Тяжкие будни молодых и перспективных айдолов или кто такие Tomorrow X Together

Тот же день, ранее. Здание БигХит. Музыкальная студия. Настроение было дерьмовым, но Ёнджун по этому поводу не загонялся – когда оно вообще у него было нормальным? Он не мог вспомнить, да и не пытался, если честно. Сегодня музыка не спасала. Он решил даже не пытаться что-то написать – все равно муза не придет. Повтыкал в экран ноутбука, поковырял музыкальные дорожки в незаконченных демках и бросил это гиблое дело. Стоило быть честным до конца – он приперся сюда не творить вдохновенные тексты и работать над аранжировками. Он сбежал. Через несколько минут тупого ничегонеделанья он решился. Взял смартфон, ткнул на быстрый набор. Длинные гудки тянулись долго, и хотелось сбросить вызов и плюнуть на все – чего он ждет вообще, каких хороших новостей? - Дорогой?.. Ёнджуни? -…Ой…привет. Прости, я думал, ты не ответишь. - Как ты, милый? – ее голос стал тише, но, кажется, она спешила, было слышно по дыханию. - Все в порядке? - Да. – соврал он. – Да. Мы готовимся к японскому релизу, пишем песни для будущего камбэка… И зачем он это рассказывает? - Прости, ты занята, наверное? - Нет, уже нет. Только что клиента проводила. Сейчас есть время поболтать, все равно народу немного. – она улыбалась, он слышал по голосу. – Вы с ребятами хорошо кушаете? Я смотрела последние выступления, вы все очень худенькие... - Мам, не начинай! – проныл он. Как странно, снова почувствовать себя ребенком. - Я переживаю, имею право! - Мы всегда худеем перед камбэками…и нет, нас не садят на хлеб и воду, просто много репетируем, поэтому быстрее теряем в весе. - Ох, ну ладно. Смотрите, не забывайте поесть. И вообще, сейчас эта зараза еще ходит… Кстати, почему ты хрипишь? - У нас было занятие по вокалу, я немного перестарался. Сейчас выпью чаю. И поесть мы не забываем. Не волнуйся. – он попытался улыбнуться в трубку, она бы поняла и перестала беспокоиться. - Кстати, Субини перекрасили в голубой! Ему так идет! - Я передам. – мрачно пробубнил Ёнджун, тут же забивая на свои потуги улыбнуться. - А чего ты ворчишь? – услышала, конечно. - Поругались? - Нет. - Ёнджун. - Нормально все. Мы нервные просто, премия скоро, первое выступление перед живой публикой за долгое время … - и даже почти не соврал. - Тебя тоже покрасят? - Понятия не имею, как стилисты решат. - Тебе бы пошел розовый какой-нибудь, нежный, пастельный. Помнишь, у ваших сонбэ был клип… «Кровь, пот и слезы»! У Джина-оппы… Стоп. Чего?! - Оппы? Мам, я чего-то не знаю? - Слушай, ну дай хоть помечтать, почувствовать себя молоденькой фанаточкой… - Ой, ладно… Обязательно попрошу стилистов покрасить меня как «Джина-оппу». Мама засмеялась, он был рад слышать ее снова веселой и бодрой. Они помолчали немного. А дальше оттягивать было нельзя… - Мам. Вы так и не использовали деньги, которые я перевел. Она вздохнула. - Ты же знаешь отца, он гордый. И упрямый. Весь в тебя. – она попыталась пошутить, но поняла, что он не настроен. – Ёнджуни, да мы и так выкарабкались. Доход сейчас небольшой, но это же временно. Пока все карантинные меры не снимут полностью. А потом люди начнут больше гулять, праздновать, ходить на свидания…и спрос появится, место-то удалось сохранить, тут всегда трафик хороший. А ты эти деньги прибереги. Может, появится время, выучишься на права, купишь машину какую-нибудь крутую. Или жилье отдельное, на будущее… - Пожалуйста, поговори с ним. Мам. Пожалуйста. Я еще заработаю. - Ладно. Поговорю. Я обязательно поговорю, милый. - Если он откажется, сделай это сама. Заведи другой счет, переведи все деньги туда и пользуйся. А ему скажи, что мне все вернула, чтобы