Убийство героя. #8
8 сентября 2020 г. в 15:15
— Без них ты ослепнешь, — пояснил он. — Мне доложили: смотреть на него — это как смотреть на солнце.
Я послушно надел очки. Будучи похожими на каких-то федералов, которые любили повсюду расхаживать в дорогих чёрных костюмах, с модными стрижками и в солнцезащитных очках, мы вышли из палатки и двинулись на стоянку машин в сопровождении других полицейских. Машины предварительно убрали, и мою, как ни странно, тоже, хоть ключи лежали у меня в кармане.
В небе блеснул какой-то огонёк, передвижение которого сопровождалось шипящим и свистящим звуками. Прямо по центру стоянки в мгновение ока появилась фигура прекрасно сложенного человека, объятого ярким огнём. Настолько ярким, что приходилось щуриться. Рассмотреть его не удалось — долго смотреть на него даже через очки не получалось — глаза начинало резать, и перед ними появлялось пятно света, которое не исчезало, куда бы ты не смотрел. Он парил над землёй, не касаясь её, но этого оказалось достаточно, чтобы асфальт под ним начал пузыриться и плавиться. Вокруг стало очень жарко, и у всех присутствующих на лбу выступила испарина; термоядерные процессы, происходившие внутри этого человека, в секунду нагревали всё вокруг.
— Приветствую вас, — сказал он отрешённо. Его голос звучал тихо, с примесью эха.
— Здравствуйте, — Альберт Бронс по привычке — не то с перепугу, не то от нервного напряжения — сделал шаг вперёд и потянулся к нему рукой, чтобы поздороваться.
Я не успел его остановить.
— Отойдите назад! — герой чуть отлетел в сторону примерно на метр. — Если не хотите сгореть, сделайте несколько шагов назад. До меня нельзя дотрагиваться простым людям.
— Извините, — Альберт повиновался, а опустив руку и отпрянув назад, добавил: — Моя вина, не подумал.
— Скажите, где они? И что происходит? Мне пришлось прервать битву с семью смертными грехами ради вас!
— Они там! — указав в сторону захваченного района рукой, проговорил мой начальник, — весь Чарльзтаун забаррикадирован бунтовщиками. Что происходит внутри, нам неизвестно. Также неизвестно их число и чем они вооружены. С момента появления Национальной гвардии в руки бандитов попало несколько тяжёлых пулемётов и гранатомётов.
— Их оружие меня не интересует.
Солнечный Человек закончил разговор и посмотрел прямо мне в глаза. Я сощурился от боли, но смог рассмотреть его полные грусти и сожаления глаза.
— Сэр, — сам не ожидая от себя, я заговорил, — мы столкнулись с человеком, которого называют Улыбкой. Он называет себя суперзлодеем и убивает полицейских…
— Это ваши внутренние проблемы, — отрезал он, — меня они не интересуют. У меня приказ.
Он чуть согнул ноги в коленях, сорвался с места и словно ракета улетел вверх.
В тот момент я сильно разочаровался в супергероях, особенно в Солнечном Человеке. Я всегда считал его выдающейся личностью. Он неуязвим, обладал колоссальной силой, и он не пошёл против правительства, хотя с такой силой мог завоевать все Соединённые Штаты Америки, сжечь Пентагон одним щелчком пальцев, сделать из президента прожаренный стейк. Он стал героем, стал помогать людям, стал спасать их. Но теперь мои глаза открылись: он простая правительственная шавка, делающей работу для президента и Ассоциации Супергероев. За какое вознаграждение— я не знаю. Что нужно Солнечному Человеку? Ведь у него было всё. Этого я уже не узнаю никогда. Но тогда я понял, что Солнечный Человек не супергерой — он простой солдат, не лучше этих головорезов из Национальной гвардии. Ему всё равно — на людей, на Америку. Он выполнял приказы, не пытаясь думать над тем, что делает и для кого. Я очень сильно пожалел, что попросил его о помощи. В этом городе мало во что оставалось верить. Я верил в супергероев, но и эта вера оказалась разрушена окончательно. Лучше бы я оставался в неведении.
— Зачем ты заговорил про этого психопата? — отчитал меня начальник, когда мы поднимались на смотровую вышку, вооружившись биноклями.
