:
Чимин возвращается с олимпиады по математике холодным зимним вечером. Ему тринадцать, а разочарования в жизни — будто сорок. Он облажался; спутал один знак в уравнении, и как итог — второе место, которым даже не похвастаешься отцу. Снег хлопьями спадает на капюшон его белой куртки, а под ногами хрустят небольшие сугробы, свалившиеся за один день, превышая норму осадков за весь месяц. В мечтах только горячий чай и тёплая пенная ванна — он плохо переносит холод; краснючий нос и сопли тому доказательство. Руки не слушаются, когда он пару раз пытается нажать на большую кнопку на связке ключей, чтобы большие ворота открылись, пропустив его внутрь. С третьего раза получается, и он быстрее бредёт к двери, чуть не поскользнувшись на крыльце. Не оглядываясь по сторонам, Чимин поспешно закрывает дверь, скидывая ботинки и рюкзак прямо на пороге, отряхивает капюшон, отчего капли воды тут же падают на мрамор, и, как только поворачивается, издаёт громкий истошный крик. Перед ним стоит высокий мужчина, облачённый во все чёрное; его лицо скрыто за маской, видны лишь глаза карего цвета, выражающие решимость, и небольшие розовые губы. Самое главное: в руках у него пистолет, дуло которого направлено прямо на голову подростка. Мужчина этого вскрика не пугается, но его рот приоткрывается, словно в удивлении, когда он смотрит на ребёнка, по щекам которого уже текут обжигающие слезы. Чимин не решается и слова вымолвить, так страшно не было ни разу. В его доме вооруженный некто, и смерть никогда не была так близка к самому парню. — Твоё имя Чимин? — слышит он приятный голос с хрипотцой и понять не может, как голос может быть настолько приятным у убийцы. Пак кратко кивает, ощущая дрожь в коленках. Откуда этот мужчина вообще знает его имя? — Ты ведь всего лишь ребёнок, — вдруг в смятении после кивка произносит тот. — М-мне тринад-д-цать. Чимин чувствует, как начинает потеть под белым пуховиком, а страх окутывает всё его тело. Его, кажется, убьют. Мужчина моргает, нажать на курок почему-то не решается, хотя подросток уже прикрыл глаза, надеясь, что будет не больно и он умрет сразу. О шансах на спасение он не думает совсем, как и о том, зачем кому-то его нужно убивать. Тишина тянется слишком долго, напрягая Чимина, и он кое-как решается приоткрыть глаза, чтобы взглянуть, почему медлят с выстрелом, но замечает лишь то, как опускается дуло пистолета вместе с рукой мужчины. — Собери свои вещи, — доносится до ушей, когда человек двигается с места, чтобы освободить проход напуганному ребёнку. Чимин непонимающе моргает ресницами, боясь дёрнуться. — Быстрее, у тебя десять минут. Возьми только комплект тёплой одежды и сразу спускайся. Я буду ждать здесь. — В-вы не убьёте меня? — Чимин поспешно вытирает свои слёзы рукавами куртки, пытаясь заглянуть в глаза неизвестному. — Я не трону тебя, если ты сделаешь так, как я сказал, — спокойно отвечает тот, встречаясь с блестящими от слёз глазами. Пак быстро-быстро кивает головой, а потом несётся наверх, пару раз чуть не падая с лестницы. Он летит прямо по коридору второго этажа, пока его сердце отбивает, по ощущениям, несколько сотен ударов в минуту, капельки пота скатываются по спине, а дрожащие руки хватают рюкзак побольше того, с которым он пришёл, запихивая туда пару брюк, свитер, новую пару тёплых носков и три пары трусов, но Чимин не знает, понадобятся ли они ему на том свете, если его все-таки убьют. Чимин пихает свой плеер в карман куртки, зарядку отправляет к вещам, пытаясь придумать план: как позвонить отцу, если телефон в том рюкзаке, что Чимин бросил внизу, как только зашёл. Мальчишка оглядывается по сторонам, рассматривая свою комнату, а перед выходом стягивает со стула