Новая Малфой

      Знаете, если раньше Ария думала, что для второкурсников у них вполне нормальная нагрузка, то стоило ей вернуться с каникул, как оказалось, что им были введены два новых предмета. И всё было ещё хуже, когда они попали на урок нового преподавателя, который и вёл эти самые предметы. По мнению Малфой, он был слишком молодым и красивым, тем самым напоминая ей Златопуста Локонса, который только хвастаться и умел. Первое впечатление об этом преподавателе было отрицательным. Он и был тем самым новым учителем по легименции, о котором ей говорили старшекурсники.       Вторым же уроком оказалась Невербальная-беспалочковая магия, вот тут шок словили все в классе, а не только она. Стоило сказать, что даже по отдельности невербальная и беспалочковая магия являлись редкостью, и мало кто мог их воспроизвести, а тут два предмета, объединённых в один, — чушь. И ребята были с ней совершенно согласны, так как некоторые переглянулись и повертели пальцем у виска, показывая, что, кажется, их новый преподаватель сошёл с ума. Молодой же мужчина, видимо, уловив их настрой, просто посмеялся и сказал, что к пятому курсу каждый из них будет владеть подобной магией, уж он постарается обучить их всему нужному. Также, как оказалось, раз уж они будут изучать легименцию, то и оклюменцию будут проходить, чтобы суметь защитить свой разум от нежелательных вторжений. По началу все четыре направления будут идти параллельно друг другу, а когда он решит, что ребята готовы, они будут комбинировать их, и тем самым вместо четырёх уроков у них будет один.       И, конечно, от таких новостей институт буквально гремел сверху донизу. Немногим понравился новый преподаватель и уж те более то, что он замахивается на такие вершины магии, которые многим и не снились. Кажется, некоторые ребята со старших курсов хотели проучить его, но были остановлены другими. В итоге они решили не нарываться и вредить по-тихому на его же территории, заставив тем самым признать, что он некомпетентен, как профессор. Но тут прозвучали голоса тех, кто мыслил здраво, — вспомните хотя бы одного учителя, который был бы некомпетентен, пока Карыч — как про себя называли студенты директора — находится на вершине власти. Таких не было, и если этого парня взяли к ним, то, возможно, он не так уж и плох, и что-то в нём определённо есть, а иначе Каркаров даже не взглянул бы на него. Тут все должны были признать, что зерно правды в этих словах было, своих преподавателей ребята любили, несмотря на все их придирки и строгость. Неужели этот человек тоже мог оказаться таким? В большинстве своём всех смущал его возраст — будь это глубокий старик с очками и бородой до пояса, то вопросов бы не возникло, а тут перед ними был парень, который едва ли старше них. И откуда, спрашивается, он вообще такой умный вылез, и почему пришёл именно сюда — не понятно. Всё эти вопросы так и остались без ответа, но старшие ребята решили, что если его нельзя победить в открытую, то они сделают это на его поле и либо раскроют обман, либо примут, как нового профессора.       Арию, если честно, мало волновало, каким преподавателем он окажется, — ей всё равно придётся обучаться у него. Что её действительно волновало — это четыре новых предмета, по которым ей придётся искать углублённую информацию в ближайшее время. Как оказалось, не её одну это заботило. Девчонки-соседки тоже об этом волновались, а ещё они честно признали, что он красив, и если окажется ещё и таким же умным, то отбоя от старшекурсниц у него не будет. О том, что при этом ему могут отбить кое-что другое парни-старшекурсники, девчонки также не сомневались. Правда их всех потом накажут, но сделанного, как говорится, уже не воротишь. Ещё немного порассуждав и похихикав на эту тему, они наконец-то легли спать.       