ОМОН Господень: демоверсия

— На сегодня мы закончим, — со вздохом прервался пожилой учитель, около часа вдохновленно вещавший о принципах материализации желаемого предмета и придания мысли физической оболочки. Половина класса среагировала на прозвеневший звонок с радостью путника, нашедшего в знойной пустыне родник, другая недоуменно отложила все это время без устали скрипевшие перья, не осознавая, как пролетело занятие. — К сожалению, академических часов на данную проблему выделено преступно мало, потому оставшиеся вопросы вам придется изучать самостоятельно. Благо, ректор не скупится на обновление библиотеки, и каждый из вас сумеет подобрать нужную для себя литературу. Не забывайте, на зачете будут представлены вопросы не только по начитанному мной материалу, но и по тому, что вы должны будете узнать сами. Список литературы я предоставлю вам в начале следующего занятия вместе с нераскрытыми темами. Так… — сделав глоток воды из стоящего рядом стакана, профессор зашуршал бумагами. — Поправьте меня, если я ошибаюсь — на сегодня это ваше последнее занятие? У кого-то имеются срочные дела? Я задержу вас буквально на несколько минут. — В ответ по аудитории прокатилась бурчащая волна согласного шепота. — Превосходно. В таком случае позвольте мне огласить результаты вашей последней практической работы. Привстав из-за кафедры, старичок с собранными в пучок на затылке волосами цвета благородного серебра сдвинул все свои записи на самый край стола, освобождая пространство, и позерски прищелкнул пальцами. С едва ощутимым хлопком в мерцающих искорках на кафедре в ряд материализовались стеклянные поддоны с алмазной крошкой. В центре каждого поддона, будто из цветочного горшка с питательной почвой, вверх тянулись маленькие хрустальные деревца, блескуче переливаясь под светом ламп на потолке. — Итак, для тех, кто пропустил практику, и кого я жду в следующую среду на отработку… — С задних рядов послышались разочарованные стоны. —… объясняю, в чем была суть задания. Каждому из вас был выдан кристалл Планта — материал, наиболее подвергаемый магическому воздействию и практически не имеющий сопротивления к искусственному преображению. А так как наш предмет направлен на развитие ваших навыков к созиданию и трансформации, если кто-то до сих пор не в курсе… — По аудитории вновь шелестящей волной прокатился шепот, а часть студентов с насмешкой покосилась в сторону ярых прогульщиков в конце аудитории, что с независимым видом изображали непонимание «тонкого» намека учителя. — Вашей задачей было придание этому маленькому кристаллику необходимой формы, в этом году были выбраны обличия древесных растений. В качестве субстрата для роста, вместо земли для вашего бонсая, — с усмешкой пропустил сквозь пальцы профессор маленькие осколки с одного подноса, — был использован алмазный песок. В качестве матери-природы для того, что в естественных условиях свойствами живого не обладает, выступали вы. Не стану вновь нагружать вас лишним материалом под вечер, к тому же, по-хорошему, теорию вы и так должны знать, скажу лишь только, что зачет сдан у всех. Студенты радостно загомонили, облегченно переглядываясь с друзьями. Последний зачет, не самый легкий для тех, кто в своем магическом векторе был далек от созидания, сдан, запланированная незаметно от преподавателей (а на самом деле ими же добродушно одобренная) попойка неминуемо приближалась. — Хочу выделить работы особенно отличившихся студентов, — продолжил профессор, с усмешкой дождавшись, когда студенческий шторм успокоится. Он любил каждого своего ученика, но один конкретный вызывал в преподавательском сердце небывалую гордость, которую не всегда получалось скрыть за маской строгого и бурчащего старика. — Бьякуран. — Названный с довольной улыбкой и сверкающими лисьими смешинками в фиалковых глазах вскинул голову. — Превосходно. Невероятно. Меньшего я от тебя и не ожидал. Среди стеклянных подносов с деревьями разной степени угловатости — а придание плавности растительных изгибов кристаллической решетке подчас даже для мастера задача повышенной сложности, выделялось одно, невольно приковывая к себе взгляд каждого в этой аудитории. Мелкие, тоньше листа бумаги малахитовые листочки хрустальным звоном переливались от любого движения руки профессора, любовно проведшего пальцами по пышной кроне. Извивающиеся хрупкие веточки вливались в ребристый монолитный ствол, плотными корнями зарывающийся в алмазную пыль. Прячась среди листвы, робко выглядывали из-под веток волнистые нежные лепестки розочек-гортензий, а где-то — уже совсем на грани фантастики! — начали завязываться плоды. — Если бы я не видел лично, как ты сутками сидишь в моей лаборатории в обнимку со своим кристаллом, то подумал бы, что ты накопал под покровом ночи любимых рододендронов ректора и придал им алмазную структуру. — Блондин, тряхнув белоснежной копной, заразительно засмеялся. — Да-да, знаю, звучит невероятно, но не менее невероятно то, что ты умудрился сотворить с обычным — ну ладно, не совсем обычным, но все же камнем. Не вздумай бросать развитие в этом направлении, тебя ждет невероятное будущее в этом ответвлении магического искусства. С твоего позволения я заберу его в наш сад, такая красота не должна зачахнуть на чьем-то подоконнике. Так, далее… Профессор начал называть имена других студентов, но парня с фиолетовой меткой под глазом это уже не интересовало. Нет, Бьякуран не был зазнавшимся выскочкой, с высокомерием относившимся к менее способным одногруппникам. Он прекрасно понимал, что не всем дано это направление — это он, с почти сто процентной совместимостью к созиданию, был способен на одном только желании и бараньем