Любовь к жизни неотделима от страха смерти.
Ромен Роллан
***
Всё, чего я хотела — жить спокойной и тихой жизнью. Перед ней стояли четверо прекрасных юношей, все — цели захвата популярной отомэ-игры. Парни возвышались над ней, смотря на неё с гримасой презрения и ненависти, застывшей на их красивых лицах. Но холодный и убийственный взгляд, направленный на Катарину, заставлял кровь у той стынуть в жилах. Так почему все в моей жизни идет наперекосяк? Девушка сидела на грязной земле. Подол изящного платья давно запылился и изорвался, а слёз совсем не осталось. Юная Клаес, не смея шевельнуться от страха, сидела и дрожала, не отрывая глаз от четверки. В глазах девушки плескался не просто страх, это был самый настоящий ужас, как у обреченного моряка, потерпевшего кораблекрушение, или у преступника, чью шею уже прочно обтянула веревка. Я обречена. Катарина уже отчётливо глядела в лицо смерти, с ужасом наблюдала, как она протягивает свои цепкие костлявые ручонки и сжимает их на хрупкой шее. — Довольно слов, — стальной голос принца Джареда заставил девушку вжать плечи еще сильнее. Девушка видела как Кит, ее милый братец, в котором она души не чаяла, злобно усмехнулся, прежде чем покрыть ее ноги землей, чтобы предотвратить ей путь к бегству. Как Нико, галантный и обаятельный джентльмен, что всегда дарил ей ласковые улыбки, одним взмахом руки перекрыл ей доступ к кислороду, заставив бедняжку судорожно, но безрезультатно пытаться глотнуть воздуха. Катарина чувствовала ехидную усмешку Алана, когда непрошеные слезы, застилавшие глаза, впивались в нежную кожу щек, оставляя свежие порезы. Девушка уже перестала четко видеть и слышать, постепенно теряя сознание и связь с реальностью, когда мутный силуэт Джареда возвысился над ней, а в его руках блеснуло что-то длинное и острое. Так вот как люди чувствуют себя перед смертью? Катарина закрыла глаза. Легкие сохли, голова горела, боль от порезов уже постепенно сходила на нет, а холод земли давно перестал ее беспокоить. В конце-концов, её в любом случае ждала плохая концовка, ведь она — главная злодейка как-никак. Только она не ожидала, что ее смерть будет настолько мучительной. Клаес надеялась, что она снизит возможность своей смерти и добьется мирной размолвки и отказа от титула. Потом соберёт свои монатки и обустроится в уютной деревеньке, возьмет себе сироту на воспитание и заведет пару кошек — наслаждаться тихой и мирной жизнью фермера. Разве я так многого прошу? Пульс с каждой минутой становился все слабее и слабее. Юная герцогиня уже давно валялась на земле, а из раны в области сердца, булькая и хлюпая, не переставала течь алая кровь. Я не хочу умирать. По уже холодной щеке девушки скатилась одинокая слеза… Пасмурное небо было последним, что увидела девушка, прежде чем окончательно позволить тьме поглотить себя.***
— А-а-а, — закричала в подушку Клаес, судорожно глотая свежий ночной воздух, которого ей так не хватало во сне. Девушка схватилась за грудь, с облегчением отмечая, что никакой зияющей дыры, откуда фонтаном хлещет кровь, нет. Катарина всхлипнула, зарываясь лицом в подушку. Спать с подушкой у рта стало ее привычкой еще год назад, когда ей начали сниться эти кошмары. Юная герцогиня закусывала её край и вытирала об неё свои слёзы, не желая будить домочадцев своими криками. Девушка посильнее натянула одеяло. Ноги, которые открылись из-за ее ночных ворочаний, срочно нуждались в тепле. Но Клаес не переставала дрожать. И холод тут был совсем не причем. — Это всего лишь кошмар, — прошептала девушка, словно пытаясь утешить саму себя. Тогда почему же я так боюсь? Перед глазами снова мелькнули сцены из сна: прожигающие взгляды, холодные усмешки и мучительная боль, которую она так ясно ощущала. Слишком все было реалистично. Но ещё больше ей было обидно. Она была в прекрасных отношениях и с Марией, и с Китом, и с остальными. Так почему они продолжают преследовать её во снах, каждый раз придумывая все более изощрённые и мучительные способы убийства? «Если так подумать, то в игре они всегда были такими. Неужели я так плохо постаралась? Я правда не смогла изменить никого? Неужели Кит таит на меня обиду? Принц Джаред хочет избавиться от меня, чтобы жениться на Марии, а принц Алан, чтобы я перестала, как он сказал, «соблазнять» его бывшую невесту, которую он хочет вернуть? А чем я провинилась перед Нико? Может я