В следующие дни всё шло как обычно, не считая новых уроков. Им выдали дополнительные книги, явно сделанные недавно, и потому совсем новые. Как объяснил им учитель Августин, они были сделаны им самим, и в авторах значится именно он. В последствии оказалось, что книги он действительно изготовил сам при помощи магии, где изложил суть своих уроков и поэтапное их обучение. Так как эти четыре предмета планировалось преподавать с первого курса, а они сейчас на втором, то ребята должны были пройтись с самого начала в ускоренном темпе, и, лишь дойдя до второй книги, он будет обучать их по той схеме, по которой планировал изначально. Страшно представить, как приходится обучаться ребятам со старших курсов, а ведь им нужно выучить гораздо больше, и времени у них меньше.       Почти целый месяц замок гудел от этих нововведений, но старшекурсники были вынуждены признать, что этот парень знает, что делать и как. Многие уже выучили невербальные заклинания, хотя с беспалочковыми всё было сложнее. То же касалось и легименции с оклюменцией — у кого-то получалось лучше, у кого-то хуже, тут уже ничего не поделаешь.       И конечно же, Ария и в этот раз умудрилась выделиться. Учитель Августин решил использовать её, как подопытную, и показать, чем может обернуться успешная атака легименцией во время боя. Вот только он не учёл того, что Малфой в совершенстве владела окклюменцией, и его план провалился. А что поделать, она наследница знатного рода и просто не может позволить, чтобы кто-то ковырялся в её мозгах, даже отец не смог пробить её защиту, когда решил удостовериться, что в Дурмстранге точно никто не залезает ей в голову.       Ария изначально выбрала тактику нападения, и каждого, вторгнувшегося в её сознание, ждал пожирающий огонь, сметающий всё на своём пути. Новый преподаватель даже отшатнулся, видимо, действительно побоявшись её защиты. Как он позднее сказал, оклюменция — это прежде всего защита, а огонь, как правило, не может ничего защищать, и потому она была первым человеком, который выбрал подобный метод. Также он спросил, как у неё обстоят дела с легименцией, и Ария ответила, что не знает. Как-то не было необходимости проникать в головы других людей, на что он сказал, что у неё определённо есть предрасположенность к этим двум предметам, и посоветовал взяться за их изучение серьёзно.       Тут же с задних парт прилетело замечание о том, что она имеет предрасположенность вообще ко всем предметам, изучающимся тут, и никто уже не удивится, если невербальная и беспалочковая магия будут даваться ей так же хорошо. По классу поползли смешки, но Ария была вынуждена признать, что слова этого умника правдивы — здесь, как и в детстве, ей всё давалось легко, благодаря чему она всегда получала хорошие оценки. Заметили это не только в классе, но и в школе, обозвав её вундеркиндом. Некоторые даже отметили, что если бы она захотела, то без труда перевелась бы на несколько курсов выше. Но в том то и дело, что Малфой этого не хотела. Она хотела быть обычным ребёнком, и что Ария будет делать, если закончит своё обучение в двенадцать лет, куда ей поступать дальше? Не смотря на всю её гениальность, люди будут видеть в ней ребёнка и относиться соответственно, а потому она лучше отучится здесь семь лет и уже потом решит, что делать. Всё равно у неё в запасе ещё полно времени. Да и к тому же она не кичилась своей гениальность, благодаря чему у неё были хорошие отношения со всеми, и даже помогала другим время от времени, объясняя темы, которые им непонятны.       Единственными, кто об этом не знал, были родители, но и они уже давно заметили, что способности дочери превосходят детей её возраста. Если честно, Ария не представляла, как те отреагируют на подобное заявление, и потому молчала. Ей нравилось, что прежде всего в ней видели ребёнка, и потому могла позволить себе развлекаться в свободное время и не нагружать себя. Ей нравилось то, как мама гладила её по голове или целовала в макушку. И если раскрытие её способностей означало потерять всё это, то оно того не стоило. Уж лучше она навсегда останется для них ребёнком, чем примет груз ответственности за семью слишком рано.       