упрямстве, как говорится, создать несоздаваемое. Но он не считал отсутствие дара оправданием к безделью. Многие считали, что ему любая магия преподносится на блюдечке с голубой каемочкой. Да, на практике он действительно был склонен к излишнему пафосу, строя из себя подчас того еще засранца, но мало кто знал, что за такой показательной легкостью стоят тренировки до кровавых слез, сорванные магические каналы и бессонные ночи за древними талмудами, написанными зубодробильным языком. Впрочем, знание гения и уважение преподавательского состава того стоили, и нечего всяким завидующим ему бездарям знать всю подноготную. Почувствовав в спину прожигающий взгляд, Бьякуран натянул на лицо одну из своих самых мерзких улыбок. —… Все, теперь точно все свободны. Кто хочет, может забрать свой гербарий себе. Джейкоб, задержись на секунду. Дождавшись, когда поток спешащих на гулянку студентов схлынет, победно потрясая хвостами/крыльями/ушами, широкоплечий парень с витыми рогами неспешно поднялся со своего места, закинув руки за голову, и медленным шагом пошел в сторону собирающего конспекты преподавателя. Подходя к месту первого студента академии, демон невольно заметил взгляд одного из однокурсников, что со сжатыми в линию губами и стиснутыми кулаками прожигал концентрированной ненавистью спину блондина, так же решившего не толпиться у входа, а дождаться момента, когда толпа рассосется. Джейкоб едва ли помнил его имя, знал только, что этот парень прочно засел на втором месте по успеваемости, никак не способный обогнать одну блондинистую тварюшку с парой пушистых перьевых крыльев за спиной. Впрочем, никто не разгуливал по академии с дополнительными конечностями от лопаток — дурной тон. Сатан уже хотел было намекнуть гению про то, что надо бы что-то предпринять, пока ему не перерезали горло в темном коридоре, но тут Бьякуран направился к двери, развернувшись лицом к однокурснику… И Джейкоб резко вспомнил, что выщипать перышки этой… этой… с-с-с… сучности хочет не меньше того парня. Джессо печально улыбнулся, будто говоря «не переживай, не каждому это дается», да вот только мерзко плещущаяся насмешка в хитро прищуренных глазах намекала явно не на сочувствие. Энергия разрушения взметнулась в груди, готовая подрихтовать физиономию своего антипода… — Сатан, Джессо, не отнимайте мое время, пожалуйста, — забурчал из-за кафедры профессор. Джейкоб поджал губы, с гордо выпрямленной спиной проходя мимо мелкого по сравнению с ним одногруппника, а Бьякуран, особо мерзко улыбнувшись напоследок, прошмыгнул за дверь. Демон подошел к профессору, что уставше сложил руки на груди, смотря на своего ученика. Вот способный же парень, голова варит похлеще чем у многих, по магическому потенциалу вообще монстр, но вот только… Еще один стеклянный поднос, возникший в этот раз без спецэффектов, печально звякнул между профессором и студентом. Росток в нем… ну, точнее, то, что должно было быть ростком, всем своим видом просило добить его и не мучить. В полной тишине мужчины несколько мгновений смотрели на практическую работу Джейкоба, а потом профессор медленно ткнул пальцем в основание кристалла. Росток с предсмертным хрустом разломился пополам, осыпавшись на алмазы. Повисла звенящая тишина. — Ну что вы от меня хотите, проф? — экспрессивно взмахнул наконец руками Джейкоб, не выдержав укоряющего взгляда преподавателя. — Моя специализация — хаос и разрушение, как я вам буду созидать и создавать? Побуравив тяжелым взглядом надувшегося студента еще минуту, профессор тяжело вздохнул. — Вот именно поэтому, а еще по тому, что Вы все же старательный и подающий надежды студент, я и поставил Вам самый низкий, но все же проходной балл, — поправил очки пожилой мужчина. — Джейкоб, вы поймите, на выпускных экзаменах Вы будете защищаться перед независимой комиссией, для которой Вы — очередной незнакомый студент. Они, в отличие от нас, не будут делать Вам скидку на то, что Ваш магический вектор практически полностью отклонен в сторону деструкции. Я уже говорил вам всем — магическая специализация не приговор. Просто там, где для мага с подходящим даром все понятно интуитивно, а сила послушно плывет по руслу, проложенному хозяином, магу с направлением-антиподом надо вникнуть в суть, обуздать свою силу и направить туда, куда нужно ему, а не куда хочет она сама. У Вас огромный потенциал, Джейкоб, я знаю, что Вы всегда добиваетесь всего, чего хотите, потому, пожалуйста, замотивируйте себя по моему предмету, наконец. — Сделав очередной глоток воды, профессор сложил свои материалы в кожаный портфель и кивнул студенту на выход. Джейкоб на мгновение прикрыл глаза, подавляя вспыхнувшее раздражение. Не на профессора, нет, он все говорил верно — на себя. На то, что уже целый чертов год он, потомственный маг, не может сладить с каким-то, будь оно проклято, созиданием. То, что это одно из самых сложных направлений магического искусства, демона не успокаивало. Другой-то студент, не к ночи будь помянут, вообще не имел за спиной семейного дара, а вон что творит… — Я Вас понял, профессор, — выдохнул наконец Сатан, кивнув мужчине на прощание, и, безуспешно пытаясь подавить плещущуюся в груди злобу, вышел из кабинета. — Оя-оя, — раздался за спиной притворно-сладкий голос, стоило только парню оказаться в коридоре. Джейкоб окаменел. — Ну, по крайней мере, ты старался. Не волнуйся, не каждого же природа могла одарить талантом. Не нужно так расстраиваться, Джейкоб. В конце концов… — Демон, в бешенстве судорожно втянувший воздух, почувствовал на лопатках теплые ладони, а затем его уха коснулся тихий, едва слышимый шепот. — Семья поможет получить любой нужный аттестат, не так ли? Аларм.

