Lost in Translation

Чонгук открывает глаза. Сначала он не видит ничего, кроме слепящего света. Мужчина опускает веки и пытается привыкнуть к яркости. В голове крутятся всего две мысли: сука, как же я устал и кто-нибудь, выключите этот грёбаный свет. Чон, наконец, привыкает и снова открывает глаза. Он теряется в пространстве, и нескольких взглядов из-под прикрытых век оказывается недостаточно, чтобы понять, где он находится. Трудно оставаться в сознании, сон тянет в то состояние, в котором Чонгук был несколько минут назад. На его лице что-то есть, но энергии, чтобы снять это что-то, нет. Всё, что темноволосый может сделать — это едва пошевелить руками. И то эти действия скованы чем-то. Наверное. Чонгук не уверен. Мысли путаются, он не может связать их воедино. Такое ощущение, словно что-то плотно обхватывает его. Звон в ушах сменяется странными механическими звуками: писком и чем-то, похожим на движение воздуха. Взгляд проясняется, настолько, что Чон может увидеть, что находится у него на лице — прозрачная маска с отходящими от неё трубками. Мужчина сбит с толку, а писк, раздающийся рядом, ускоряется. Чувствительность начинает возвращаться. Чонгук понимает, что некоторые части его тела определённо перебинтованы. Боль исчезает, словно её что-то блокирует. Может, наркотические лекарства? А ещё что-то сжимает правую руку. Чон перемещает взгляд и видит фигуру, сидящую рядом. Темноволосому требуется несколько секунд, чтобы понять, что это Тэхён. Младший обеими руками сжимает его ладонь, наклонив голову так, что Чон не может рассмотреть его лицо. Чонгук хочет хоть что-то сказать, спросить, что произошло, так как его воспоминания по-прежнему размыты после долгого сна, однако он не может найти в себе силы издать даже малейший звук. Кроме того, кислородная маска, закрывающая лицо, только помешает это сделать. Секунду. Кислородная маска? Мужчина смотрит перед собой, сознание окончательно проясняется. Он оглядывается по сторонам и узнаёт помещение — что-то вроде больничной палаты. Писк издаёт монитор, на котором отображены различные показатели жизнедеятельности темноволосого. В руку Чонгука воткнута капельница, и, кажется, в его организм вводили значительное количество раствора. Чон думает, что похож на мумию, так как многие части тела перебинтованы. В области живота появляется покалывающая боль. Во рту пересохло, а губы потрескались. Чонгук пытается шире раскрыть глаза, но не может. Он совершенно измотан. Скорее всего, это из-за потребности организма в отдыхе и из-за лекарств, находящихся в крови. Воспоминания о событиях, в результате которых он оказался здесь, обрушиваются с невероятной мощью. Джису и то видео, где Тэхён умоляет его прийти на помощь, разговор с Юнги, выстрел перед началом боя, разрезанный ножом живот, потеря крови, когда он полз навстречу младшему, объятия Кима… Чонгук больше ничего не помнит, кроме темноты, бесконечного чувства опустошённости и знания того, что это конец. Так почему он лежит в постели с открытыми глазами? Его ранения были смертельными, поблизости — никакой помощи. В тот момент Тэхён уже ничего не мог сделать, чтобы спасти его. Что произошло, пока он был без сознания? Чон снова переключает внимание на парня. Он в безопасности. Однако одна вещь всё же беспокоит темноволосого. Перед боем с Джису Кима избили. Он был весь в синяках, а его лицо — отвратительного фиолетово-красного цвета. Но теперь ничего из этого нет. Тэхён выглядит совершенно здоровым, его волосы стали чуть длиннее. Сколько времени