Eternal

Ты чувствуешь, как мир останавливается. Ты смотришь на Сехуна широко раскрытыми глазами, возбуждение переполняет тебя до краев, звук сердцебиения отдается в ушах. Ты жестом приглашаешь его войти в комнату, позволяя сесть на кровать рядом с собой. — Ты серьезно? Как так? Он кивает, потом закусывает губу, нервно оглядываясь по сторонам, как будто боится, что его подслушают. Его лицо серьезно. — Но это должно остаться между нами. Не говори Бэкхёну ничего. Ты хмуришься. — Но почему? Что именно ты нашёл? Он делает глубокий вдох, смотрит вниз и перебирает пальцами. — Это не совсем…надежный способ. И он довольно опасный. Я боюсь, что если Бэкхён узнает, он даже не попытается попробовать. Теперь радостное возбуждение сменяется беспокойством. — Сначала скажи мне, как это сделать, а потом я подумаю. — Ну, я думаю, что нашел способ превратить тебя в вампира, как мы. — Говорит он. — Если мы сможем каким-то образом слить твою кровь с кровью вампира, я думаю, это сработает, поскольку наша кровь обладает особыми свойствами. В малых дозах она может исцелять раны, в то время как большие дозы могут быть использованы в качестве яда. Если мы только сможем получить правильную дозировку… Твои глаза расширяются. Ты начинаешь понимать, на что он намекает. — Ты потенциально можешь вернуть меня к жизни? Он кивает. — Или, скорее, сохранить твою жизнь до того, как она закончится окончательно. Конечно, последствия могут быть. Может, ты и не человек больше, но ты будешь жива, и ребенок тоже. Ты хмуришь брови, думая об этом. Это вполне правдоподобно. Также рискованно, но если ты будешь медленно увеличивать дозы крови небольшими порциями, ты можешь избежать отравления, по крайней мере. Ты также понимаешь, почему Сехун не хочет, чтобы ты говорила об этом Бэкхёну. Если есть возможность, что ты станешь вампиром…ты не уверена, что он будет доволен этим. Бэкхёну не нравится его жизнь вампира, он не хочет жить вечно, и, конечно же, он не хотел бы этого и для тебя. Или, может быть…может быть, он будет счастлив? Провести вечность с тобой и вашим ребенком? Беспокойство скручивается в животе, и ты кладёшь руку на него, чтобы успокоиться. — Ты можешь подумать об этом. — Говорит Сехун. — Тебе не нужно принимать решение прямо сейчас. Я думаю, что будет лучше сделать это, когда ты будешь рожать. — Я беспокоюсь о Бэкхёне. — Признаешь ты, покусывая губу. — Он неустанно работает, чтобы найти способ спасти нас обоих, и я знаю, что он, вероятно, не умрет от усталости, но… — Ты хмуро смотришь в пол. — Я знаю. — Сехун успокаивающе похлопывает тебя по колену. — А если будут последствия? — Продолжаешь ты. — Для ребенка? Сейчас он наполовину вампир, наполовину человек. Но если я превращусь в вампира сейчас, что это будет значить для ребенка? Станет ли он полноценным вампиром? Ты качаешь головой. — Слишком много вопросов и… мне страшно. У Сехуна на лице странное выражение, что–то вроде печали, которую ты можешь понять и разочарование? — Я все понял. Не беспокойся об этом, я просто сказал тебе о такой возможности. Может быть, мы найдем другой способ. Он встает, чтобы уйти, одаривая тебя ободряющей улыбкой, но она натянута. В глубине души ты чувствуешь, что другого пути нет. Ты должна принять риск или умереть при родах. Ты вздыхаешь, сжимая переносицу, когда дверь захлопывается, оставляя тебя в темноте.