***

В кабинете ректора было тихо. Только маятник часов мерно отсчитывал оставшиеся секунды рабочего дня. Хотя иногда мужчине казалось, что, не смотря на трудовой договор, график у него определенно ненормированный. Как сейчас. Напротив его стола, расположившись на диване, горела яростью гордость всей академии и в то же время причина его мигрени. Два студента, два пока еще неограненных алмаза, а сейчас два комка злобы. Джейкоб, утрамбованный в один угол дивана, сжимая зубы и кулаки, держал на глазу пакет со льдом, прикрывающим хороший такой фонарь, который ему поставил внезапно (если не знать, с кем была потасовка) взбесившийся памятник основателя академии. На другом конце того же дивана, обложенный подушками, пытался отрастить обратно волосы слегка дымящийся Бьякуран, чьи глаза, словив одновременный тик, будто отмаргивали ректору на морзянке все его… возмущение происходящим. И оба зловеще молчали. Поняв, что напряженной тишиной этих студентов не продавить, ректор со вздохом отложил документ, который он бесцельно мял в руках уже добрые десять минут. Взмахом руки приведя парней в порядок, мужчина сложил руки под подбородком, поставив локти на стол. — И вот что прикажете мне с вами делать? — Теперь глаз задергался и у него. Синхронно с Бьякурановским. Срочно пора в отпуск. Молодые маги все так же молчали. — Я прекрасно понимаю, что вам сложно переносить общество друг друга, — сжав в линию губы, начал ректор. — Разнонаправленный, причем так кардинально, дар заставляет вас чувствовать себя рядом некомфортно, может порождать агрессию. Но. Вы двое — лучшие на потоке. Вы, в конце концов, разумные существа. И отличаемся мы от тех же животных в первую очередь тем, что разум у нас преобладает над инстинктами. У большинства, по крайней мере. Неужели вы не в состоянии преодолеть навязанную вашими же силами неприязнь? Если дар управляет вами, а не вы даром, то имеются ли основания для такого нахваливания со стороны сотрудников академии? — Заметив, как парни уязвленно поджали губы, мужчина снизил градус. — Ребята, послушайте совета. Вы — сильнейшие из всех моих студентов, а я выпустил из этих стен многих. А сильнейших ненавидят, всегда. И как бы ты ни был силен, толпой завистников можно загасить любого. А вас ненавидят, ребята, это я точно знаю. — Оба парня наконец оторвались от разглядывания стен и пола и серьезным взглядом впились в ректора. — Бьякуран, у тебя стопроцентная совместимость с энергией созидания. Когда другим для того, чтобы вырастить цветок, нужно годы проводить в изнуряющих медитациях и контроле разума, ты на волне вдохновения можешь на голой земле возродить райский сад. — Мужчина, сосредоточившись на сжатой в кулаке ладони, разжал пальцы. В центре сидела небольшая бабочка. Бьякуран, с минуту посмотрев на нее, как-то совсем не радостно сложил руки лодочкой и без усилий подул на них. С кончиков пальцев в сверкающих искрах сорвалось штук пять переливающихся махаонов. Ректор тихо хмыкнул, словно говоря «ну а я о чем?». — Джейкоб, — перевел он взгляд на демона, сталкиваясь с таким же внимательным взглядом. — С тобой то же самое. Маги изводят себя тренировками, сбивают руки и ноги в кровь на аренах, выжигают себя под ноль. Но им и близко не достичь той разрушительной силы, которую можешь выдать ты, просто разозлившись. Обойдемся без демонстрации. — Оба студента синхронно усмехнулись. Бьякуран запустил пальцы в востановленную копну белоснежных волос. — Вам надо держаться вместе. Во всем. Такой союз развалить будет не под силу даже богам.