прошло? Младший нежно сжимает его руку. Чонгук, судя по печальному выражению на лице напротив, может сказать, что Тэхён не знает, что он проснулся. — С Рождеством, Гукки, — бормочет он. Чон прищуривается. Серьёзно? Насколько он помнит, последние события происходили в середине ноября. Значит, он уже больше месяца лежит здесь. Мужчина пытается вслушаться в тэхёновы слова, но их трудно разобрать из-за громких механических звуков. — Я надеялся, что к этому дню ты проснёшься. Я молился об этом каждую ночь. Но всё в порядке, не торопись. Восстанавливайся столько, сколько тебе нужно, — Ким сглатывает, не встречаясь взглядом с почти закрытыми глазами старшего. — Намджун и Джин продолжают говорить, что всё будет хорошо, что ты намного сильнее, чем я думаю. Но это… тяжело. Доктор сказал мне не возлагать больших надежд. Сказал готовиться к любому исходу. Чонгук очень сильно хочет, чтобы Тэхён просто поднял голову и увидел, что он очнулся, но не может ничего сделать. Тело отказывается двигаться. Такое ощущение, что оно онемело, в то время как в голове крутится тысяча мыслей. — Намджун объяснил, как всё сложится, когда ты проснёшься, — Ким делает глубокий вдох и ещё раз сжимает руку Чонгука. — Не бери в голову… Я не хочу, чтобы ты волновался, если вдруг слышишь меня, — глубоко внутри Чон закатывает истерику от такого заявления. — Сегодня же Рождество. Жаль, что в этом году мы с тобой не смогли отправиться за рождественскими покупками, но мы сделаем это в следующий раз. Тогда мы будем вместе, как и сказал Намджун. Чонгук задаётся вопросом, откуда пошли все эти разговоры о счастье. Как бы он ни был благодарен судьбе и вне себя от радости из-за того, что Тэхёна удалось спасти, он знает, что это не продлится долго. Банда ждёт его возвращения. Он всё ещё босс, и сохранять их с младшим отношения рискованно. Все прежние проблемы никуда не делись. То, что произошло с Джису, может повториться вновь. — Но в этом году я подсуетился и купил всё необходимое. Купил ёлку, правда, искусственную. Настоящую слишком трудно принести в пентхаус, поэтому придётся довольствоваться тем, что есть. Тэхён живёт в пентхаусе? Как Намджун допустил это? Неужели он не прислушался к его пожеланиям? Это раздражает темноволосого. А ещё заставляет почувствовать укол грусти. Парень прожил в его доме больше месяца, ожидая того дня, когда ему станет лучше, несмотря на слова доктора о том, что дела обстоят не так хорошо, как хотелось бы. — Я старался украсить пентхаус как мог, но он слишком просторный, поэтому я решил сосредоточиться на кухне и гостиной. Юнги считает, что получилось ужасно, так как это всё никому не нужный хлам, а мне кажется, что вышло довольно празднично. Думаю, тебе тоже понравится. О, и ещё я повсюду развесил веточки омелы. Юнги и Чимин определённо нашли в этом свои плюсы. Кстати, они начали встречаться две недели назад. Самое время, не находишь? Чимин не хочет долго разговаривать со мной на эту тему. Думаю, это потому, что ему неприятно, что он счастлив в отношениях, пока я жду твоего возвращения. Хоть я и расстроен, но всё ещё рад за него. Хочу, чтобы он знал об этом. Ким вздыхает. — Наверное, в какой-то степени он прав. Тяжело наблюдать за тем, как все нежничают друг с другом. Я рад за них, правда. Мне просто хочется, чтобы ты был рядом и разделил это счастье со мной. Я верю, что ты скоро проснёшься и мы наверстаем упущенное. Думаю, больше всего я скучаю по тому времени, которое мы провели вместе в постели, когда просто… лежали рядом друг с другом, обнимались. А