вязанный красный шарф, который был подарком пожилой женщины, что любила Чимина больше всех. Он бежит вниз, боясь, что опоздал хоть на секунду, и все ещё надеясь, что мужчина передумал и уже ушёл, но тот стоит у лестницы снизу, по-прежнему сжимая в одной руке пистолет. — Где твой телефон? — задаёт мужчина вопрос, когда парень останавливается рядом с ним, словно читая мысли. А у Чимина на это теряется дар речи. Телефон был его единственной надеждой на спасение. Незнакомец ответа не слышит, вместо него только громкое дыхание Пака. — Ты думаешь позвать на помощь? В точку. Теперь Чимина точно убьют. Но мужчина снова читает его мысли: — Можешь не верить, но я не причиню тебе вреда. — Тогда скажите, кто вы такой? — повышает голос мальчишка, но от одного взгляда съёживается, пугаясь ни на шутку. — Я расскажу, когда мы сядем в машину. Отдай мне свой телефон. Чимину ничего не остаётся, кроме как вытащить из второго рюкзака у входа новенький седьмой айфон и вручить в руки неизвестному. Есть ли теперь шанс у Чимина? Они выходят через задний двор, когда мальчик начинает оглядываться по сторонам, вовремя вспоминая, что здесь есть камеры, значит отец точно узнает, что его похитили, но как только он находит глазами одну из них, то в ужасе осознаёт, что о камерах мужчина уже давно позаботился, отключив их выстрелом. Можно попытаться сбежать, но это не кажется очень хорошей идеей, когда у похитителя есть пистолет. Поэтому мальчишке приходится по приказу карабкаться по большому забору, игнорируя холод металла, а после — прыгать на снег, из-за которого промокают брюки и ноги. Мужчина прыгает следом так, что это кажется самой простой вещью на свете, и поторапливает Чимина. Они бегут сквозь небольшую рощу, в которой мало что видно; слишком рано темнеет. Мужчина все оглядывается, чтобы не упустить мальчишку, а сам Чимин прекрасно понимает, что бежит слишком медленно, что не нравится похитителю. Пак не успевает понять, когда перед глазами появляется чёрный внедорожник, на задние сидения которого его почти заталкивают. Чуть позже сам мужчина садится за руль, блокируя двери. Чимин тяжело дышит. Сейчас скорее от бега, чем от страха. Но все меняется за пару секунд. — Юн, готовь взрывчатку. Кину геолокацию, — ровным тоном произносит мужчина, понимая, что напугал этим парня ещё больше, что тот аж уменьшился в размерах, начиная дрожать. Чимин следит за тем, как неизвестный отключает рацию, а затем снимает перчатки и берет в руки айфон самой последней модели, что-то печатая. Пак не видит что. — Вы хотите взорвать меня? — тоненьким голоском тянет ребёнок, отчего мужчина сразу оборачивается к нему. — Я же сказал, что не трону тебя. Ты знаешь Пак Бэкхёна? Он откладывает телефон на соседнее кресло и снова оборачивается к ребёнку. — Это мой отец, и он будет искать меня! — вдруг подрывается на месте Чимин, когда слышит знакомое имя. В уголках глаз снова щиплет. Мужчина тяжело вздыхает, глядя на него, а затем стягивает маску с лица, показывая себя тому. Чимин видит молодое лицо парня с большими карими глазами, курносым носом и темной копной волос, примявшихся за это время. — Меня зовут Чонгук. Я теперь буду твоим другом, ладно? Чимин удивлённо хлопает глазами. — Другом? — Да. У тебя много друзей, Чимин? — мальчишка отрицательно качает головой, у него их никогда и не было. — Значит теперь будет. — Но в-вы же преступник, — осторожно произносит Пак, сжимая ручки в кулаки. Чонгук хмурится, не спешит отвечать, но в конце-концов из него вырывается: — Я киллер. Чимин встречается взглядом с мужчиной, а все тело немеет от страха. Как же так? — Я буду честен с тобой, хорошо? — голос Чонгука становится мягче, когда он видит дикий испуг в