I of the Storm

Джон каждое утро перед тем, как пойти в Большой Зал, чтобы прервать пост, спускается в склеп семьи Старков, чтобы зажечь свечу перед своим отцом. Он не говорит вслух, разговоры, которые он ведет с отцом, всегда беззвучны, хранятся в его голове, поэтому он единственный, кто слышит. Винтерфелл — его дом, и здесь он в безопасности, но то, что он обсуждает с отцом — его личное дело. Он ненавидел этого человека всеми фибрами своей души, но то, что Мизинец сказал перед тем, как Джон его казнил за его преступления против его жены, Королевы и семьи Старков в целом, завершив то, что отце Джона начал много лет назад — все еще остается в голове Джона. Везде маленькие птички, и вы должны быть осторожны с тем, кому доверяете. Джон знает, что эти люди в Винтерфелле, на Севере — его люди, но люди в Дозоре тоже были его людьми, и ни нанесли ему удар в сердце. Нет, его разговоры с отцом предназначены только для них двоих. И как бывает каждое утро, когда он стоит перед статуей Брандона Старка и смотрит на нее, Джон скучает по нему. У него никогда не было возможности узнать его — Безумный Король Таргариен убил его и дедушку до того, как у Джона появилась такая возможность, но его дядя Нед и тетя Кейтилин рассказывали ему истории, чтобы Джон в некотором смысле мог знать своего отца. Он был храбрым и вспыльчивым, и никто не мог сравниться с ним на поле боя. По словам его тети, Брандон Старк также был очень красив. Джону нравилось думать, что он унаследовал почти все от своего отца. Не раз, находясь вместе у Стены, дядя Бенджен смотрел на него, и слегка покачивая головой, как будто не мог в это поверить, говорил: «Ты так похож на своего отца». Джону нужен его отец и все, что он унаследовал от него в следующей битве. Следующая битва — единственное, что имеет значения.Обучение его людей занимает каждое мгновение го бодрствования, и возможные исходы поглощают его сны по ночам. В некоторых из этих снов — на самом деле кошмаров — Санса падает прямо перед ним только для того, чтобы через несколько мгновений ее глаза снова открылись, и вместо голубых на него смотрели ярко-синие. В других случаях они все падают и снова поднимаются в составе армии Короля Ночи, и вскоре весь Вестерос взят. Джон просыпается, эти кошмары все еще на краю его разума, его сердце колотится, угрожая вырваться из груди, и он старается не думать о том, наколько близки к тому, чтобы стать возможными. Он знает, что мало что может сделать. Все, что он может сделать — это обучить свои людей, как можно чаще обсуждать планы с Давосом и другими его советниками и ждать. Ожидание — самое худшее, но Король Ночи и его армия идут. Каждый день проходит в ожидании ворона от Эдда и Ночного Дозора. Затем Джон отправит на север свои армии, чтобы помочь своим бывшим братьям по черному защитить Стену, а также сразиться с Королем Ночи и победить его раз и навсегда. Он сделает все возможное, прежде чем допустит еще один Суровый Дом, и со Стеной, его людьми и Ночным Дозором, обученным и готовым к работе, на этот раз у них может быть шанс. Тем не менее, Джон закрывает глаза и просит отца помочь, ему и быть с ним в этой битве. Проиграть это бой не вариант, потому что проигрывая его, Джон потеряет все. И если он все же выиграет, но потеряет Сансу, он все равно проиграет. Он не может позволить, чтобы с ней что-нибудь случилось. Он сделает все, буквально все, чтобы с ней больше ничего не случилось. Она уже через много прошла, и Джон знает, что есть еще те, кто желает ей зла, если Джон не будет на пути, а Джон всегда будет на пути. Он просит отца помочь ему с этим. Джон знает, что это бесполезное занятие, и все же это не мешает ему иногда попытаться представить, как все могло быть иначе, если бы он не передал титул своему кузену Роббу. Если бы он и Санса поженились. Если бы Король Роберт не пришел и не устроил брак между своим сыном и Сансой. Если бы Джон не пошел к дяде Бенджену в Ночной Дозор. Если бы дядя Нед не уехал на юг. Он мог бы пойти еще дальше и подумать, что, если бы его тетя Лианна не была похищена, а его отец не поехал в Королевскую гавань в ярости только для того, чтобы быть убитым тираном Таргариеном, изображающим из себя Короля? Но это уже не имеет значения, потому что все это произошло, и он и Санса снова здесь, в Винтерфелле, вместе, и именно на этом Джон сосредотачивается. Он Король, а Санса — его Королева, и сейчас его мысли занимает гораздо более важные веще, чем то, что никогда не произошло и никогда не будет. Еще раз взглянув на статую отца, Джон поворачивается и выходит из склепа Старков, поднимаясь по лестнице на улицу. Санса стоит наверху, ожидая его, Призрак рядом с ней, и Джон улыбается, как только видит свою жену. «Ты могла бы присоединиться ко мне, — говорит ор ей то, что она уже знает, — Это тоже твоя семья», Санса только мягко улыбается ему качает головой: «Это утро для тебя и твоего отца, — отвечает она, — Ты будешь стоять со мной, пока я навещаю свою мать?» — она задается вопросом. Джон усмехается и наклоняется, целомудренно целуя ее в щеку: «Достаточно честно,» — улыбается он, и Санса тоже. Но улыбка на лице остается на ее лице только мгновение, прежде чем она начинает исчезать, и это не остается незамеченным для Джона. «Что?» — спрашивает он более низким голосом, делая шаг к жене. «Сегодня утором мы получили ворона,» — говорит ему Санса, не отрывая глаз от него. Джон чувствует, как его тело мгновенно напрягается: «От Эдда?» Это все? Ночной Король и его армия приближаются к Стене? НЕ пора ли Джону двинуться на север вместе со своим народом? Он думает о мужчинах, женщинах и детях, которых он тренирует столько часов в день. Действительно ли они готовы к тому, что их ждет? Является ли он готовым? Санса покачивает головой, останавливая его мысли. «От кого тогда?» — он спросил. Он понятия не имеет, кто мог ему послать ворона, из-за которого Санса смотрела бы на него так, как если бы… как будто она волновалась, напугана и, возможно, сама немного рассержена. Сунув руку в плащ, Санса вытаскивает сложенный кусок пергамента и протягивает его ему. Джон протягивает руку, собираясь взять его, но останавливается, когда его взгляд ловит восковую печать. Он знает эту печать, Он никогда не видел этого лично, но он очень хорошо знаком с этой печатью. Дракон на красном воске. Герб Таргариенов. Раскаленный гнев поднимается в его груди в считанные секунды, поглощая его, и он чуть не вырывает пергамент из ее руки, Санса подпрыгивает от удивления и испуга. Сомкнув письмо в одном кулаке, Джон поднимает другую руку, нежно обнимая ее за щеку, создавая полный контраст с остальным телом и прижимая свой лоб к ее. «Мне очень жаль,» — шепчет он. Санса сглатывает и кивает: «Я понимаю». И Джон знает, что она знает. Он на мгновение прижимается губами к ее лбу, прежде чем откинуть голову назад и снова взглянуть на кусок пергамента. Таргариены мертвы. Роберт Баратеон позаботился об этом. Кто осмелиться послать ему, сыну Брандона Старка, письмо с печатью Таргариена.