— Я думал, он поможет нам, — я сам недоумевал, зачем я заговорил с ним.
Начальник увидел моё лицо и моё разочарование. Всё-таки мы оставались друзьями и знали друг друга очень хорошо.
Годы работы вместе оставили отпечаток на наших отношениях, иногда превращая их в дружеские.
— Не переживай, — похлопал он меня по плечу. — Ты подумай лучше, кто такой Солнечный Человек? Я далёк от этого, но слышал, что он может путешествовать даже в космосе. Представь, в космосе! А ты говоришь ему про этого психопата-убийцу Улыбку. Кто он для него? Муравей для Бога.
— Бог? Не хотел бы я верить в такого Бога.
— А в бога не надо верить, — подняв руку с вытянутым указательным пальцем вверх, сказал Альберт, — бог — он просто есть.
— Разве бог не должен решать земные проблемы? — спорил я.
— Это только в библии написано. Бог ничего не решает. Он наблюдатель.
— Может, ты и прав, Альберт, — я покачал головой, — но я всё это представлял по-другому.
— Наши мечты и фантазии, воплощаясь в реальность, очень часто разбиваются об эту самую реальность, — улыбнулся начальник. — Выше нос! Поймаем мы твоего Улыбку и без этого напыщенного супергероя.
— Конечно, поймаем, — улыбнулся я в ответ.
Мы поднялись на смотровую башню, откуда виден въезд в Чарльзтаун и баррикады. Солнечный Человек, облетев район по периметру, приземлился посередине улицы и пошёл вперёд. На баррикадах засуетились. Бунтовщики не решались что-либо предпринимать. В Америке все знали, кто такой Солнечный Человек и что сражаться с ним бесполезно. Пока они думали, что делать, а огненная фигура приближалась к ним, у одного наркомана ослабла рука, которой тот держал винтовку, и он нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел. Пуля, набирая скорость, устремилась к супергерою. Хоть рука наркомана и поражена гангреной от частых уколов в уже сгнившие и почерневшие вены, в точности он, сейчас не уступал опытному снайперу. Но, может, просто сила притяжения солнца, сама направляла пулю к себе, как настоящее солнце притягивает пролетающие мимо метеориты. Она летела точно в лицо Солнечного Человека. Металл запузырился и потёк, не долетев расстояние около фута. Остатки пули рухнули расплавленным плевком под ноги герою. Тут же с баррикады рванул шквальный огонь, и люди запаниковали. Рассуждения о том, что же делать дальше и как сдаваться, мгновенно сменились очередями из автоматических винтовок. Кто-то принёс гранатомёт, и тот гулко бахнул, отправив в сторону приближающейся фигуры смесь из октогена и тринитротолуола. Пули плавились ещё на подлёте. Снаряд, выпущенный из гранатомета, взорвался совсем рядом. Любого человека снесло бы силой взрывной волны, но только не супергероя — просто нечеловеческая сила. Он поднял руку в сторону баррикады, и из его ладони вырвался столп солнечной энергии. Словно лазер, он прошёлся по баррикаде и людям, находившимся на ней. Деревянные доски и мебель тут же воспламенялись, пластик плавился, металл нагревался и пузырился, кожа, мясо и кости обугливались. Над местом, где прошёл луч, повис запах жжёной резины и воскресного барбекю. Кто остался жив после атаки Солнечного Человека, бросил всё и сбежал. Это шанс для полиции. Полицейские быстро оттеснили Национальную гвардию от района Чарльзтаун и стали принимать всех, кто решил сложить оружие и сдаться. Тут же пригласили многочисленных журналистов. Они освещали это событие на все Соединённые Штаты Америки во избежание расправы и бойни, которую планировали устроить генералы и подчинявшиеся им солдаты. Национальной гвардии пришлось спешно покинуть Бостон. Началась операция по разоружению Чарльзтауна и переходу района, в руки полиции. Вот так. Полиция и солдаты Национальной гвардии не пугали этих людей, но одно появление Солнечного Человека на одной из баррикад испугало их до такой степени, что весь район, все банды, тут же покидали автоматы и посты и побежали сдаваться в руки родной полиции. Человек всегда боялся неизведанного, а солнце почиталось ещё с тех времен, когда он жил в пещерах и сидел на деревьях. Солнце — это жизнь, солнце — это смерть. Солнечный Человек вызывал у граждан Америки почти религиозное чувство. Это живой бог, спустившийся с небес, и это течение всё больше захватывало умы людей. В бога проще верить, когда он ходит по улицам Америки.