глазах напротив. — Мне заказали убить Пак Чимина, но я не знал, что ты ребёнок. Я не могу этого сделать. И оставить тебя дома я не могу, потому что, если от этого откажусь я, то, скорее всего, найдут кого-то, кто сделает это. Поэтому, чтобы спасти тебя, нам нужно уехать. Понимаешь? Нижняя губа подростка подрагивает. Его кто-то хочет убить? Тринадцатилетнего Чимина? Но почему? Что Чимин сделал? — Эй, ты меня слышишь? У Пака пелена слез перед глазами, он совсем ничего не слышит. Точнее, он не хочет слышать все это. Он забирается с ногами на кожаные сидения, подтягивая колени к себе и обнимая их. Чонгук не решается ничего по этому поводу сказать и отвлекается на шум рации. Чимин не прислушивается к разговору. Глядит перед собой, не чувствуя ничего, кроме страха и охватившего ужаса. Ему кажется, что весь мир ополчился против него, а он даже ничего плохого не сделал. Всегда был тихим и послушным, лишенным внимания и любви, но это ведь не повод искать смерть подростку, у которого впереди вся жизнь. Чонгук откладывает рацию, заводит машину, включая обогреватель, и требует Чимина переодеться в вещи, что он взял с собой, но тот будто в трансе снова не слышит, поэтому Чонгук повышает голос, привлекая внимание мальчика. А на его вопрос «зачем?» отвечает, что так надо и, наконец, выезжает, чтобы дать возможность ребёнку переодеться. Машина прогревается быстро, поэтому, когда Чимин остаётся в трусах, ему совсем не холодно. Он судорожно смотрит на мужчину за рулём, надеясь, что он не наблюдает тайком, а затем вытягивает джинсы из рюкзака, стараясь натянуть их как можно скорее, что не очень удобно делать в машине. В последнюю очередь он суёт ноги в тёплых носках обратно в ботинки, морщась от неприятной влаги, которой они пропитались. Он устраивается поудобнее, стараясь перестать нервничать, отвлекается видом за окном. Старая деревушка выглядит совсем мирной, она вся заснеженная, и дети собираются вместе, чтобы поиграть со снегом, они все смеются и выглядят веселыми, отчего в груди неприятно щемит, ведь Чимин тоже заслужил счастливое детство. Но у него вместо этого были слезы в подушку и чтение книжек. — У тебя каникулы? — спрашивает Чонгук, когда в зеркале заднего вида замечает потускневший взгляд подростка. В ответ Чимин лишь мычит, что сходит за положительный ответ. Следующие двадцать минут они едут в полной тишине, от которой Чимин начинает засыпать, но до него вовремя доносится хлопок дверцы, отчего он подпрыгивает на месте. Ребёнок сразу же хватается за ручку, пихая дверь машины от себя, но понимает, что она закрыта. Чонгук движется вперёд по пустой дороге, на обочине которой стоит ещё один автомобиль и ещё один мужчина, явно ожидающий самого Чонгука. Чимин пытается разглядеть второго, но удаётся не очень хорошо; он немного ниже, чем киллер, а цвет его волос тоже темный, ещё он курит, внимательно слушая то, что говорит ему Чонгук, а после переводит взгляд на внедорожник, внутри которого Чимин. Может, это тот самый Юн, который должен подготовить взрывчатку для чего-то, что очень пугает Пака. Сейчас очень хочется домой, потому что ничего не понятно. Но отец ещё явно на работе, а…а больше никого и нет. Чимин совсем ненужный. И, если слепо верить Чонгуку, он не только ненужный, он ещё кому-то и мешающий, раз для его устранения наняли киллера. Может, здесь какая-то ошибка? — Приветик, — хватает одного лишь слова, чтобы Чимин начал кричать и жаться ближе к полу автомобиля. Незнакомец смотрит на него недоуменно с другой стороны через открытую дверцу, и теперь подростка обдаёт ещё и зимним холодом. — Эй, Чонгук-а, а он точно не поехавший? Чонгук оказывается рядом с мужчиной через пару секунд, оглядывая мальчика. — Ты