Часть 16
23 декабря 2020 г. в 00:40
Автограф Ария всё-таки попросила, а заодно и колдографию с Крамом. Правда происходило это при большом скоплении людей, а потому шуточек на эту тему было не избежать. Парни из команды по квидичу подтрунивали над тем, что Крам обзавёлся новой поклонницей, а стоящие рядом девчонки сверлили Арию завистливым взглядом. Что поделать, Виктор хоть и был лишь начинающей звездой, но у него уже был свой фанклуб, а потому никто не удивился, что ещё одна младшекурсница попросила у него автограф. Не только Малфой знала, что этот парень станет звездой, но и остальные догадывались, а иначе вокруг него не было бы столько шума. Вот только самому Краму не нравилась вся эта суета, и поэтому он всячески старался избегать своих поклонниц. Хотя стоило признать, что те вели себя вполне адекватно — не визжали при его появлении, не отваживали от него других девушек и не вешались на него, как ненормальные. Даже после того, как Ария попросила у него колдографию с автографом, они с ней и словом не перекинулись на эту тему.
Зато были другие девушки, которые вдруг поняли, что Малфой невероятно смелая, и попросили её добыть автографы и для них. К её счастью, таких людей было немного, а потому ей не пришлось бегать к Виктору каждый день за новой росписью. Нет, он, конечно, спросил, зачем Арии столько его почеркушек, на что она честно призналась, что для себя брала только один, и то не себе, а брату, так как он тоже играет в квиддич, и когда Виктор станет знаменитым, он наверняка будет его фанатом, а если нет, то она сможет продать его за большие деньги. Выдавать же своих клиентов Малфой отказалась, так как они хорошо заплатили за её «работу», да и раз уж эти девушки оказались настолько стеснительными, что даже подойти побоялись, то что будет, если их «звезда» сама проявит к ним интерес. А потому Краму не удалось выведать, сколько фанатов у него прибавилось и кого стоит избегать дополнительно.
Что же касается учёбы, то всё было как обычно. Ну почти. Арию начал немного волновать и раздражать профессор Августин. Так как сейчас он преподавал сразу четыре новых предмета, то у каждого курса был как минимум один урок в день у него. И почему-то из всех учеников он решил выделить именно Малфой. Он спрашивал её на каждом уроке, неважно в какой последовательности, но Ария отвечала минимум на один его вопрос. Каждый. Божий. День. Уже даже Мария с ребятами стали волноваться, спрашивая, не достаёт ли он её, но тут Малфой не могла пожаловаться на что-либо — он не пытался её завалить или сделать что-то выходящее за рамки приличия. Нет. Он просто спрашивал её и, получив ответ, терял всякий интерес до следующего дня. Иногда Ария так и хотела спросить, почему он задаёт все эти вопросы ей, но это было бы неправильно, так как других ребят с её курса он тоже спрашивал, хотя и не так часто.
Впрочем пока что Малфой всё более или менее устраивало. Всё, что от неё требовалось, — это ответить на вопрос или продемонстрировать то, чему им было задано научиться.
Но что, пожалуй, больше всего расстроило Арию — это была помолвка мисс Бёрк. Как сказала ей по секрету уже почти миссис Сильвия, она не будет преподавать в следующем году. Любовь пришла к ней внезапно и неожиданно, но она ничуть не жалеет об этом. Её избранником стал маг из одной влиятельной семьи в России. И так уж получилось, что оба влюбились друг в друга с первого взгляда. Их родители одобрили этот союз, и сейчас они помолвлены и уже в начале апреля собираются сыграть свадьбу. О том, что будет потом, мисс Бёрк ещё не решила, но она либо возьмёт отпуск, либо вернётся к преподаванию. Как бы сильно Ария не хотела просить её остаться, она не стала этого делать. Мисс Сильвию любили многие — она напоминала матушку, заботящуюся об учениках, как о своих детях. На её уроках всегда была тёплая атмосфера, а все задания сдавались вовремя — никто из ребят не хотел, чтобы такая замечательная женщина была в них разочарована, а потому старались делать всё как можно лучше. И теперь, когда она нашла своё счастье, хотелось пожелать ей всего самого наилучшего, но совершенно не хотелось, чтобы она уходила, ведь если это произойдёт, то кто сможет заменить её? И хотя мисс Бёрк уже сказала, что директор в курсе и, наверняка, ищет ей замену — это не отменяло того, что предмет по магическим существам будет вести кто-то другой. Все остальные ребята и преподаватели были пока не в курсе этого, а она рассказала Арии только потому, что хотела поделиться с кем-то ещё своей радостью, и, конечно же, потому, что Малфой не станет трепать об этом направо и налево.