***

На следующее утро всех студентов собрали в самой большой аудитории, заставив недоуменно переглядываться. Судя по возбужденному виду преподавателей, произошло что-то действительно из ряда вон выходящее. Бьякуран, всю ночь не спавший из-за тревожащих сознание мыслей, заторможенным взглядом нашел рогатую макушку своего главного соперника. Соперника ли? Последний, словно почувствовав чужой взгляд, обернулся. Выглядел демон не лучше. Вчера вечером ректор лично вывел парней из кабинета, убедившись, что они точно разошлись по разным сторонам, а не пошли догрызать друг друга. Впрочем, ему простыми словами удалось посеять сомнения в необходимости такого яростного соперничества. Если на самом деле включить голову, а не жопный нерв, то ведь парням и делить-то было нечего. Неприязнь друг к другу у них появилась совершенно без повода в самый первый день, когда они столкнулись друг с другом в академии. Обычно ни к кому не лезший с придирками Бьякуран бросил язвительное замечание, внезапно вскинувшийся от подколки, которую можно было и проигнорировать, Джейкоб ответил, и полетели клочки во все стороны. Потом им объяснили, что в конфликт вступила их сила — созидание и разрушение не могут не конфликтовать, но вместо того, чтобы учесть это и стараться не задевать друг друга, ребята начали грызться буквально из-за всего, чуть ли не с радостью подыскивая новый повод. Наверное, надо и правда заканчивать этот детский сад. Пересилив вспыхнувшее раздражение, Бьякуран коротко кивнул Сатану. Тот недоуменно вскинул бровь, но потом с задержкой ответил тем же. В этот момент со стороны кафедры раздалось покашливание, и ребята, радостные от того, что на этом любезности можно закончить, развернулись к профессору. — Попрошу минуточку внимания! — зычным голосом прогрохотал толстоватый мужчина. — Прежде чем я отпущу вас всех на свои занятия — а мою группу попрошу сразу пройти в четвертую лабораторию, позвольте сделать важное объявление! Сегодня с утра на имя нашей провинциальной академии пришло сообщение от Академии Королевской! — Пораженный шепот волной вспыхнул среди студентов. Вальяжно развалившийся Бьякуран резко выпрямился, жадным взглядом впившись в стоящего перед ним профессора. — Как вы все знаете, попасть туда на обучение простому люду практически невозможно. Но! Время от времени бывает, что Корона ищет ценные кадры, а они рождаются не только в дворянских семьях. И тогда Академия выделяет бюджетные места для студентов, которые своим талантом и упорством заслуживают внимание государства. — Мужчина прокашлялся. — Такое сообщение было разослано сегодня всем более-менее крупным академиям страны. Нашей выделили три бюджетных места. — В аудитории повисла мертвая тишина. — Сейчас середина года. Набор будет вестись на следующий. К концу вашего обучения в этом году мы отберем троих лучших студентов со всех потоков. Они отправятся в столицу. Выпускники Королевской Академии имеют право устроиться во дворец. Начинать обеспечивать себе путевку в лучшую жизнь можете начинать уже сейчас, — преподаватель постучал по часам на своем запястье, — до занятий осталось десять минут. Бьякуран прикрыл глаза, буквально ощутив всей кожей концентрированную ненависть большинства одногруппников, вспоминая слова ректора. До этого он не особо сосредотачивался на зависти, что вилась удушливым облаком вокруг него. Но глупцом он никогда не был. Сейчас дело принимает серьезный, даже опасный поворот. Наверное, стоит прислушаться к совету старшего. Судя по задумчивому взгляду Сатана, об этом задумался не он один.