его напугал, Юнги, — закатывает он глаза и тянется к одежде, что аккуратно сложил парень на край сидения. — Чимин, это Юнги-хён, он мой друг. Пак следит за действиями Чонгука, который сгребает в руки его одежду и белый пуховик, киллер не оставляет это без внимания: — Мне нужно выкинуть всё это. Подросток сразу же подрывается с места, отчаянно хватаясь за белую куртку, будто это поможет Чонгуку передумать. — В чем дело? — пытается мужчина, ослабляя хватку на вещи. — Это моя любимая, — всхлипывает Чимин. — И в ней мой плеер. Мужчины переглядываются, и от глаз не скрывается усмешка Юнги. Но Чимин правда обожает эту куртку, она очень удобная и тёплая. А тепла ему точно не хватает. Киллер мечется взглядом между парнишкой и вещью, запуская руку в один из карманов, где находит маленький голубой плеер с наушниками. Он включает его, пробегаясь по списку песен, потому что становится интересно, что этот мальчишка может слушать, но вдруг вскидывает брови: в плейлисте парня очень много старых песен. Обычно в тринадцать лет такое не слушают. — Держи плеер, — мужчина протягивает Чимину его вещь, когда маленькие пухлые пальчики отцепляются от пуховика. — Я куплю тебе новую куртку. Точно такую же, хорошо? Пак глупо моргает ресницами, переваривая услышанное, но затем тихо кивает головой, видя, как мужчина делает фотографию бирки. Значит, наверное, не врёт. Иначе зачем? Чонгук передаёт все вещи мальчика Юнги, что снова закурил сигарету недалёко от внедорожника, но потом вспоминает о ботинках, которые Чимин успел надеть. Паку приходится их снять. Теперь у него совсем нет обуви и куртки. Дверь закрывается, а Чонгук вместе с Юнги отходят к машине второго, начиная новый разговор. Мальчишка снова залезает на сидение, вытаскивая из рюкзака красный большой шарф, связанный с любовью и только для него, и укутывается, вдыхая совсем-совсем слабый аромат, напоминающий старушку, что подарила ему самые лучшие воспоминания, которые только могла. Когда Чонгук возвращается в машину, то Чимин, свернувшись калачиком, уже спит. Мужчина потирает лицо ладонями, тяжело вздыхая, и заводит машину, оставляя Юнги позади.:
— Ты собираешься его оставить? — Хосок пытается быть максимально тихим, когда наблюдает за спящим ребёнком в огромной кровати Чонгука, а затем переводит хмурый взгляд на стоящего рядом парня, что успел снять свою форму, сменив на повседневную одежду. Чон пожимает плечами, пробегаясь взглядом по мирному лицу Чимина, он беззащитный. — Да, — наконец отвечает он, закрывая дверь в свою комнату, чтобы не разбудить подростка, а затем встречается взглядом с Хосоком. — Меня нанял его отец. — Что? — старший вдруг раскрывает рот в ужасе. — Ублюдок. Это же ребёнок! — Именно. И я не понимаю, как этот запрос прошёл через органы, — взгляд Чонгука темнеет. — Кажется, среди них завелась крыса, которая закрывает глаза взамен на взятку. — Сейчас же позвоню Намджуну, — Хосок сжимает кулаки. Младший кивает. — Пускай сначала выйдет на Пак Бэкхёна, пока он думает, что Чимин мертв. — Пак Бэкхён — его отец? — Чонгук кивает. — Как ты устроил это? — Юнги подорвал одежду Чимина, и мы отправили пару снимков. Этот урод вроде поверил. В любом случае, пускай Намджун сначала задержит Бэкхёна, может быть, он сам сдаст того, кто помог. — Ладно, — Хосок наблюдает за тем, как младший натягивает куртку, что держал в руках. — А ты куда? — В магазин. Нужно купить одежду для Чимина, игрушки, телефон, и…что там ещё детям надо? — он вдруг хмурится, пытаясь составить примерный список покупок у себя в голове, и не замечает недоуменный взгляд друга. — Ему тринадцать, какие игрушки, Чонгук? — А мне двадцать один, и в моем доме можно найти только оружие, — протестует