Его язык сводит с ума

— Я не могу запомнить, — хнычет Агата, прикрывая лицо ладонями. Они занимаются с Алексом шведским уже две недели, каждые два дня по полтора часа, но задания, которые он даёт ей готовить на занятия, у неё совершенно не получаются. Кажется, что этот язык может поддаться ей только в том случае, когда на нем разговаривает мистер Нильсен. На уроках с ним она понимает все, без шуток. Но эти чёртовы домашние задания… Она скоро просто взвоет от бессилия. Произношения — ноль, памяти — ноль, а все, что она может сказать на шведском вне урока — «лилла каттен». От этой фразы уши Агаты получают множественный оргазм, когда Нильсен так её называет. Хочется закрыть глаза и представлять себе, что он шепчет это прозвище на чистом шведском, едва касаясь губами нежной кожи на её щиколотках, поднимаясь поцелуями выше, выше, а потом ещё выше… Но шведский никак не поддается, а Александр никак не заходит дальше невинного флирта. Хотя… А на что она надеялась? Что он прилетит к ней, чтобы заняться сексом? Бред, да и только. Агата понимает, что все её наряды и макияж для урока — полнейшая чушь. Ну, потому что какой смысл? Ну, накрасила она эти губы. Но он ведь даже помаду ей не размажет. Членом. По щекам. Да ничем не размажет! А уж тем более членом. Поэтому, спустя две недели бессмысленных попыток добиться хоть какого-то расположения Александра, Агата решила не задумываться ни о чём и просто учить шведский. Не красить губы красной помадой, не надевать блузки с красивыми вырезами и не намекать ему о симпатии. Логично же, что делать это по видеосвязи абсолютно бессмысленно. Да и собираться на урок теперь так долго не будет — тоже плюс. А то минус полчаса из жизни каждые два дня уходят на сборы для камеры ноутбука, чтоб его. Обидно, конечно, что Алекс не рядом. Занимайся бы она с ним шведским лично, сидя за столом своей гостиной, они бы точно занимались не шведским. Агата бы не сидела ровно, точно нет. Она бы флиртовала, касалась его, предложила бы сделать массаж… Но что-то ей подсказывает, что и сам он был бы не слишком сдержан. В любом случае она будет просто заниматься с ним и непринуждённо общаться. Главное — уроки не прекращать, потому что он как нравился, так и нравится до сих пор. И с каждым занятием нравится только сильнее… На голове небрежный пучок, а из одежды только короткие домашние шортики и немного растянутая майка. Никакой красной помады, а из макияжа только немного подкрашенные ресницы, которые Агата красила ещё утром, когда выходила в магазин. Сидеть за столом у неё уже просто болит спина. Зачем? Он же не рядом, а там, в мониторе. Она его с собой хоть в ванную брать может. А она бы взяла его с собой в ванную… Агата уселась на кровати в позе лотоса и поставила перед собой ноутбук, набирая Алекса. Она видела в экране совершенно неопрятную девчонку с растрёпанными волосами, тогда как Алекс ответил на звонок и тихо охнул, не ожидая такого преображения… Агата была… прекрасна в своей простоте. Волосы, убранные в пучок, открывали острые плечи и ключицы, а пухлые губы не были накрашены ужасно пошлой красной помадой, которую каждый урок хотелось стереть салфетками. Сквозь простую майку было прекрасно видно шикарную форму груди, а короткие шорты и вовсе не оставляли места для фантазий, открывая даже капельку ягодиц. Скажите ей кто-нибудь, что во всём этом она намного сексуальнее, чем в тех блузках, из которых грудь чуть ли не вываливается. Она прекрасная сейчас, такая домашняя. — Мы уже переместились в постель? — смеётся Алекс, прищуриваясь, и сердце Агаты ухает вниз. Что там было? Просто общаться? Её уверенность в этом разбилась о первую же фразу сорвавшуюся с его губ. Он точно демон-искуситель, прожигающий насквозь своими ледяными глазами. — А ты против? — Агата машинально прикусывает нижнюю губу, приподнимая бровь. Алекс никогда не думал, что от такого невинного женского жеста он может возбудиться… По телу прокатил жар, и он открыл бутылку воды, чтобы промочить горло, и не вести урок охрипшим голосом, но… Одинокая прозрачная капля