теперь я мёрзну! Приходится кутаться в одеяло, чтобы согреться. Я требую, чтобы ты поскорее вернулся ко мне в качестве личного обогревателя! Чонгук не замечает, как собственные губы едва заметно изгибаются в улыбке. — Ты же знаешь, что я всё ещё люблю тебя? Даже спустя столько времени и ожидания. Не беспокойся обо мне, со мной всё будет в порядке. Просто сосредоточься на отдыхе, чтобы пораньше проснуться. Это всё, чего я хочу. У Чона на это уходит почти вся сила воли, но ему удаётся совершить подвиг, который другие сочтут пустяковым делом: он шевелит пальцем. Совсем чуть-чуть. Это невозможно заметить, только если не быть внимательным, словно хищник. Но этого оказывается достаточно. Ким вскидывает голову, и Чонгук видит его широко раскрытые и красные из-за полопавшихся сосудов глаза. Мужчина одним взглядом пытается передать все эмоции, которые копил в течение месяца. У младшего отвисает челюсть, и он потрясённо смотрит на ослабевшего Чона. Судя по тому, как безмолвно Тэхён открывает и закрывает рот, он хочет что-то сказать. Темноволосый снова шевелит пальцем, и это выводит Кима из ступора. — Ч… Чонгук? — удивлённо шепчет он, не веря своим глазам. Он уже сходит с ума? Мужчина просто моргает в ответ, монитор позади него начинает пищать быстрее. Парень сглатывает и вскакивает со стула, от чего глаза старшего слегка расширяются. Ким крепко сжимает его руку. — Чонгук! Ты проснулся? Ты слышишь меня? Чон снова двигает пальцем, всеми силами стараясь сказать да. Шок на тэхёновом лице медленно перерастает в радость, и Чонгук жмурится, когда замечает, как младший подпрыгивает со знакомой усмешкой. Он облизывает губы и, кажется, вот-вот взорвётся от волнения. Темноволосому становится легче от осознания того, что его мальчик не разучился показывать свою радость. — Я… Я пойду позову доктора, хорошо? Или кого-нибудь ещё, я не знаю. Просто, эм… Никуда не уходи! Я скоро приду, поэтому не переживай! — Тэхён наклоняется и быстрым поцелуем прижимается к ладони мужчины, после чего возвращает её на место. — Не теряй сознание, Гукки. Ради меня. Я мигом! — c этими словами он выбегает из палаты и бежит по коридору, скрываясь из поля зрения старшего. Чонгук на мгновение закрывает глаза. Ему безумно хочется снова заснуть, но он знает, что Ким скоро вернётся. Желание увидеть его пересиливает усталость. Чтобы не провалиться в сон, Чон пытается сосредоточиться на окружающих звуках. В это время он опускает взгляд на свои руки, где красуется несколько синяков после капельниц. Темноволосый задаётся вопросом, как так получилось, что он до сих пор жив. Единственный вариант, при котором у него были хоть какие-то шансы выжить, — это срочное переливание крови и хирургическое вмешательство, что было невозможно в тех условиях. В подвале остались только они с Тэхёном в компании нескольких трупов. Без немедленной помощи профессионалов он должен был умереть через считаные минуты. Чонгук ничего не понимает. У него не так много времени на то, чтобы всё обдумать, так как в палату заходит Тэхён вместе с незнакомым мужчиной. Наверное, это и есть ранее упомянутый доктор. Младший улыбается, когда понимает, что Чонгук всё ещё в сознании, а врач, кажется, удивлён, увидев состояние пациента. Темноволосый щурится, когда в помещение заходят другие работники с медицинскими принадлежностями. Одна из женщин отводит Кима в сторону и говорит ему покинуть палату. Чонгук хочет сказать, что Тэхён должен остаться рядом с ним, но парень переводит на него взгляд и успокаивающе произносит: — Я подожду в коридоре, Гук. Доктору нужно тебя осмотреть. Я буду рядом. Мужчина наблюдает за тем, как младший уходит и закрывает за собой дверь. Я буду рядом. Оказавшись за пределами палаты, Тэхён чувствует, как бешено колотится сердце, а всё тело трясёт. Чонгук наконец-то проснулся после месяца пребывания в коме. Ким всё ещё пытается переварить это. Чон жив. Он открыл глаза и смотрел на него осознанным взглядом. Парень делает глубокий вдох, пытаясь успокоиться, и прислоняется к холодной стене, которая является единственным физическим барьером между ним и Чонгуком. Ким достаёт телефон и быстро отправляет сообщения остальным членам банды. Первому, конечно же, Намджуну. Он будет счастлив больше всех, поскольку он старший брат. Тэхён не осознаёт, как от огромного количества переполняющих его эмоций дрожат руки. Он кидает телефон обратно в карман, когда заканчивает с отправкой сообщений, и потирает ладони, стараясь унять дрожь. Невероятно. Все ожидания и надежды оправдались. Наконец-то после семи месяцев испытаний у них с Чонгуком будет счастливый конец. Они смогут сбежать и начать всё заново. Парень думает о доме, который показал Намджун. При мысли об этом сердце чуть не выпрыгивает из груди. Неудивительно, что именно Джун первым бежит по коридору, прижав к груди папки и документы. Он тяжело дышит и наклоняется, чтобы перевести дух, прежде чем выпрямиться и посмотреть на Тэхёна выжидающим взглядом. — Он очнулся? Младший тыльной стороной ладони вытирает глаза и кивает. — Д… Да. Там сейчас доктор, проверяет, всё ли в порядке. Он сказал, что нужно провести кое-какие обследования, чтобы отключить Чонгука от кислорода. Намджун облегчённо выдыхает. — Чёрт подери… Заставил же он нас волноваться, да? Ким тихо смеётся. — Но оно того стоило. — Это точно, — Намджун усмехается. — Думаю, он будет рад услышать это. Следующими приходят Хосок и Джин. Оба одинаково взволнованы, когда сжимают Тэхёна в медвежьих объятиях до такой степени, что парень едва может дышать. Джин выглядит так, словно вот-вот заплачет. Отмена. Он уже плачет, уткнувшись в плечо Намджуна. Ким с весельем наблюдает за этим, а Хосок кладёт руку на его плечо и притягивает в свои объятия. После с красным и опухшим лицом прибегает Чимин и без какого-либо стеснения присоединяется к парням. Сейчас все они — сплошной эмоциональный хаос. Тэхён обнимается с людьми, которых раньше считал отвратительными монстрами. Время определённо изменило многое. Ким не одобряет деятельность банды, но у него была возможность посмотреть в прошлое и узнать, какими на самом деле являются эти люди: самыми обычными, но которые из-за ужасных обстоятельств были вынуждены прибегнуть к подобному образу жизни. У каждого есть шанс на искупление. Так было всегда. И Тэхён останется на их стороне. Парни всегда помогали ему, поэтому он сделает то же самое. В конце коридора раздаются одинокие шаги. Ким поднимает голову, и его взгляд смягчается. Юнги. Он идёт, прижав руки к бокам, с нейтральным выражением на лице. Это разительный контраст по сравнению с настроением каждого из присутствующих. Нужно быть дураком, чтобы не понять того, что Мин очень сильно переживает. Когда он походит ближе, Намджун похлопывает его по спине. — Привет. Как ты себя чувствуешь? Парень просто кивает, но Тэхён видит его насквозь. Одно слово — и по щекам Юнги побегут слёзы. Страшные травмы Чонгука каким-то образом сблизили их. Каждый заботился о темноволосом по-своему, но в то же время сам нуждался в поддержке, которую нашёл благодаря