он. Хосок вздыхает. — Ты уверен, что сможешь следить за этим ребёнком? Это же ответственность. — Ему, слава богу, не шесть. Он вполне взрослый, — младший видит недоверчивый взгляд друга и вскидывает руки. — Ему будет лучше здесь, чем в детдоме. Просто согласись с этим, Хосок. Я сам не в восторге от идеи, но он напомнил мне Тэёна. Тэён — младший и пропавший несколько лет назад брат Хосока. Чонгук следит за тем, как тот опускает голову, слабо улыбаясь уголком губ, а когда поднимает взгляд вновь, улыбается уже увереннее: — Тогда купи нормальной еды, у тебя в холодильнике мышь повесилась. Чонгук смеётся. — Будет сделано.:
Мир Чимина перевернулся с ног на голову. Во-первых, Чонгук живет в Пусане, а не в Сеуле. Во-вторых, теперь сам Чимин живёт в Пусане в двухэтажном доме Чонгука, который на первый взгляд очень сильно отличается от огромного особняка, что Пак звал домом. Но здесь тоже неплохо. Не было мраморных полов, подвергающих жизнь опасности, не было золотых статуэток на каждом углу, дом киллера тоже был обставлен недёшево, только это отличалось от того, к чему привык мальчик. Здесь все было более современным и менее вычурным. Это место больше походило на дом, а не на дворец. На втором этаже было три спальных комнаты, но спальня Чонгука была больше всех. Внизу светлая кухня-столовая и гостиная, в которой всегда собиралось много незнакомого народу, что должно было пугать Чимина, но не пугало. Чимина мало что пугало, если рядом был Чонгук. Чимину было не шесть, ему было тринадцать. И пускай он был наивен, но он не был по-детски глуп. Он точно понимал, что значит слово киллер. Но он также знал, что означает словосочетание: киллер, работающий бок о бок с правоохранительными органами. Он не убивал всех подряд, он убивал только тех, кто представлял угрозу стране или её населению. В его руках была поддержка полиции. В его руках было всё. — Его называют Валет, — сказал однажды Хосок по секрету. — Почему Валет? — поинтересовался мальчик. — Потому что мир словно карточный домик. Чонгук даже рассказал, почему он стал киллером. Он обожал стрелять. Был лучшим стрелком в школе, после занятий сразу бежал в тир, а потом пропадал на уроках стрельбы у одного знакомого его отца. А дальше все пошло само собой. Намджун, его друг, стал начальником целого отдела полиции, буквально через неделю после этого Ким смог выйти на след особо опасного преступника, обезвредить которого можно было лишь профессионалу. Профессионализма сотрудников полиции оказалось слишком мало, но у Чонгука это было словно в крови. Он справился за две минуты. Чонгук был лучшим. Он лучший во всем. Он был лучшим хёном. И правда в том, что он справлялся лучше, чем родители Чимина. Он стал частичкой тепла, которого никогда не хватало ребёнку. Его подгорающие блинчики были отвратительными, но Пак всегда съедал все до последней крошки, чтобы не обидеть старшего. Потом он мучился с болями в животе, но из раза в раз все равно их ел. Чонгуку не везло только с блинами. Во всем остальном ему не было равных, что бесконечно восхищало Чимина. Кроме этого, старший всегда был честен. Он обещал, что станет другом — он им стал. Говорил напрямую, ничего не тая. Просто Чонгук вдруг заменил семью. Просто сразу же нашёл общий язык с ребёнком. Ни в чем не отказывал, но Чимин ни о чем и не просил, потому что все равно страх сидел на подсознательном уровне. Было страшно, что Чонгук рано или поздно пожалеет о том, что спас младшего. Не хотелось очутиться в детдоме, про который Юнги рассказывал много страшных вещей, в попытке припугнуть ребёнка, за которым было забавно наблюдать, ведь он слишком доверчив. Но Чонгук не собирался оставлять Чимина.Чимину четырнадцать лет