сорвалась с губ Алекса и покатилась по его волевому подбородку, падая вниз… У Агаты перехватило дыхание от дикого желания слизать с подбородка мужчины тот самый влажный след. Соски мигом напряглись, что конечно же не ушло от взора Алекса, а трусики предательски намокли, заставляя девушку чувствовать такое сильное возбуждение, от которого было действительно сложно дышать. Что это? Как это происходит? Она просто прикусила губу, а он просто пил воду… А вообще они просто занимаются шведским по видеосвязи, хотя на деле заниматься хочется кое-чем другим. Но там тоже нужен язык… — Начнём урок? — Алекс прокашливается и расстегивает ещё одну пуговицу на своей рубашке, немного открывая ключицы. Даже через камеру Агата видит, как пульсирует венка на его шее и вздымается грудь от тяжёлого дыхания. Да она и сама глотает кислород с жадностью. Хорошо, что через камеру не видно, что смотрит он исключительно на её соски… Если бы не чёртов экран, он бы уже давно напал на них языком и зубами, с наслаждением прикусывал бы горошинку и обводил бы ореолу языком, слушая её тихие стоны. — Д-да, — возбуждение разливается по венам горячей лавой, заставляя Агату пересесть из позы лотоса на коленки, чтобы можно было свести бёдра. Хочется, правда, сесть на коленки Александра… — Ты подготовила рассказ, лилла катен? Она едва заметно кивает и открывает свой блокнот, где старательно писала всё, что говорил Алекс на прошлом занятии. «Подготовить рассказ о маленьком котёнке, используя синонимы к слову «маленький». Странное задание, но Алекс сказал, что это поможет её произношению, ну, что ж… — Да, мистер Нильсен, я готова, — тихим шёпотом, заставляющим Алекса посмотреть на её губы, растянувшиеся в полуулыбке. — Små katt, — начинает Агата, и Алекс незамедлительно заливается хриплым смехом, прожигая девушку взглядом. Она не понимает, что происходит, раз за разом прочитывая чёртово слово smal, неужели сказала как-то неправильно? — Что-то не так? — Да, немного, — он приподнимает бровь и смотрит на Агату, говоря своим неизменным грубым голосом, от которого у Агаты уши получают оргазм. — Små — это узкий, Агата. А маленький, стройный, небольшой — это smal. Агата мигом краснеет, понимая, что назвала котёнка узким… чёртов шведский! Произношение ведь практически одинаковое! Отличить практически невозможно, чтоб его. — Поняла, наверное… — Ты очень *smal*, Агата, — говорит Алекс, ловким движением руки поправляя волосы, и выжидающе смотрит на девушку, которая расширила глаза в непонимании. Что он сказал? Как уловить ту правильную интонацию? Чёрт, она знает этот язык ещё слишком плохо, чтобы обращать внимание на такие вещи. Думай, Агата, думай… чёрт, сейчас главное не опозориться и сделать вид, что она всё знает. Улыбнуться, поправить майку, заправить прядь за ушко, вспоминая, как он говорил эти слова буквально пару минут назад. Логично было бы назвать её маленькой и стройной, но зная Алекса… А, чем чёрт не шутит? — Вы хотите спросить, узкая ли я? Александр поперхнулся, громко закашлявшись. Она… что? Сумасшедшая какая-то девчонка. Вроде сидит вся такая правильная, носик в веснушках, а на деле… «Вы хотите спросить, узкая ли я?» Он хочет проверить, Агата, самостоятельно. — Вообще-то назвал тебя стройной, но раз ты настаиваешь… Повисла пауза. Тишина затянулась. В штанах Алекса мигом стало тесно, тогда как трусики Агаты можно было идти и выжимать, потому что от такой неловкости они оба возбудились настолько, что было страшно сдвинуться с места, дабы не прервать зрительный контакт. Это странно. Флиртовать так откровенно со своим учителем, с которым, скорее всего, ты никогда не увидишься. Странно, но дико возбуждающе и интересно, на самом деле. Последний раз Агату так возбуждал её одногруппник, когда затолкал её в пустую аудиторию и сделал восхитительный кунилингус… Да нет. И тот так не возбуждал. А тут просто мужчина! Без единого касания и поцелуя заставляет чувствовать то, что она не чувствовала никогда. Что это, если не магия? — Настаиваю? — Почему нет? Помнишь, я говорил о языке тела, Агата?