***

*** Бэкхён вздыхает, откидываясь на спинку стула. Он закрывает глаза, сосредоточившись на Торн, и даже сквозь стену слышит ее тихое дыхание, ровное биение сердца. Он даже слышит слабое сердцебиение ребенка. Это все еще такая странная мысль для него. У него скоро будет ребенок. Он собирается стать отцом. Что это вообще значит? Он не имеет ни малейшего представления о том, как действовать, что делать. Он никогда раньше ни о ком не заботился. Будет ли он хорошим отцом? Или он будет… Он снова вздыхает, прижимая сцепленные руки ко лбу. Если ребенок вообще похож на него, он может захотеть его убить. Он не может прогнать эту мысль. Не может притворяться, что это никогда не приходило ему в голову. Если Торн умрет во время родов…если ребенок родится здоровым и вырастет похожим на любого из них, Бэкхён не думает, что сможет это вынести. Это просто…слишком много. Вот почему он решил не дать Торн умереть. Он знает, как сильно она любит этого ребенка, даже если не может понять. Он знает, что она возненавидит его, если он каким-то образом причинит вред ребенку. Она вернётся, чтобы преследовать его целую вечность. И он знает, что не сможет удержаться от необдуманных и жестоких действий, если с ней что-нибудь случится. Значит, она не может умереть. Определенно нет. Но он уже несколько месяцев ищет способ спасти ее. Он все еще приходит с пустыми руками. У него есть несколько потенциальных теорий, которые могут сработать, но…он скептически относится к ним. Он постукивает ручкой по блокноту, сосредоточившись на имени, которое недавно записал. Он оставил эту идею висеть в воздухе. Но теперь, когда он возвращается к этому, может быть…? Он встает, скрипя стулом по деревянному полу, и торопливо выходит из комнаты. Он идет по коридору, стучит в комнату брата, тихо, так как он, вероятно, со своей девушкой, которая, должно быть, спит в это время. Дверь медленно открывается, и оттуда высовывается лицо Чондэ. Он удивленно хмурит брови, когда видит Бэкхёна. — Что случилось? — Мы можем поговорить? — Он кивает головой в сторону своей комнаты, и Чондэ кивает. Он тихо закрывает за собой дверь, следуя за Бэкхёном в его комнату. Как только Бэкхён закрывает дверь, он жестом приглашает Чондэ сесть рядом с ним. — Как дела с твоей девушкой? Улыбка расцветает на лице Чондэ, когда он садится. — Довольно хорошо. Похоже, она полностью пережила то, что случилось с Викторией. Она очень ласковая. — Чондэ хитро подмигивает своему другу. — Приятно слышать. — Говорит Бэкхён странно напряженно, и Чондэ хмурится. — Ну что? — Он поднимает бровь. — Сомневаюсь, что ты позвал меня только для того, чтобы спросить о ней. — Я хотел спросить о Виктории. — Говорит Бэкхён, и Чондэ напрягается. — Тогда ты видел, как она умирала, не так ли? Лицо Чондэ темнеет, когда он смотрит на свои руки. — Да. — Ты был уверен, что она мертва? — Абсолютно. — Его голос дрожит и срывается, глаза стекленеют, когда он говорит: — Я держал ее в своих объятиях, и она…ушла. — Значит, когда она вернулась, — осторожно говорит Бэкхён, глядя прямо в глаза Чондэ. — Она определенно ожила, не так ли? Чондэ колеблется, затем кивает. — К чему ты клонишь, Бэк? — Если вампира можно оживить, то можно ли превратить человека в вампира? — Спрашивает Бэкхён, сжимая руки так, что побелели костяшки пальцев. — Поскольку вампиры обладают невероятными способностями к самовосстановлению, возможно, если бы мы использовали кровь вампира, смогли бы спасти человека от смерти. — Эй, эй. — Чондэ начинает махать руками. — Я не знаю, как Виктория смогла вернуться к жизни…но ты предполагаешь, что кто-то кормил ее кровью, чтобы вернуть к жизни? — Похоже, это единственный логичный ответ. — Кто бы это мог сделать? — Хмурится Чондэ. — И почему? Почему Виктория? Бэкхён вздыхает. — Даже не знаю. Я все еще пытаюсь собрать все воедино. Я просто хочу знать, что ты думаешь об этом, и стоит ли это пробовать. Чондэ на мгновение задумывается, постукивая пальцем по подбородку. — Логично. Это вполне возможно. Но не слишком ли это рискованно? — Да. — Вздыхает Бэкхён. — Мы не знаем, как это отразится на ее теле и ребенке…и трудно подсчитать, сколько крови нам понадобится. — Ну, нам пока не стоит отказываться от этой идеи. — Говорит Чондэ. — Мы можем расширить поиски и найти лучшее решение. Я думаю, что кровь вампира может быть полезна для нее. — Да, может быть. — Бэкхён начинает думать. — Вот ещё. — Чондэ откидывается на стуле, нахмурив брови. — Как ты думаешь, кто оживил Викторию? Каковы их мотивы? — Кто-то, кто затаил на тебя злобу? — Предполагает Бэкхён. — Кто-то, кто знает о ней, так что это не может быть человек, так как это было давно. Должно быть, это тоже вампир. Возможно, соперничающий клан. — Но что им может дать Виктория? — Хмурится Чондэ. — Она только хотела снова быть со мной и пыталась убить мою любимую. Она бы ничего не сделала клану. — Это правда.… — Хмурится Бэкхён. — Нашли что-нибудь в патрулях в последнее время? Какие-нибудь новые подозрительные смерти или действия? — Ничего примечательного. — Странно. — Бэкхён смотрит вниз и начинает думать. — Если это действительно кто-то, кто хочет причинить нам неприятности, они ни за что не остановятся на этом. Они уже должны были начать действовать. — Согласен. — Кивает Чондэ. — Давай в ближайшее время встретимся с остальными и поговорим об этом. Я думаю, что старшие Хёны могут иметь лучшее представление о том, что делать. Исин, возможно, знает больше об идее переноса крови. — Чондэ подходит к двери, прежде чем повернуться и слегка улыбнуться Бэкхёну. — Удачи тебе с Торн. Бэкхён чувствует острую боль в груди. — Спасибо.

