***
Юнхо сказал, что приедет через полчаса вместе с Луной, и они обсудят все на месте. Хьянсу принялась быстро убирать бардак, творящейся в ее квартире, пытаясь придать ей более-менее приличный вид. Только вот бардак в своих собственных мыслях девушка разобрать была не в силах. Она все вспомнила. Вспомнила до мельчайших подробностей. И была несказанно рада этому. Ей очень хотелось найти Хонджуна и поговорить с ним. Она надеялась, что и он все вспомнил, хотя была совершенно в этом не уверена. Хьянсу горела желанием встретиться с Ёсаном и вмазать ему как следует по старой дружбе за то, что все это время он строил перед ней загадочную физиономию и ничего не сказал. Да, девушка понимала, что он просто не мог, ведь она должна была вспомнить все сама, но желание врезать ему от этого меньше не становилось. Также Хьянсу думала о Сане и Ханбёль. Она понятия не имела, где эти двое, но точно знала, что должна найти и их. В конце концов, она ведь затеяла всю эту заваруху с Трезубцем не только ради своего счастья, но и ради счастья этих двоих. Кто, как не они, больше всех настрадались еще тысячу лет назад? Поэтому они просто обязаны повстречать друг друга в этой жизни и получить второй шанс на счастье. Конечно, не стоило забывать и о Луне с Юнхо. Хьянсу не была слепа и прекрасно видела, что прокурору уже не безразлична Луна, ведь он так отчаянно ее искал, но ведь это только полдела. Если бы они все вспомнили друг друга, все стало бы гораздо легче и очевиднее. Мысли Хьянсу вдруг обратились к Уёну, и она замерла с кучей своей одежды в руках, которую до этого собиралась бросить в стирку. Единственной загадкой для девушки до сих пор оставался именно он. Почему император Чон, убивший ее в прошлой жизни, переродился? Помнит ли он что-то? А если нет, то вспомнит ли? Каким образом он оказался рядом с Ханбёль? Хьянсу не знала. Ей срочно нужно было обсудить это с Ёсаном, ведь он наверняка способен хоть что-то прояснить. Хьянсу жила в просторной квартире — благо, хорошая работа позволила ей приобрести приличное жилье. Но так как девушка постоянно пропадала на этой самой работе, за квартирой она особо не следила, да и гостей не приглашала, вот и не видела надобности в постоянной уборке. Не то, чтобы жилище Хьянсу напоминало свинарник, но уборка здесь, все же, была необходима, и девушка дала себе обещание, что обязательно займется ей, как только разберется в своих делах и у нее появится свободное время. Сейчас же девушка просто убрала с глаз все разбросанные по гостиной и кухне вещи, выбросила мусор со стола и спрятала все лишние, чтобы обстановка выглядела хотя бы более-менее приличной. В пунктуальности Чон Юнхо не было равных, поэтому, как и было обещано, ровно через полчаса в дверь квартиры Хьянсу позвонили. Прокурор действительно пришел с Луной. Оба они были насквозь промокшими, так как на улице до сих пор лил сильный дождь. Хьянсу смотрела на Юнхо и Луну и была несказанно рада их видеть. Теперь, когда она все вспомнила, девушка воспринимала их немного по-другому, поэтому еле сдержала улыбку при виде знакомых лиц. Заметив, что Луна стоит босиком в одном коротком платье и в пиджаке Юнхо, Хьянсу тут же засуетилась и отправила девушку под горячий душ, заранее обеспечив ее сменной одеждой из своего гардероба. Юнхо тоже нашлось, во что переодеться. Хьянсу откопала у себя в шкафу старую футболку и спортивки своего отца, оставшиеся еще с тех времен, когда родители приезжали навестить девушку. К счастью, сменная одежда пришлась парню впору. Затем, заказав ужин из ближайшего ресторана, девушка, наконец, перестала