциус Малфой сам сдаст её своему повелителю!       Гермиона расхаживала по камере, всё ещё держась за голову. Она сама себе задавала вопросы, проигрывая в голове разговор с Малфоем, и сама же отвечала на них. Её взгляд метнулся к выходу, и только сейчас девушка заметила, что Малфой не запер камеру. Дверь была открыта, словно приглашая её выйти из камеры. Ведьма поспешно сделала несколько шагов по направлению к выходу, но спустя мгновение резко остановилась.       А что, если это ловушка?       Вытянув правую руку вперёд, она провела ею в проёме открытой двери, пытаясь нащупать нити невидимой магии. Затем поднесла руку ближе к лицу и тут же заметила тонкую розовую линию на запястье.       Эта линия — порез. Она становилась всё чётче и чётче, глубже и глубже. С каждой секундой боль нарастала, заставляя девушку скулить. Гермиона прикрыла глаза здоровой рукой, в попытке отгородить себя от реальности, но сильная боль заставила её ещё раз взглянуть на кровоточащую рану. Теперь порез был настолько глубоким, что, кажется, можно было разглядеть кости.       Она услышала звон колокольчиков в ушах и метнулась к матрасу. Сильный поток крови заставлял паниковать, руководствуясь эмоциями, а не здравым смыслом. Уже присев, девушка догадалась, что нужно пережать кровоточащую руку чуть выше раны — кажется, именно так поступают магглы, оказывая первую помощь.       Мне следовало бы больше интересоваться маггловской медициной…       У неё не было ни ремня, ни верёвки, чтобы перетянуть руку, и вскоре девушка почувствовала, что хватка левой руки ослабевает. Почувствовала покалывание в раненой руке и слабость всего тела. Ей не хотелось вот так умирать.       Глупая, глупая Гермиона!       Совсем не хотелось признавать то, что она надеется на помощь Малфоя, на то, что он по какой-то причине вернётся в камеру. Возможно, он вспомнит, что забыл запереть дверь, хотя запирать-то её незачем. И тут её посетила мысль, что маг и вовсе не придёт. Он получил от неё информацию. До этого он не приходил несколько дней, так к чему сейчас спешить?       Гермиона набрала полную грудь воздуха и решилась посмотреть вниз. Лужа крови растекалась у её ног, заполняя пространство между каменной кладкой. В нос резко ударил металлический запах крови, доселе совсем незнакомый девушке, повергая её в шок. От этой картины желудок скрутился в комок, намереваясь выплюнуть весь ужин, который ему предоставили. Девушка согнулась вдвое, и её стошнило прямо в лужу её собственной крови, её грязной крови.       Малфой сейчас бы посмеялся над ней. Сказал бы что-то на подобии того, как символично это выглядит. Грязная кровь грязнокровки с блевотиной — то, чем она и являлась в его глазах.       Гермиона сморгнула слёзы, закрыв глаза.       — Э-эльф, — произнесла девушка еле слышно.       Её тело наклонилось влево и медленно, словно левитируя, приземлилось на матрас. Девушка закрыла глаза, представляя школьную жизнь, бурлящую в Хогвартсе: уютные гостиные, просторные коридоры, большие аудитории, огромную библиотеку, в которой всегда пахнет пергаментом, чернилами и пылью. Вот мадам Пинс улыбается Гермионе, направляясь в её сторону. Выражение её лица сменяется на ходу, и она уже несётся по пролёту, что-то крича, её голос звучит всё чётче, и теперь девушка отчётливо слышит ругательства.       Ругательства?       — Глупая, безмозглая девица. Как ты посмела?! Эпискей!       Гермиона почувствовала, что её рука перестала кровоточить, и вдруг ощутила жуткий холод, который укрывал её тело. Она по-прежнему не могла открыть глаза, всеми силами пытаясь оставаться в сознании, но это было не так легко.       Гермиона всё ещё слышала ругательства от того, кто пришёл ей на помощь. Но кто это был, определить она не могла. Эти звуки внушали спокойствие. Именно так, больше никакой паники и волнения. Она может просто отдохнуть, вот так, на матрасе. Совсем немного поспать.       