***

Занятия прошли как в тумане. Взбудораженные новостью студенты как с цепи сорвались. Учитывая то, что два места отошли кое-каким студентам практически с гарантией, война за третье разгорелась нешуточная. Джейкоб, уже привычно раздавший всем желающим люлей на практике по боевке, сам никак не мог успокоиться. Хотя кому-кому, а вот ему точно не стоило переживать об этом. И даже не из-за звания лучшего студента… — Джейкоб, — внезапно окликнул его какой-то парень. Сатан прищурился, обернувшись. Знакомым он не выглядел. — Тебе тут передать просили, — подбежав к нему, он всунул ему в руки записку и, не задерживаясь, дал деру. Демон не успел даже рот открыть, как парня и след простыл. Нахмурившись еще сильнее, Джейкоб развернул сложенный пополам лист. «Надо поговорить. Парк за стадионом, под дубом, в 20:30. Джессо». Демон, перечитав короткую записку еще раз, тихо хмыкнул. Раз надо, значит надо. Бумага, истлев в зажатом кулаке, разлетелась пеплом.

***

К назначенному времени Джейкоб подошел без опозданий. Дуб у стадиона у них был только один, так что потеряться он не мог при всем желании. Единственное, что смущало Сатана, это время и место. В эти часы в округе с собаками никого было не найти, все забивались по своим комнатам в общаге, занимаясь тем, что делают все студенты. Дичь творили, короче. Бьякуран светлым пятном выделялся на фоне темного ствола. Джейкоб никогда не понимал его тяги к светлому. Ведь после той же тренировки по боевой магии невозможно остаться чистеньким, а траву вперемешку с глиной отстирать ой как трудно. Хотя не Джессо с его возможностью создать что угодно буквально из воздуха тревожиться о чистоте футболки. Гений академии перекатывался с пятки на носок, попеременно разминая выпущенные на волю белые крылья. Выглядел он как-то замучено, время от времени вздыхая и рассматривая перемигивающиеся звезды. Джейкоб нарочно громко затопал, подходя к однокурснику. Он даже знать не хотел, чем его мог приложить этот светленький, если его напугать. Собирать точно будут по всему стадиону. Джессо лениво повернул голову на звук шагов, тряхнув перьями. — И о чем же ты хотел поговорить со мной в такое время? И в таком месте? — лениво протянул Бьякуран, потягиваясь. Джейкоб, подошедший вплотную и уже готовый было спросить то же самое, замер. Что? Светлый маг, увидев взгляд, которым его наградил собеседник, мгновенно что-то понял и тут же собрался, скинув с себя ленивую негу. Но оба не успели ничего сделать. Разве что заметить ярко вспыхнувшую под их ногами печать, прежде чем провалиться в воронку заранее подготовленного портала.