За окном гремит, пока все небо переливается в мерцании грозы. Свет фар проезжающих машин кое-как помогает водителям ориентироваться в пространстве, пока дворники скользят по лобовым стёклам. Время уже близится к полуночи, но Чимин не может уснуть, потому что Чонгук обещал вернуться с задания, на которое он уехал два дня назад, ещё в обед. Недавно звонил Хосок, сказал не переживать и ложиться спать, потому что завтра так или иначе Паку нужно идти в школу, но подростку совсем не до школы. Во всем доме кромешная темнота, и только в комнате Чонгука, из которой Чимин отказывается уходить, как только старший уезжает, горит настольная лампа. А вдруг что случилось? Может, Чонгук ранен? Почему он задерживается? Столько плохих мыслей в голове, которые улетучиваются, когда до ушей доносится поворот в замочной скважине и хлопок входной двери. Мальчик подрывается с места, несясь босиком вниз, как когда-то он бежал к отцу, и почти что запрыгивает на вымокшего под дождём Чонгука. Старший не успевает даже скинуть ботинки и рюкзак, как Чимин его обнимает за талию, прижимаясь ближе, чего не даёт сделать бронежилет. Хён тихо смеётся. Он устал просто жутко, да ещё и промок насквозь, но отстранить подростка от себя не может, сам ужасно соскучился. — Ты чего не спишь? — шепчет Чон, опуская ладошки на макушку Чимина. Пижама Чимина местами намокает от объятий, неприятно прилипая к коже, но он не шевелится, радуясь, что его Чонгук жив и снова рядом. — Ждал тебя. Ты сказал, что приедешь днём, а уже ночь, — он поднимает голову, чтобы взглянуть на лицо мужчины, и замечает виноватую улыбку на чужом лице. — Знаю, но ты видел, какой там дождь? Я заехал в яму на шоссе недалеко от Сеула и потом ждал, пока Намджун-хён пришлёт кого-нибудь за мной. — Мог бы позвонить, — фыркает мальчишка, отчего Чонгук снова улыбается, наконец отстраняя того от себя, чтобы раздеться и зайти в дом. — У меня сел телефон, а провод сломался. Не дуйся. Чимин следует по пятам за мужчиной. Они поднимаются на второй этаж, в комнату Чонгука, который при виде большой расправленной кровати ни капли не удивляется и идёт в ванную, чтобы снять вымокшую форму и принять душ. — Вечно у тебя что-то ломается, — Чимин останавливается в проходе в ванную, наблюдая за тем, как Чонгук расстёгивает бронежилет. Мужчина на фразу парня усмехается, окидывая взглядом сонного подростка. — Ты ужинал? — Мы готовили пиццу с Юнги и Хосоком, — кивает Пак, но, когда ловит недовольный взгляд Чонгука, исправляется, выделяя голосом: — С Юнги-хёном и Хосок-хёном. Я оставил тебе несколько кусочков. Чонгук прячет улыбку в чёрной водолазке, которую стягивает через голову. — Хорошо. Тогда ложись спать, мне нужно принять душ, — старший видит краем глаза, что подросток выжидающе на него смотрит и сдаётся. — Да, ты можешь поспать сегодня со мной, но завтра ты спишь в своей комнате. Чимин дарит мужчине ослепительную улыбку, прежде чем оставить его одного в ванной. Теперь самому Паку нужно переодеть вымокшие вещи и залезть на огромную кровать, в которой всегда лучше спится. Завтра школа. Чимин в кровати Чонгука — не новость. Может, дело в том, что Чимину никогда не хватало тепла родителей. Может, он боится быть брошенным и ненужным снова. Может, этому есть другая причина. Просто каждый раз, стоит Чонгуку уехать на задание, подросток перебирается в его комнату, а каждую ночь, когда мужчина возвращается, он просится поспать рядом, чтобы снова не чувствовать одиночества.:
Их дом, когда Чонгук не работает, наполнен смехом разных людей. Это если не брать в расчёт Хосока и Юнги, которые будто прописались здесь ещё до появления Чимина. Пак знает каждого, кто приходит, по именам, а они, конечно же, знают его, чаще всего раздражая его своим «мелкий». В обед любят приходить Джехён и Джебом, устраиваясь в гостиной перед телевизором, кроме футбола ничего не смотрят, но, к тому же, ни за кого никогда не болеют. Когда Чимин из раза в раз спускается со своей комнаты или приходит со школы, он видит молящее его избавить от мучений лицо Чонгука, который друзей-то любит, а футбол терпеть не может. Пак каждый раз на это улыбается и предпринимает попытки образумить хёнов, а, когда те не поддаются, подросток придумывает новую ложь. Сейчас один из таких моментов. — Не хочется вас расстраивать, но мне задали на завтра проект по косулям, — говорит Чимин, останавливаясь перед диваном рядом с телевизором. Он только вернулся со школы и все ещё сжимает в руках лямки рюкзака. — Косулям? — хмурится Джехён, кидая взгляд на Джебома. — Ага, по косулям. Ну там, знаете, косули в естественной среде обитания, их образ жизни, особенности спаривания… — Паку даже не нужно смотреть на Чонгука, чтобы видеть, как тот еле сдерживает смех, рвущийся наружу. Джехен и Джебом неловко переглядываются, а Чонгук кое-как возвращает своему лицу серьезное выражение. — Это по биологии, да? — подыгрывает он мальчику, получая кивок. — Ну что ж, ребята, тогда идёмте на кухню, Чимину нужно переключить на National Geographic. — Это ещё и по телеку показывают? — восхищённо вскрикивает Джебом, сбивая с толку Чонгука и подростка. — Это не считается за порнушку? — тянет Джехён, заинтересовано обращаясь к Чону, когда щеки Пака вспыхивают. — Вы мешаете Чимину учиться, идём, — настырно переводит тему Чонгук и поднимается с дивана. — Ты шутишь? Я хочу посмотреть на спаривание косуль! Врубай, мелкий! Чимина бросает в пот, когда он ищет поддержки в глазах своего хёна, но тот смотрит на него так же безысходно, оседая обратно на кресло. Спаривания косуль по телеку нет, но спаривание львов начинается спустя десять минут просмотра передачи, когда смущённый Чимин подрывается с места, кидая тихое «я голоден, пойду поем» — Разве тебе не нужно сделать проект? — кричит Джехён вдогонку, не отрываясь от телевизора. — Посмотрю косуль на ютубе, — отвечает подросток из кухни, вытаскивая холодную бутылку воды из холодильника, и слышит просьбу своего хёна достать бутылку и ему. Чонгук стоит, облокотившись о стойку, и зарывается пальцами в волосы, выглядя совсем-совсем уставшим. Холод бутылки, протянутой Чимином, приводит его в чувства, и он запрыгивает на стойку так же, как младший. — Идея была неплохая, — подытоживает Чонгук, отчего мальчик поднимает на него взгляд. — В следующий раз я придумаю что-то получше, — вздыхает Чимин в ответ и ловит добрую улыбку Чонгука.:
Вечером приходят ещё и Юнги с Хосоком. При них как всегда пакет, заполненный банками остывшего пива, которые все выпьют за ужином, а ещё упаковка бананового молока для Чимина. Джехен и Джебом громко осуждают современную систему образования, из-за которой детям приходится смотреть на соитие двух особей, а подросток каждый раз краснеет, скрывая свои глаза от старших. Но, когда все успокаивается, Пак вдруг находит очень интересным наблюдение за Хосоком и Юнги, что сидят напротив него. Они встречались уже пять лет, и Чимин, конечно, это знал. От него не пытались ничего скрыть. Но только сейчас, наблюдая за тем, как Юнги расслабленно приобнимает Хосока за плечи одной рукой и незаметно поглаживает его плечо пальцами, свободно сидя на стуле с банкой пива в руках, Чимин задумывается. Мин рассказывает о том, как в школьные годы смотрел передачки и похуже, не сдерживает улыбки, пропуская в своей речи маты, потому что ну вот такой вот Мин Юнги, а Чимин полностью уходит в размышления.:
Чимину пятнадцать.