носиться туда-сюда, и они с Юнхо принялись ждать, пока Луна выйдет из душа. Юнхо вкратце рассказал, каким образом ему удалось встретиться с Луной. Сказал и о том, что она наотрез отказалась ехать к нему домой, поэтому парень вынужден был привезти ее сюда. Он сам горел от нетерпения узнать, что же все-таки произошло с девушкой, но давить на нее не хотел, поэтому им с Хьянсу оставалось только ждать, пока Луна заговорит сама. К тому моменту, как Луна вышла из душа, привезли еду. Хьянсу накрыла на стол и наказала девушке и Юнхо как следует подкрепиться горячим супом. Прокурор опасалась, что они оба могли заболеть, поэтому не отстала, пока и Юнхо, и Луна не опустошат свои тарелки. Как только они закончили с едой, Луна почувствовала себя гораздо лучше. Горячий душ и вкусный ужин сделали свое дело. Приятная на ощупь толстовка, которую дала ей Хьянсу, грела тело, и Луна, наконец, почувствовала, что она в безопасности. Что она дома. — Кхм-кхм, — откашлялась Хьянсу, прерывая повисшее в комнате молчание. — Не хочу давить, но ты ведь расскажешь, что произошло? Луна перевела рассеянный взгляд на прокурора и спустя несколько секунд уверенно кивнула. — Да, конечно, — сделав глубокий вдох и набрав в легкие побольше воздуха, девушка принялась рассказывать. — После того, как какие-то придурки выкрали меня и устроили поджог в моем доме, меня и еще нескольких девушек посадили в фургон. Кроме меня там были еще Ынби и Сохён — те пропавшие девушки, о которых передавали в новостях. Мы не знали, куда нас везут, но в какой-то момент наш фургон перехватили. Снаружи началась перестрелка, а затем фургон повели уже другие люди. Нас привезли в большое поместье за городом… Юнхо и Хьянсу внимательно слушали каждое слово девушки, наблюдая за тем, как она нервно перебирает пальцами. — Нас потащили в гараж. Потом пришел человек. Он вроде как был там главнее остальных. Хонджун — кажется, так они его называли… — Хонджун? — Хьянсу с Юнхо переглянулись и уставились друг на друга вытаращенными от удивления глазами. — Ты сможешь описать его? — обратилась к девушке прокурор. Луна нахмурилась. — Ну… я видела его всего раз. Но вроде он был невысокого роста, темные глаза, острый нос. Ходил в деловом костюме. А, еще ухо проколото. — Неужели… — заговорил было Юнхо, но Хьянсу остановила его, хотя у самой внутри все перевернулось после слов Луны. У прокурора не оставалось сомнений, что описанный девушкой человек — это тот Ким Хонджун, которого она знает. — Давай потом. Продолжай, Луна. Луна кивнула и заговорила вновь, уставившись на свои пальцы. — Я ляпнула ему, что моя подруга — дочь окружного прокурора, что она вытащит меня оттуда. Его это обрадовало, и он тут же выпытал у меня ее номер. Не знаю, что он сделал, но вечером в этот гараж привезли Ханбёль. — Ты не виновата, — сидящая рядом Хьянсу, видя, как изменилось выражение лица Луны, приободряюще сжала ее плечо. — Ты просто испугалась. — Знаю, — вздохнула Луна, помолчала, а затем продолжила: — Потом пришел еще один. Его я помню хорошо. Такое ощущение, что мы встречались с ним когда-то. Да и с этим Хонджуном тоже. Уж больно знакомыми они мне показались, — сердце Хьянсу пропустило удар после этих слов девушки. — Его звали Чхве Сан. Он выглядел устрашающе: этот хитрый оскал и лисий взгляд я не забуду никогда. — Вот и ты нашелся… — выдохнула Хьянсу, уставившись куда-то в стену. — Что? Ты знаешь этого человека? — засуетился Юнхо. — Да… то есть, нет. Неважно, — отмахнулась Хьянсу. Коллега оглядел ее недоверчивым взглядом, а затем вернул свой взор к