***

С возмущенными криками демона и отборными матами, которых не ожидаешь от светлого мага, пара грохнулась наземь, взметнув тучу чего-то едкого, тут же забившегося в нос. «Пепел», — внезапно понял Джейкоб, прокашливаясь и шаря рядом рукой. Бьякуран удачно шмякнулся Сатану на грудь, клацнув зубами. «Хорошо, что не наоборот», — одновременно подумали они, учитывая габариты обоих парней. Пока Джейкоб пытался профыркаться и проморгаться, шевеление на груди внезапно прекратилось. Особенно громко чихнув в последний раз, демон перевел взгляд на блондина. И внезапно увидел его помертвевший взгляд. В сочетании с бледным до синевы лицом и едва шепчущими что-то губами это представляло собой картину, от которой в груди у Сатана что-то похолодело. Особенно если знать, что эту тварюшку отнюдь не божью выбить из состояния «моя-есть-царь» еще не удавалось никому. — Э… эй, — нерешительно толкнул его в плечо Джейкоб. Бьякуран окаменел, а затем перевел стеклянный взгляд на демона. — Тебя чего это так накрыло? Маг с минуту, за которую у Джейкоба все внутри совсем нехорошо сжалось, рассматривал его лицо, а потом выдохнул едва слышно: — Мертвый лес. — Что? — Лес. Мертвый. — Бьякуран сглотнул. — Место, отравленное магией прислужников хаоса тысячу лет назад. Их уничтожили, но это место настолько пропиталась черной — не темной — энергией, что здесь ничего не может выжить. Джейкоб, машинально прижавший светлого мага к себе за плечи, огляделся. Повсюду землю покрывал неестественно черный, практически обсидиановый пепел. То тут, то там в небо, затянутое асператусом, тянулись корявые деревья, в агонии скрючившие свои ветви. На нос упали хлопья пепла. Видя, что напарнику по несчастью совсем хреново, в отличие от привычного к подобной магии демона, Джейкоб шваркнул его отрезвляющей волной льдистой сырой энергии. Джессо встряхнулся… И по-змеиному зашипел, да так, что не самого пугливого демона пробрало до позвоночника. — Убью сссссссволоччччь, — оскалился светлый маг. — Найду и оссссвежую ззззаживо. Убрать ссссоперника вздумали, ззззззначчччит. Как бы не таккк… Пока Джейкоб судорожно раздумывал, как бы вылезти из-под злющего, как стая мантикор, гения, и желательно оставшись с полным набором конечностей, Джессо обратил внимание на придавленного им демона. — Оя, — растянул губы в широкой усмешке душевнобольного Бьякуран. — А помнишь, дорогой друг, что нам сказал наш ректор вчера вечером? — Дождавшись вопросительно вздернутой брови, маг, сверкая потемневшим взглядом, леденяще душу рассмеялся. — Прекрасный момент для заключения союза, ты так не думаешь, демон? — Пепел, придя в движение, устремился вверх гибкими побегами. Живыми. — Сыграем? Не смотря на ситуацию, Джейкоб ощутил взбурливший в крови злобный азарт. Значит, некто решил освободить себе место под солнцем, устранив явных претендентов. На губах отзеркалилась ледяная усмешка застывшего в парах сантиметрах от лица соп… союзника. — А ты не такой уж пушистый, да, ботаник? — с шальной улыбкой поднялся на ноги демон. — Статус обязывает, — пошатываясь, на прямых ногах выпрямился маг. Пепельные побеги тут же рванули к создателю, удерживая его от падения. — Не по этикету светлым потрошить разумных… и не очень. — Весь лес пришел в движение, завыв, разрастаясь и вскидывая в воздух тучи пепла, закружившего вокруг пары водоворотом, вторя ледяному бешенству мага. — Тогда бью я, — громко захохотав, вспыхнул дикой энергией демон, внося свою лепту в бушующий вокруг хаос. — А я задержу в этом мире на подольше…

Именно так, в туче пепла, засыпанные им по макушку, пожали друг другу руки два мага, породив союз, в дальнейшем уничтоживший этот мир и зародивший мир абсолютно новый...