Последнее, что она почувствовала — холодную руку на своей щеке.       — Мисс Грейнджер!       Гермиона медленно открыла глаза и окинула помещение взглядом. Всё та же темница с мягко сверкающей свечой в углу. Только на этот раз двери закрыты, кто-то об этом позаботился. Ха! Словно у неё был шанс убежать из этого подземелья.       Повернув голову, она горько усмехнулась своим пессимистическим мыслям. И куда делось её боевое настроение, её уверенность в своих силах и знаниях? Ах, да! Вот оно всё, под слоем её беспомощного состояния, прямо у ног, лежит и еле дышит.       Так и Гермиона с трудом вдыхала воздух. Её тело будто придавило тяжёлой каменной плитой, от чего любое движение казалось чересчур сложным, почти невозможным. Она услышала хлопок аппарации рядом с собой.       — Мисс уже проснулась! — Маленькая эльфийка всплеснула руками. — Мисс нужно выпить вот это. — Существо протянуло Гермионе флакончик с синеватым зельем. Заметив вопросительный взгляд девушки, Тинки уточнила: — Хозяин велел дать вам кровевосстанавливающее зелье, как только вы очнётесь.       Гермиона взяла флакончик из рук домового эльфа:       — Спасибо.       Тинки не ответила. Лишь немного склонив голову, отступила на пару шагов в сторону и с шумом аппарировала прочь.       Несколькими глотками Гермиона опустошила флакончик с зельем и положила его на матрас. Она почувствовала, как тепло ударило в её сердце. Горячий поток прошелся по всему телу и дал понять, что зелье незамедлительно подействовало. В её организме начался процесс возобновления крови; процесс, по ощущениям, не очень-то приятный. До этого ведьма читала о таком только в книгах, а теперь ей выпала возможность прочувствовать всё на себе.       Она больше не задавалась вопросом, что ждёт её дальше. Не то чтобы Гермионе было всё равно, но она не хотела понапрасну тратить нервы и силы. Ей было очевидно, что Малфой ничего не знал о крестражах, и что мужчина был встревожен происходящим.       Удивительно! А что же он думал — что Волдеморт второй раз вернулся к жизни благодаря чистой магии? Или благодаря колоссальной магической силе? Несомненно, и то и другое здесь имело место быть, но была ещё третья грань — более тёмная. Настолько тёмная, что не все о ней знают. И уж тем более не все могут её сотворить. Забавно: Малфой, который верит в чудесное возвращение своего Лорда. Гермиона снова улыбнулась, подумав, насколько человек бывает слеп в своей вере и одержимости.       Услышав шаги, которые эхом распространялись по коридору подземелья, она поднялась на ноги, желая встретить Люциуса Малфоя стоя. Будто она всё еще сильная и независимая и вовсе не нуждалась в его помощи.       Но каково было удивление, когда она увидела сквозь решётку камеры Драко.       — Малфой? — неверящим голосом спросила Гермиона.       — А ты ожидала увидеть кого-то другого? — ехидно улыбнулся парень.       — Чего тебе нужно? — Гермиона сложила руки на груди и горделиво задрала подбородок.       — Ответы на парочку вопросов.       Девушка напряглась. Где-то она уже слышала это. И тогда её ответы не понравились тому, кто их задавал. Тогда она сполна получила.       Но похоже, что Малфой-младший не собирался входить в камеру, и это немного успокаивало девушку.       — Что ты здесь делаешь, Грейнджер?       — Сижу, сплю, иногда ем, — съехидничала девушка.       — Ты знаешь, о чём я, не прикидывайся! Неужели было так сложно съебаться вместе с Поттером и Вислым?       — Ты думаешь, я сюда по собственной воле вернулась?       — Вряд ли. — Парень повернулся боком к Гермионе, словно вспоминая что-то. — Я имею в виду — неужели безмозглый эльф не мог перенести вас туда, где тебя не словят? Почему тебя, а не Поттера?       — К твоему сведению, твой отец послал вашего эльфа следом за Добби. Так что все вопросы можешь задавать ему.       