соблазна не было. - Ёнджун, твой папа в прошлом финансовый аналитик. Он такие схемы прощелкает на раз. - Да и пофиг! – он разозлился. – Если так нужно, вали все на меня. Мне уже без разницы, хуже он обо мне все равно не подумает…чем думает уже. - Не говори глупостей. Ты наш единственный сын. Отец тебя любит. - Конечно. - Ёнджун, я серьезно, - она вздохнула и добавила тихо: - Ему просто нужно чуть больше времени. - Знаю. - Дорогой... - Прости, мам…Ладно, я пойду дальше репетировать. – соврал он. – Тебе ребята привет передают. - О, и ты им передай! И удачи вам с новыми песнями! Файтин! - Спасибо. Пока, мам. Как же паршиво, блядь. Ёнджун включил какой-то сопливый трэк, вывел басы погромче, чтобы собственных мыслей не слышать, вылез из-за стола, дотащил свою тушу до маленького дивана в углу и свалился бесформенной кучей. Сколько он лежал, хрен его знает, но лежал бы дальше. Хоть всю оставшуюся жизнь. Но кто-то – кого еще черти принесли? – позвонил в дверь. Ёнджун надеялся, что это не младшие приперлись после вокала, чтобы забрать его домой. На маленьком экране виднелся глаз. Один большой глаз, без двойного века и с длинными густыми ресницами. Кто прикалывается? Ну Ёнджун ему сейчас…стоп. Знакомая родинка. На нижнем веке, прямо на ресничном крае. Что ОН тут делает?! И что Ёнджуну делать? Нельзя же игнорировать сонбэ! Он судорожно вытер мигом вспотевшие ладони о штаны, провел пальцами по волосам – вдруг сонбэ увидит его непричесанным и подумает, что он конченный распиздяй?! – и, наконец, открыл дверь, скромно опуская очи долу. - И чего ты там делал, малой? – его сгребли в медвежьи объятья, и у Ёнджуна снова вспотели ладони и заколотилось сердце. Он выше сонбэ, но почувствовал вдруг себя малышом рядом с ним. - С-сонбэ! - Ну что ты трясешься, я с неофициальным визитом. - Ви-сонбэнним его отпустил, попытался заглянуть в глаза, но Ёнджун упорно прятал взгляд. – Та-ак! – он не успел пикнуть, а его щеки стиснули с двух сторон большие ладони. – Ну-ка на меня смотри! Он от неожиданности повиновался сразу же. И как всегда завис. Слишком красивым был сонбэ. Как вообще такие идеальные рождаются? Умом-то Ёнджун понимал, что даже сам прекрасный принц Ким Тэхён не может быть идеален: что бывают и у него проблемы с кожей от бесконечного сценического мейка или от солнца после съемок на открытом воздухе, что есть родинки-пятнышки-мелкие прыщики, и щетина тоже растет как у обычных смертных, и глаза ассиметричные, а волосы скоро превратятся в солому от такого количества покрасок… Но все равно красивый. И голос гипнотический. И энергетика такая, что хочется растечься покорной лужицей под его Гуччи-тапки. - О-о… - пробасил мистер Идеал. – А кто нас обидел? Ёнджун отпрянул, схватился за лицо, почувствовал мокроту под глазами и мысленно себя обматерил. К нему в кое-то веки пришел его кумир, а он тут в некондиционном виде. - Все в порядке… Сонбэ, все нормально, ты садись, хочешь, кофе тебе налью? – он засуетился, бросился к поттеру, на ходу утирая слезы. - Или к автомату смотаюсь… Если хочешь чего-то холодного… - Стоять! – его дернули за футболку, и он упал на диван, чуть ли не на колени к сонбэ. Тяжелая рука опустилась на плечо, притиснула к себе, и хрипловатый баритон в самое ухо скомандовал: - Сейчас все мне расскажешь. Все. И давай безо всяких «сонбэ» и «все в порядке». Сегодня я просто хён. - Ви-хён? – несмело переспросил Ёнджун. - Пойдет. - Ладно…а ты чего пришел-то? Хотел что-то? - Чхве Ёнджун. Не тяни кота за яйца. Я, знаешь ли, товарищ занятой. - Прости, со…Ви-хён. – еще один выразительный взгляд, и он вздохнул. – Да я даже не знаю, что сказать. У нас камбэк