Неправильная принцесса

Джемре. Когда-то Дженк подарил мне большую корзину ромашек. Они были такие нежные, душистые. Пахли пыльцой и немного горечью. Горечью, которая очищала мой разум и заставляла терзаться сомнениями душу. Когда я увидела карточку с подписью Дженка, начала искать глазами в зале ресторана знакомую фигуру. Мне казалось, что в какой-то момент я почувствовала на себе его взгляд. Но Дженка Карачая в зале не было. После развода так было постоянно — Дженк появлялся на короткое время рядом со мной и тут же исчезал, словно фокусник. Вот он рядом, подталкивает меня к мечте, оп, и его уже нет. Вот он утром улыбается, а вечером на выступлении его нет, и я не вижу его улыбку и лучистый взгляд. Будьте внимательны, следите за руками, был Дженк Карачай — нет Дженка Карачая, ловкость рук и никакого мошенничества. Ромашки я забрала домой. Мне хотелось вдыхать их аромат, трогать нежные лепестки. Корзину поставила прямо возле кровати. От их аромата закружилась голова, и я решила подойти к окну. Вдыхая свежий воздух, увидела, что особняк погружён в темноту, и только в одной комнате горит свет… в комнате Дженка. Я видела его силуэт у окна, он был таким четким несколько минут, а затем растаял, наверное, Дженк вышел из комнаты. В груди разлилась тягучая боль… от осознания, что больше никогда я не буду стоять с Дженком у ТОГО окна, хотелось плакать, но даже плакать хотелось как-то по-особенному. Хотелось уткнуться носом не в подушку, а в грудь Дженка, чтобы чувствовать его горячие руки, которые обнимают и утешают. Словно ведомая какой-то силой, я вышла из пристройки в одной пижаме. Совсем ненадолго, просто подышать свежим воздухом, но обнаружила себя сидящей на диване в гостиной особняка. Сзади раздались шаги, я вскочила и увидела Дженка. Он был, наверное, после душа. Его волосы не были уложены и вились трогательными кудряшками, мне захотелось зарыться в них пальцами. Его зелёная рубашка была расстёгнута, и я видела густую поросль на груди, подтянутый живот и тёмную дорожку волос, убегающую вниз к ремню низко сидящих джинсов. Я резко выдохнула и почувствовала, как к щекам прилила кровь. Дженк подошёл ко мне и, взяв моё лицо в свои руки, поцеловал. Мне никогда не были интересны парни, которые пытались за мною ухаживать. Они были скучны и занудны. И хотя я себя никогда не считала недотрогой «не-пью-не-курю-при -слове-жопа-падаю-в-обморок», я отказывала им во всём. Но Дженк Карачай был другим… Он был умён, проницателен и обладал незаурядным чувством юмора. Но он был опасен, очень опасен. Влюбиться в него — это как ходить по тонкому льду. Это как оказаться в эпицентре урагана. Решиться хоть на какие-то отношения было равносильно решению пройти через шторм, сознавая, что уже никогда не будешь прежней. Но… сейчас, пылко отвечая на его поцелуй, я жаждала только одного — узнать, каково это — чувствовать его всем телом. Хотелось хотя бы раз ощутить его ласки, позволить себе наслаждаться его поцелуями и познать глубину его страсти. После ужасных одиноких ночей тепло карачаевского тела дарило ощущение неги и защищенности. Я чувствовала себя ужасно смелой, капитулируя и сдаваясь без боя. От его жара и запаха кружилась голова и сладко тянуло внизу живота. Он целовал меня жадно и требовательно. Я привыкла к тому, что Дженк всегда меня баловал, соблюдал мои границы и во всём уступал, но сейчас я почувствовала на себе его природную мужскую уверенную силу, ту самую, которая производила впечатление на женщин и заставляла уважать мужчин. Сладкие, влажные поцелуи, настойчивые ласки — всё это было так невероятно круто, я полностью доверилась ему, соглашаясь на всё. Дженк касался меня ласково, нежно, гладил голые плечи, массировал спину, ладонью скользил по груди, нетерпеливо сжимал ягодицы через ткань почти ничего не прикрывавших шортиков. Каждым своим касанием, поцелуем доводил меня до дрожи. В его объятьях я чувствовала себя такой свободной, такой живой. Дженк настойчиво целовал мою шею, плечи, покусывал мочку ушка, рассыпал искры тока по всему телу и заставлял течь вниз горячие волны желания. Внезапно мне показалось, что я падаю… Оказалось, что я и правда распростёрта на пушистом ковре на полу возле дивана. Дженк навис надо мной, на нём уже нет рубашки, и я хочу притянуть его ещё ближе, вжаться в него всем своим ноющим телом. Я оплетаю его руками и ногами как лиана, притягиваю его лицо… — Скажи мне, — шепчет Дженк. — Что? — Ты знаешь, что ты должна сказать, Джемре. Знаешь, что ты должна сделать… — Что я должна сказать? — кричу я… И просыпаюсь… Я всегда просыпаюсь именно в этот момент, а потом иду к окну и вижу свет в комнате Дженка. А потом выхожу в сад, чтобы подышать свежим воздухом. А потом снова и снова говорю себе, что такие сны нормальны для взрослой половозрелой женщины. Что тело знает только прикосновения Дженка, поэтому в моих эротических снах он, что всё легко объяснить физиологией. В эту ночь мне снова приснился этот сон. Я проснулась, подошла к окну, но света не увидела. Дженка не было дома уже несколько дней. Он сказал, что уедет ненадолго по делам и пропал. Его телефон был выключен. Никто не знал, где он находится. Умут был поручен заботам Нуртен и мамы Сехер. Меня терзала тревога. Он не мог вот так исчезнуть, не предупредив. Особенно после той ночи в его квартире. Той ночи, когда я открыла ему своё сердце, не боясь и не прячась. Той ночью, когда мы признавались друг другу в любви. Когда мы не спали, разговаривая до утра обо всем на свете. Эти несколько суток я сходила с ума от тревоги. Но сейчас я поняла, что могу сделать. Рано утром я подошла к начальнику охраны. — Доброе утро, Хамза! Скажи, сейчас, когда господин Агях в больнице, кто твой начальник? — Конечно же господин Дженк, — ответил Хамза. — Значит, как жена господина Дженка, я могу попросить тебя об услуге? Хамза утвердительно кивнул и внимательно посмотрел на меня. — Мне нужно очень срочно, чтобы ты узнал кое-что… Мы можем поговорить так, чтобы нас никто не услышал? Хамза снова кивнул. — Конечно, идёмте со мной. Хамза сделал несколько шагов, обернулся ко мне и неожиданно тепло произнёс: — С возвращением, госпожа Джемре Карачай!