***

*** Ты просыпаешься от того, что кто-то мягко прижимается к твоей спине. Ты улыбаешься, поворачиваясь и находя спящее лицо Бэкхёна. Он выглядит таким усталым, темные круги под глазами и кожа еще бледнее, чем обычно. Прижимая руку к щеке, он замерзает. Ты хмуришься. Хорошо ли он питался? Он сократил частоту кормления, но может ли быть, что он вообще перестал, чтобы тратить больше времени на исследования? Ты наклоняешься, чтобы нежно поцеловать его, чувствуя, как он шевелится рядом с тобой, его глаза резко открываются. Ты чувствуешь себя виноватой за то, что разбудила его, хотя он, вероятно, только что лег спать. Это происходит все чаще с тех пор, как ты забеременела, но для него все еще необычно спать с тобой вот так. — Извини, иди спать. Он что-то бормочет, притягивая тебя так близко, как только позволяет твой живот. — Я в порядке. Как ты? — Хорошо. — Ты не можешь сдержать улыбку, которая появляется на твоем лице. Ты изо всех сил стараешься согреть его, обнимая руками и прижимаясь к нему еще теснее. — Малыш иногда брыкается посреди ночи, и мне часто приходится ходить в туалет, но я счастлива. — Это хорошо. — Он выдыхает в твои волосы, и ты чувствуешь, как он расслабляется. — Сколько сейчас времени? — Сейчас десять утра. Он издал тихий стон. — Иди, позавтракай. Я буду спать. — Ладно. –Ты приподнимаешься, чмокаешь его в лоб и направляешься на кухню. Ты обязательно дашь ему поспать хотя бы несколько часов.

***

*** Бэкхён моргает и просыпается, обнаружив полоску солнечного света, пробивающуюся сквозь маленькую щель между занавесками. Он слышит смех внизу, голос Торн выделяется для него больше всего. Он догадывается, что сейчас около полудня. Он неуклюже встает с кровати и, спотыкаясь, возвращается в свою комнату. Хотя в комнате Торн уютно, он чувствует себя слишком голодным, когда остается там слишком долго. Она просто так хорошо пахнет. Он смотрит на кровать и думает, стоит ли ему еще немного поспать. Но у него был странный сон, который дал ему необычную идею, что-то, кажется, щелкнуло внутри него, поэтому Бэкхён решает сесть на свой стол. Бэкхён снова строчит в своем блокноте, книги по истории и медицине открыты, разбросаны по столу и на полу. Он даже не потрудился ничего убрать. Разговор с Чондэ прошлой ночью прояснил некоторые его мысли. Озвучивание их действительно помогало ему думать, и сон, который он видел, заставлял беспокойству закипать. Он перемешивает в уме идеи, теории и безумные предположения, записывая их в надежде найти хоть какую-то логику во всей этой неразберихе. И наконец, он записывает имя, от которого у него пересыхает во рту, а руки дрожат. Конечно же, это неправда. Конечно, он просто параноик, беспокоится о беременности и о судьбе Торн. Наверняка он ошибся и не правильно всё понял. Да, это так. Нету никаких оснований думать так. Но в глубине души ему не по себе. Он пишет его прямо под именем Виктории. Он обводит его, рисует стрелку вверх, соединяя их имена, а затем рядом пишет: «Исследование крови?» Может ли это быть?