И он ловит себя на мысли, что начинает меняться. Постепенно. Он все меньше похож на пухлощёкого ребёнка, каким был ещё два года назад. Конечно же, он не выглядит взрослым, но определённо точно выглядит как подросток, каким раньше назвать его было не то что неправильно, потому что он был подростком уже в тринадцать, просто Пак все равно походил тогда на маленького ребёнка больше. У него занятия по волейболу в школе, хорошая успеваемость, даже школьные друзья, которых никогда не было прежде. А ещё хён, которого он все ещё дожидается каждый раз в кровати после заданий. Это остаётся неизменным, несмотря на то, что многих могло бы такое смутить. В пятнадцать подростки обычно дикие, но Чимин не такой. Он все ещё очень милый и смышлёный, правда зависимый от Чонгука, кроме которого у него нет никого ближе. Чонгук — пример для подражания. Он высокий, сильный, добрый. Он в отличной форме, а ещё прекрасно владеет оружием. Чимину хочется тоже. Чонгук приходит из магазина днём, скидывая кроссовки без помощи рук, и движется в сторону кухни, где Чимин пытается найти что-то съедобное в холодильнике, но замечает хёна и подходит к нему, чтобы помочь с покупками. — Давно проснулся? — спрашивает Чонгук, кидая на кухонную тумбу две упаковки макарон и ещё несколько упаковок рамёна. — Минут десять назад, — Чимин вытаскивает овощи, раскладывая их в ящики холодильника, и вынимает одну чищенную морковку, пытаясь укусить, когда его руку прямо у рта перехватывает Чонгук. — Она грязная, — и когда подросток отправляется к раковине, Чонгук спрашивает: — Чем будешь сегодня заниматься? Сегодня выходной. Парень не торопится с ответом, ещё раз обдумывая свою просьбу, пока моет небольшую морковь. Он выключает кран, стряхивая руки, с которых капает вода, и поворачивается к мужчине: — Научи меня стрелять, хён. Киллер замирает, неуверенно глядя на мальчика: — Хочешь научиться стрелять? Чимин быстро-быстро кивает, откусывая кончик морковки, отчего слышится характерный хруст. Пак очень хочет, чтобы Чонгук согласился, потому что стреляет он лучше всех, значит и научить его сможет, а потом Пак похвастается перед одноклассниками своими способностями на уроках стрельбы в школе. — Ладно, — на удивление быстро соглашается Чонгук. Глаза парня расширяются. — Да? — Да, — мягко произносит Чон, улыбаясь. — Я научу тебя стрелять.:
Чонгук ведёт мальчика на собственную тренировочную базу, недалёко от их дома, где он частенько пропадает сам. Они заходят в тир, где Чимин видит много разного оружия, висящего на стене, а впереди множество прострелянных картонных мишеней в виде человеческих силуэтов. Чимин не сдерживает своего впечатления, произнося громкое «вау», отчего Чонгук улыбается, снимая со стены оружие полегче и устанавливая его так, чтобы парню было удобно. — Я могу взять? — Чонгук оборачивается на вопрос Чимина, замечая в его руке прозрачную маску для глаз. — Да. Это обязательно. Подай мою, она висит вон там. Пак следит за указательным пальцем хёна и выполняет его просьбу, подходя уже ближе к стенду, на котором готово к использованию оружие. Они оба надевают маски, а Чонгук как можно понятнее рассказывает подростку то, что ему стоит знать об оружии, отчего его инструктаж занимает минут двадцать, к концу которого Чимин сомневается, что вообще хочет сейчас пробовать, но старший лишь отмахивается и тянет его к стенду, где Пак неловко касается корпуса и совсем неуверенно притрагивается к курку. — Вот сюда ты должен смотреть, чтобы целиться, — старший указывает на линзу. — От выстрела получается сильная отдача, так что не пугайся. Чонгук подходит ближе, становясь за спиной и буквально скрывает ею Пака от внешнего мира. Мужчина накрывает руки Чимина, перемещая их туда, где они должны быть, а после начинает поправлять и положение его тела, вплоть до осанки. Когда большая рука ложится на бедро младшего, Чимин ощущает мурашки, пробежавшие по спине от одного касания, которое заканчивается слишком быстро: Чонгук просто заставляет сдвинуть ногу немного вперёд. Парню непонятно, что только что произошло, но он всячески старается не думать о реакции своего тела. И поэтому, когда старший отходит в сторону, давая добро на выстрел, Пак отвлекается на мишень, сосредотачиваясь только на ней. Он делает выстрел. — Ты что, попал с первого раза? — сразу же вырывается у Чонгука, который точно видел, как пуля пролетела сквозь картон, в районе потенциальной шеи. Парень слышит бьющееся сердце у себя в ушах, пытается понять свои ощущения, а после долгого молчания взрывается громким «это было круто!» — Ты попал с первого раза, Чимин! — Чонгук рад не меньше, но все так же удивлён. — Давай ещё раз. И Чимин пробует снова и снова, иногда промахиваясь, но чаще попадая, отчего Чон буквально расцветает на глазах, радуясь победам младшего. Так они находят новое занятие, а Чимин в этот раз впервые задерживает взгляд на хёне чуть дольше обычного.