укрепившейся дружбе. Они ждут уже, кажется, несколько часов. Время заставляет нервничать. Тихое празднование превратилось в ожидание ухода врачей, сидение на холодном полу и тревожное постукивание пальцев по плитке. У всех есть работа, которую необходимо выполнить, но сейчас она не имеет значения. Ничто и никто, кроме Чонгука. Спустя час врачи покидают палату, держа различные папки в руках. Все шестеро начинают суетиться и вставать со своих мест. Намджун поднимается первым. — Как он? С ним всё хорошо? Он в сознании, да? — его тирада состоит из множества вопросов, поэтому доктор жестом руки останавливает мужчину. — Он в порядке, — отвечает кто-то из медработников, и парни с облегчением выдыхают. — В достаточном, чтобы сохранять стабильное состояние. Больше не нужно беспокоиться о том, что он потеряет сознание, однако Чонгуку необходим основательный отдых, и в ближайшее время он не сможет встать с кровати. После понадобится интенсивная физиотерапия. Чонгук всё ещё очень слаб, и не думаю, что он сможет долго бодрствовать в течение дня. Анализы будем собирать раз в несколько часов, чтобы убедиться, что он стабилен. Рана в животе доставляет ему мучительную боль, поэтому придётся колоть обезболивающее, чтобы Чонгук не чувствовал её. Меньше всего нам сейчас нужно, чтобы он волновался. В первое время у него будет повышенная сонливость, ему нужно будет время, чтобы всё осмыслить и полностью осознать происходящее. Но, как я и сказал, сейчас он в порядке. Намджун поднимает взгляд в потолок и одними губами шепчет спасибо. — Он не спит? — тихо спрашивает Тэхён. Другой доктор кивает. — Вы можете пойти к нему, только ненадолго. Лучше по одному, чтобы не перегружать пациента. Джун пожимает руку главному врачу. — Спасибо. Мы у вас в вечном долгу. Если вам что-нибудь понадобится, я имею в виду что угодно, просто позвоните мне, — говорит он серьёзным тоном. Тэхён переводит взгляд на дверь, за которой в одиночестве ждёт Чонгук. Прошло столько времени, а боль всё равно не утихает. Остальные понимающе смотрят на младшего. — Почему бы тебе не пойти к нему первым, Тэ? — мягко спрашивает Чимин. Все знают, что это будет долгожданное воссоединение, однако Ким не считает такое решение верным. Он поворачивается к Юнги. — Думаю, сначала должен пойти ты. Мин хмурится и скрещивает руки. — Почему это? Ты же у нас влюблённый мальчик. Тэхён видит, как в старшем бурлят эмоции, и улыбается. — Да, но… Наверное, будет лучше, если ты сам объяснишь Чонгуку, как всё было. К тому же тебе есть, что ему сказать. Юнги закатывает глаза, словно он раздражён, но каждый понимает, что это всего лишь маска. Чимин нежно берёт его за руку, но спустя секунду отпускает. — Давай, Юнги. Он ждёт. Мин закусывает губу. Странное ощущение, похожее на сон. Он мечтал об этом моменте целый месяц. Чонгук очнулся и наконец-то в порядке. Ноги сами несут Юнги к двери, которая закрывается за ним, как только парень заходит внутрь. Чон поднимает на него взгляд и слегка улыбается. Кислородной маски уже нет, и без неё темноволосый выглядит бодрее. — Юнги, — произносит он тихим и хриплым от долгого молчания голосом. Мин лишь глубоко вдыхает перед тем, как сесть рядом с кроватью. Чонгук всё ещё выглядит ужасно. Он сильно похудел, поэтому пройдёт немало времени, прежде чем он вернётся к прежнему физическому состоянию. Его кожа стала бледнее, тёмные волосы отросли. В другой ситуации Юнги принял бы босса за мертвеца, если бы не живой огонёк в глазах напротив. Мин думает о том, что сказать. Как передать всё