Кажется, этот год попадёт в список Арии как самый неудачливый — март ещё только наступил, а уже столько всего произошло.
В остальном же всё было как обычно: в субботу вечером в гостиной, что находилась между спальнями мальчиков и девочек, собирались старшекурсники и устраивали этакие представления для тех, кто помладше. В основном это был «Великолепный квартет» под предводительством Марии, которые играли на гитаре и распевали песни. Гитара, как ни странно, была не единственным музыкальным инструментом, у кого-то были барабаны, флейта и даже балалайка. В такие вечера каждый демонстрировал то, что умеет, да, получалось не всегда удачно, но никто не обижался на смех и подначивания «зрительского зала». Даже Ария поучаствовала в парочке таких вечеров, продемонстрировав применение сначала невербальной, а затем и беспалочковой магии, совмещать их у неё пока что не очень получалось, но это было гораздо лучше по сравнению с остальными учащимися. Она бы не стала хвастаться своими умениями, если бы её не попросили другие, но они так сильно насели на неё, что ей пришлось согласиться.
А ещё на одном из таких вечеров, ещё будучи первокурсницей, она узнала, что в их институте обучается самый настоящий оборотень. Конечно, поначалу у неё, как и у многих, это вызвало шок и неприязнь, но старшекурсники заверили их, что этот парень вполне нормален и в полнолуние не превращается в бешеную псину, так как его способности наследственные, и в его семье вот уже многие поколения рождаются оборотни, а потому они научились контролировать свои инстинкты, когда наступает полнолуние. В его пользу было и то, что почти каждый в его семье обучался в Дурмстранге, и с тех пор ещё не было ни одного заражённого. Прошерстив газеты и журналы, которые вёл клуб журналистики, за последние несколько сотен лет, Ария смогла узнать, когда же именно был принят первый оборотень и что с тех пор действительно не было ни одного заражённого, так как за каждым их шагом следили, и потому это не укрылось бы от начинающих репортёров. Там даже говорилось, что эти существа смогли попасть в институт лишь с помощью связей с тогдашним директором и только поэтому не были выставлены.
Ария не знала, что ей следует сделать или предпринять на данный момент, но на всякий случай выучила несколько новых заклинаний, а то кто знает, что может случиться, — всё когда-то бывает в первый раз. Что странно, старшеклассники не назвали им имя оборотня, аргументировав это тем, что в конце года хотят увидеть их лица, когда они узнают, кто это, из-за чего все чуть ли не начали подозревать каждого прохожего, но когда поняли, что это бесполезно, то сдались, но на всякий случай всё-таки сохранили это себе в уме.
Наверное, ещё стоило упомянуть тёмную магию, уроки по которой начинались со второго курса и у которой с Арией так же оказались хорошие отношения. Вот здесь-то Малфой и подтвердила свою теорию о том, что магия — это просто магия, и как её использовать, решает лишь сам человек. Так как изучение этого предмета только началось, то проходили они его лишь теоретически и письменно. И как оказалось, непростительные заклинания стояли здесь далеко не на первом месте. Многим ребятам из её курса не нравилось изучение этого предмета и того, на что он был направлен, — в основном на пытки, убийства и воскрешение мёртвых. Они даже поговорили о крестражах, и это на втором-то курсе! Сама же Ария воспринимала это как простой урок — наверное, в прошлой жизни она видела достаточно, чтобы зачерстветь настолько, что считать пытки и убийства, чем-то само собой разумеющимся. Хотя, стоит вспомнить, о чём говорят в новостях и газетах, как понимаешь, что подобное происходит чуть ли не на каждом шагу. Но как оказалось, тёмную магию здесь не любили не только её однокурсники, таких людей было больше половины школы. Некоторые были к ней нетерпимы от слова совсем, другие же, как и она, воспринимали это простым уроком, пока он не выходил за рамки дозволенного. Тут стоило отметить, что изучаемые заклинания тестировали на магических существах, с которых специально снимали анабиоз и приводили в класс для оттачивания практики. Ну и, конечно же, их учили противостоять им — в основном контрзаклятие давалось как домашнее задание, которое они показывали на следующем уроке. Всё это она узнала от других ребят, так как им это будет доступно только с третьего курса.