Драко поднял голову и уставился на девушку неверящими глазами. Тень злобы и отвращения промелькнула на его лице.       — Ты врёшь! Мой отец никогда бы… Он… Он знает, что делает.       Последние слова парень проговорил, скорее всего, сам себе. Они прозвучали, словно убеждение. Но Гермиона уловила нотки тревоги в голосе Малфоя-младшего. А как иначе! Несмотря на любовь и желание подражать своему отцу, парень не был слепым. Было видно, что Люциус Малфой не в порядке, что он на грани безумия. По крайней мере, Гермиона так думала.       — Малфой, что происходит? — решилась спросить Гермиона, с опаской глядя на парня.       — Понятия не имею. С тех пор, как мать убили…       — Стоп. Нарцисса Малфой мертва? — От шока Гермиона открыла рот, не в состоянии скрыть своё удивление.       — Да, Грейнджер, пока ты бегаешь по лесам, здесь творятся…       Ужасные вещи?       — …закономерные вещи. — Малфой так скривился, словно он вовсе не желал за этим наблюдать и тем более участвовать в тёмных делах своего повелителя. — И очевидно, что отец пленил тебя, чтобы отдать Тёмному Лорду. — С этими словами лицо Драко посуровело, хотя в глазах отображались ещё какие-то чувства. Какие именно, Гермиона не могла сказать, но она обязательно подумает об этом позже. Обо всём подумает позже.       — Кстати, Тёмный Лорд прибудет завтра в мэнор. — Парень ступил два шага, собираясь уходить, но, повернувшись к Гермионе, быстро проговорил: — Удачи, Грейнджер.       Видимо, Малфой услышал шум, поскольку быстро повернул голову в сторону выхода. Гермионе даже показалось, что он ругнулся. Спустя несколько секунд она услышала шаги и шелест развевающейся мантии.       Прежде, чем Гермиона успела спросить, кто там, она услышала голос:       — Что ты здесь забыл, мальчишка? — Строгий и властный голос, от которого Драко поёжился и склонил голову в сторону.       Мерлин, настолько официальное и холодное обращение к собственному сыну!       — Не заставляй меня повторять вопрос. — Малфой-старший поравнялся с камерой, в которой находилась Гермиона, и теперь она могла наблюдать за двумя магами.       — Тинки сообщила, что Грейнджер пришла в себя. Я пришёл проверить.       — Это не твоего ума дело. Чем больше ты знаешь, тем больше представляешь опасности для самого себя.       Драко поднял взгляд на отца. Он точно не понимал, о чём тот толкует.       — О чём ты, отец?       — Больше никаких вопросов.       Люциус пресёк дальнейший поток вопросов со стороны сына и, сделав жест головой, дал понять, что разговор окончен. Драко обошёл отца и стремительно направился по коридору к выходу. По шуму его шагов можно было сделать вывод, что парень зол, но Люциуса это нисколько не заботило.       Малфой-старший открыл дверь в камеру, и Гермиона невольно напряглась ещё больше. Он подошёл к девушке на расстояние вытянутой руки, снова осматривая её с ног до головы. Только сейчас Гермиона осознала, что её платье, предоставленное Малфоем, было испачкано кровью, а возможно, и не только ей. Склонив голову, девушка попыталась сделать шаг в сторону, но Малфой пресёк это движение, остановив её рукой:       — Как вы себя чувствуете, мисс Грейнджер?       Всё ещё избегая взгляда Малфоя, она ответила:       — Нормально.       — Вы должны быть благодарны. Если бы я не разрешил эльфу спуститься в темницу и проверить вас, — Люциус окинул её взглядом с ног до головы, — вы бы уже были мертвы.       Гермиона лишь кивнула головой. Что ещё она могла сказать? Благодарить Малфоя за то, что спас её? Это ведь странно, не так ли?       Она решилась посмотреть ему в глаза. Сегодня его взгляд был ясным и чистым. Да и внешне мужчина был более опрятным, чем в предыдущие их встречи.       — Но не стоит так радоваться, завтра к вечеру я зайду за вами. — Ехидно улыбнувшись, Люциус развернулся на каблуках и вышел из темницы.       На этот раз он не забыл запереть дверь.