то, что он чувствовал, пока Чон находился без сознания. И, кажется, он знает как. — Ты грёбаный засранец. Чонгук смыкает губы и с искренним изумлением смотрит на Юнги. Никто из команды никогда бы не посмел проявить к боссу такое неуважение, но, чёрт возьми, Мин взбешён, зол, расстроен и убит горем одновременно. Понимание того, что он переходит черту и проявляет излишнюю эмоциональность, только подпитывает его раздражение. Ну и фиг с ним. Чонгук ничего ему не сделает, лёжа в этой проклятой кровати. — Да ты идиот! Пошёл в бой без плана, хотя я предупреждал, что Джису точно что-то задумала! Я говорил, что это самоубийство в чистом виде, но ты всё равно пошёл туда, чтобы стать, мать его, каким-то героем! Какого хрена, спрашивается, из всех возможных вариантов ты выбрал именно этот? — темноволосый открывает рот и пытается что-то сказать, но Юнги продолжает: — Когда я нашёл тебя с вывернутыми наружу кишками, ты обмякший лежал на руках у Тэхёна. Я же говорил тебе! Но ты всё равно бросил всех нас! Неужели ты не понимаешь, как сильно был нам нужен? Мне, Чимину, Хосоку, Джину, Намджуну, Тэхёну. Мы, сука, нуждались в тебе, Чонгук! С твоим уходом каждый из нас буквально вывернулся наизнанку! Мелкий выглядел так, словно хотел покончить с собой прям в том же подвале! Твоя смерть убила бы нас всех, придурок! Мин смотрит в потолок и качает головой. Чонгук улыбается, когда замечает, что у парня покраснели глаза, а голос начал дрожать. — Я так переживал за тебя! Честное слово, когда я впервые увидел тебя, подумал, что ты уже мёртв. Я не знал, как сказать об этом Намджуну. Вот как сказать, что его младший брат, которого он любил всем сердцем, разорван в клочья? А потом ты на целый месяц впал в эту блядскую кому! Что за дерьмо?! Тэхён остался совсем один. Мы были чертовски напуганы, что ты больше никогда не проснёшься! И вот, ни с того ни с сего ты приходишь в себя. Ты… Слёзы текут по его щекам, и Юнги переводит взгляд на Чона. — Не поступай так, Чонгук. Не поступай так с нами. Не с теми, кто тебя любит, — шепчет он. Мин никогда лично не называл босса по имени. Раньше за такое его ждало бы суровое наказание, но сейчас опасности нет. Всё изменилось. Чонгук медленно протягивает ему руку, и парень берёт её в свои ладони. — Прости меня, Юнги. Я не хотел заставлять тебя волноваться. Похоже, у Джису действительно было несколько тузов в рукаве, но я смог справиться с этим, не так ли? Темноволосый выжидающе смотрит на Юнги, а тот кивает. После стольких недель сдерживания этой боли выражение на его лице меняется. — Господи… Я просто… Прошу прощения, мне не следовало так набрасываться… — бормочет Мин. Чонгук мягко смеётся. — Всё в порядке. Ты имеешь на это полное право. Я не злюсь на тебя. — Также прошу прощения за то, что… назвал ваше имя. — Прощаю. Но мне кажется, мы уже подошли к тому моменту, чтобы называть друг друга по имени, не думаешь? Юнги поднимает на босса удивлённый взгляд, не веря своим ушам. — Вы… серьёзно? Чон кивает. — Судя по твоим словам, думаю, именно ты пришёл нам на помощь. И теперь мне любопытно, как ты вытащил меня с того света. Мин сглатывает и снова пытается взять себя в руки. — Я… Я не последовал твоему приказу, так как знал, что ты по-любому будешь ранен, даже если победишь Джису. И… В тот момент я волновался о тебе больше, чем о Тэхёне. Я всегда ставил тебя на первое место. Как только ты ушёл, я собрал отряд из нескольких опытных бойцов и вызвал медицинскую команду. Тебе чертовски повезло, что я приказал им взять с собой всё