Луне. — В общем, как оказалось, меня и остальных девушек выкрали люди Уёна… — Я так и знал! — всплеснул руками Юнхо. — Так и знал, что он здесь замешан. Ни минуты не сомневался! Он у меня еще получит… — Хьянсу усмехнулась, покачав головой, затем посмотрела на Луну, давая той понять, что она может продолжать. — Но подопечные этого Сана зачем-то перехватили наш фургон. Видимо, у них с Уёном какие-то старые разногласия. Сан сказал, чтобы нас отправили в бордели. Онни попыталась поговорить с ним, просила, чтобы он отпустил меня и других девушек, но он даже слушать не стал. Ее забрали. Я тогда пообещала, что выберусь во что бы то ни стало и расскажу все ее отцу. Я сдержала обещание. — Стоп, так тебя действительно… отправили в бордель? — осторожно спросил Юнхо, не веря своим ушам. Луна незамедлительно кивнула. — Так мы с Ынби оказались в Инчхоне. Я… потеряла счет времени в этом месте. Меня практически сразу попытались продать какому-то старому ублюдку, но в один момент меня позвали к телефону. Звонила Бёль. Она сказала, что он позволил ей поговорить со мной, просила, чтобы я держалась, сказала, что придумает что-то. И она придумала. Меня передумали продавать. Но только на время. Просто вдруг поменяли покупателя и перенесли эту ужасную ночь на конец недели. Хьянсу заметила, как Юнхо с каждым сказанным Луной словом все сильнее сжимает кулаки. — Вот ублюдки… — выругался он, не в силах больше сдержать свои эмоции. — В общем, я решила бежать. Стащила у одной девушки снотворное и, когда меня привезли в отель, подсыпала тому хмырю, которому они меня продали. Я… я думала, таблетки не подействуют. Он был так близко, что я… мне казалось, что все кончено, и… — Тише, — заметив, что у Луны уже глаза на мокром месте, Юнхо подсел к девушке и осторожно приобнял ее за плечи, успокаивая. — Все позади, ты в безопасности. Хьянсу молчала, не зная, что сказать, и безмолвно наблюдала за тем, как Юнхо пытается сдержать свой гнев, за тем, как на его челюстях от злости заиграли желваки, и за тем, как он нежно и трепетно касается Луны, боясь причинить ей хоть каплю боли. — Я в порядке, — заверила девушка, посмотрев на Юнхо благодарным взглядом. Ей стоило отдать должное — Луна держалась молодцом. — Как бы оно ни было, я сбежала. Поймала попутное такси и еле оторвалась от погоди. Хотя, я уверена, если бы они захотели, они бы догнали меня. Они просто позволили мне уйти. Затем я сразу позвонила Юнхо — и вот я здесь, — закончила свой рассказ Луна. — Они не трогали тебя? — вдруг спросил Юнхо. — Ну в смысле… они ведь… — Нет, — покачала головой Луна. — К счастью, он не успел ничего со мной сделать. Юнхо вздохнул с облегчением и, наконец, более-менее расслабился. — М-да, это чертовски хреново, — озвучила свои мысли Хьянсу. — Еще хреновее то, что я совершенно не знаю, что с Бёль, здорова ли он и… жива ли вообще, — последние слова дались Луне с трудом. — Вдруг этот Сан уже замучил ее до смерти? — Нет, — тут же перебила девушку Хьянсу. — Нет, не может этого быть… — Почему вы так уверены, сонбэ? — спросил Юнхо. — Он отправил всех тех невинных девушек в бордель и наверняка держит Ханбёль где-то взаперти. Он… кстати, Луна, — он вдруг посмотрел на девушку непонимающим взглядом, — почему ты отказалась поехать ко мне? Луна поджала губы, помолчала, уставившись в пол, затем подняла на Юнхо взгляд, в котором почему-то отражалась грусть. — Я знаю, тебе наверняка сложно будет в это поверить, но там, в борделе я слышала кое-что. Работницы говорили о прокуроре Киме. Они сказали что-то про то, что он давно работает с семьей Чон