ОМОН Господень: демоверсия

      Весь мой боевой спецназ полег на подходах к несокрушимой, мать его, цитадели, а кто не полег, тот сцепился в петушиных боях с местными криминальными авторитетами. И если это не идеальный момент для дезертирства, то чтоб мне с Орбой — старпером старым — всю жизнь в десна лобызаться.       С боевым кличем пошедших в атаку индейцев я подбитым беспилотником понеслась по разваленным коридорам, перескакивая через вытянувшиеся рожи гамадрилоподобных амбалов, как воспаривший над скалами шаолиньский монах.       Где-то вдали Эмерада, пироженка моя сладенькая, вместе с Альбертом пытались зажать в угол брыкающегося генерала Бонапарта местного розлива. Лапы мои, да как вы вообще с этим ТОПОЛЕМ бронированным махаться собрались?!       Ну да ладно, жизнь — та еще стерва, и ему на голову когда-нибудь балкон уронит. А мне щас предстоит аудиенция с Его Вашеством Сатаной, и причем желательно мне постараться убедить его в своих сердечных отношениях касаемо его персоны прежде, чем меня порежут на суши! Я хоть и имба, но мне тоже бывает бо-бо.       Двери в тронный зал выскочили так же неожиданно, как и Эмерада во время ночного жора, но я, уже морально готовая к любой чупакабре за ними, снесла их свой бренной тушкой с корнем и проскользила по мраморному полу чуть ли не до самого трона, размахивая мечом, аки пропеллером, для равновесия.       — Мордами в асфальт, культяпки на задницу, работает ОМОН!       Судя по шокированному кряку, нужное впечатление произвести удалось.       Поднимаю глаза, убедив себя, что внешность не главное, главное — душа, и шокировано замираю, придурошно замахнувшись своей боевой железякой.       Ля…       Ля-я-я!..       Како-ой мужчина!       Вы вот хотите сказать, что против этой поджарой горы мышц, волевого подбородка и пронзительных глаз мне нужно сражаться? Да вы там офонарели совсем, епископтня импотентная?!       Пол под нами заходил ходуном, оторвав нас от пыренья друг на друга и нехорошо так зазмеившись трещинами.       Баба я или нет?       С визгом швырнув меч под ноги аж присевшему представителю сильного пола, я вспугнутой ланью запрыгнула ему на шею, словно преданная женушка, дождавшаяся партизанящего мужа.       Демонюга, не будь идиотом, тут же жамкнул меня за нижние девяносто, хватая за единственное, что не было заковано в броню.       Ну все. Теперь не отвертишься!       С грохотом доломав то, что осталось от ворот, в помещение влетела вся моя компашка, окаменев в различных по элегантности позах.       А я смотрю в багровые глаза напротив, постепенно наливающиеся пониманием и какой-то потусторонней паникой. Ути, Бозе, какая булочка!       — Помогите, — шепчу ему в лицо, искренне надеясь, что вот этот-то, как истинный самец, спасет бедную меня от клятых драконов в монашьей ризе.       Да вот только, кажется, меня услышал не только спавший с лица Сатана, но и мой личный боевой отряд. И поняли меня, как всегда, неправильно.       Альберт, тортик мой, стопрОцентный человек, как-то совсем не по-человечьи взревел.       А я поняла, что, если ничего не предпринять, останусь с мужем, но без супружеского долга.