скоро. Японский. Всего две песни, и одна из них - ремейк уже готовой корейской, поэтому хорягу давно отточили…но перед промо все равно нервяк. Все как зомби ходим. Обычное дело… - А чего ревел? -… - И не ври. - С родителями поругался. С отцом. – поправил он сам себя и замолчал. - О. Я, кажется, понимаю. - Вряд ли. Тут такое…нестандартная ситуация. - Сказал им, что ты гей? Ёнджун замер. Впервые кто-то вот так, в открытую, назвал его геем. Вообще впервые в жизни. А он…а кто он вообще? Он спал с кем надо (по долгу службы, так сказать), и даже пара женщин среди них была… А когда-то он даже влюблялся. В средней школе. В девочку, одноклассницу, кажется. И потом еще, он тогда стажировался в БигХит второй год… Один из новеньких трейни, смешной, красивый, с глупой, но доброй улыбкой… Но какие нахрен влюбленности, если есть цель, ради которой он может позволить использовать свое тело, как другим вздумается, лишь бы они дали ему то, чего он хочет? Его родители вообще не должны были узнать, что он спит с мужчинами. Они упомянули какой-то дурацкий фансервисный момент (будь неладны пиарщики и их гребанное «ЁнБины в тренде!»), отец посетовал, что нынешняя молодежь совсем распустилась, раз им такое нравится… Ёнджун психанул и выдал: «А что, если у нас с Субином любовь до гроба?! Я что, стану от этого херовым артистом? или херовым сыном? Ты перестанешь любить меня?!» Это было незадолго до камбэка, родители сидели в самоизоляции, а Ёнджун заехал в свой единственный выходной и хотел просто побыть с семьей, в тихой, мирной обстановке. Вместо постоянной беготни, репетиций-записей-примерок-съемок-трансляций, наставлений, рекомендаций, недосыпа, недоедания, заебанности, громкого смеха Хюнинкая, нервного Субина, вечно о чем-то переживающего Тэхёна, Бомгю с его шилом в заднице… Хотел домашнего тепла, а нарвался на критику. И просто не выдержал. Сказал отцу, что так работает шоу-бизнес, и он будет спать с кем надо. Хоть с Субином, хоть с Шихёком, хоть весь БигХит его по кругу пустит. А потом хлопнул дверью… - Эй, ну ты чего, малой? Эй… - Ви…хён поглаживал его по голове, пока он рыдал как школьник ему в подмышку, безобразно всхлипывая и размазывая сопли по шелковой, очень модной и наверняка дорогущей рубашке. – Ладно. Поплачь. - Мама…деньги, бизнес… он меня ненавидит. Не берет… и С..Субин… - Так. Про деньги и бизнес нифига не понял. А причем тут Субин? - Козёл он. – выдохнул Ёнджун и снова всхлипнул. - Ну это многое объясняет. Влюбился ты, походу. - Нет! – он отпрянул от сонбэ, посмотрел округлившимися глазами. – Ты что?! Я… - он принялся утирать слезы и сопли, пытаясь успокоиться. Нельзя же, чтобы Ви-хён про него такое подумал! – Не так все!.. Тот просто рассмеялся, чем поверг Ёнджуна в еще больший шок. Вот прямо схватился за живот, запрокинул голову и угорал в голос. - Ты чего…х-хён… Даже как-то обидно стало. - Да ничего…хах…подожди. – он успокоился кое-как и, продолжая посмеиваться, выдал: - У меня вся эта ситуация вызывает лю-ютое дежа-вю. Ёнджун не понял, естественно. - Я на второй год после дебюта так же рыдал на плече у Намджуни-хёна. И загонял ему про то, что Чонгуки – козёл… - и он снова не выдержал и захохотал. Вот же…странный хён…стоп. А ведь Ви и Чонгук… - Вы же пара! – осенило его. Ну конечно. Фансервис фансервисом, пейринг популярный, но слухи и по БигХит ходили…разные. - Ну а я о чем. – Ви-хён улыбался так, что в уголках глаз собрались мимические морщинки, а лицо светилось от счастья. - Но мы не пара. Просто пейринг, - пояснил Ёнджун, - для МОА. Не в этом дело. - А в чем? Да если бы он знал… - А давай-ка я сейчас кофейку сделаю? – предложил хён, видя, что Ёнджун