и Чхве Сану сложно будет переманить его на свою сторону. Юнхо, я… не уверена, но, кажется, твой отец и этот Уён — они заодно. — Бинго! — воскликнула Хьянсу, привлекая к себе внимания Юнхо и Луны. — Вот все и встало на свои места. — Да уж, — Юнхо вздохнул и, опершись о колени, протер ладонями лицо. — По ходу мы оказались свидетелями каких-то мафиозных игр. И Ким Джиук занимает в них далеко не самую последнюю роль… Затем Хьянсу с Юнхо решили рассказать Луне об их собственном расследовании, начиная с того, как Бёль нашла браслет Луны, и заканчивая тем, как прокуроры наведались в отель Уёна и нарвались на него самого. — Так получается, что мы имеем? — подытожил Юнхо. — С одной стороны — Чон Уён и прокурор Ким, с другой стороны — этот Чхве Сан, который удерживает Ханбёль. Все очень и очень плохо. — Так, давайте подумаем об этом завтра. Луне да и тебе тоже, — Хьянсу посмотрела на Юнхо строгим взглядом, — следует отдохнуть. Возражений не принимаю. Юнхо еще пытался возражать, но Хьянсу была непреклонна. Уложив его и Луну в гостиной, девушка направилась в свою спальню. Ей нужно было подумать обо всем одной, ведь и она, и все остальные оказались в очень нехорошем положении. Если все, что рассказала Луна, — правда, в чем Хьянсу не сомневалась, расклад событий совершенно не обнадеживает, ведь, получается, они с Хонджуном сейчас по разные стороны баррикад. Ей срочно нужно было поговорить с Джуном. И желательно было говорить со вспомнившим все Джуном, иначе разгребать все это станет в двадцать раз сложнее. Хотя куда уж сложнее. Вдруг телефон, который Хьянсу все это время судорожно сжимала в руке, завибрировал, отображая знакомый номер. Сердце девушки забилось в десять раз быстрее, когда она увидела на экране имя своего любимого. Ее совершенно не смутило, что часы показывали почти два ночи и ей было все равно, почему он звонит ей в такой поздний час, ведь она сама так хотела услышать его и поговорить с ним. Придя в себя спустя лишь несколько секунд, Хьянсу поспешила ответить на звонок. — Слушаю, — голос ее прозвучал как-то непривычно тихо и неуверенно. — Хьянсу. Нам надо поговорить, — без всяких приветствий начал Хонджун. — Я все вспомнил.***
— Какого черта ты творишь?! — раздался в трубке разъяренный голос господина Чона. — Что еще за перестрелки в «Фейерверке»? Хочешь, чтоб в это казино сбежалась полиция со всего города?! — Я делаю то, что должен, отец, — закатывая глаза от раздражения, отвечает Уён. — Ты же хотел, чтобы я устранил Сана? Радуйся — он сбежал в свою берлогу истекать кровью, разве это не первый шаг к победе? — Ты слишком опрометчив, Уён! — негодовал мужчина. — Ты хоть понимаешь, чем это чревато? Кто знает, на что этот выскочка способен в гневе? Уён сдавленно усмехается в динамик телефона. — Так ты боишься его гнева? Не ожидал услышать это от тебя, — Уён выдержал паузу, ожидая ответа отца, но тот не торопился отвечать. — Я не боюсь мальчишку. Я лишь предостерегаю. Ты действуешь, не думая о последствиях, но в таких делах нужно просчитывать каждый свой шаг! Каждый вздох, ты понимаешь? — кажется, слова сына разозлили мужчину еще пуще прежнего. — Если будешь действовать импульсивно — не оберешься потом проблем да и вообще можешь убить его раньше времени, если же засидишься на месте — раньше времени убьют тебя, — на другом конце послышался раздраженный вздох. — Откуда ты, вообще, узнал, что он собирается договариваться с японцами? — У меня свои источники, — грубо отрезает Уён. — Какое это имеет значение? — Значит, ты неправильно используешь «свои источники». Джиуку уже