что-то сделала не то Софие?» Катарина тихо всхлипнула. Ей вспомнилось, как Джаред с Китом устраивали словесные перепалки, пытаясь задеть друг друга как можно сильнее. Как она ловила ревнивые взгляды Алана и Нико, пока мило беседовала с Софией и Мэри. И чем дальше, тем хуже: цели захвата становились все агрессивнее и агрессивнее. Третий принц и юный герцог дома Клаес совсем перестали друг друга переносить. Четвертый принц все чаще ссорился со своей невестой, пока они наконец не разорвали помолвку. После этого, его отношения с братом-близнецом, который почувствовал новую угрозу, только ухудшились. А юный граф Аскарот, которого Катарина считала самым обаятельным и галантным юношей, все чаще терял терпение при виде Катарины с Софией, держащихся за руки. — У-а-а, — захныкала девушка совсем как ребенок, сильнее заворачиваясь в пуховое одеяло. Мне страшно. Катарина не переставала дрожать. Девушка не рыдала, слёзы сами лились из уголков глаз, оставляя мокрые дорожки на красивом лице. За год девушка научилась плакать так, чтобы наутро просыпаться без опухших глаз и отёкшего лица, дабы избежать ненужных вопросов. Я боюсь. Страх смерти стал постоянным её спутником, мрачной тенью следуя за ней по пятам. Не отставая ни на шаг и затягивая её все глубже и глубже в пучину ужаса. Мешая ей нормально спать и отбивая аппетит при виде самых изысканных десертов из лучших кондитерских в городе. Даже её друзья удивлялись, видя как Катарина больше не интересуется сладостями, предпочитая им успокаивающий чай. Я одна. Но больше всего её угнетало одиночество. У неё были замечательные друзья, но девушке всё это казалось нереальным. Иллюзией, что растворится в любой момент. Прошло уже 9 лет как она попала в этот мир, а она до сих пор не может свыкнуться с тем, что это — её новая реальность. Катарина не могла поделиться кошмарами, что мучили её по ночам, страхами, что терзали её душу, переживаниями, которые не давали насладиться ей жизнью. Они меня не поймут. Они — игровые персонажи. Шаблоны. Прописанные плоды трудов разработчиков игры. Весь её мир - словно матрица, а она — единственная, кто не принадлежит этой системе. Только вот Катарина не знает, как оттуда выбраться, да и возможно ли выбраться вообще. Иногда она даже начинает сомневаться, а был ли другой мир вообще? Может она всю жизнь жила тут, а у неё просто шизофрения? Или она баг в системе? Лишь дневник, куда она сначала записывала сюжет игры и стратегии по выживанию, а затем и воспоминания из прошлой жизни, которые начинали становиться всё более отдалёнными, свидетельствовал о том, что она не свихнулась окончательно. Японское письмо, которое понимала только сама Клаес, было дороже ей любых любовных романов, а звук родной речи был в сто раз приятнее самой виртуозной игры на пианино. Конечно, Клаес тщательно прятала свой дневник и тихо читала его вслух перед сном, когда рядом никого не было. В такие моменты на её глаза наворачивались слёзы. Слёзы печали и тоски по дому. Неужели я застряла тут навсегда? Она так давно не ела такояки и онигири, и почти позабыла вкус сашими. Люди тут, конечно, употребляли рис, рыбу и другие морепродукты, но никто не додумывался заворачивать их в роллы и подавать вместе с соевым соусом и гари (маринованный имбирь). Наверное, меньше всего она скучала по лапше, вместо которой здесь готовили пасту. Катарина даже задумывалась, не разучилась ли она есть палочками? Злодейки всегда должны умирать? Ей, как и любому человеку, было страшно умирать. Она уже пережила свою смерть один раз и смогла выбраться из комы, находясь на грани смерти. Кому как не ей понимать, что значит умирать. Жизнь в этом мире, где её снова ожидала либо смерть, либо ссылка, казалась ей ужасным сном. Каждую ночь ей снились кошмары, которые медленно, но верно отравляли ей жизнь. Катарина стала параноиком, дергающейся от каждого косого взгляда и любой попытки парней сблизиться с ней. Сначала её переполняла решимость. Уверенность в том, что она изменит сюжет в свою пользу и избежит плохих концовок. И даже в случае провала, у неё был припрятан туз в рукаве — знания фермера и навыки фехтования, что помогут ей выжить в изгнании. Однако, ей не понадобилось ни то, ни другое: все цели захвата относились к ней дружелюбно, даже Мария оказалась на её стороне. А что, если это - иллюзия? Катарина прекрасно понимала, что весь сюжет этой