Возможно, это было эгоистично и глупо, но Ария, как никто другой, знала, что быть взрослым совсем не здорово, и раз уж ей был дан второй шанс, то почему бы не использовать его и снова не стать ребёнком пусть и из знатной магической семьи, но всё же ребёнком, любимым своей семьёй. Будь у неё выбор, она бы с радостью отказалась от этих способностей и усердно училась бы вместе с подругами. Они бы объясняли непонятные ей темы, а она бы в благодарность угощала их гостинцами из Малфой-менор. Нет, она, конечно, их и так угощала, вот только тем, кто объяснял непонятные темы, также была она. И хотя ребята-однокурсники потом горячо благодарили её, она бы предпочла учиться вместе с ними, а не строить из себя преподавателя.       Об этих её чувствах Ария никогда никому не рассказывала, так как знала, что её просто не поймут — многие учащиеся завистливо вздыхали и мечтали оказаться на её месте. На что Малфой неловко улыбалась и говорила, что ей просто повезло, и благодарить нужно её родителей, либо же высшие силы, которые и наградили её этим «даром». Кто бы знал, как ей иногда хотелось присоединиться к ребятам за обсуждением той или иной темы, но они обращались к ней лишь тогда, когда ситуация становилась безвыходной. Наверное, считали, что раз она и так всё знает, то ей это не интересно.       А потому, в большинстве своём, Ария хоть и была окружена людьми, но чувствовала себя одиноко. Единственное, что хоть как-то радовало её, — это получение новых знаний и практические занятия по ним, конечно же, под присмотром преподавателей или старших. В такие моменты Малфой чуть ли не молилась на Карла, который дал ей браслет, не позволяющий стихийной магии вырваться наружу.       Стоило добавить, что после введения урока по беспалочковой и невербальной магии, Ария стала чаще снимать его, потому как магии было больше, и слушалась она её почему-то лучше. С браслетом же воспроизводить заклинания оказалось сложнее, и результат мог отличаться от нужного.       Как-то раз специально для неё даже пригласили жутко важного профессора, который сказал, что магии-то у неё много, но контролировать она её не умеет, потому и выпускает её через эмоции, не осознавая этого. Браслет же является некой заглушкой, которая не позволяет магии покинуть вместилище, и хотя лазейки имеются, магия просачивается меньше, чем обычно. В основном этого хватает для обычных заклинаний с помощью палочки, но беспалочковая-невербальная магия непривычна для Арии, и потому она тратит на неё больше сил, чем при обычном заклинании. С браслетом же она хоть и старается выдать нужное количество, но у неё это не получается, и ожидания не всегда оправдываются. Единственным решением этой проблемы является полный контроль над магией и умение её использовать. Вот только как этого добиться, он, конечно же, не сказал.       Директор и профессор Августин, который и затеял всё это, заверили её, что ничто из того, что было здесь сказано, не покинет этой комнаты, и никто посторонний не узнает об этом.       Но Ария понимала, что сейчас их мысли были заняты совершенно другим, и отчасти была солидарна с ними.       Геллерт Грин-де-Вальд.       Вот кто сейчас был у них на уме.       Впрочем, она и сама невольно сравнила себя с ним, и ей пришлось признать, что отчасти они действительно похожи. И притом не только умом, но и внешностью — оба блондины со светлой кожей и глазами, вот только Геллерт был ещё жив и сидел в тюрьме, а потому она никак не могла быть его реинкарнацией или же незаконнорождённой дочерью. В конце концов, Ария прекрасно видела прослеживающиеся в ней черты родителей, да и с Драко они были близнецами.       Вот только она не сможет объяснить это другим, потому что они узнают, что она поняла, о чём они думали. Впрочем, это было понятно без всякой легилименции, но лучше стоило промолчать и не навлекать на себя ещё больше неприятностей.       Как и сказали эти двое, тема прошедшего разговора не покинула пределов комнаты, и, наверное, только поэтому ребята общались с ней так же, как раньше. Но Ария понимала, что пройдёт время, и они заметят сходство между ней и тем, чьё имя легло тёмным пятном на репутацию института.       Возможно, уже кто-то начал замечать, только держал язык за зубами.       Из-за всей этой нервотрёпки Ария совсем расклеилась и теперь предпочитала проводить свободное время, катаясь на метле или же отрабатывая удары посохом. Только Шушу и Хису заметили, что с ней что-то не так, но решили в это не лезть, остальных же Арии пока удавалось обманывать вполне удачно. Даже Мария с ребятами ничего не заподозрили.       