наверняка доложили о том, что произошло. А если бы ты попал в девчонку, и он узнал бы об этом? Что тогда? — Я думаю, он бы обрадовался, — без намека на иронию отвечает Уён, — потому что его дочь теперь на стороне его врага. — Что? Почему ты так уверенно говоришь об этом? — тон господина Чона вдруг поменялся, сделавшись удивленным. — Потому что она чуть ли не под пули бросалась, защищая его. И увела его тоже она. Если бы не Ханбёль, Чхве бы сейчас плевался кровью у тебя под ногами, а не зализывал бы свои раны в укрытии, — сквозь зубы проговорил Уён. Его отец помолчал какое-то время, обдумывая слова Чона, а затем в телефоне вновь раздался его задумчивый голос: — Значит, вот какой у него план — сделать из дочери прокурора свою подстилку и использовать против ее же отца… — Именно, — согласился Уён. — Должен сказать, у него весьма неплохо получается, раз он привел ее на переговоры с Като в качестве доказательства своего влияния. — Пойдут слухи, — чуть подумав, сказал господин Чон. — Многие будут говорить о том, что она с ним заодно. И эти разговоры — не в нашу пользу и уж точно не в пользу Ким Джиука. — Так убеди его, что это всего лишь слухи, — отмахивается Уён. — Ну или можешь сказать, что его предала собственная дочь. — Ее вполне могли заставить вести себя так, как она себя ведет. Ее подруга ведь у него. Он наверняка шантажирует ей Ханбёль. — Вполне может быть. Вот только что-то не похоже на то, чтобы ее шантажировали… — фыркает Уён. Его слова звучать больше как мысли вслух, нежели как ответ. — Ты должен вернуть ее, Уён, — после недолгого молчания слышится в трубке голос его отца. — Нельзя ждать, пока он оклемается и вернется, чтобы нанести ответный удар. Нужно лишить его всех опорных точек и тогда он окажется беззащитным. — Я и без тебя знаю, что мне делать, — не выдержав, рявкает Уён. — Может, не будешь лезть туда, куда не собирался? — Зачем? Чтобы дать тебе возможность вновь позволить Сану уйти? — тон господина Чона вдруг изменился. Уён терпеть не мог этот тон. В нем слышался укор и обвинение. Таким тоном его отец всегда давил на него. И продолжает неустанно давить по сей день. — Нет, сынок, на этот раз он не уйдет. На этот раз он заберет у тебя все и посмеется тебе в лицо, наслаждаясь твоим позором, перед тем, как убить тебя. Ты этого хочешь? — Я не… — Он должен был умереть тогда, — мужчина не позволил Уёну даже возразить, продолжая свой монолог. — Он должен был умереть еще много лет назад сразу вслед за своим отцом, но почему-то он все еще жив. Почему-то он вернулся и мстит, постепенно подбираясь ко мне и к тебе. Как думаешь, какого мне жить, зная, что причиной всего этого, причиной того, что этот мальчишка не сгинул двенадцать лет назад, является мой собственный сын? — Хватит! — повысил голос Уён, окончательно теряя терпение. Обычно он не позволял себе говорить с отцом в таком тоне, но сейчас мужчина знатно постарался, чтобы вывести парня из себя. — Я не хочу об этом слышать, ясно? — За все ошибки приходится платить, сынок, — никак не угомонится Чон, будто специально давя Уёну на больное. — Либо ты можешь их искупить. Я думал, именно этот вариант ты и выбрал. Но этот путь очень скользок, Уён. Доверие очень сложно заслужить, а после того, как один раз ты его уже потерял — практически невозможно… — Ты все сказал? — от злости Уён до белых костяшек сжимает кулаки. — Если да, то избавь меня от своих нравоучений. Я сыт ими по горло! Не дав отцу возможности ответить, Чон сбрасывает звонок и, не совладав со своей злостью швыряет телефон в сторону. — Черт! — ударяя кулаком