необходимое для лечения ран и твою группу крови. Потому что, мать твою, она была тебе нужна немедленно. А ещё тебе повезло, что мелкий орал как резаный, поэтому мы быстро нашли вас и бригада сразу же принялась за работу, чтобы сохранить тебе жизнь. Но в этом сомневался каждый. Первую неделю тебе делали операцию за операцией. Раны были просто ужасными, и врачи не думали, что ты выживешь. Но каким-то образом тебе удалось это сделать. Никто из нас не знает как и почему. Может, что-то более сильное поддерживало в тебе жизнь, не знаю. — Я и не думал, что ты такой сентиментальный, — комментирует Чонгук. Юнги закатывает глаза и продолжает: — Ты был без сознания, впал в кому. Врачи не знали, как долго это продлится. Некоторые говорили, что ты скоро умрёшь, но мы продолжали верить. Ты боец, и всегда им был. Какая-то кома тебя не остановит. Намджун разрешил Тэхёну остаться в твоём пентхаусе, что держится в строжайшем секрете. Только мы вшестером знаем об этом, больше никто. Чон вздыхает и пытается осознать услышанное. Действительно чудо, что он не умер. — Я так понимаю, все ждут моего возвращения, — эта мысль не радует темноволосого. Он снова застрянет там, где и раньше. И навсегда будет разлучён с Тэхёном. Однако Юнги качает головой. — Нет… Все считают, что ты мёртв, Чонгук. Не знаю почему, но Намджун приказал нам сообщить каждому о твоём уходе и о том, что твоё место скоро займёт другой. Мы устроили для тебя похороны. С гробом и подобающим процессом захоронения, всё как положено. Приехало дохрена людей, начиная от мелких банд в Сеуле, заканчивая итальянской мафией. Ты мёртв для всего мира с того момента, когда тебя вынесли из подвала. Чонгук в замешательстве уставился на друга. Какого чёрта? Почему Намджун так поступил? Неужели он просто убил своего брата без его разрешения? Чон не видит в этом смысла. — Я не совсем уверен, почему он отдал такой приказ. Если хочешь знать, спроси у него об этом. Он не сказал никому из нас, кроме Тэхёна. Мужчина кивает и опускает взгляд. Он пытается найти ответы на этот вопрос, но в голову абсолютно ничего не приходит. — Спасибо, Юнги. Искренне. Ты мой самый дорогой друг, и я многим тебе обязан. Мин улыбается. — Ты отплатил мне тем, что смог выжить. Большего и не надо. Чонгук никогда не испытывал настолько сильной благодарности за то, что в его команде есть такой человек, как Юнги, который всегда присматривает за ним. — Думаю, теперь тебе стоит поговорить с братом. Я знаю тебя, а также то, что твоя голова сейчас взрывается от попыток понять, почему Намджун приказал что-то в таком духе. — Да ты видишь меня насквозь, — шутит Чон. Юнги уходит. Человек, который спас ему жизнь. Тот, кто заботится о нём настолько, что в любой момент готов прийти на помощь. Это другая форма любви: дружба. В палату заходит Намджун, и темноволосого окатывает мощной волной эмоций от встречи со старшим братом, который улыбается и садится рядом. — Рад тебя видеть, Чонгук. Чон вздыхает. Джун выглядит так, словно что-то знает, скрывая это в своей улыбке. — Юнги сказал, что ты приказал им врать и заставить всех поверить в то, что я мёртв. Ты издеваешься? Что ты задумал? Намджун смеётся. — Ты в замешательстве, не так ли? — Чонгук, нахмурившись, кивает. Он совершенно точно сбит с толку. — Я сделал это для тебя и Тэхёна. — Для меня и Тэхёна? Мужчина откидывается на спинку стула. — Той ночью, когда ты выпроводил Тэхёна из пентхауса, а потом ревел в моих объятиях, ты рассказал мне все причины, по которым вы не можете быть вместе. Ты — босс самой