Ещё стоило вспомнить об уроке травологии, который так же был недоступен первокурсникам, хотя тут не было ничего интересного, ну разве что кроме того, что этот предмет, как и зельеварение, вёл один преподаватель, и то только потому, что эти две дисциплины довольно крепко переплетались. Возможно, именно зельеварение стоило ввести со второго курса, но Ария была не тем человеком, который решал, что и когда будет изучаться, а потому не стала в это лезть.
Также стоило отметить её успехи в появлении иммунитета к холоду — после того случая, когда её попытались утопить, домовой Григорий специально для неё составил рекомендации для того, чтобы начать закаляться правильно. И тут Ария поняла, что хочет себе домового. Не домового эльфа, а именно Домового, чтобы в случае чего он мог поддержать её и подсказать, как поступить правильно, или же отругать за то, что она такая дура и неумёха. Эльфы в Малфой-меноре были больше похожи на рабов, которые не посмеют пойти против хозяина, в то время как Григорий напоминал компаньона и заботливую мамочку одновременно. Как объяснил ей сам домовой, разница заключается в их магической сущности — эльфы подпитываются силами хозяев дома, с которыми заключили договор, и потому никогда не пойдут против них, побоявшись изгнания, домовые же — это те, кто оберегает сам дом, хозяева идут лишь во вторую очередь. Домового нельзя изгнать, но если разрушить дом, то, не найдя нового, он просто развоплотится. Также их состояние зависит от состояния дома, если дом хороший и ухоженный, то и домовой таким будет, а если нет, то тут уж как повезёт. Не все могут найти себе пустое жильё, а если и находят, то больше сил уйдёт на его восстановление, нежели поддержание жизни. Многие из них так и погибают, не сумев найти пристанище. А вот эльфы могут жить и без дома и без хозяев, правда тут всё зависит от того, сколько сил он успеет набраться от предыдущих владельцев.
Всё эти сведения нельзя вычитать в книгах, так как знают их только сами существа, а у них об этом как-то никто не интересовался, но если и спрашивали, то вряд ли распространялись на эту тему, хотя это и не является тайной. Ария тогда ещё поинтересовалась, может ли она пригласить к себе домой кого-нибудь из домовых, на что Григорий ответил, что всё зависит от их желания, но дом тут играет главную роль. Когда Малфой описала ему, как выглядит их особняк, домовой покачал головой и ответил, что вряд ли кто-то из его народа согласится на это. Судя по описанию, в самом доме было мало жизни, и вряд ли кто-то сможет черпать из него силы, и нет, здесь дело не в числе людей, живущих в нём, а в самом строении. Ария так и не смогла узнать, как он понял это из её рассказа, но очень расстроилась. В этой ситуации выход был только один — купить себе новый дом и обустроить его специально для домового. Вряд ли отец разрешит ей перестроить особняк. Но тут была загвоздка — Ария ещё нескоро сможет позволить себе новый дом, и нет, дело не в деньгах, а в том, что одиннадцатилетний ребёнок не может быть полноценным владельцем дома, даже в магическое мире, только если он не получил его в наследство. И даже если она каким-то образом купит его и станет владелицей, то от вопросов семьи ей будет не отвертеться, а учитывая то, что родители не приемлют неповиновения, то они определённо будут против домового, найдя ей пару десятков эльфов, а то и больше. Единственным вариантом оставалось ждать, когда она станет полностью самостоятельной и сможет делать, что пожелает. Григорий же, видя, что Малфой совсем расстроилась, сказал, что если у него будут знакомые, которым будет нужен дом, он обязательно скажет об этом, а дальше ей нужно будет действовать самой, и результат будет зависеть только от неё. Пусть и такому маленькому, но шансу Ария уже была рада, правда, она ещё не подумала о том, как будет уговаривать отца оставить домового, но ведь она обязательно, что нибудь придумает, правда?