И, наверное, в тот момент, когда я смотрел на него из бинокля, у меня в голове созрел план. Безумные мысли! Их надо бы гнать прочь, но вы же знаете — именно они самые навязчивые.
Вы говорите о Ночных Охотниках?
Да. С самого начала это было моей идеей, но воплотить её в жизнь у меня получится намного позже. А тем временем Солнечный Человек отправился обратно в Ди-Си, поближе к президенту и Ассоциации Супергероев. Национальная гвардия свернула силы и покинула Бостон, а полиция наводила порядки в Чарльзтауне.
Ещё оставалось немало очагов сопротивления, но все они вскоре оказались локализованы и устранены. Всё-таки основная часть бандитов, испугавшись героя, сдалась и вышла к полиции с поднятыми руками или скрылась, прекратив борьбу.
Самое сложное, как оказалось, ждало нас потом. Мы в составе группы, которую возглавил Кайл Джонсон, криминалист из полиции, выдвинулись по домам собирать и устанавливать личности погибших. Медиков не хватало. Убитых столько, что порой целые дома были завалены трупами с первого по четвёртый этажи. Отдав приказ, Альберт Бронс подключил к этому делу полицию. Вот тогда я и насмотрелся всех тех ужасов, что творила Национальная гвардия в городе. Нет, не все ужасы дело их рук: половину мирных жителей перебили сами бандиты. Кого-то, чтобы не сопротивлялись, кого-то для развлечения. Нашли подвалы, доверху забитые трупами, изуродованными и искалеченными. Ад на земле. Как чувствовали себя эти люди, простые мирные жители, оказавшиеся запертыми в Чарльзтауне, брошенные полицией, городом, Америкой и президентом? Что чувствовали они после такого жуткого предательства? Но у них уже не спросить — они мертвы. Мы разгребали завалы баррикад и трупы около месяца, а тем временем город потихоньку приходил в себя.
Когда подсчитали погибших, оказалось, что их около пяти тысяч: и мирные горожане, и бандиты, и солдаты Национальной гвардии, брошенные генералами гнить на улицах Бостона. Но это оказались не окончательные цифры. Солнечный Человек успел поработать в городе. После него от людей ничего не осталось. Он просто испепелил их, и идентифицировать стало некого и нечего.
Все ужаснулись от такого количества погибших. Мэр Эрл Готфрид не стал скрывать результаты бунта в Чарльзтауне и выложил эти данные на пресс-конференции у журналистов. Его можно понять: хоть из Белого дома и шли указания всецело скрывать информацию, он знал — скрой он сейчас всё это, и ситуация повторится. Полицейских на улицы города вернуть не так просто, а теперь, когда вся Америка знает об этом, президенту ничего не останется как помочь Бостону и ему самому. Эрл Готфрид не хотел быть мэром развалин — он хотел править, и он всё поставил на эту карту города.
Единственную тюрьму в Бостоне, «Свободу», до отказа заполнили бунтовщиками. Остальных отправили за пределы штата Массачусетс в другие тюрьмы. Нельзя держать заговорщиков и бунтовщиков, которые один раз подняли бунт в одной тюрьме рядом с друг другом. Это может повториться и там. В старину взбунтовавшихся рабов убивали, даже если те сдавались. Рабы останутся рабами, а рабы-бунтовщики, почувствовав хоть на часок запах и манящий вкус свободы, уже никогда не останутся рабами. Отныне они бунтовщики навсегда.
Президент Соединённых Штатов Америки, видя, что Эрл Готфрид не хочет идти на его условия, всё-таки выделил полицейскому Департаменту новый бюджет, повысил зарплаты, и выплаты по страховке стали в два раза больше. Расширился социальный пакет. Этих мер оказалось достаточно, чтобы уволившиеся полицейские вернулись на работу. Но не только деньги заставили их возвратиться. Весь тот ужас, который творился на улицах во время бунта, заставил задуматься. У всех имелись семьи. Никто не хотел, чтобы его семья оказалась заперта в каком-нибудь районе города и убита таким же зверским образом.