могущественной банды Сеула. Одно твоё существование угрожает безопасности Кима. Очень многие хотят убить тебя или как-то навредить тебе, что может привести к тому, что пострадает и Тэхён. Это видно на примере Чанёля и Джису. И ты прав: на твоём лбу нарисована мишень. Ты бы никогда не смог убежать с Тэхёном и спокойно жить с ним, так как вам пришлось бы постоянно прятаться и убегать от людей, которые попытаются тебя убить. Но теперь эта мишень исчезла. Чон начинает понимать, что хочет сказать брат. Сердце практически перестаёт биться. Должно быть, именно это имел в виду Тэхён, когда говорил мы будем вместе. — Весь мир считает, что ты умер. И достаточное количество людей видело твоё разодранное тело, чтобы подтвердить это. Теперь у тебя нет каких-либо связей с Гём-ын Докса. Ты наконец-то свободен. В течение последнего месяца мы с Тэхёном поработали вместе, чтобы всё подготовить. Он нашёл в Швейцарии колледж, который готов принять его на работу профессором. Ты будешь удивлён, когда узнаешь, насколько хорошее у этого парня резюме. А я уже купил вам дом в маленьком туристическом городке в горах, где у вас не будет никаких забот до конца ваших дней. Теперь ты сможешь осуществить свою мечту, Чонгук. Темноволосый пытается сказать хоть что-то, но безрезультатно. В сердце одновременно бушует столько чувств, что наступает лишь оцепенение. Неужели брат сделал всё это… для него? У Чона дрожит нижняя губа. — Ты… говоришь правду? Намджун улыбается. — Прекрасно звучит, не так ли? Чонгук закрывает глаза. С Гём-ын Докса покончено. Они с Тэхёном могут уехать. Они могут осуществить их мечту о спокойной жизни. Где-нибудь, где кошмары этого города до них не доберутся. Свобода. Теперь они свободны любить друг друга. Слеза стекает по щеке, и темноволосый открывает глаза. — Намджун… Я… — Всё в порядке. Тебе не нужно меня благодарить. И, поверь, я уже достаточно выслушал от Тэхёна. Чонгук фыркает. — Тэхён и я… — У вас будет счастливый конец. Чон вжимается в спинку кровати и делает глубокий вдох. Такое ощущение, словно гора свалилась с плеч. Всё, что он в тот раз говорил Тэхёну… исполнится. Они будут жить мирной жизнью в Швейцарии, как младший и хотел, будут любить без опасения причинить друг другу боль. У них будет семья, и они состарятся вместе. Дыхание темноволосого становится прерывистым. Чонгук переводит взгляд на дверной проём и видит там Тэхёна. Мир, который рухнул перед ними, внезапно превратился в произведение искусства. Ким нежно улыбается старшему, его глаза наполнены любовью, и мужчина смотрит точно так же в ответ. Теперь всё позади. Намджун усмехается, наблюдая за ними. Всё внимание его брата приковано к Тэхёну. Это делает его таким счастливым, пусть раньше казалось чем-то из разряда фантастики. Чонгук наконец-то нашёл свою любовь и теперь будет счастлив. Тэхён смог вернуть того мальчика, которого Джун когда-то потерял. Он проскальзывает мимо Кима, оставляя их наедине. Чон не может отвести глаз от парня, который навсегда изменил его жизнь. Которого он в какой-то момент хотел сломать и уничтожить, но которым сейчас невероятно дорожит. Тэхён делает шаг вперёд, прежде чем оказаться рядом с темноволосым. Из глаз младшего текут слёзы. — Мы можем быть вместе, Гукки! Тебе больше не нужно бояться. Теперь мы можем прожить эту жизнь вместе. Чонгук облизывает губы и улыбается так, как всегда нравилось Тэхёну. — В конце концов, мы действительно принадлежим друг другу, — шепчет он. Ким смеётся и прижимается поцелуем к щеке мужчины. — Как я и говорил.