по столу, Уён тут же чувствует легкую боль в боку. — Айщ, эта девчонка… Часть футболки в том месте, где парня задела пуля, порвалась и испачкалась в его крови. Сама же рана на боку была совсем не глубокой — практически всего лишь царапина, ведь Ханбёль не старалась целиться, а Уён просто мог бы увернуться, но не успел вовремя среагировать. В зале ресторана «Фейерверк» послышались неторопливые шаги. Здесь было пусто и тихо, поэтому Уён сразу заметил вошедшую в зал Сунхи. Девушка огляделась, разглядывая пустующие столики, накрытые дорогими скатертями, барную стойку в дальнем конце помещения и свисающие с потолка лампы, дающие приглушенный свет. Подойдя к Уёну, Сунхи присела на стул напротив него. — Тебе нужен врач, Уён-ши, — констатировала она, переведя взгляд на красное пятно на футболке парня. — Царапина, — отмахнулся Чон. — Мне повезло, что Ханбёль не умеет стрелять. — Да. Тебе не повезло в другом — в том, что она, вообще, взяла в руки пистолет, — Сунхи выглядела серьезной и задумчивой после произошедшего недавно. Уён с подозрением прищурился. — Отец считает, что Чхве ее шантажирует. Думаешь, она, все же, спелась с ним по собственной воли? — Я не буду ничего утверждать. Но Сан умеет быть убедительным, — пожала плечами девушка. — Почему ты не сказал отцу про это? — спросила вдруг Сунхи, кивая на раненный бок парня. — Это бы только все усложнило, — качает головой Уён. — Было бы гораздо проще, если бы он, вообще, не лез в мои дела. — Кажется, все пошло не по плану, да? — вздохнула Сунхи. — Ты ведь действительно… собирался его убить? Уён помолчал, посмотрев на девушку взглядом, от которого у той мурашки прошлись по коже. — А что, не хотела бы посмотреть, как твой жених умирает у тебя на глазах? — Он не мой жених, — серьезным тоном ответила Сунхи. — Каково тебе вообще наблюдать за всем этим? — Уён вопросительно выгнул бровь. — Сердечко-то не щемит? — Ясно. Ты мне все еще не доверяешь? — Сунхи тяжело вздохнула и устало потерла лоб. — В таких делах о доверии не может идти и речи, — уклончиво ответил Уён. — К тому же, откуда мне знать, что у тебя на уме? Если ты предала Сана всего лишь из-за его к тебе отношения, то где гарантии, что завтра ты не предашь и меня? — Всего лишь? — Сунхи выглядела оскорбленной. — Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Я годы терпела к себе такое отношение. И да, оказалось, что мое терпение не железное! — девушка замолчала, сделав глубокий вдох и стараясь успокоиться. — Послушай, кажется, у тебя у самого в шкафу скелетов предостаточно, поэтому не стоит нам вообще лезть друг к другу в душу. Я не прошу тебя мне доверять. Я просто поступаю так, как считаю нужным. И так уж вышло, что наши с тобой нужды на данный момент совпадают. — Так чего ты на самом деле хочешь? — вдруг спрашивает Уён, смотря Сунхи прямо в глаза. — Его смерти? Или, может, смерти Ханбёль? Насколько далеко ты готова зайти, чтобы утолить свою жажду мести? — А ты? — вопросом на вопрос отвечает Сунхи. — Так ли тебе нужна эта власть на самом деле? Или, как и сказал Сан, тебе навязал это желание твой отец? — Уён вскидывает брови, смотря на Сунхи с удивлением, проскользнувшим в его взгляде. — Да, я слышала, что о чем говорил Чхве. Кажется, его слова разозлили тебя, но почему? Не потому ли, что ты боишься, будто они могут оказаться правдой? Проходит пару минут тишины прежде, чем Уён встает со своего места и говорит: — Кажется, мы оба сегодня останемся без ответов, — с этими словами он, держась за поврежденный бок, выходит из зала, оставляя Сунхи задумчиво смотреть ему вслед.