подтормаживает. Он поднялся с дивана, за один широкий шаг пересек крошечную студию, нажал кнопочку на поттере и принялся копаться в тумбочке. Ёнджун не мешал – сегодня этот…хён доказал, что спорить с ним бесполезно. В итоге он оказался закутан в свою же толстовку, валяющуюся на спинке дивана, потом напоен жутко переслащенным американо, практически насильно уложен к хёну на колени и наглажен, как одичавший бездомный кот. И рассказал все, периодически снова срываясь в слезы. Как пострадал бизнес родителей, маленькая торговая точка с цветами и подарочными сувенирами, из-за пандемии. Как он открыл им счет и переводил деньги, чтобы они могли оплачивать простаивающую аренду и компенсацию потерявшим работу продавцам и нанимать курьеров для редких доставок. Как отец в нем разочаровался и отказался пользоваться его деньгами, а мама не могла переубедить. И как дурацкий Субин переусердствовал с ёнбинским фансервисом и добавил ему стресса… А отец, видимо, окончательно убедился, что от Ёнджуна ему внуков ждать не стоит… - Вот оно как. – задумчиво протянул Ви-хён. – Я бы сказал, что все пройдет, но вдруг совру?.. Понимаешь… - тут Ёнджун навострил уши, приготовился внимать мудрости старшего. – …я своим четыре года назад рассказал. Прямо на семейном торжестве вывалил. Ну, про нас с Гукки, а не про…про то, что приходилось терпеть в первые годы после дебюта и до… Тут он замолчал, и Ёнджун рискнул спросить: - И как они…восприняли? - По-разному. Родители лучше, чем я ожидал. Особенно папа. Для него это просто…непонятно. Мама переживала больше о том, что будет с моей карьерой артиста, если узнает публика. И в отрицание уходила, конечно…типа «молодые, перерастете»… Потом смирилась. Бабуля с дедулей…они всегда поддерживали, несмотря ни на что, – он вдохнул глубоко, видимо, боль от потери была сильна до сих пор. – А с сестрой и братом тяжело. Мало общаемся. Не общаемся почти. Редко вижу родных племянников, боятся, что не так повлияю… Не знаю почему, молодые вроде, думал, поймут… Зато есть друзья. Хорошие, настоящие. И ребята. Они – семья. И иногда все равно бывает одиноко, знаешь, просто редкие моменты, когда ты либо ничем не занят, либо загружен слишком сильно, и нет возможности выплеснуть эмоции. Но ничего, проходит. У всех так бывает, наверное, да? - Наверное, – тихо согласился Ёнджун. - А еще знаешь, что помогает? - Что? - Просто отпустить ситуацию, и пусть идет, как идет. Со временем начинаешь меньше заморачиваться, больше себе позволяешь. – он говорил размеренно, хотя, кажется, слова особо не подбирал. - Перестаешь быть идеально прописанным персонажем, и фанаты тоже это ценят… Может, вам придется потерпеть еще пару лет, но постепенно…и вы сможете позволить себе почти все. И любить, кого хотите. А на весь мир будет наплевать – пусть строят себе теории, фантазируют…осуждают. Это только ваше, и только вас касается. И никому вы не должны. - А как же «выйдите из своих фантазий?» - поддразнил Ёнджун. - Да потому что сколько можно, они уже к нам лично с этим шипперством лезут! Пусть пишут себе фанфики и делают видео на ютубе, я не против. Но они пишут нам на трансляции. Моим родителям и так нелегко с этим, а родители Чонгука не знают. Он только брату рассказал. Мы все боимся. Чего они ждут, каминг-аута? Если бы мир был к этому готов, ПД-ним давно бы уже сказал: «давайте, орлы, мы с вами, файтин!». А я, знаешь, даже рад, что мир не готов. Пусть это будет только наше. - А что будете делать после…ну после всего? – тихо спросил Ёнджун. - А фиг его знает. Может, дом купим где-нибудь в тихом местечке…смогу спокойно свои мазюки писать, в тишине, на природе… - тут он