Единственный, кто стал свидетелем её слабости, был Виктор Крам. Он нашёл её поздно вечером, когда Ария наматывала круги на поле для квиддича, выписывая при этом различные пируэты, желая, чтобы ветер, обдувавший ей лицо, унёс все печали и заботы.       Он потом признался, что перепугался, когда увидел, как она на огромной скорости ринулась вниз и лишь у земли вернула себе горизонтальное положение. Ох и досталось ей тогда — Малфой ведь первогодка, хоть и перевелась на второй курс, но выделывать такие трюки ей ещё рано. Он тогда ещё сказал, что если она хочет, то он может полетать вместе с ней, следя за тем, чтобы она не разбилась. Немного погодя, Крам предложил ей поспаринговаться на посохах. Лично ему это всегда помогало, когда он о чём-то волновался, да и полёты на метле его тоже успокаивали. Недолго думая, Ария согласилась на спаринг — погода и так была не тёплой, а она уже проторчала здесь больше часа и отморозила себе все конечности, хотя прежде и не замечала этого.       Виктор щадил её, и это было заметно, его движения были плавными, но при этом быстрыми. Если он видел, что удар придётся по ней, то останавливал посох, буквально в сантиметре от неё. Постепенно Ария приспособилась к такому стилю боя и даже начала напирать на противника. Поняв, что она намерена драться в серьёз, Крам также ускорился и усилил силу атаки. Малфой ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру и стараться избегать ударов.       Сложно сказать, сколько они так соревновались, но время уже давно перевалило за полночь, и было решено прекратить спаринг — учёбу ведь никто не отменял. В итоге, сравнивая себя и его, Ария поняла, что проиграла. Она дышала так, будто пробежала марафон, а сердце отстукивало ритм где-то в горле. Крам же напротив, хоть и был запыхавшимся и потным, но при этом выглядел свежим, как после лёгкой пробежки. В этот момент бывшая Екатерина поняла, что значит выражение «рожа кулака просит», ну нельзя же быть таким офигенным после более получаса спарринга — это просто нечестно!       Стоило признать, что после этого Ария чувствовала себя как никогда лучше. Она даже поблагодарила Виктора за то, что составил ей компанию, хотя и не обязан был этого делать. На что он ответил, что пусть лучше уж они посоревнуются здесь, чем она угробит себя на поле для квиддича. Если это произойдёт, то ребята там ещё неделю тренироваться не смогут — им придётся ждать, пока уберут тело и будет выясняться причина смерти. Эти его слова, сказанные с таким серьёзным лицом, знатно повесили Малфой, она ещё раз поблагодарила его за проведённое время и предложила встретиться как-нибудь и снова сразиться, только в этот раз она хорошенько подготовится и не проиграет ему. Крам же заверил её, что тоже будет готовиться и ни за что не проиграет первогодке, как никак, он старше её на три года и просто не сможет пережить подобный позор. На том они и разошлись, Ария направилась в сторону крыла девочек, а Крам к своим.       Приняв душ и тем самым как будто избавившись от всего того, что мучило её на протяжении долгого времени, Малфой наконец легла спать.       В этот раз она уснула быстро, а на сердце у неё было легко. Всего лишь несколькими своими действиями Крам разогнал тучи, которые сгущались у неё над головой день ото дня. Ария была благодарна судьбе за то, что та свела её с ним. Кто знает, чем могли закончиться её полёты, не появись он там. Возможно, ребятам из команды действительно бы пришлось ждать неделю или даже больше, чтобы восстановить свои тренировки, но этого не будет, а значит, она обязательно пойдёт поболеть за них завтра на дружеском турнире между третьим и четвёртым курсом.       А ещё надо будет попросить у Крама автограф, он же, как никак, будущая звезда, и потом его вполне можно будет продать за хорошие деньги, ну или отдать Драко, если он станет его фанатом. Хотя, наверное, станет, он же любит квиддич, но всё-таки лучше спросить у него самого, но не сейчас, а гораздо позже, а сейчас спать.