усмехнулся. – Да нет, конечно. Вряд ли музыка и сцена так просто отпустят. Чонгук точно не захочет так. А я…у меня еще на перспективу пара предложений, дорамки всякие, коллабы с брэндами. Я не решил пока, но мало ли. В любом случае рад, что есть варианты. Как-нибудь, что-нибудь…придумаю. Мне и сейчас в свободное время никто не мешает – сижу дома, книги читаю, готовить пробую, иногда порисовать могу. С фанатами общаюсь, когда скучно становится и действительно хочется. А не когда БигХит требует. - И песни пишешь… - тут Ёнджун мечтательно прикрыл глаза. У него песни Ви-сонбэннима вызывали такую легкую, светлую печаль, а голос просто…ну тут и слов не нужно. - Пишу. Никогда не думал, что у меня вообще есть такой потенциал, а вон что вышло. Я же, когда в БигХит пришел…меня вообще всерьез не воспринимали. Чимини как-то рассказал Арми, что его несколько раз за время стажировки чуть не выгнали, не верили в его способности. А я так и не признался. Что вообще мог не дебютировать. Но старался, доказывал, хотел очень. И к ребятам привязался уже… Шихёк тогда сказал: «Ты у нас, конечно, с прибабахом…но, может, как раз в этом и есть вся соль». И я всячески изгалялся в своем идиотизме, представь, я же был интровертом в детстве, мне было сложно друзей заводить, а тут пришлось вывернуть свой «прибабах» на максимум. И я со временем даже начал получать от этого кайф. Тем более, что это зашло, меня полюбили. А теперь и с музыкой пошло, никто не ожидал, а я микстейп готовлю. Я даже сам не ожидал! - Ты – крутой, сонбэ! – искренне восхитился Ёнджун. - «Хён»! Давай хоть тут без «сонбэ», что вы за люди, поклонятся десять раз, в лепешку расшибутся…ну нет же камер, все свои. - Ви-хён, а можно спросить? – Ёнджун перевернулся на спину, доверчиво посмотрел снизу вверх. - Ну спрашивай. - А вы с…с Чонгуком-сонбэ…с Чонгуком-хёном давно вместе? - Больше четырех лет, выходит. С переменным успехом. - Ссорились? – нахмурился Ёнджун. - Куда ж без этого. Все пары ссорятся. И с остальными ругались, все со всеми ругались, мы больше восьми лет бок о бок. И разойтись хотели, даже не раз. Но ничего. Прорвались. Не знаю, что дальше будет. И с BTS, и у нас с Гукки. Популярность не может длиться вечно, все равно рано или поздно уступим кому-то. Может, даже вам, мелкие, тогда хотя бы не так обидно и больно будет. Может, расстанемся когда-нибудь и мы с Чонгуки… Все может быть. – видя, как Ёнджун куксится, словно маленький, он добавил: - Но я не парюсь. Ты тоже не об этом должен думать. Ты лучше о себе позаботься. Чтобы не выгорать… Найди мелочи, которые тебе в кайф. Пиши музыку, танцуй, шмотки покупай, гуляй побольше, пока еще можешь это делать без толпы охранников. Не отталкивай друзей. Субина не отталкивай… И, главное, помни, что фигня в жизни периодически будет происходить, но и хорошего будет много. А все неприятные – необходимые – моменты, они тоже не вечны. И забудутся потом. - А вам удалось? Забыть? – спросил Ёнджун. - Почти. Флэшбэки ловим периодически, конечно. Но сейчас сильнее страх перед будущим, перед неизвестным – он у всех проскальзывает. Иногда кому-то из нас начинает казаться – все, я выдохся, сейчас просто сломаюсь. Но если что, есть кому поплакаться. И ты своими не брезгуй. Они твои братья. Не вечно же хёну за тобой приглядывать… Хотя я бы мог, - он ухмыльнулся, - но ты потом должен будешь. - Я тебе уже за одну сегодняшнюю промывку мозгов по гроб жизни обязан. – пошутил Ёнджун. - Ой, не бросайся словами. Вдруг я Чонгуку надоем, и к тебе тогда припрусь. Требовать свою плату… - Ви-хён наклонился… - Хён?.. - …натурой! – и отодвинулся, смеясь. - Ну хё-ён! – Ёнджун тоже смеялся. Он смеялся!